Имперский колдун

— Не врет! — рассмеялся Илар, входя в комнату — точно, звал. И женить обещал. И денег дал.

— За что же? — недоверчиво покачала головой шаманка.

— Ты не поверишь. Долго рассказывать. Чуть позже. Устама, у нас есть что-нибудь поесть? Я проголодался. Императорское угощение какое-то несытное, против нашей-то вкусной еды, что ты готовишь! Хочется чего-нибудь вкусненького...так здорово пахнет! Пирожки, да?

— Пирожки! — радостно подтвердила Устама, неловко придерживая большую кастрюлю, накрытую крышкой. Из-под этой крышки и шел невообразимо вкусный запах, обещавший море удовольствия. Если каким талантом Устама и обладала, то это был поварской талант...

— Ана, потом полечишь Устаму, хорошо? — попросила Легана, наблюдая за тем, как Устама неловко ставит кастрюлю на стол.

— Полечишь? Она ранена? — переспросил Илар, всмотрелся в кухарку и вдруг ему показалось, что вокруг фигуры Устамы возникло неясное свечение. Серебристое, похожее на свечение вокруг солнца в морозный день, оно оставляло ощущение здоровья, кроме..одного места — сбоку, где сияло красное, с чернотой облачко.

— Сбоку, да? — озабоченно кивнул Илар — в красный цвет отдает, и...черные прожилки.

— Ты начал видеть ауры?! — обрадовалась Легана,и тут же нахмурилась — черные прожилки? Плохо. Очень плохо. Похоже, что рана загрязнилась. Аночка, займись, срочно— может быть беда.

— Конечно, тетя Легана! Идем, Устамочка, пойдем в твою комнату, там приляжешь!

— Хозяин кушать хочет! — попробовала протестовать кухарка и на ее некрасивом лице появилась улыбка, как-то сразу превратившая ее из уродки в милую молодую женщину...крупноватую, но вполне женственную — я покормлю его, а потом полечусь! Да, хозяин?

— Нет. Иди лечись, тетя Легана за нами поухаживает...или мы сами. Лучше сами — вы и так все устали. Иди. Сиди, Легана, не вставай. Я все найду, что нужно. А я послушаю о ваших приключениях, пока меня не было. Похоже, у вас тут было весело.

— Еще как весело! — хмыкнула шаманка — если бы не Быстрик...скорее всего ты сейчас со мной бы не разговаривал. Как, впрочем и со своей любимой женой.

— Слушаю вас, и на душе крысы скребут — грустно улыбнулся Биргаз — у вас такая интересная жизнь! А я — в караул — из караула. Поспал, попил, поел...ну и так далее. Завтра снова караул...и так всю жизнь. Ничего интересного.

— А когда караваны водил, было интереснее? — Илар с наслаждением впился в теплый пирожок и стал жевать вкусную, пряную начинку.

Ему было хорошо...все живы, немного не здоровы — так вылечатся! Вот и Биргаз нашелся — хороший человек. И мысль — 'Ведь не зря вокруг меня столько хороших людей? Может и я совсем даже не плохой? Приятно чувствовать себя неплохим, точно!'

От этой мысли Илар пришел в еще более хорошее расположение духа, запил пирог травяным отваром их глиняной кружки взял новый пирожок — после колдовства аппетит просыпается просто зверский!

Глава 11

— Вот, вроде все — закончил рассказ Илар и удовлетворенно вздохнул, незаметно ослабляя завязки штанов. Объелся! Ну нельзя же так вкусно готовить?

— Подожди-ка, это что получается, твой дядюшка сбежал? — озабоченно переспросила Легана, потирая темный лоб — это плохо.

— Его объявили в розыск, император приказал найти, судить. Отнять все унаследованное от матери имущество. Думаю, что это только дело времени — найти родственничка. Найдут, мало ему не будет. Мне кажется, император настроен серьезно.

— Он всегда настроен серьезно, когда ему вожжа попадает под хвост, как тягловой лошади. Но бывает, что очень быстро остывает — вмешался Биргаз — я много чего видел при дворе. И гонения видел, и милости. И сам бы не в чести... Слушай, Илар, я одного не понял, ты так и не сказал — все-таки, ты знаешь, где лежат сокровища твоей бабушки? Успел ее спросить? Ведь из-за чего весь шум-то начался, из-за них!

— Не успел — ровным голосом сказал Илар, не глядя на охранника и чуть не покраснел от вранья. Потом справился с собой и озабоченно спросил — чего это она так долго? Биргаза вон как быстро вылечила, а тут...пойти посмотреть, что ли?

— Не ходи. Помешаешь. Придет, сама скажет — нахмурившись ответила Легана, о чем-то задумавшись, нервно покусывая губы. Илар даже удивился — он никогда не видел шаманку такой взволнованной, даже прошлой ночью, во время боя с неприятелем. Она всегда была холодна, как лед. Ни лишнего движения, ни паники, ни даже волнения.

— О! Вот и Анарочка! — радостно вскрикнул Даран — ну что, где наша Устамочка! Полечила?

— Полечила — усталым, опустошенным голосом повторила девушка — но не вылечила.

— Я так и знала! — Легана стукнула кулаком по столу — надеялась, что это не так, но...

— Что случилось? — у Илара упало сердце — что с ней?

— Яд — поджала губы шаманка — когда вытаскивала из нее меч, заметила, что на нем есть какой-то синеватый налет. Дала противоядие, но...я не знаю, что это за яд, потому пришлось дать ей все, что у меня было. И кроме того — не все яды можно вылечить противоядием. Некоторые — только магией. И то...

— И то, если уровень мага соответствует повреждениям, нанесенным этим самым ядом — закончила Анара, присаживаясь за стол рядом с Иларом — моего уровня не хватило. Органы поражены, ткани разлагаются. Ее будто разъедает изнутри. Я как могла укрепила организм, поддержала, но насколько его хватит — не знаю. Яд в теле и продолжает ее убивать. Раны не зарастают. Я не смогла.

— Это что получается — убитым голосом спросил Даран — Устамочка умрет?

Вопрос повис в воздухе, страшный, пахнущий бальзамом для покойников и погребальными свечами. Все молчали, потом Анара тихо сказала:

— Наверное — да. Не думаю, что здесь, в городе, есть маг, способный справиться с такой бедой. Яд растительный, по-моему это сок кациса. Какой же негодяй намазал им меч? Зачем?

— Бывает — нахмурился Биргаз — у преступников, наемных убийц. Если сразу не убьет — яд довершит дело. А разве ваши племена не применяют яды для убийства, Легана? Короко славятся своими ядами.

— Применяют. Но только против захватчиков, работорговцев. Или для охоты. И не такие, как этот — наши яды парализуют, но не разлагают мясо. Ана, что делать? Будем искать мага в городе?

— Хмм...я так понимаю, что ты на что-то намекаешь? — Илар задумчиво посмотрел на шаманку — это то, о чем я подумал?

— Больше никто не сможет — кивнула Легана — никто. И даже они возможно не смогут. Бедная Устама! Она только начала жить, радостная такая, большой ребенок...я не прощу себе, если не попытаюсь ее спасти. Ана?

— Да, нужно везти ее к нам — мрачно кивнула Анара — к моим родителям. Они могут все. Кроме оживления мертвых. Родители ее вылечат. Если успеем довезти. Я погрузила Устаму в сон, она не проснется, пока я не захочу. В этом состоянии процессы в ее теле замедленны. Однако — идут. И притом, я не могу вечно держать ее во сне — она умрет без еды и воды. Как бы не спал человек, ему нужно поддерживать свои силы.

— Как далеко нам ехать? — Илар сцепил руки в замок и положил их на стол.

— Де недели на юг — бесстрастно ответила Анара, глядя в пространство — фургон не пройдет. Лесными тропами. Устаму придется привязать к лошади. Выходить как можно быстрее, иначе не успеем. Возможно, уже поздно, не знаю, проживет ли она три дня.

— Ана...нерешительно начала Легана, пристально следя за девушкой — ты уверена, что ваш народ нас примет?

— Ты о чем? — не понял Илар — что, могут и не принять?

— Могут — так же бесстрастно пояснила Анара — я преступница.

— Вот это новости! Это еще что такое? Ты о чем? — у Илара от удивления едва не отвисла челюсть — в чем ты виновата? В чем твое преступление?

Анара молчала, и молчание затягивалось. Тогда вмешалась Легана:

— Аночка, это связано с вашим Запретом?

Анара медленно кивнула и закусила губу. Еще помолчала, и добавила:

— Не только с ним.

— Что, что за запрет? — подпрыгнул на месте Даран — ну что вы все намеками, да загадками! Нехорошо так! Мне Устама не чужая, я тоже хочу знать! Почему мы не можем поехать к родне Аночки?! Я всегда хотел побывать у Древней Расы в гостях! Посмотреть на них!

— Посмотреть, говоришь? — усмехнулась Легана — и остаться в лесу навсегда?

— Чего это остаться-то? Я не хочу оставаться в лесу! — не понял Даран, потом вытаращил глаза и неверяще помотал головой — что, правда? Почему? За что?

— Запрет — обыденно пояснила Анара — тот, кто узнает, где живет мой народ, должен умереть, или навсегда остаться в лесу. Это Запрет.

— И что, они убивают тех, кто случайно попал в ваш лес? — ужаснулся Даран — но это же плохо! Я думал ваш народ такой...такой...ну как ты! Добрые, светлые, хорошие! А вы убиваете?! Тетя Легана, ты знала?

— Знала — грустно кивнула шаманка — все знала. Я общалась с Древней расой, когда была еще молодой. Они сами пришли к нам, когда мы сражались с работорговцами. И помогли нам. А когда я предложила их главному навестить Древних, предложила дружить племенами, они сказали, что если кто-то из нас появится в их племени...в общем — Запрет. А помогли нам потому, что мы случайно оказались рядом, и...в общем — прихоть главного. Ана, какое еще 'преступление'? Ты и преступление — слышится странно!

— Я связала свою жизнь с черным колдуном. Вышла за него замуж. Черное колдовство у нас запрещено, и каждый черный колдун, что появится в окрестностях нашего города будет убит. Без суда. Наши волшебники умеют определить — колдун этот человек, или нет. И какой колдун.

— Почему ты молчала? — растерянно спросил Илар — что еще ты от меня скрыла? Как ты могла?

— Прости...я люблю тебя...вначале боялась, не хотела говорить. А потом решила — скажу! Но...тогда бы ты не женился на мне. Наверное. А я не хочу тебя потерять. Что касается преступления — с точки зрения моих родичей я совершеннейшая преступница — мало того, что я вышла замуж за черного колдуна, так еще и обучила его нашему колдовству! Понимаешь? Я передала тебя часть наших знаний, сохраняемых из поколения в поколение! Что может быть преступнее?!

— Подожди...ты говорила, что вы имеете контакты с людьми, что вы общаетесь с ними — это правда? Откуда ты знаешь язык людей?

— Заклинание...я могу выучить язык за один день. Перед тем, как заболеть, я выучила язык, вытянув знания из памяти первой встречной женщины. И потом, наверное, заработала болезнь, лихорадку — видимо от нее получила.. Те, кто с людьми не общался, могут умереть от человеческих болезней. Я выжила. И я...правда видела тебя во сне, потому и пришла. Я искала тебя. И нашла. Милый, прости, что я тебе сразу все не рассказала.

— Что творится! — выдохнул Биргаз, про которого как-то все забыли — древняя раса, колдуны, волшебники...у меня слов нет! Подожди, скажи вот что — если вы отправились к вашему народу с больной кухаркой, как воспримут вас твои соплеменники? Ну, вот, представь, вы приехали — здравствуй, папа! Здравствуй дочка! Вот — полечить надо! Полечить? И...что он ответит?

— Что ответит? — Анара покачала головой и подняла взгляд на стражника. В ее глазах плескалась боль и страх. Девушка знала, что ничем хорошим это не закончится — Биргаз это понял сразу.

— Мы что-то можем им предложить? Купить их услуги? — Илар сидел полуприкрыв глаза и лихорадочно думал, думал, думал...

— Нет. Им ничего не надо. Деньги не в ходу — наше племя не торгует с людьми. Предложить что-то ценное мы не можем. Можем только просить.

— Мать? Мать тоже придерживается Запрета? Остальные соплеменники?

— Кто-то истово соблюдает Запрет, как мой отец, кто-то давно уже против, считает, что нужно налаживать контакт с людьми Молодой Расы. Но они молчат. Всем уже все равно. Наша раса стара и умирает — я тебе уже об этом говорила. Почти не рождается детей, и тех, кто умирает от старости, или погибает от несчастных случаев заместить некому. За последние триста лет родилась только я. И то потому, что поговаривали — в моей матери частичка крови Молодой Расы.

— Да что же это такое! Они себя уморить решили?! И демон с ними! А почему людей убивают! Злые, злые! — Даран вскочил с места и забегал по кухне — я-то думал, ваши добрые, а они злые! Не лучше наших! Гады! Она умрет! Устамочка умрет! Она такая добрая, такая хорошая, а ваши все злые! Ненавижу!

Даран плюхнулся на скамью и зарыдал, опершись на стол и закрыв лицо руками. Его плечи тряслись, и Илар почувствовал, как у него защипало в глазах. Устама давно стала членом семьи, а ее добрый, незлобивый нрав, самоотверженность, вызывали только любовь и уважение. Ужасно. Жалко.

— Итак — Илар откашлялся, и продолжил слегка хриплым от волнения голосом — что мы имеем? Нам, чтобы вылечить Устаму, нужно попасть в лес, к Древней Расе. Но мы не можем туда попасть, потому что нас убьют. Или не отпустят...кстати — а вот этот вопрос интересен — а что тогда делают в лесу те, кого не отпустили? Не представляю, как они там живут. Их-то куда девают?

— Они становятся рабами. Счастливыми рабами — тихо прошептала Анара, бледнея, как полотно — потому я и ненавижу рабство. Ненавижу! Я видела, как человек теряет волю, становится счастливым идиотом, умеющим только работать. Слуги. Воины. Что прикажут, то они и сделают. Со счастливой улыбкой на лице. Они рады служить господам и сделают все, что им прикажут. Их мозги будто отмыли дочиста и вложили другую личность, радостно исполняющую прихоти хозяина. И наш народ считает это благодеянием! Позор!

— И они не бегут? Как так? — с интересом спросил Биргаз.

— Я же говорю — им внушили, что они счастливы, что им ничего не нужно. И еще — они не могут делать детей...об этом тоже позаботились. Живые, счастливые идиоты, которые служат своим добрым хозяевам.

— Гадость какая! — поморщился Илар — как так можно? Счастливые кастраты! Как можно ТАК поступать? Ведь у вас народ лекарей, народ, владеющий древними знаниями! Как может быть ТАКОЕ! Легана, ты что-то слышала об этом?

— Доходили слухи, но...я не верила...вначале...но это все правда. Но то, что рассказала Ана — ужасно. Я до конца не знала всей меры падения Древней Расы, они скрытны и не общаются с Молодой Расой, как они нас называют. И нужно крепко подумать, надо ли идти к этому племени.

— Как не надо?! — яростно завопил Даран — как это не надо?! Что ты говоришь?! Она умрет! Устамочка умрет! Как вы можете так спокойно говорить, зная, что она сейчас умирает?

— Даран... — Биргаз выложил на стол крупные, мосластые кисти рук, покрытые шрамами и сжал их в кулаки — понимаешь, какая штука...ну вот представь — отряд окруженный врагом. Он может уйти, но у него есть раненый, который задерживает движение, и если он задержит — умрут все. Все, кто там есть. Погибнет один человек, или все. Понимаешь?

— Не понимаю! И не хочу понимать! А ты, Биргаз, гад! И я не хочу с тобой дружить! И все вы, если так думаете — гады! Я сам куплю лошадь и повезу Устаму в лес! И мне плевать, что со мной будет, мать вашу....! Вы.....! Я на вас....!

Дарам вскочил, выбежал из дома, хлопнула дверь и в кухне настала гробовая тишина. Никто не решался первый ее нарушить, все сидели молча минут пять, не говоря ни слова и каждый думал о своем. Потом взяла слово Анара: