— К сожалению, она отвлекала бы нас от долга, — не задумываясь, выдал легенду Женекерс, — для нас любая музыка, к сожалению, как для отреченных лишь набор звуков, не более. Таково было наше обучение.

Илтария сникла.

— Это печально. Признаюсь мне, живущей этим с детства такое сложно представить... — девушка прикусила губу, должно быть, понимая глупость заданного вопроса.

— На Ваше усмотрение, глубокоуважаемая Илтария. Просто считайте, что у меня, тёмного человека, нет предпочтений.

— Ещё раз прошу прощения за беспокойство.

Илтария залпом осушила стакан и вернулась к музыкантам, а Женекерс же продолжал наблюдения. Чего такого задумала хранительница, что нарочно указала Илтарии на него?

Женекерс слушал десятки разговоров, и каждый из них подробно анализировался Евклидом. В нужный момент миллионы разрозненных фактов помогут принять взвешенное и, возможно, единственно верное решение. Но большая часть и останется где-то лежать никому ненужной массой.

Здесь были, пожалуй, представители всех богайтеших аристократических домов. А значит, и узнать можно было многое.

Вот только оценка людей им была далеко не полная. Без возможности определить эмоции собеседника многие факты были бессмысленны.

Вот Эльвейс Аркастер закончила бессмысленный диалог о погоде с Витакером Олминис, и, улыбнувшись, отошла в другой конец зала. Была ли эта улыбка таинственной содержащий намек, или же фальшивой маской вежливости? Без этого знания все наблюдения, как большая часть диалогов, были бессмысленны.

Малейшие оттенки речи, мимика лица, глаза... Вот то, что должно было нести эту информацию. И имея большой объем данных, он должен был давно научиться это видеть. В конце концов, это вполне успешно делали и дома, не имея под рукой и сотой доли тех сил и мощностей, которыми владел он... И получали намного более заметные результаты даже на меньших наборах данных.

Но как это не было прискорбно, он так и не смог выработать четких правил, по которым бы мог определять, что чувствует собеседник. Конечно, отличить улыбку от гримасы боли он уже давно мог, но на что-то более тонкое его не хватало. Почему?

Вопрос оставался без ответа. И наиболее рациональным было предположение, что это искусственное ограничение, наложенное на него духом колодца. Побывав в проклятии Жемчужных Островов он почему-то пришел к этому выводу удивительно быстро, в то время как сейчас это казалось далеко не таким очевидным.

— Правда она чудная? — спросила Женекерса подошедшая к нему Артелайл.

— Кто?

— Илтария. И эти ребята, что с ней.

— Чем?

— Детской непосредственностью, обязательностью... Среди тумана и скрывающейся в нем крови их судьба мне видна удивительно ясно, даже сейчас. И она удивительно чиста. Для них это первое выступление для такой публики. Но знаешь, Женекерс, что самое главное?

— Что?

— Даже когда Илтария станет самым легендарным голосом королевства, став единственным потомком лисоухих, кто побывает в самых священных местах подземелий кроу... Даже тогда она останется такой же. Ни слава, ни деньги не смогут ее испортить. Она будет жить скромно, а немалые деньги будет пускать на помощь сиротам, таким же какой когда-то была она. Когда-то я видела их судьбу именно такой. Теперь вижу меньше, но даже то, что я вижу сквозь туман, согревает моё сердце. Среди той грязи и черноты, что обычно приходится видеть мне, такие люди сияют ярче звёзд и возвращают мою веру в людей...

— Наконец, специально для гостей из ордена телохранителей, звучит баллада "Рыцарь льда и дева лесов".

Женекерс прислушался и без труда разобрал короткую перепалку музыкантов перед тем, как заиграла мелодия, благо “ушей” у него по залу было много.

— Ильти, ты ж ее не закончила! Концовки ж вообще нет?

— Просто импровизируй, первый раз что ли? Давай.

— Нет, но это первый когда мы играем на приёме у самой хранительницы! И импровизировать... Ильти, ты рехнулась? Это нашей обычной публике к этому моменту уже без разницы — играю я или насилую инструмент!

— Давай. Считай, что я рехнулась.

— А я рехнулся… раз тебе верю.

Зазвучала нежная мелодия и Илтария запела. Старая история появления в этом мире хладоцветов словно оживала в её песне, заставляя слушателя словно бы переместиться, прочь из этого мира и окунуться с головой в эту красивую легенду. Многие, особенно дамы, не сдерживали слез. Кикарос и тот извлек на свет золотистый платок и смахнул скупую слезу.

И опять стоило песне закончиться, как зал взорвался аплодисментами. Лишь мрачные и серьёзные кроу сохранили молчание, стоя словно статуи со скрещенными руками, как того требовали нормы их приличия.

Покинув опять друзей, Илтария вновь подошла к столикам. Зал был большой, а обругалки коротышек сильно искажали голос и для подобных выступлений совершенно не годились.

— Пожалуй, пускай небольшая, но слеза на Вашем лице это лучшая награда для меня за весь сегодняшний день, улыбнулась Илтария, когда увидела, что Женекерс смахивает слезинку.

— За подобную слабость в нашем ордене полагается суровое наказание. Но, тем не менее, это было прекрасно.

Илтария отошла от столика сияющая, что невольно заставило стоящего рядом Кикароса задать наболевший вопрос.

— Что, неужели и впрямь пробрало?

— Нет, конечно. Но я счел неразумным об этом говорить окружающим. Это может навести на мысли. Потому я взял пример с трех четвертей присутствующих.

— А еще это могло здорово обидеть девочку. Она и впрямь поёт так, словно уже скопытился и к Иллюне самой попал. От души. А такого торжества на её лице не было, даже когда ей вся делегация Кроу кланялась, словно верховной жрице, уж поверь мне. Так что, все правильно сделал!

— Верю, тебе это виднее.

* * *

Совет расположился в совещательной зале дворца. Под этот зал был отведен целый этаж центральной башни дворца. За исключением внешних, несущих стен и нескольких колонн в коридоре все здесь было сделано из прозрачного стекла — древняя работа лучших мастеров по стеклу, конечно же коротышек. Тройное остекление не пускало как внутрь, так и наружу зала какие либо звуки, а прозрачность стен не давала возможности никому спрятаться. И это не считая обычных предосторожностей вроде охраны и магии.

Во главе длинного прямоугольного стола, как и подобает, сидела хранительница. По правую руку от неё сидел Женекерс, натянувший на лицо доброжелательную улыбку. Смотрелась она не слишком естественно, но это мало кого здесь волновало. Главу ордена телохранителей уже давно считали во дворце странноватым и к этим странностями привыкли.

Кридоксен, сидящий по левую руку от хранительницы, напротив, улыбался гостям естественно и неподдельно, как он делал всегда. Но лишь совсем наивный человек подумал бы, что за этой улыбкой скрывается что-то большее, чем банальная вежливость.

Из делегации кроу здесь присутствовали двое. Некая Алтара, представленная как "уполномоченный посол великого подземного союза" и ещё помощник Ирдвинд. Остальные члены свиты в этих переговорах не участвовали.

Южан представлял смуглый мужчина в просторных белых одеждах. На вид ему можно было дать около сорока. Альцесима сопровождал мальчуган четырнадцати лет, оказавшийся уменьшенной копией своего наставника. Такой же смуглый, черноволосый в таких же просторных белых одеждах, которые сидели на нем словно мешок. Единственное, что бросалось в глаза во внешности мальчугана — татуировка алхимика на правой руке.

Наконец, на этом совещании присутствовала Хелькаса, приехавшая в Сантарин лично. Тенью ее прошлого, под видом ее помощницы была и ее сестра. В очередной раз, не узнав в рыжеволосой зеленоглазой девушке поначалу Ликасу, Женекерс вынужден был отдать должное навыкам вампиров.

Большинство людей сравнивают лица даже не задумываясь о том, как они это делают. Они были рождены с этим. И вывод о том насколько сходи лица делают неосознанно. Женекерс же утратил этот навык давно и учился распознавать лица заново и преуспел в этом намного больше большинства людей. В первую очередь он учитывал геометрию лица и пропорции, то что сложно изменить подручными средствами. Цвет глаз, волос, наличие или отсутствие усов или бороды он даже не брал в расчёт. Но Ланна шла дальше самых искушенных женщин в искусстве перевоплощения и могла обмануть даже его. Впрочем, пустынный маг по этому поводу не расстраивался — расстраиваться он попросту не умел. Зато умел запоминать и анализировать. Рано или поздно, собрав достаточное количество наблюдений, он сможет научиться различать и эту маскировку.

Формальная часть встречи прошла весьма скучно. Речи делегации кроу были многословны, вежливы, но ничего нового сверх того, что уже передал через Виллама хранитель глубин, сказано не было. Кроу явно не желали связываться со своими же радикальными кланами, ссылаясь на то, что не могут нарушить действующие с ними договорённости, скреплённые соответствующими клятвами. В тоже время они считали должным предупредить хранительницу о возможной угрозе. Чего-то большего, чем предупреждение они делать очень не желали. Пожалуй, именно это и вывело из себя Альцесима. Южане вообще славились специфическим отношением к женщинам. На побережье считалось, что политика это не женское дело. А вот среди кроу, напротив, считалось что мужчинам недостает коварства для профессиональных занятий политикой.

Так или иначе, Альцесим дождался когда у Алтары пересохнет горло и она оборвет свой монолог, чтобы вынести свой весьма жёсткий вердикт:

— То есть, глубокоуважаемая Алтара, Вы совершенно не имеете представления о том, где они выкопаются и какова их цель. Я правильно Вас понимаю?

— Я полагаю, что побережье вне угрозы.

— Напротив, согласно Вашим картам, кто-то из них живёт прямо пол нами.

— Немного севернее, под пустыней... И, насколько мне известно, в здравом уме они наверх там не полезут.

— Отчего же Вы так уверены, Алтара?

— Вас хранит пустыня и то наследие, что оставил там сам Женекерс Стеклянный. Около семидесяти лет назад, разругавшись с Союзом, два клана хотели сделать свой выход на поверхность и торговать с югом, чтобы быть независимы от Великих Подземных Врат. Они натолкнулись на тоннели на небольшой глубине, которых ни один кроу в жизни не видел, словно выплавленные в песке. И то, что они там разбудили, резко охладило их пыл. Насколько известно нам, тот туннель едва смогли запечатать печатью крови, ценой немалых жертв. Нет, уважаемый Альцесим, я думаю, что целью будет все же Королевство.

Женекерс мысленно попросил Евклида показать информацию по инциденту. Алтара явно преувеличивала масштабы. Жертв было не так уж и много, да и за оружие кроу взялись первыми. То, что их угораздило пробить ход на склад, где хранилось около пяти сотен "потрошителей" иначе как роком не назовешь. Испугавшийся проявившейся в тусклом свете колдовской лампы морды потрошителя кроу резко нанес удар первым, а Евклид счел это агрессией и отдал приказ. Одного вида того, как загораются огни и оживают с тихим шелестом мышечной стали сотни этих жутких существ для кроу хватило. Хватило чтобы они сбежали, взорвали за собой тоннель и установили на него печать крови, пожертвовав почти десятком своих для ритуала. Собственно это и все жертвы. Не считая одного кроу, который убегая оступился и разбил голову.

Потрошители же даже не успели закончить тридцатисекундную самодиагностику, как последняя цель пропала из виду.

— А что им мешает прокопать ходы дальше к нам?

— Звучит легко для Вас, глубокоувадаемый Альцесим, но там есть чисто технические трудности. Под центральным королевством находится древняя система пещер, где и живут кроу. Порода там очень прочная, переходящая намного ниже в небесный хрусталь. Там не страшны обвалы. И есть множество мест, где наружу выходит эта скала, и мы не рискуем наткнуться на водоносный слой или речку. Юг же более коварен, там нет такой прочной породы, нет пещер, всюду песчаник, и очень коварный. Да и, признаюсь, мы уступаем в мастерстве прокладки тоннелей глубокоуважаемым коротышкам. Кроу не землекопы, мы просто живём в созданных для нас природой пещерах и не строим сверх необходимого минимума.

— Благодарю за информацию, — сухо произнес Альцесим, которого эти заверения явно не убедили. Он симпатизировал хранительнице, но вынужден был следовать исключительно интересам своего государства, которое представлял.

— Итак, — подвела итог Артелайл, мы не знаем когда ждать беды и даже не знаем, откуда она придёт?

— Мы сообщим незамедлительно, если нам станет известно хоть что-то, но... — произнесла Алтара и печально вздохнула — Мятежные кланы знают об этом и постараются действовать незаметно для нас. Тут наши возможности очень ограничены.

* * *

— Женекерс! — окликнул мага после совещания коротышка.

— Да Кикарос.

— А у меня есть кое-что для тебя. Держи.

Женекерс принял от коротышки позолоченную шкатулку. Впрочем, для шкатулки она была слишком широкой и неглубокой. Рельефные узоры на крышке уже делали ее произведением искусства. Женекерс отстегнул защелки и заглянул внутрь.

Внутри на чёрном паучьем шелке лежало оружие. С одной стороны лежал револьвер. От оружия виденного когда-то на картинках да в фильмах про дикий запад это оружие отличала только заметная любому человеку работа коротышек. Револьвер был выполнен из лучшей золотистой ружейной стали, и каждый миллиметр этого оружия был покрыт рельефными узорами.

Рядом на все том же паучьем шелке лежали пятнадцать патронов к револьверу.

— Мы так и не успели когда-то довести многозарядную пистоль до ума... Теперь надо это исправить. А то была бы в тот день у тебя с собой такая барабанная пистоль, и глядишь и рука цела была бы.

— Я вижу, ты все же сделал револьвер.

— Да. Давно уже, вообще-то. Такие штуки уже давно в ходу, но этот я сделал лучше, чем большинство. Тут барабан на 12 патронов против семи, которые лепят мои соотечественники. Зная твой подход, спусковой крючок может дергать волокно мышечной стали. Ну и крепления для прицела я предусмотрел. Самому интересно, во что ты эту штуку превратишь.

— Спасибо, Кикарос.

— А вот это... О, это что-то новое, только на прошлой неделе закончил — Кикарос достал вторую шкатулку и открыл, показав Женекерсу оружие лишь отдаленно напоминающее пистолет. В первую очередь в глаза бросался слишком тонкий и длинный для пистолета ствол.

— Что это?

— На случай важных переговоров. Я называю его "ветрострел". Вот сюда вставляется небольшой баллончик со сжатым воздухом, сюда заряжается дротик. На выбор дротики со снотворным, следящим эликсиром алхимиков, ядами... Вот эти, которые с голубым оперением содержат яд синекровых. Хоть на что-то они нам да сгодятся. Будь осторожен. Минусы у него правда есть. Не такая большая дальность, перезаряжать каждый раз вручную... Баллончика хватает на десяток выстрелов, соответственно по мере того, как давление падает, дальность тоже. Когда начнешь использовать баллон, клапан будет немного пропускать, учти это. Гром гриба нынче совсем мало, так что считай это опытным образцом.