Белая ночь. 2 часть "Ночь полной луны"

— Саша, мне было бы проще знать, что ты отказалась от меня, — прошептал он. — Когда я думаю о том, что ты меня ищешь, я не хочу жить. Мы заключили с ним сделку, и здесь не может быть никаких исключений!

Какие страшные слова! Я что есть силы зажмурила глаза, стараясь доказать самой себе их ошибочность. Ведь он сейчас со мной, а значит, есть место исключениям. Пусть это всего лишь сон, и надежда слаба, но она есть. А значит, я никогда не отступлюсь!

Слезы покатились по щекам, и я захлебнулась в собственном отчаянии. Я не сразу поняла, что нахожусь в самолете, и Дэвида нет рядом. Сон был очень странным, все в нем было настолько реальным, что мне показалось, что это происходит на самом деле. Мое сердце билось, как пойманная в силки птица. Я испуганно озиралась по сторонам, стараясь разглядеть такие желанные черты, но вокруг — лишь беззаботные лица пассажиров.

Что со мной было?! Я понимала, что это не просто сон, слишком уж настоящим он казался. Орланда говорила мне, что они с Дэвидом могут общаться, и расстояние для них не имеет никакого значения. Неужели это Дэвид сейчас 'говорил' со мной?! В моем новом мире ничему не стоит удивляться... Он хотел остановить меня! Ну конечно, мое стремление найти Отступника с самого начала не было ни для кого секретом. А я продолжаю идти дальше, как легкомысленная жертва, даже осознавая, что впереди под приманкой меня ждет капкан. Но Дэвид, у меня нет другого выбора! Прости, я лучше в последний раз увижу тебя, чем соглашусь жить дальше без надежды!

И главное, теперь все изменилось: теперь я точно знаю, куда идти. Отступник в Неаполе, и Дэвид там. Те руины, которые я увидела в его памяти, были ни чем иным, как разрушенным форумом в Помпеях. Я так часто видела его на картинках на уроках истории архитектуры, что ни за что не ошибусь. Все части пазла сложились в единую четкую картину. Всплыли обрывки воспоминаний Ареса, где он стоит с Отступником на скале и смотрит вниз на город у моря. Мне теперь все ясно, судьба будто сама ведет меня вперед. Как иначе объяснить то, что я села именно на этот самолет? Ведь я не выбирала, просто побежала на первый, попавшийся мне навстречу, и это как нельзя лучше доказывало мне, что я все делаю верно!

За бортом самолета было светло. Свинцовые тучи, которые заволакивали землю, остались внизу, и здесь в небе меня снова встречала белая ночь, убаюкивая мои тревоги.

Я обернулась к Алексу, он тихонько спал рядом на соседним кресле, держа мою руку в качестве залога. Как странно! Я пыталась бежать от него, всякий раз стараясь оставить Александра жить своей собственной жизнью, но череда случайностей решила все за меня. Как разноцветные бусинки, события нанизывались одно на другое, сыграв со мной злую шутку... Дэвида нет, и лишь Алекс находился рядом, поддерживая меня в трудную минуту и давая мне силы бороться дальше. В Стокгольме я всего лишь два дня, но мне кажется, что прошла целая вечность. Я постоянно старалась себя убедить, что справлюсь одна, но не стоит отрицать, что именно его присутствие не давало мне окончательно упасть духом.

Почему вообще он здесь? Уже не в первый раз я подсознательно задавала себе этот вопрос, и вот теперь, сидя в самолете, у меня появилось время подумать над этим серьезно. Еще недавно мне казалось, что Александр — ключ к разгадке местонахождения Отступника, ведь он отвел меня к Максу и тем самым помог найти рукописи Свиридова... Но теперь выяснилось, что эти бумаги не имеют для меня никакого значения. Они лежат в моем рюкзаке, абсолютно бесполезные, потому что я и без них знала, куда идти. И значит, Алекс был мне на самом деле не нужен. Но я уже давно привыкла не верить в случайности, если что-то происходит в моей жизни, значит это не просто так! 'Алекс. Какова твоя роль? Мне казалось, что она уже сыграна, но выходит, я ошиблась...'

Эти мысли не давали мне покоя. Мое упрямство все время гонит меня вперед, но правильно ли я делаю, ища встречи с этим совершенным дьяволом?! Что я смогу противопоставить его силе, кроме отчаянного желания помочь Дэвиду? И в этой безумной игре на выживание я рискую Алексом, рискую ради другого человека. Это нечестно! Но самое ужасное, что он сам идет на это, даже осознавая, что я люблю другого. Что толкает его, упрямство или несбыточная мечта, что все еще можно изменить?

Я провела рукой по волосам Алекса, разглаживая непослушную прядь. Он, почувствовав прикосновение, пошевелился, но сон был сильнее. Алекс слишком устал за эти несколько дней бессонницы. Мне показалось, что он еле слышно застонал, машинально сжав свободную руку в кулак. Что ему сниться? Сара 'подарила' ему массу возможных вариантов для самых изощренных кошмаров. Я вздрогнула, вспомнив его лицо в тот момент, слова: 'Я не хочу...' и немую мольбу о пощаде в его глазах. Те образы были для меня самыми желанными, а для Алекса они стали гранью, за которой начинается бесконечная пустыня одиночества и боли. И теперь у него есть лишь одно желание — забыть, а мне так хочется помнить. Мы с ним на разных полюсах, но мы вместе, и что будет дальше, я не знаю.

Мне так и не удалось больше поспать. Я старалась, надеясь, что, может, удастся еще раз увидеть Дэвида, но сон не шел ко мне. За иллюминатором становилось темно, южная ночь постепенно брала свое, погружая мир во мрак. Для меня это было зловещим предзнаменованием. Я изо всех сил пыталась себя убедить, что в Италии темные ночи — обычное дело, но тревога поселилась в моем подсознании и не собиралась отступать. Текло время, и чем больше мы приближались к месту нашего назначения, тем сильнее у меня появлялось ощущение опасности. Я как будто-то чувствовала ее запах, все тот же слегка горьковатый и терпкий. Не знаю, было ли это лишь моим воображением, мне казалось, что нет, и теперь не осталось ни малейшего сомнения — Отступник там. Именно его присутствие заставляло меня чувствовать беспричинный страх.

Резкий звук информационного сигнала заставил вздрогнуть, это загорелось сообщение 'пристегните ремни'. Стюардесса объявила, что самолет приступил к снижению, значит, скоро мы будем на земле.

И вот мы уже шагали по узким старинным улочкам. Неаполь был не очень гостеприимен, он встретил нас липкой духотой. После холодного дождливого Стокгольма казалось, что жара заполняет меня изнутри, вползая с дыханием в мои легкие, и даже ночь нисколько не приносила облегчения. Город как будто был настроен к нам враждебно, даже море где-то совсем близко глухо рычало, разбиваясь о прибрежные камни. И повсюду все тот же горький запах, от него никуда не деться...

У меня было странное ощущение, как будто за нами кто-то постоянно наблюдал. Я чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, хотя вокруг никого не было. Это началось еще в аэропорту, и именно поэтому я не оставила там Алекса, как собиралась. Вместе мы в большей безопасности, чем по отдельности. Сходя с самолета, мы были невидимы для всех, но только не для этих глаз! Они пронзали меня насквозь, заставляя испытывать почти реальную физическую боль. Что это было? Я догадывалась, Отступник с самого начала ждал нас, и теперь он точно знает, что мы здесь. Псов нигде не было видно, да и зачем они теперь? Ведь я тут, а значит, сама принесу ему то, что он ждет.

Мы были свободны и в то же время связаны по рукам и ногам. Но ведь я сама захотела этого, и теперь мне некого винить, а значит надо идти, как бы ни было страшно. Мои ноги сами несли меня вперед, словно кто-то управлял моим движением, указывая правильное направление. Алекс послушно шел за мной, ему тоже передалась моя тревога, но он уже привык доверять мне. Только одна мысль не давала покоя: он не должен идти со мной дальше, это мой выбор, и он здесь совсем не причем.

Впереди замаячила вывеска гостиницы — нужно оставить Александра тут пока еще не поздно! Но как заставить его это сделать?! Придется схитрить.

— Алекс, послушай, — я остановилась, — нам надо где-то переночевать. Утром решим, что делать дальше.

— Как скажешь, — ответил он, пожав плечами.

— Здесь, — я указала на гостиницу.

— Но у меня нет с собой документов...

— Это не важно, — отмахнулась я.

Обстоятельства толкали меня на очередной обман, но другого выхода не было.

Через пятнадцать минут мы были уже в номере. Я сняла один на двоих, все равно мне не придется тут задерживаться. Алекс бросил на меня внимательный взгляд, но ничего не сказал. Балкон комнаты выходил на узкую темную набережную, которая уходила в обе стороны, растворяясь в кромешной тьме. Даже моря не было видно, лишь его настороженное ворчание напоминало, что оно под нами. Тусклый ночник у изголовья кровати давал мало света, но сейчас это имело свои плюсы. Ощущение опасности заставляло меня прятаться в полутьме комнат, но что-то гнало меня вперед, не давая покоя. Он 'звал' меня к себе, и ему невозможно было сопротивляться.

Я вышла на балкон, хотелось глотнуть свежего воздуха, чтобы заглушить в себе это непреодолимое желание идти на его зов, но даже ветер с моря был жарким и удушающим. Алекс вышел следом за мной и, облокотившись на перила, стал вглядываться в темноту перед собой.

— Здесь все не так... — наконец, произнес он. — Слишком темно.

— Да, мы не привыкли к этому, — тихо ответила я.

Он повернулся спиной к морю и серьезно спросил:

— Что дальше?

Я испугано подняла на него глаза, мне показалось, что он услышал мои мысли, в которых я искала возможность уйти. Но в его пытливом взгляде было нечто совсем другое.

— Мне нужно кое-что сказать тебе... — Алекс придвинулся ко мне ближе. ѓ— Пока есть время... Не известно, что с нами будет, но я хочу, чтобы ты знала...

Он делал перерывы между предложениями, как будто каждый раз собирался с мыслями. Я замерла, потому что догадалась, о чем он сейчас будет говорить.

— Саша, я понимаю, почему ты выбрала его...

В голосе Алекса не было ненависти к Дэвиду, но он не хотел называть имя — так ему было легче.

— Я, действительно, был не достоин твоих чувств. Весь мир я всегда видел через призму собственного эгоизма. Даже свою любовь я отдавал тебе не полностью без оглядки, а как будто что-то старался оставить для себя... Я всего лишь слабый человек, с недостатками и завышенным самолюбием. Мне удалось понять все это, лишь когда мы расстались... Почему так всегда бывает? Мы по-настоящему ценим лишь то, что теряем.

Александр внимательно вглядывался мне в лицо, стараясь прочитать ответы на свои вопросы. Я молчала.

— Но он не такой... Теперь, когда я видел воспоминания Сары... — он запнулся, — я понял это. Ты никогда не говорила мне, кто он на самом деле. Он другой! Не такой как я! У него было время разобраться, что в жизни главное, а что нет. Когда я вернулся в Стокгольм, я многие вещи увидел совсем по-другому. Что-то переоценил, что-то понял... Но теперь уже поздно. Он знал все это с самого начала. У него всегда было преимущество... Поэтому ты выбрала его. И я завидую ему!

— Не надо, — грустно отозвалась я. — Его жизнь совсем не такая радужная, как кажется со стороны.

Алекс отрицательно покачал головой.

— Я завидую не поэтому... Просто у него есть ты!

Я не знала, куда мне деться от его глаз. Он ничего не просил, не требовал, но именно поэтому его слова имели для меня такое большое значение. Алекс стал другим, я уже давно поняла это, но его откровения окончательно меня в этом убедили. Если бы он был таким с самого начала, могло бы все сложиться иначе? Не знаю! Не знаю! Не знаю! Наверно, нет. Но от этого те сомнения, которые преследовали меня в Питере, были бы еще мучительнее! Конечно, Алекс много значит для меня, и даже сейчас, когда Дэвид стал смыслом моей жизни, и потому видеть боль Александра для меня очень тяжело.

— Ты простишь меня? — неожиданно спросил Алекс.

— За что? — я была удивлена его вопросом.

Скорей мне нужно было спрашивать об этом, а не ему!

— За то, что я был... — он замялся, подыскивая подходящее слово, — не таким, как он.

— Алекс, я не хочу вас сравнивать. Это бессмысленно. Ты называешь себя несовершенным, но и я нисколько не лучше! Теперь я понимаю, что еще вчера ревновала тебя к Дине, хотя у меня не было никаких прав на это! Я законченная эгоистка. Алекс, мы все не идеальны, и не надо этого стыдиться! Просто у нас есть чувства, даже Орланда в глубине души завидует тому, что мы такие. Понимаешь?! Мы люди, а значит, мы можем ошибаться: делать глупости и потом раскаиваться в этом. Ты потрясающий человек, замечательный, настоящий! Ты мне очень дорог, и это — правда!

— Сейчас должно прозвучать слово 'но...', — Алекс грустно усмехнулся.

— 'Но'? — переспросила я.

— 'Но мы навсегда останемся только друзьями'. Ведь так?

— Алекс... — выдохнула я.

Чем я могла его утешить? Ведь он был прав!

— Нет, не говори, — перебил он меня. — Недосказанность дает надежду...

— Глава 14. Отступник —

Этот разговор был очень трудным для нас обоих, ведь, в сущности, мы впервые серьезно говорили с ним о наших чувствах. Раньше обстоятельства всегда гнали нас вперед, не давая даже разобраться в самих себе. Хотя не скрою, говорить об этом вслух было еще сложней, чем молчать. Да, он прав, недосказанность иногда лучше, чем беспощадная правда, особенно в такой момент. Пусть на этом закончится наш разговор, ведь неизвестно, увидимся ли мы снова.

— Алекс, мне нужно спуститься вниз... Взять еще один ключ.

— Ты что-то задумала? — обреченно спросил он.

— Нет. Я даже оставлю тебе в залог свои вещи. Без них я не убегу.

Я улыбнулась, стараясь придать своим словам веселость. Он улыбнулся в ответ.

— Не обязательно. Но не задерживайся, у меня какие-то странные ощущения, — он передернул плечами. — Это все темнота...

Я сделала шаг к двери, но остановилась у порога. Мне захотелось обернуться, однако я заставила себя этого не делать, иначе Алекс обязательно поймет, что я прощаюсь.

Но, выскочив на улицу, я больше не смогла сдерживать слез, не имело смысла отрицать, что и для Алекса в моем сердце всегда оставалось место. Я, не оглядываясь, побежала вдоль темных домов. На ресепшене я написала Александру короткую записку и попросила девушку отнести ее в номер минут через десять. Там были всего три слова 'Спасибо за все', но в них сосредоточилось именно то главное, что мне так хотелось ему сейчас сказать. Я надеялась, что оставленный мной рюкзак поможет усыпить его подозрения и выждать эти десять минут, а потом я буду уже далеко. Мои вещи не имели сейчас для меня никакого значения, даже телефон. Там, куда я иду, он просто не нужен.

Город застыл, как будто в предчувствии чего-то страшного, не было слышно ни шороха листьев, ни скрипа деревянных ставней. Меня окружала лишь леденящая кровь тишина и темнота, и даже звук моих торопливых шагов по каменной мостовой тонул в этой непроглядной ночи. Я бежала вперед, совершенно не понимая, куда двигаюсь.

Неожиданно из темноты выплыл перекресток. Тускло мигали светофоры, и в их дрожащем свете я увидела то, от чего холодной волной по мне прокатился страх. В этой полной тишине посреди улицы стоял мотоциклист в черной одежде и шлеме. Он ждал меня! Стоит ли сопротивляться или пытаться что-то изменить? Нет! Потому что ЭТО неизбежно! Отступник ждет меня, и я иду к нему. Мне пришлось преодолеть тысячи километров, чтобы, наконец, оказаться здесь, на этом перекрестке, и значит, так должно быть.