— Это они про нас говорят... — Тяжко вздохнул черноволосый парень. — Плохо соображаю в физике. Да и математике тоже не очень...
— И что? Тебя выгоняют из школы?
— Нет... — Макс помялся. — У меня папа — депутат... Спонсирует тут разные мероприятия и приобретения. Их родители — чиновники, бизнесмены, дипломаты...С детства по разным странам катаются! А я по-английски говорить начал всего три года назад!
Вальтер философски пожал плечами.
— У всех свои недостатки.
Макс понял, что этот невысокий серьезный мальчишка гнать его не собирается, и повеселел.
— А твои родители кто?
— Умерли.
— А как...
— Живу с опекуном и бабушкой. Экзамены в школу сдал сам.
— Значит, ты — сирота? — Макс снисходительно взглянул на Вальтера. — А шмотки-то у тебя хорошие!
— Сирота — не значит нищий.
Учитель математики Юрий Григорьевич сразу узнал среди топчущихся в коридоре ребят приемного сына своего бывшего ученика.
— Володя! — Подошел к нему старый преподаватель. — Пришел? Вот молодец! Отлично выглядишь! Учиться готов?
— Конечно. — Чуть склонил голову Вальтер. — Как Ваше здоровье?
— От вас крохи подбираю! — Улыбнулся тот и открыл двери класса ключом. — Заходите, молодые люди!
— Он тебя знает? — Снова поразился Макс. — Откуда?
Вальтер вздохнул. Макс ему напоминал огромного молодого пса: восторженный, обидчивый и навязчивый. В какое-то мгновение захотелось прогнать его хворостиной. Эти мысли заставили улыбнуться. Когда он заходил вслед за Черновым в класс, кто-то сзади тихонько дернул парня за длинный кончик волос. И все-таки с ним хотели общаться!
Больше парня не вызывали, хоть и посматривали в его сторону с интересом: понимает ли разбираемый материал новичок? В-основном, Вальтер понимал. Самым трудным, как он и предполагал, оказался русский язык. Говорить он научился быстро и почти без акцента. Даже выстраивать сложные словесные конструкции. Но вот записывать речь правильно... Это пока ему никак не удавалось. На остальных занятиях то, что требовалось конспектировать, он записывал по-немецки. Так получалось проще и для него понятнее. Но вот русский... Здесь на родном языке не попишешь. Текст выходил с грамматическими и орфографическими ошибками. Макс, засунувший нос в его тетрадь, только удивленно повертел головой.
Сдавая после урока задание, Вальтер обратился к учительнице.
— Елена Павловна! У меня в тетради много ошибок. Дело в том, что родной мой язык — немецкий. По-русски я начал говорить совсем недавно. Но я буду стараться.
Немолодая уставшая женщина взглянула на работу, зажатую в пальцах мальчика, на него самого...
— Да, меня директор предупредил. Ты ведь занимаешься дополнительно?
— Конечно. — Кивнул Вальтер.
— Тогда можешь идти. Но родители пусть заглянут. Я скорректирую для тебя программу. Надеюсь, к концу года ты постараешься догнать ребят.
— Да, спасибо!
Вальтер снова склонил голову и, попрощавшись, вышел из класса.
Занятия закончились, одноклассники разошлись по домам, но у выхода парня ждал Макс Чернов в яркой красной куртке.
— Чего застрял? — Поинтересовался он. — С русским разруливал? И как? Она строгая! Мне выше четверки не ставит, хоть отец ей духи французские к первому сентября подарил. Правда, они тут все чокнутые. Им хоть дари, хоть как, все равно только на знания и смотрят! Папа даже хотел меня в другую гимназию перевести. Платную, рядом с домом. Но потом решил, что я вообще ничего знать не буду! И оставил тут. А ты куда?
Ребята вышли за ворота школы.
— Домой. — Пожал плечами Вальтер. — Бабушка ждет.
— Хочешь, подкину? — Макс гордо кивнул на черную тойоту, стоявшую недалеко от ворот.
— Твоя? — Приподнял брови Вальтер. — Не рано?
— Отцова. Меня охранник возит. Но я и сам умею! — Макса распирало от гордости. — Едешь?
— Нет, я в соседнем дворе живу. До завтра.
Вальтер развернулся и, застегивая куртку на осеннем ветру, медленно пошел в сторону дома.
— Эй, Влад, какой у тебя телефон? — Крикнул вслед ему Макс.
— Самсунг. — Ответил, не оборачиваясь, парень и ускорил шаги.
Сзади завелся двигатель, и хлопнула дверь. Вальтер закинул рюкзак за плечо и медленно пошел под моросящим дождем, наслаждаясь каждой каплей, падающей на влажное лицо. Разве там, во дворце, он мог представить, что будет ходить по улице, не морщась от боли, и что лицо, иссеченное мелкими шрамами, опять станет гладким? Но самое главное, он снова обрел любящую семью! Да, теперь он — простолюдин, но там, в родном мире, Вальтер умер, как и его мать и отец, любимые сестры... Да и мир тот постепенно таял, вытесненный яркими впечатлениями новой родины.
Кто-то подошел сзади и осторожно дотронулся до его руки. Вырванный из раздумий, Вальтер резко обернулся. Перед ним стояла высокая худенькая девушка в школьной форме. Кажется, одна из его одноклассниц.
— Привет! — Сказала она с улыбкой. — Я — Света. Мы вместе учимся.
— Влад. — Парень протянул руку. — Хочешь, понесу твою сумку?
— Правда? — Изумилась она. — Как романтично! Мне бабушка рассказывала...
Она сняла сумку и надела на плечо мальчишки.
— Ты здесь живешь?
— Да, на этой улице.
— И мне туда же! Макс, с которым тебя посадили, поначалу всех доставал, показывая, какой крутой. Пришел как-то в штанах, хвастал, что отец из штатов привез...
Вальтер повернул лицо и приподнял бровь, показывая, что слушает.
— Кирюха Никитин в раздевалке мэйд ин чайна на ремне разглядел. Представляешь, как все смеялись? Он, как пришел, сначала с Градской сел. Эта та девочка, с которой ты разговаривал, помнишь? Она у нас самая красивая... Со старшими гуляет. Он ее приглашал в кафе, но она не пошла.
В голосе девушки проскользнула нотка зависти. Скорее всего, она бы пошла.
— А у тебя есть девушка?
Вальтер усмехнулся: все женщины так. Сначала говорят ни о чем, потом, критикуя подруг, пытаются подчеркнуть собственную неотразимость. Ну а после прикидывают твою кандидатуру на роль воздыхателя, словно модный аксессуар к новому платью.
Парень остановился у пешеходного перехода.
— Тебе куда? — Спросил он, поскольку улица в этом месте разбегалась в стороны и на два переулка.
— Туда. — Показала пальчиком Света.
Вальтер снял с плеча ее сумку и вложил в подставленные руки.
— Я уже пришел. Вот мой дом. — Указал он на серую пятиэтажку под старыми тополями и липами. — Завтра увидимся.
Кивнув растерявшейся девушке, парень скрылся в арке.
— Интересно, есть у него кто или нет? — Сама себя спросила Света, переходя на другую сторону улицы. — А он милый! И хвостик такой няшный!
Дом встретил Вальтера запахом пирога и объятьями бабушки.
— Ой, Вовка! Ты такой мокрый! Я же тебе зонтик в сумку положила! Переодевайся и топай сушиться!
— Здравствуй, бабушка! А где дядь Толя? Сергей Ильич не звонил?
Вальтер занес рюкзак в комнату и пришел на кухню, где Лидия Петровна уже грела обед.
— Как прошел первый день? Тебя спрашивали? Как ребята? Ты уже подружился с кем-нибудь?
— Да, баб. Тебя учительница по языку вызывает.
— По какому? — Нахмурилась Лидия Петровна. — Чего ей надо?
— Чтобы ругался по-русски правильно, с ударениями и запятыми.
— Ну и напугал ты меня, мой мальчик!
Бабушка поставила перед внуком суп.
— Кушай. Анатолий Иванович ждет мебель. Сегодня ее привезут, а завтра соберут и расставят.
— Ты не говорила...
— Не хотела, чтобы ты отвлекался от учебы. Много задали?
— Не очень. Но время потратить все же придется. Вы сегодня на ночь уедете?
— Малыш, ну потерпи еще немножко! Не в твоей же комнате ночевать!
— Да, я понимаю. — Вальтер с удовольствием начал есть теплый куриный суп. Ему не хотелось объяснять бабушке, что когда он остается вечерами один, квартира наполняется серыми тенями — призраками его прошлой жизни. И болью. Нет, не физической. Но такой, что хочется зажать рот подушкой, чтобы не слышали соседи, и выть, свернувшись клубком на кровати. Старый мир, несмотря на его немыслимую удаленность, до сих пор тянул к нему щупальца страха, укутывая могильным холодом живое сердце единственного друга, с которым он обменялся телами... Интересно, как там Вовка?
Темный осенний вечер спустился на землю очень быстро. Бабушка, вызвав из новой квартиры Анатолия Ивановича, кормила его на кухне. А Вальтер, включив в комнате свет и разложив на столе учебники, забрался на широкий подоконник с карандашом и альбомом. Сначала ему захотелось нарисовать Макса, уж очень колоритный был персонаж, но скоро альбом был отложен, а занавески со стороны комнаты — задернуты. В смутном полумраке Вальтер смотрел, как падает на оконное стекло холодный дождь и ручейками стекает вниз, снова собираясь в капли, летящие на землю. Стекло было очень холодным и потело от дыхания. Вальтер поднес палец к окну и в несколько штрихов нарисовал профиль. Когда он прятался на чердаке, его грела только одна мысль: он живет с ней под одной крышей... На глаза навернулась непрошенная слеза. Он быстро стер ее ладонью. А за ней — рисунок. Что толку вспоминать, переживая неслучившееся, если оно не произошло бы никогда?
Хлюпнув носом, он отдернул занавеску: в дверь его комнаты стучалась бабушка, собравшаяся уезжать.
— Пора? — Улыбнулся он, глядя в голубые глаза фрау Энцель.
— Да, малыш. Не грусти. — Она заправила ему за ухо длинную прядь волос. — Завтра проснешься, а мы уже тут. Да и Сергей Ильич через три часа придет. Ты его не жди, ложись спать. Завтра пообщаетесь.
— Ну-ка, Лида, погоди! — Перед Вальтером встал Анатолий Иванович, опирающийся на легкую трость вместо костыля. — Дай, я с мальцом поговорю!
— Потом! — Округлила глаза бабушка, пытаясь вытащить друга из комнаты. — Темно, ехать пора!
— Успеем. Пусть парень порадуется!
— Ну-ка! — Вальтер прищурил искрящиеся смехом глаза. Судя по смущению стариков, новость была пикантной.
Анатолий Иванович, на секунду запнувшись, решительно сказал:
— Мы с Лидией Петровной, Лидочкой, — он посмотрел на покрасневшую бабушку, — решили пожениться! Надеюсь, ты пожелаешь нам счастья!
Мужчина нервно вытер рукой вспотевший лоб.
— Ба! И ты молчала! Как же я за вас рад! — Вальтер раскинул руки, обнимая сразу обоих. После того, как Анатолий Иванович помогал ему встать на ноги, помогал с квартирой, и принимал участие в любых семейных делах, это стало самым лучшим развитием их непонятных отношений.
— Так ты согласен... — Облегченно выдохнул жених. — Зря переживали! Вовка — свой пацан, нормальный парень!
— Стойте здесь! — Вальтер быстро накинул на майку синюю теплую куртку, а на ноги — кроссовки. — Я сейчас!
Схватив ключи, он быстро понесся по лестнице. В душе зрело ощущение праздника. Ему так хотелось хоть чем-то порадовать своих близких!
Через два дома, на углу улицы, был круглосуточный магазинчик. Там, кроме продуктов и спиртного, продавали всякую хозяйственную мелочевку и живые цветы. Все-таки, больница рядом — спрос есть всегда!
Вальтер подлетел к прилавку, рассматривая букеты. И взгляд его остановился на еще свернутых в крепкие бутоны белых розах. Продавщица лениво, зевая в ладошку, подрезала каждый стебель.
— Одиннадцать штук можно? — Вальтер улыбнулся, кивнув на свежие цветы. Девушка подняла глаза и увидела молодого парнишку с распущенными белыми волосами, падающими на плечи.
— Подарок прекрасной эльфийке? — В ответ улыбнулась она.
— Нестареющей бабушке ко дню помолвки! — Серьезно сказал он.
— Свадьба будет проходить на лесной поляне при свете звезд? — Девушка ловко обернула цветы в полиэтилен, перетянув розовой ленточкой. — Как представителю вымирающего племени, тебе скидка.
Она назвала сумму и, получив деньги, придержала пальцы мальчишки.
— Приходи еще, маленький эльф. Тебе же надо будет украсить цветами в саду террасу?
— Спасибо, добрая фея! Я запомнил твое предложение!
Улыбнувшись еще раз, парень понесся к выходу. Спрыгивая со ступеней магазинчика, он столкнулся с фигурой в плаще, вынырнувшей ему навстречу из затененной маленькой дорожки в голых кустах сирени.
— Ай! — Капюшон слетел с головы невысокой девушки, упавшей на асфальт.
— Прости, прости, пожалуйста! — Вальтер аккуратно подхватил девчонку под руки и поставил на ноги. — Больно? Не промокла? Ноги-руки целы?
Тут свет оранжевого фонаря упал на ее сердитое лицо.
— Ты?!
Перед парнем стояла девчонка, к которой он ввалился в комнату в облике птицы. Испуганные глаза с густыми черными ресницами грозно смотрели на парня снизу вверх. Длинные пушистые волосы быстро покрывались мелкими каплями дождя. Падая, она умудрилась ударить коленку, на которой из мелких царапин выступила кровь.
— Носишься, словно дурной! — Буркнула девушка. — Теперь нога будет зеленая...
Она нагнулась и стерла носовым платком кровь, которая проступила снова.
— Подержи букет! — Он сел перед ней на корточки, прижав ладонями расцарапанную кожу. — Помолчи минуту!
Сосредоточившись, он представил, как поток белого света, проходя через его тело, вылетает лучами из пальцев и центра ладоней. Все ранки и порезы затягиваются, оставляя кожу чистой и неповрежденной. Когда свечение само начало иссякать, Вальтер медленно отнял руки. Они гудели так, словно через них прошел мощный разряд. Подставив лицо и пальцы под струи дождя, он улыбнулся.
— Смотри, уже ничего нет!
Девушка повертела ножкой в резиновом сапоге. А потом подняла глаза на довольного Вальтера.
— Ты кто? Настоящий волшебник? Я тебя знаю?
Ее глаза быстро схватывали черты его лица.
— Нет, просто у моей бабушки сегодня помолвка, а я опаздываю!
Он забрал цветы и шутливо поклонился:
— Доброго вечера, заколдованная принцесса!
— А...
— Увидимся во сне!
И он, перепрыгивая лужи, помчался домой.
— Ну и куда он девался? — Волновалась Лидия Петровна, пряча от сырых порывов ветра в воротник куртки покрасневший нос.
Они с Анатолием Ивановичем уже стояли под подъездным козырьком. Причем, бабушка порывалась бежать то в одну, то в другую сторону. Потом и вовсе решила сесть в машину, чтобы проехать по району в поисках пропавшего внука.
— Стой, никуда он не денется. Взрослый парень! Скоро пятнадцать будет.
— Вдруг хулиганы? Или заблудится в домах?
— Перестань. Зря только на улицу вышли. Холодно!
Анатолий Иванович прижал к себе спину своей драгоценной Лидочки. Обняв свою вечную любовь, он подул на светлую макушку.
— Ты точно не передумаешь? Не пожалеешь? — В который раз за сегодняшний день спросил он. — Ведь тебе придется терпеть мое ворчание всю оставшуюся жизнь!
— Не передумаю. — Улыбнулась женщина. — Слишком долго мы шли друг к другу, чтобы сейчас вдруг свернуть. А ты сам уверен в своем решении?
— Да, милая... Как же я тебя люблю!
И он крепко поцеловал пахнущие дождем волосы
В темной, подсвеченной тусклыми огнями, сырости раздались шлепающие по лужам шаги. Из объятий плачущего вечера под светлые огни подъезда шагнул Вальтер. Мокрый с головы до ног, но с большим букетом роз и широкой улыбкой.
