Мой неверный друг

Как сейчас помню тот важный день. Всех выпускников собрали у главного входа и открыли переход прямо в здание Ковена магов — единственный раз, когда я узнала, что такое мгновенное перемещение. Жутко неприятное ощущение, после которого целый день мутит и не хочется есть...

— А в Империи кто управляет переходами? — не удержалась от вопроса, замечая промелькнувшее недовольство на лице эра Нотара.

— Вам разве не говорили, что отвлекаться нельзя? Попрошу все внимание на кристалл.

— Простите! — сказала и вновь перевела взгляд на камень, хотя мысли все равно скакали, совсем как в тот день в зале Ковена магов. Тогда в ряд выставили столы с разными кристаллами, в зависимости от направления силы ученика, и по трое подзывали. К темному магу я подошла совсем одна, так как из всех отмеченных Рангором, кроме меня, никто в том году не закончил обучение. Наши учителя делали все, чтобы такие, как я, не дотягивали до конца. Я бы и не дотянула, если бы не помощь Нэрдока.

Отогнала непрошеные мысли, замечая как один за другим по очереди вспыхивают маленькие кристаллы вокруг большого черного, на котором я пыталась задержать взгляд. Горело уже три, и я знала, сейчас вспыхнет четвертый. В академии у меня был лишь третий уровень, но после побега из академии, встречи с Рангором и всеми этими событиями — он стал быстро расти. Более того, Расго не ошибался, говоря, что я уже почти достигла пятого уровня. Не сомневаюсь, после того, как исполню задуманное, достигну его и услышу клинок Темного бога, не раньше...

Загорелся четвертый кристалл, что вызвало у Кассиана Нотара искренний восторг. Он упер взгляд темно-карих глаз в последний пятый камень, словно ожидая, что вот-вот и он тоже вспыхнет, но этого не произошло. Просто не могло произойти. Не сейчас.

— Надо же, — изумленно воскликнул маг, разрешая мне опустить руки. — Кан действительно отыскал редкий дар!

Кан? Не смогла не отметить столь фривольное отношение к Его Величеству. Видимо, что-то отразилось на моем лице, так как эр Кассиан вдруг заговорщически шепнул:

— Даже если он меня услышал, сделает вид, будто ничего не знает.

Откровенный намек на то, что у стен есть уши, не стал новостью, скорее я не поняла, для чего мне это было сказано. Предупреждение?

— На самом деле он жутко злится, когда я его так называю, — вдруг поделился маг, все сильнее вводя меня в замешательство. — Только Кан Рота и никак иначе, ведь так он назвался, провозгласив себя Императором, и с тех пор никто даже не вспоминает настоящее имя когда-то главнокомандующего королевской разведкой.

Я же впервые задумалась о значении его имени. Признаться, не знала, что это не настоящее, ведь на территории Тароты фамилия Рота распространенная, но теперь, когда мне известна тайна правителя...

Руна 'Кан' с эльфийского означает меч, а 'Рота' — правосудие. Я не сдержала кривой улыбки. Меч правосудия?! Странное имя для того, кто силой и кровью пришел к власти. Справедливости там уж точно не было.

— Какое тогда его настоящее имя? — с любопытством спросила у эра Кассиана, на что в ответ получила лишь лукавую улыбку:

— Это не есть тайна, найдешь в истории зарождения империи Тароты, а мне бы сейчас хотелось услышать о проклятии, которое было наслано на Его Величество.

Как я потом поняла, вредному магу доставляло удовольствие вызывать у человека интерес, а после не отвечать на вопросы. Хотя, может, все дело в возрасте? Не зря ведь говорят, что те, кто продлевает себе года, со временем становятся чудаковатыми.

Настаивать не стала и попыталась подробно воссоздать плетение проклятия...

* * *

Узкая темница с одним круглым окошком, через которое пробивался слабый дневной свет, и одна только койка было единственным, что видел Далион за последние несколько дней. Он уже сбился со счета, когда в последний раз к нему приходили храмовники. Еще в самом начале пребывания здесь они устроили для него чуть ли не настоящий пир, желая склонить на свою сторону. Угощали необычными национальными блюдами Империи, пытались даже просто напоить и разговорить, но маг оставался непреклонен. Будучи еще подростком и читая историю становления воинов света, юный целитель стал недолюбливать храмовников, как и его отец, который часто недовольно говорил: 'Император дал им слишком много воли, отчего они возомнили себя богами'. Далион слишком хорошо знал методы воинов света и так же хорошо помнил шрам, оставленный ими на лице и душе Кори.

В конце им надоело упрашивать, и в какой-то момент они просто сменили тактику. Вместо привычных разговоров упрямого целителя однажды повели нижними этажами, где обычно находились измученные заключенные, и заставили смотреть на их страдания. Так продолжалось несколько дней. С самого утра за Далионом приходил стражник и вел его в одну из пыточных на показательное 'выступление' храмовников. Чаще всего это были совсем молоденькие девушки, которых обвиняли в пособничестве демонам. Им специально не давали пить, аргументируя это тем, что все мысли блудницы должны быть лишь о воде, а не о демонах. Их называли ведьмами, приковывали на сутки к стене и просто истязали, зачитывая молитвы Светлой богине, чтобы она спасла очерненную душу.

И никакие слова Далиона не действовали. Храмовники просто не желали слушать его доводов о том, что если бы высший демон действительно заключил сделку с одной из этих девушек, то ни о какой душе речи бы уже не было. Как не желали слушать и то, что их методы кощунственны и уж точно не спасут ничью душу, а скорее погубят. В ответ он лишь получал непререкаемое: 'Ведьмы хитры, они дурманят людей!'.

Иногда в той жуткой пыточной бывали предатели Империи, а в последний раз Далиона заставили смотреть на допрос ищейки Марэты. У низкорослого юноши на запястье оказалась печать демона, из-за чего за него взялись именно храмовники.

После того допроса целителя долго мутило, хоть он и повидал многое на войне, более того, давно привык ко многим вещам, часто ассистируя при операциях, но то, что делали храмовники, надолго засело в его памяти. Он пытался закрывать глаза, отворачиваться, но стоны и крики долго преследовали потом.

Храмовники не могли нанести Далиону прямой вред, так как был дан указ свыше не трогать заключенного. Расго Даронн прекрасно помнил о клятве, оставляя Венского в стенах Ордена храмовников и одной из главных темниц Империи.

Воины света не просто запугивали Далиона и пытались ломать его сознание, нет, они рассчитывали заставить его принимать участие в их деяниях. После к нему приходил главный с узнаваемым медальоном паладинов. Высокий мужчина в белой робе с символом перекрещенных на груди посохов спокойным голосом предлагал присоединиться к Ордену и самому вести процесс допроса. Паладин с теплыми карими глазами и светло-русыми волосами до плеч вел долгие беседы с Далионом. Он рассказывал о том, как тяжело в действительности нести свет и волю богини, что храмовники не справляются с тем количеством ведьм, которых становится только больше, ведь в последнее время демоны все чаще стали собирать чистые души. Намечается нечто страшное и им нужны такие люди, как Далион.

У Далиона один только раз проскользнуло желание согласиться, стоило лишь вспомнить все те ужасы и крики невинных, однако он быстро отогнал эту мысль, прекрасно понимая, что именно этого храмовники и добивались — дать ему возможность избавить других от мук, которые демонстрировали ему служители Ордена.

Так ничего и не добившись от упрямого целителя, Паладин больше не приходил, впрочем, как и храмовники. Они словно на время забыли о нем, а может, это снова был какой-то новый план, чтобы склонить его на свою сторону...

Дни здесь длились невыносимо долго. Утром и вечером стражники приносили какую-нибудь еду в виде каши или супа, давали воды и уходили. Первое время он еще пытался бороться и бежать, но его отрезали от источника силы, оградив стены защитными рунами, а богиня ни разу больше и не являлась ему.

Впрочем, он и не хотел этого, испытывая досаду пополам с острой болью от всего случившегося. Не так Кори должна была все узнать, не так услышать об Имаре и ее просьбе...

Как же Лэкорил была права, говоря, что он подвел ее и Светлую богиню. Только Далион никогда не обманывал о своих чувствах, как не обманывал и о том, что ни при каких условиях не оставит Кори. И это были только его слова, не богини. Он действительно пошел бы за своим ярким солнцем хоть на край света. Не потому, что так кто-то сказал, а из-за того, что по-настоящему желал уберечь, спасти от тьмы, что с каждым днем поглощала возлюбленную...

Только находясь здесь, он ничем не мог помочь, с каждым днем все сильнее погружаясь в пропасть. Как сказал тогда Расго, явившись к нему после их последнего разговора с Кори: 'Ты либо будешь сотрудничать, либо навсегда останешься в этих четырех стенах!'.

Далион устало прикрыл глаза, вспоминая тот их бессмысленный спор, который ни к чему так и не привел...

'— И ты не согласишься даже ради Лэкорил? — Даронн бил в самые больные точки, прекрасно зная о слабостях целителя.

— На кону нечто намного большее, чем наша жизнь.

— О да, великий герой, так что ли? — фыркнул маг Арона, испытывая раздражение, в то время как Далион, словно в противовес ему, — оставался спокоен. Он даже не стал отвечать на столь открытую провокацию, просто не желая вновь пререкаться.

— Разве ты не хочешь возвращения Великого? Чтобы все стало как до ссоры богов?

— Но ведь ты сам не к этому стремишься, — прекрасно все понял целитель, — тебя интересует лишь та сила, которую ты получишь при обряде!

— Пусть так, не стану скрывать, — широко улыбнулся парень, — однако я действительно хочу знать, что там за гранью... — здесь он недовольно посмотрел на собеседника, — и поверь, сделаю все, чтобы ты, я и Риддис стали у камня силы и прочли те демонские руны!

— Интересно, как? — впервые проявил заинтересованность Далион, понимая, что воплотить в жизнь сказанное Даронном практически невозможно. Сам он никогда не пойдет на это, а Кори... его яркое солнце все больше угасает, живя лишь мыслями о мести.

— Чтобы ты ни говорил о великой значимости мира, когда дорогому человеку угрожает опасность, все другие теряют свою ценность, — с огромным намеком ответил Расго, — и даже если случится так, что мир окажется для тебя важнее, в итоге тебе все равно придется сказать нужные слова, которые впустят в твое тело божественный дар. Ведь только так можно будет остановить первоначальную тьму.

— Ты ошибаешься, Даронн.

— Нет, Венский, это ты ошибаешься, но у тебя есть достаточно времени до летнего солнцестояния, чтобы поразмыслить над этим, возможно, даже присоединиться к воинам света, а я пока покину эту гостеприимную обитель'.

Далион тяжело вздохнул, понимая, что время неумолимо приближается к тому самому дню, когда Кори воплотит задуманное, а у него нет никаких возможностей ей помешать. Он чувствовал себя загнанным в клетку зверем, которого не убивают только потому, что хотят использовать в своих собственных целях. Но дальше так продолжаться не могло!

Маг решительно сел, упираясь руками в край узкой кровати, когда внезапно раздался страшный грохот. Он вмиг подскочил на ноги, отмечая боковым зрением крошащийся камень, а в следующее мгновение задрожали стены. Не понимая, что происходит, Далион попытался выглянуть через оконные решетки, но не смог, ведь они находились слишком высоко. Тогда взволнованный узник стал стучать в двери, но стража не отвечала и не спешила к нему, а стены все продолжало трясти, пока в какой-то момент не появились трещины, сквозь которые стал просачиваться черный туман. Далион еще сильнее застучал в двери, понимая, что ему просто некуда бежать от этой неведомой силы, что медленно к нему подбиралась. В какой-то момент она коснулась мага, прогоняя весь страх и одновременно успокаивая.

Далион замер на месте, неожиданно узнавая эту холодную магию...

— Кори? — тихо прошептал растерянный парень, с удивлением наблюдая, как один за другим гаснут переплетения формул на стенах. — Неужели ты вернулась за мной?

Черный туман не ответил, все сильнее впитывая в себя чужую магию и освобождая заключенных. Храмовники пытались остановить это, подняли тревогу, но тьма была сильнее. Она чувствовалась везде: искрила в воздухе, потрескивала и звенела, отчего неприятно закладывало уши.

Двери темницы заскрипели и сами собой открылись, выпуская Венского на волю. Маг неуверенно ступил в коридор, чтобы тут же остановиться. На полу лежали в беспамятстве стражники и даже несколько храмовников, из ушей и глаз которых сочилась кровь. Они были еще живы, но медленно умирали, соприкоснувшись с силой, что ощущалась здесь в разы сильнее. Тьма не трогала Далиона, но поглощала жизненную энергию всех вокруг.

В жилах целителя стыла кровь от той магии, что пульсировала вокруг, а в голове набатом стучала жуткая мысль: 'Боги, неужели Кори все-таки поглотила тьма?'. Сердце сбилось с ритма, дыхание стало тяжелым, а каждый шаг давался с трудом, однако он заставлял себя идти сквозь туман, который все сильнее уплотнялся, не давая что-либо разглядеть.

— Кори...

Лестница дрожала, осыпались камни и сотрясался пол, словно предупреждая, что вот-вот крепкое здание рухнет.

— Кори, — в который раз безуспешно позвал Далион, в последнее мгновение успевая покинуть Орден.

За его спиной поднялся столб черного дыма, сметая с лица земли когда-то одно из шести могущественных зданий Империи вместе с главной темницей города.

Вокруг собрались люди, стоял гам, выжившие пытались бежать, а Далион не мог сдвинуться с места, понимая, кто именно все это сотворил. И ему бы радоваться, ведь это значит, что еще есть шанс спасти Кори, но как же ему хотелось, чтобы сейчас перед ним оказалась именно она...

Однако рядом стоял всего лишь хилый конь грязно-серого цвета, вокруг которого клубилась та самая темная сила. Мрак слегка склонил морду, выжидающе глядя абсолютно черными глазами на Далиона. Недолго думая, целитель поспешил к странному четвероногому другу Кори.

Мрак позволил магу запрыгнуть на себя, после чего легко преодолел ворота и стражников на выходе из города. Стоило спешить, Венский чувствовал, что Кори уже близка к цели. Юноша сам не понимал, каким образом ощущал ту обдающую холодом жажду мести, которая окутала сейчас сердце его когда-то яркого солнца, но знал — она уже в императорском дворце...

* * *

Я все-таки узнала настоящее имя Кан Роты — это действительно было не трудно, хотя вредный старик мог бы сказать сразу. В любом случае, одновременно с именем нашла много интересных фактов, которые явно целенаправленно упустили в наших книгах по истории. Например, быстрое разрастание культа Безымянного бога, о котором в Руте даже не слышали. Только почему Ковен магов утаивал столь важные сведения? Ведь если у Безымянного бога начнут появляться последователи — это может действительно его вернуть. Давно известно, что бог становится сильнее и могущественнее благодаря силе верующих в него людей. Хотя, если вспомнить пророчество, то только наместники смогут открыть для него врата. Интересно, а император знает об этом? Не может ведь не знать, раз поклоняется Великому.