Маг поневоле

"Беги, идиот"! — Вспыхнувшая в голове паническая мысль вывела меня из ступора. Я развернулся и, что есть силы, пустился в безнадёжное бегство. Замелькала под ногами мостовая, нехотя потянулась в обратную сторону, опостылевшая стена бесконечного дома. Оглянувшись, я запаниковал ещё больше. Туман не приблизился, нет, но, также ускорившись, не отставал, продолжая целеустрёмленно двигаться, в мою сторону, метрах в ста позади. Силуэты же в нём, казалось, окончательно взбесились, яростно мечась во все стороны.

Догонят! Непременно догонят! Долго мне такой темп не протянуть!

Судорожно дёрнувшись, я, на свою беду, запнулся и кубарем покатился по мостовой, пребольно обдирая многострадальные локти. Резко заболела нога. Неужто подвернул?! Паника захлестнула меня с головой, заставив рывком подняться с дороги. Нога, протестующее, стрельнула болью, но не подвела. Ещё раз оглянувшись, я лихорадочно ускорился. Туман, воспользовавшись возникшей заминкой, приблизился ещё метров на двадцать. Постепенно бег превратился в настоящую пытку. Лицо заливал липкий пот, тело взопрело под ставшей неожиданно громоздким и душным тулупом, ощутимо сковывающим движения, а ноги начали наливаться неподъёмной тяжестью. Приходилось прикладывать всё больше и больше сил, чтобы заставлять их двигаться дальше. Назад я уже не оглядывался, стараясь сберечь последние капли сил, и без того, понимая, что страшный туман неотвратимо надвигается.

Стена! Дверь! Туда! Хоть какой-то шанс!

Надежда придала немного сил, позволив ещё некоторое время поддерживать заданный темп. Поворачивая на перекрестке, краем глаза увидел, что туман совсем рядом, руку протяни и коснёшься. В ужасе, я поднажал ещё, исчерпывая последние резервы организма.

Стена появилась как всегда, внезапно, и я буквально впечатался в неё, еле успев смягчить столкновение руками. Глаза лихорадочно заметались в поисках двери.

"Она справа была! — Мелькнула паническая мысль, и я, затравленным зверем, метнулся вдоль стены. Туман нахлынул внезапно, сразу погрузив окружающий мир в нечёткий полумрак. Будто лампочку кто-то выкрутил. Сбоку ко мне скользнула тень, но я отчаянным рывком успел проскочить, в узкую щёлочку, между ней и каменной кладкой. По локтю скользнуло что-то холодное и омерзительно-липкое, но, не сумев зацепиться, соскользнуло прочь. Впереди, в нескольких метрах, мелькнул ещё один силуэт, поплыв мне навстречу. В ужасе, я заорал, притормаживая, и тут же слева, возник дверной проём, с так и не закрытой мною дверью. Подвывая от ужаса, я буквально ввалился туда и, схватившись за дверь, захлопнул её за собой, лишь чудом не прищемив себе пальцы. И, тут же, повалился на ступени, затравленно дыша. Если твари из тумана смогут открыть дверь, сил на дальнейшее бегство просто не было. Оставалось просто ждать.

Некоторое время, я напряжённо вглядывался в дверь, судорожно хрипя и гадая, что происходит за ней, с той стороны. Пару раз, мне даже показалось, что она, вздрогнув, начинает потихоньку открываться. Мелькнувшая мысль, попробовать её забаррикадировать, была тут же отброшена. Сил на это просто не было, да и пустая лестница, теряющаяся своим концом в полумраке подземелья, обилием предметов, для создания баррикады, похвастаться не могла.

"Да и толку её подпирать"? — Хмыкнул я через мгновение, поразмыслив. — "Дверь то наружу открывается"!

Неожиданно для себя, я истерически расхохотался, держась руками за покалывающий бок. Умом понимал, что это ненормально, что мной банально овладела истерика, но поделать ничего с собой не мог. Напряжение, скопившееся в организме, дошло до крайней точки и теперь требовало выхода. Стало себя неимоверно жалко. Блин. Ну что это за жизнь у меня? Всё время, либо убегаю от кого-то, либо по подвалам сижу. Постоянно голодный, грязный, провонял уже, наверное, весь, как последний шелудивый пёс. И каждая встречная сволочь, если не сожрать, так обмануть, избить, продать норовит! Сколько я ещё так протяну?! Ясно же, что не долго! Если сегодня каким-то чудом в Вилич не попаду, то можно самому в петлю лезть. Хоть мучатся, меньше буду.

Просидел я так довольно долго. Во всяком случае, когда придя в себя, я начал подниматься, затёкшее тело отозвалось довольно сильной болью. Впрочем, оно даже к лучшему. Боль окончательно привела меня в себя, вновь вернув ясность мысли.

"Вот слюнтяй! Распустил сопли! Жалеть он себя надумал! Тряпка"! — Мысленно костерил я себя, поднимаясь с пыльных ступенек. — "Тут действовать надо, торопиться, а он мокроту разводит"!

Мне стало невообразимо стыдно, за свою слабость. Правильно говорят, что самые страшные судьи для себя — это мы сами. Сам себя никогда не обманешь и всегда выставишь правдивую оценку своим поступкам. Ладно. Время не ждёт. Раз уж занесло меня в это подземелье, нужно идти вперёд. Проверять остался ли туман со своими обитателями у стены или ещё куда утёк, я точно не буду! Так что выбора нет. Надо было сразу сюда идти. Только время зря потерял, да ещё и нож, пока удирал, обронил!

Ножа было искренне жаль. Всё же, какое-никакое, а оружие. Всё не с голыми руками в подземелье соваться. И ведь даже не помню, где его оставил. Скорее всего, когда споткнулся, выронил. Жалко. Только вот идти его искать? Нет уж!

Я осторожно подошёл к двери, прислушался, ничего не услышал и, развернувшись, начал спускаться вниз. Лестница оказалась довольно длинной. Широкими спиралями, наматываясь вокруг своей оси, она уходила всё глубже и глубже под землю. Крошился под ногой камень, поднималась в воздух мелкая въедливая пыль. Спуск был долгим, нудным и однообразным. Даже взгляду зацепится не за что. Вокруг царил всё тот же несильный полумрак. На какое-то время я призадумался, а почему здесь вообще хоть что-то видно? Источников света вокруг не наблюдалось и, по-хорошему, здесь должна властвовать непроглядная тьма. Не найдя ответа, вскоре выбросил эти мысли из головы. Видно и, слава богу. Не мне жаловаться на отсутствие полного мрака, наоборот — радоваться должен. Вслепую я тут далеко не ушёл бы. Волей-неволей наружу вылезать пришлось бы.

Лестница кончилась незаметно, вдруг. Моим глазам предстал огромный зал, дальний край которого терялся в полумраке. Я застыл, напряженно осматриваясь. Рука бессильно шевелилась в поисках пропавшего оружия.

Зал отнёсся к моему осмотру равнодушно, предоставляя сделать выбор: спуститься вниз или убираться назад, туда, откуда пришёл. Осторожно, буквально на цыпочках, я покинул лестницу и сделал шаг на ровную площадку. И сразу вспыхнул яркий свет, заставив меня, в панике, отпрянуть назад. В голове загудело, от резкого выброса адреналина, всё тело буквально сотрясала нервная дрожь. Я затравленно огляделся по сторонам, но всё было по-прежнему тихо. Я был тут один.

— Так и заикой стать недолго! — Облизав пересохшие губы, с укором заметил я.

Голос прозвучал неестественно громко и не получив ответа, утонул в повисшем безмолвии. Если и было здесь что-то живое, то хорошо затаилось до поры и ничем себя не выдавало. Да и негде здесь было, особо таится. Зал представлял собой огромную круглую площадку неправильной формы. Стены, выложенные из огромных серых плит, местами были покрыты непонятными письменами и вздымались далеко ввысь, очевидно, доставая почти до самой поверхности. Такой же серый куполообразный потолок, казалось, парил над помещением. Серыми плитами был выложен и пол, ровными блоками покрывая всё пространство. Всё было простенько, аскетично даже, я бы сказал, но при этом дышало непонятным величием. Помещение было практически пусто. Ни мебели, ни каких-либо выемок и ниш, ни дверей. Лишь в центре стояла гигантская, более десяти метров в высоту, статуя, целиком высеченная из белой скалы.

Восхищённо замерев, я долго разглядывал древнего мага. Скульптура буквально завораживала своим величием и нечеловеческим изяществом. Казалось, ещё мгновение и камень оживёт, пробудившись от тысячелетнего сна и, спящий гигант сойдёт, со своего пьедестала.

Я осторожно приблизился, несмело обошёл вокруг статуи и, встав перед ней, робко прикоснулся. Камень был тёплый и мягкий на ощупь. Я озадаченно отступил, покачав головой. Что за материал такой странный? Зверь у фонтана тоже из чего-то подобного сделан был. Я медленно поднял глаза вверх, разглядывая колдуна в упор. Фигура стояла, наклонившись, уперев руки в колени, словно с интересом разглядывая очередную букашку, появившуюся перед ней и решая, что с этой букашкой делать. Большая окладистая борода, чуть вытянутый, слегка крючковатый нос, ощерившийся в язвительной усмешке рот. Но особенно поражали глаза. Неизвестный мастер очень талантливо сумел передать чувства волшебника, смотрящего на меня свысока. В этом взгляде смешались воедино и сознание собственного превосходства над стоявшими перед ним, и лёгкая снисходительность к низшим существам, и невообразимая мудрость, недоступная простому смертному. Этот взгляд завораживал, притягивал к себе, подавлял.

Внезапно воздух, передо мной, весело заискрился, волосы ласково погладил лёгкий ветерок и свет, отхлынув от стен, сомкнулся вокруг меня и статуи, образовав небольшой круг диаметром чуть более двух метров. Оставшаяся часть зала сразу погрузилась в непроглядную тьму. Запаниковав, я попытался отскочить назад, но невидимая сила мягко спружинив, вернула меня назад, в центр круга. Последующие отчаянные попытки вырваться, также успехом не увенчались. Я словно оказался внутри силового кокона, не желавшего выпускать наружу. Сердце сжалось в недобром предчувствии.

— Положи свой дар у ног великого Инсора.

Голос прошелестел так тихо, на грани восприятия, что в первое мгновение я подумал, что мне просто послышалось и это плод моей расшатанной психики.

— Ну что же такое то?! — Чуть не заплакал я. — И так всё плохо, а я ещё и с ума потихоньку сходить начинаю!

Я попробовал протянуть за пределы круга хотя бы руку, но чем дальше её вытягивал, тем сильнее уплотнялся воздух, превращаясь в непроходимую преграду.

— Ну, вот и всё. — Неожиданно, для самого себя, я успокоился. — Кажется, приплыли. Конечная остановка!

— Положи свой дар у ног великого Инсора. — Голос на этот раз прозвучал чётче, в его интонации проскользнула требовательность и нетерпение.

— Чего? — Ошарашено переспросил я, уставившись на лицо статуи. Впрочем, если она и говорила со мной, то внешне это никак не выражалось. Камень он и есть камень — пусть и искусно вырезанный.

— Положи свой дар у ног великого Инсора! — В голосе невидимого собеседника проскользнули нотки ярости.

— Сейчас положу, только достану! — Поспешил заверить я и, скинув с плеч мешок, начал лихорадочно в нём копаться. Излишне злить неведомо кого, тем более находясь у него в плену, совсем не хотелось. Вот только что этому Инсору отдать? Выбор был не просто не велик, а по-настоящему скуден. Кусок чёрствого хлеба, две луковицы, чурбачок с намотанными на него нитками и иголкой, старое кресало и деревянная ложка. Вот и всё мое нехитрое богатство. Как говорится всё свое ношу с собой. Вот только класть в дар Инсору что-то из этого убожества, было откровенно боязно. Может и оскорбится. Долбанёт каким-нибудь пульсаром, от меня даже обувки не останется.

— Ты испытываешь терпение Инсора, смертный! — Невидимый голос взревел, заставив меня втянуть голову в плечи. Я, уже остановив, было свой выбор на кресале, внезапно вспомнил: — "Монета"!

Перед глазами встали насмешливые глаза старика-шамана, пренебрежительно бросившего мне к ногам золотой кругляшь.

— Бери червь! Может и пригодится в запретном городе!

Он что знал что-то? Ведь неспроста так расщедрился!

Впрочем, эти мысли не помешали мне, лихорадочно снять с правой ноги обувку и достать заначенную туда монету. Хоть и маленькие, но всё же деньги. Попробую их отдать. Кто знает, может, обойдётся и, меня не распылят, тут же, на месте. Осторожно потянувшись к статуе, я бережно положил монету возле её ног. Некоторое время ничего не происходило. Затем монета сдвинулась с места, закрутилась вокруг своей оси и, взлетев в воздух, с шумным треском, растворилась в воздухе.

— Дар принят. — Голос вновь стал тихим и бесстрастным.

Я трясущейся рукой вытер выступивший на лице пот. Блин. Как же всё сложно в этом мире. Всё время будто, как слепой, по краю пропасти ходишь. Ну а теперь уйти можно или как? Я осторожно протянул руку в сторону границы круга и вновь наткнулся на барьер.

— Что привело тебя к ногам Инсора, низший? — Вопросил между тем голос. — Выбирай!: боль, тьма или ужас?

— Э нет! — Я даже замотал головой, в знак несогласия. — Мы так не договаривались! Ничего мне от тебя не надо! Отпусти только! Будь человеком!

— Нужно выбрать. — Наставительно попенял мне голос. — Что выбираешь? боль, тьму, ужас?

— Да ничего мне не нужно! — Возмущённо взорвался я. — Мне и так за последнее время хорошо досталось! И боли натерпелся, и во тьме посидел, а уж, сколько ужаса было, на десятерых хватит! А тут ты ещё пристал!

— Выбирай: боль, тьма, ужас? — Как будто даже не слыша меня, продолжал гнуть свою линию голос.

— Вот что ты за зануда, а?! — Чуть не плача, опустился я прямо на пол. — Не буду я выбирать, понятно тебе?!

— Выбирай: боль, тьма, ужас?

Прошло уже довольно много времени, а я всё продолжал находиться перед статуей, выслушивая, с завидной периодичностью, предложение проклятой твари. В дискуссию со мной тут, похоже, вступать не собирались и на все мои доводы, просьбы, мольбы и угрозы слышалось только одно.

— Выбирай: боль, тьма, ужас?

Какое-то время, я ещё пытался вырваться из западни силой, но очень быстро убедился в тщетности своих усилий. Постепенно пришло осознание того, что выбирать всё же придется. Не вечно же тут сидеть! Неведомая тварь, похоже, не уступит. Чёрт! Знать бы ещё, что за этим выбором кроется. Боль, она разная бывает. Вот так её выберешь, а с тебя может кожу сдирать начнут? Но и тьма не радовала. Кто эту тварюгу знает, возьмёт, да и глаза выжжет. С неё станется! Постепенно я склонялся к ужасу. Но и тут опаска была. Затейники тут всякие попадаются. Можно такой ужас устроить, что и боль за счастье покажется!

— А можно узнать, в чём этот ужас состоит или что за боль будет? — Решил уточнить я. Кто знает. А вдруг ответит.

— Выбирай: боль, тьма, ужас?

— Вот заладил одно и то же! — В сердцах сплюнул я. — Попугай облезлый!

Что же. Делать нечего. Нужно решаться. Я нехотя встал, накинул на плечи мешок и, внутренне сжавшись, сдавленно прохрипел. — Выбираю ужас.

— Инсор внял твоей просьбе! — Торжественно прошелестел голос. — Да будет ужас!

— Просьбе?! — Выпучил я глаза от возмущения. — Ну, ты и гад!!!

Между тем зал вновь наполнился светом, и я торопливо отбежал в сторону от статуи. Хоть ритуал вроде, как и закончен, но оно так спокойнее будет, а то опять какую-нибудь тягомотину начнут. С этой наглой твари станется. Видали?! Это, оказывается, я сам себе ужас устроить попросил! Даже приплатил за такое удовольствие! Ладно, уходить отсюда надо поскорей, пока мне тут обещанный ужас не устроили. Я крутанулся, намереваясь, устремится обратно к лестнице и замер в лёгком ступоре. Лестницы на месте не было... совсем. И куда она делась? Ну не могли же они, за полчаса, пока я с Инсорром валандался, весь проход заложить? Должна быть лестница! Я ещё несколько секунд простоял, глупо моргая, и вдруг меня осенило.