— Два десятка на берег — заорал сотник — убейте стрелков, живо.
Воины начали прыгать в воду и тут же вязнуть в прибрежном иле, берег был заболоченным, а вражеские стрелки произвели еще несколько залпов и все вдруг прекратилось. Только и этого хватило, половина из тех, кто прыгнул в воду были либо убиты, либо ранены.
Странная, война, странные леса и опасные болота, они пугали воинов Леща, и уже никто не собирался преследовать уходящего врага, но сотник был разозлен.
— Приставайте к берегу вон там — крикнул сотник — высадить три десятка воинов, догоните стрелков, две чайки вытащить на берег, пойдете пешком, а мы по воде, все вперед.
Две последние чайки пристали к берегу и воины вытащив суда из воды, побежали по вытоптанной траве преследуя стрелков противника, а три оставшиеся чайки пошли вверх по воде.
Но как только три чайки завернули за очередной поворот, то увидели стоящие на якорях вражеские корабли, а стрелки противника начали бить толстыми стрелами из странных приспособлений. Смертельный дождь сыпался на закрывшихся щитами воинов первой сотни, а корабли лишенные управления начало сносить вниз по реке, никто не мог держать весла, все воины пригнулись за борат и прикрылись щитами. Никто из воинов ободриов даже не попробовал взять лук, так часто сыпались вражеские стрелы.
В этот момент по берегу пролетело пять десятков всадников и копьями врезались в тех несчастных, что сотник Лещ высадил на берег.
— Уходите в воду, зазад — закричал Лещ, стараясь спасти своих людей. Но было уже поздно.
Неизвестные всадники с длинными кривыми мечами в одно мгновение опрокинули и погнали в воду десант ободритов.
После чего старший среди всадников всатл на стремена и закричал.
— Эй гости дорогие, сейчас мы вас отпустим. Уходите и передайте своим предводителям, что князь Чеслав собирает дружину, и когда мы придем, мы уже вас вырежем всех до последнего человека.
Через несколько долгих мгновений ободриты доплыли до ладей и взобрались на берег, а потом Лещ увидел как всадники помчались вниз к тому месту где были вытащены на берег его чайки.
Настроение у воинов Леща было мерзкое, все знали обычаи и приметы воинского дела. Не зря вначале большой битвы каждая из противостоящих сторон выставляли ратника на поединок. И чей ратник побеждал, тому воинству и улыбалась удача. А вот сейчас вернулись ратники из первого боя, первого боя за такой долгий поход, и этот бой был проигран. Вражеские воины не просто смогли уйти, а еще и отбили две чайки и похоже при этом не потеряли ни одного человека, а сотня воинов родов, что сидели на реке Обра потеряли семерых убитыми и три десятка ранеными. Это очень плохой результат и этот результат показывал воинам, что бог войны не одобряет этот поход, а самое главное, что воевода Милослав не люб богам.
— Панкрелий, что будем делать? — спросил Милослав — может пойдем за ними по берегу до самого их селения.
— Ты, что Милослав совсем ума лишился? Тут не твоя земля, ты ведь помнишь что случилось с отрядом Тумира, у этого Чеслава есть минимум сотня конных воинов, сам же видел как они рубиться умеют. Тебе какую задачу поставили? Ты должен установить крепость на входе в реку Янтарную, ну так и ставь крепость, и сиди себе за стенами, нечего вам по лесам и болотам бегать. Отправь отряд фуражиров, пусть мяса побольше добывают, пусть рыбу ловят, готовьтесь зимовать в этой крепостице, я думаю, что долго нам тут в осаде сидеть придётся.
— А ты что Панкрелий думаешь, что Чеслав реально может большую дружину привести?
— Нет Милослав я ничего не думаю, но большая война нам не нужна, мы должны показать этим татям, что не позволим по нашему морю без дозволения старйшин ваших и жрецов храма ходить да купцов наших грабить. Чеслав должен поехать в храм с дарами, там пусть договариваются, вот когда верховный жрец примет дары и мир с лесными воями заключит, тогда мы крепость эту и освободим.
— Да как так? — возмутился Милослав — мы что крепость строим чтобы отдать этим татям болотным?
— Ты Милослав воин хороший, но жрецы Световита знают намного больше тебя, и они точно знают что делать с этими татями болотными. И не всегда врага нужно убивать, высшее искусство сделать так, чтобы твой враг стал твоим другом и стал работать на тебя, а для этого мы должны показать князю песьеголовых людишек, что силой нас не взять, а без нашего разрешения им в море не выйти.
Через три дня к строящейся крепостице приплыл освобожденный из плена воевода бодричей Тумир и рассказал, что с ним произошло с тех пор как воины Тумира попали в плен. После чего Тумир передал слова Чеслава о том, что реку нужно открыть, а крепость сдать.
Панкрелий был не просто сотником храмовой дружины, он был одним из посвященных, одним из тех, кто изучал знания древних, тех кто много читал и о войне, и о политике. Панкрелий знал такой тип предводителей как Чеслав. Такие люди пойдут на все ради своей цели, вот только нужно узнать какая цель, что нужно этому Чеславу? Он хочет торговать, или он хочет грабить, зачем ему море, что он готов отдать за выход к морю и на что пойдет если по добру договорится не удастся, а самое главное, какой силы у Чеслава дружина?
— Отдайте Чеславу паруса — сказал Тумир — так было уговорено, он вам еще тысячу гривен серебра сверху приплатит, если вы крепость оставите без боя и уйдете.
— Почему ты говоришь вы? — с неудовольствием спросил Милослав — неужели ты не с нами?
— Я Милослав в отличие от вас умею головой думать, Чеслав пока что нам не враг, а если вы начнете войну, то крови прольется много. Ты что собираешься в этих лесах с его людьми воевать? Чеслав сейчас покоряет племена песьеголовцев, что нападают на поморов и их соседей. Если мы разобьем его дружину, то песьеголовцы захватят все болотные края и возможно окрепнут настолько, что бы напасть на нас. Сколько людей мы потеряли в этих зимних походах, а теперь появился вождь, что возьмет все эти проблемы на себя, да и готландцев он ни к эстам ни к чудинам не пустит, уж можете мне поверить. Я знаю, что Чеслав с Радомиром ходили летом на Готланд и взяли там хорошую добычу, если мы сможет договорится, то этот болотный рикс станет проблемой не для нас а для свеев с готландцами. К тому же ты знаешь какие беды у нашего князя Воломирара, он до сих пор не может решиться пойти к своему брату Озантриксу на помощь. А тут такой ворог за спиной сидит.
— Ты прав Тумир — сказал Панкрелий — я думаю, негоже нам ворогов множить, пора высылать переговорщиков, как бы мы до большой войны не досидели на этом острове. Тумир, а пойдешь ли ты послом к Чеславу?
— Пойду, я не хочу, чтобы умирали наши люди, что передать?
— Скажи что мы хотим продать крепость за две тысячи гривен серебра, тысяча у Чеслава есть, и еще пусть одну привезет. Но передай, что мы должны вместе с ним отправится на Руян для переговоров со жрецами и с князем, а еще забери паруса, что ты обещал Чеславу, то честный выкуп.
Когда Тумир вышел Милослав посмотрел на Панкрелия.
— И что это было, что ты надумал? Тебя же за это накажут, мы не имеем право продавать эту крепость.
— Я Милослав в отличие от тебя знаю, что в бою нам дружину Чеслава не разбить, а вот на пиру мы сможем добиться большего.
— Ты говоришь о том, о чем подумал я? — спросил Милослав.
— Я не знаю о чем подумал ты, но боги нам показывали множество раз как нужно побеждать своих врагов.
— Ты хочешь перебить всех людей Чеслава на пиру, как геты убили князя Буса и его людей?
— Мы должны учиться на чужих ошибках, ведь так Милослав?
— Так, так, только я сомневаюсь, что князь будет пировать с нами, мы кто — воеводы, а Чеслав все таки князь.
— Будет, будет, я не просто сотник, я представитель храма, а он обычный рикс.
Вдруг внезапно вернулся Тумир. И какого хрена он приперся, я же ему сказал, что бы он валил на свою Обру. Переговорщик сказал, что воевода бодричей предлагают заключить мир, и даже отпраздновать наш мир хотят большой пирушкой. Только вот денег просят в два раза больше чем я готов дать, но моя разведка докладывала, что враги продолжают строительство укрепленного лагеря на острове, а это ну никак не походило на подготовку большой пьянки в честь примирения, скорее всего это была попытка оттянуть время на завершение строительства оборонительных позиций.
— Так ты говоришь хотят переговоров? — я посмотрел на Тумира — не то лицо у воеводы, подозревает воевода, что дело не чистое, наверное он злых умыслов врагов не знает, но подозревает о них это точно.
— Когда мы плывали к тебе, приказа приостановить стройку так и не поступило — ответил Тумир — ты ведь понимаешь, что так не делается. Если Милослав хочет сдать или продать крепость, зачем работать в три смены, зачем тратить сколько сил и средств, ведь в лесах продолжают работать лесорубы, а охотники продолжают бить зверя и солить мясо впрок.
— Да Тумир, я в тебе не ошибся — я сел на бревно, встреча наша проходила на корабельных верфях Приморского.
Хотя верфь, это конечно громко сказано, но четыре двадцати весельные шнеки и большая бирема под переделку, это достаточно серьезный заказ.
— Если они не собираются воевать, то зачем так упорно готовятся к войне?
— Я думаю они оттягивают время и будут тянуть дальше — ответил Тумир — я видел сотника храмовой дружины Панкрелия и несколько его людей, так что вся эта операция проходит с согласия руянского храма, и думаю они ждут подкрепление, вот и тянут время, ведь судов на острове нет, там только пять чаек.
— Так ты думаешь, что чайки ушли за людьми?
— Не знаю, чаек то нет на острове.
— Я знаю где те корабли спрятаны, они на острове эстов, на берегу лежат, мои соглядатаи уже все вызнали.
Я встал, прошел вдоль борта новой шнеки, погладил рукой свежие доски, что обшивали борта.
— Я хочу спросить тебя Тумир, останешься ли ты со мной или вернешься в лагерь Милослава?
— У меня семья там в Велиграде осталась, если я перейду к тебе сейчас, то их продадут в рабство, как родственников предателя.
— Тогда иди домой сразу, проплывай мимо их острова и уходи к своей семье — я посмотрел на Тумира — эти люди умрут все, а ты скажи что сумел сбежать когда шел бой, захватил чайки и сбежал.
— Это не выход, я разговаривал с людьми, грядет большая война на закате, сейчас все дружинники ушли на закат на границу с землями бошского вождя Теодорида, говорят, что Атли собирает воинов в большой поход против Озанрикса. А сюда пришли не воины, так, добровольцы — сплюнул Тумир — им сказали, что идут воевать песьеголовцев болотных, половина из них даже не знает, что тут настоящий рикс с дружиной сидит.
— Вот как? — я поднял бровь — хм, тогда я их удивлю, ты плыви назад и скажи, что я приду на переговоры.
Когда Тумир уплыл ко мне подошел дед Боян.
— И что ты надумал? — спросил дед Боян.
— Я думаю, что мы должны удивить противника и подготовить их к переговорам — я повернулся к Радко — а что Радко сможешь удивить наших гостей?
— Было бы чем удивлять.
— Возьми всех наших конных, оденьтесь в лучшую бронь и спускайтесь вниз вдоль берега реки, после появитесь в поле зрения крепости пошугайте воинов Милослава по лесам, они там зверя добывают, и лес заготавливают. Нечего им по нашим лесам шастать, Кто сопротивляться будет, тем рубить головы и на берег свозить, а кто бежать вздумает так тех убивать не надо, плетками в воду гоните, пусть на свой остров плывут.
— Сделаем — Радко усмехнулся.
— Радомир, спускай все корабли, что готовы на воду, забивай их бочками со смолой, ночью ходко проскочи мимо острова и сразу в море. Ты должен пройти в пролив к острову Эстов, там либо захвати, либо сожги корабли врага, потом назад встань на якоря в устье реки и никого не пропускай, особенно подмогу с моря.
Сотня конных ушла с Радко, и почти сотня воинов ушла на чайках с Радомиром, а я с ополчением сидел и ждал наемников от готского вождя Алларата и отряд от хана Кугума.
Союзники или наемники пришли почти через три недели, и всё это время я получал информацию о ходе строительства крепости.
А крепость росла как богатырь, не по дням а по часам. Прошло всего то две луны как враг высадился в моих землях и уже проделали достаточно много работы, как таджикские строители или молдаване в Москве. Уже подняли две деревянные башни для стрелков и поставили большой частокол, штурмовать такую крепость на острове без артиллерии, очень не просто.
Меня радовало только то, что остров достаточно большой, почти километр в длину и метров 300 в ширину. Враг поставил круглую крепость диаметром сто на сто шагов на восточной окраине острова, обкопали частокол глубокой ямой и завели в это яму воду с реки, так что даже высадившись на острове взять с налета эту крепостицу не получиться. Но я и не собираюсь её штурмовать с ходу, я собираюсь уморить голодом этих горе вояк. На противоположной окраине острова мы спокойно высадимся, поставим там свой лагерь и начнем готовится к штурму. И для этого мои воины уже рубят бревна в лесу, а переправить готовые бревна к ореке, потом соберем плоты и спустим уже готовую крепостицу вниз к острову. Собрать из готовых материалов приличную защиту для моего десанта можно за сутки.
К сожалению, много сил собрать мне не удалось, от Кугума действительно пришел отряд в две сотни оборванцев на маленьких степных лошадках. Когда этот отряд с трудом добрался до Витебска, то командир заявил, что лошади не хотят идти в эти дикие места, потому как боятся лесных демонов.
Вот блин, а я думал, что эти безбашенные кочевники ничего не боятся, а они выходит и не боятся, это просто лошади струсили, а пацаны ничего не испугались, они блядь смелые. А то как же степной воин без коня, без коня нельзя. Поэтому начальник военного отряда Кугума содрал с меня что то типа подарка в виде десятка сабель, так сказать за беспокойство и свалил в свои степи. Ну и валите, уроды.
Алларат меня тоже удивил, он пришел не один, а пригнал аж две сотни рабов. Вернее он назвал их переселенцами, но по их видно, что это были рабы.
По всему получилось, что не заладилось у Алларата с вождями волынян. Побили его и изгнали. А поскольку бежать Алларату некуда, то он пограбил какие смог селения, захватил полон и пошел в мои земли. А теперь ему нужно выделить место для строительства поселения.
Я долго думал, что же мне делать с Алларатом, по сути он привел отличный отряд, восемь десятков конных воинов, но это ведь готы, это опытные наемники, которые участвовали в походе Аттилы на Византию.
— Послушай уважаемый Алларат — обратился я через переводчика к вождю готов — я заберу у тебя всех переселенцев, если хочешь, а взамен дам тебе корабли для войны и торговли, я хочу под себя море Белое взять, тут много хороших товаров на побережье продается, только за эти товары повоевать придется.
— И повоюем, а как же, торговли без войны не бывает — многозначительно кивнул Алларат, после того как выслушал слова толмача.
— Слушай — после небольшой паузы вспомнил я — а что готландцы с вашими старейшинами торговали?
