Капкан на авантюриста кн. Опасная прогулка

триллеров, ужастиков и "Звездных войн". Грешным делом он решил, что его

пожилой приятель от пережитых ужасов и нежданной маленькой радости спятил.

— Эх, деревня, ты — деревня! Классики не знаешь... — укоризненно покачал

головой красноармеец Федор.

— Какой классики?! — поразился новоявленный Петруха, решив, что у его

приятеля началось что-то серьезное.

— Ты что, "Белое солнце пустыни" не видел?

— Нет, никогда не видел, — задрал голову к небу в поисках светила молодой

герой. Измученный ночным сражением и подавленный свалившимися на них бедами

боец с упырями полностью потерял чувство юмора, он понял вопрос буквально.

— Ну, ты и темный! — поразилось светило советской науки. — Неужели ты

телевизор никогда не смотришь, его же все время показывают.

— Ты про фильм, что ли? — наконец дошло до горячего поклонника

Терминатора и Хищника. — Так бы сразу и сказал. Видел, конечно, у моего

приятеля она даже на компакте есть. Я, кстати, даже песню оттуда помню:

Ваше благородие, госпожа удача!

Для кого ты добрая, а кому иначе...

— невольно пропел он вспомнившийся ему куплет, весьма подходивший к

сложившейся с ними истории.

— Ну, ну, ладно, Верещагин, уходи с баркаса, — ухмыльнулся товарищ Сухов.

— С какого это баркаса! — снова не понял его приятель, не помнивший таких

подробностей из жизни художника Верещагина.

— Ладно, Саид, пошли, посмотрим, куда мы попали, — махнул рукой

непостоянный красноармеец, решив, что к его могучему и сильно загоревшему за

вчерашний день напарнику больше подходит это имя.

— Ну что ж, пошли, Абдулла, — усмехнулся язвительный герой, тоже кое-что

припомнивший из эпического отечественного кинополотна.

Побродив среди зданий, приятели выбрели к стене, поднялись наверх высокой

наблюдательной башни и выглянули в бойницы между огромными зубцами. Сразу за

стенами лежали обширные пустыри, заросшие низкорослыми травами, кустарником

на вид колючим, кое-где маячили небольшие группы пальм и других деревьев.

Дальше, в нескольких километрах от стен, раскинулась бескрайняя пустыня,

покрытая высокими барханами и невзрачной, чахлой растительностью, которая

была представлена редкими кустиками да деревцами, росшими на барханах, да

небольшими, поодаль друг от друга разбросанными островками низкорослой травы.

Далеко на востоке, виднелись скалистые островерхие пики, там растянулся на

многие километры высокий кряж, который уходил на северо-восток. С севера, юга

и запада город окружала пустыня. Сколько приятели не всматривались вдаль, но

везде их взорам открывались одни и те же песчаные ландшафты. Только на юго—

востоке, у самого горизонта, едва заметно маячили гряды пологих холмов.

— Видно когда-то здесь был оазис. Потом пустыня надвинулась на него и

люди ушли из города, — подвел итог своим наблюдениям знакомый с особенностями

жизни в пустынях старый аналитик.

— А почему пустыня пошла на оазис? — полюбопытствовал молодой герой.

— Трудно сказать. Скорей всего, люди нарушили экологический баланс,

уничтожили лес, защищавший их от песков, — тут же отыскал веские причины

изменения климата и ландшафтов бродяга-эколог.

— Да похоже на то, — согласился с приятелем-эрудитом Андрей. — Ну и как

мы отсюда будем выбираться? Что ты предлагаешь?

— Думаю, где-нибудь здесь должна проходить караванная тропа. Нам надо

выйти на нее и пристроиться охранниками к какому-нибудь каравану.

— Почему ты думаешь, что здесь проходит караванная тропа? — удивился

наивный герой, который никак не мог определиться с реальностью того, что он

видел.

— Ну, видишь ли... Я думаю так по двум причинам. Во-первых — те, кто нас

забросил сюда, не стали бы устраивать переход в совершенно безлюдную

местность. Значит, где-то поблизости живут люди... Во-вторых — здесь под землей

есть вода. И довольно близко от поверхности. Поэтому в окрестностях просто

обязаны быть колодцы, а значит и дороги. В пустынях все дороги идут мимо

колодцев, — подвел резюме к своей короткой лекции бродяга-пустыновед.

— Помню, помню, — радостно усмехнулся молодой знаток советской эстрады. —

"Кучкудук — три колодца". Помнишь?

— Да было такое, — признал бродяга.

— А скажи, — молодой герой махнул рукой, охватывая лежащий за стенами

городок. — Что это за городишко? На мусульманский он не больно-то похож, нет

ни мечетей, ни минаретов.

— С чего ты решил, что здесь могут жить мусульмане? Это же совсем другой

мир и вовсе не обязательно, что здесь победил монотеизм. Скорее всего, в этом

городке бытовала более древняя религия. Мне кажется, судя по знакам, которые

я встречал на стенах домов, здесь исповедовали что-нибудь типа Зороастризма.

Это солнцепоклонники, — уверенно заявил эрудит-теолог.

— А эта ведьма звала какого-то Повелителя Ночи?

— Во всех религиях, в том числе и в архаических, есть представители добра

и зла, света и тьмы. Ну, ясно, к кому же еще этой ведьме обращаться, как не к

предводителю сил тьмы. Самое интересное, что она обращалась не к какому—

нибудь местному демону-иерарху, а напрямую к самому верховному главе их

клана. И главное тот ей сразу помог. Наверно, она — весьма высокопоставленная

особа в демонической иерархии.

— Значит, мы поссорились с очень продвинутой ведьмой?

— Ну, судя по ее поведению ночью, да. Чрезвычайно продвинутой.

— А какого же хрена, она в подвале в цепях сидела?

— Ну, Петруха, ты и спросил! — покачал головой товарищ Сухов. — Откуда ж

мне это знать?

— Ну, Мустафа, ты и ответил, — съязвил Саид. — Значит, наше дело швах:

теперь мы будем проходить уже не курс молодого бойца, а нам придется сдавать

кандидатский минимум по демоноведению? — усмехнулся молодой герой.

— Наверно, придется, — мрачно поморщился закаленный боец с демонами.

— Тогда, нам надо найти где-нибудь бурдюк, запастись водой, и двигать

подальше от этого Содома, — сделал неутешительный для них вывод молодой

герой. — Или же ты хочешь провести еще одну веселенькую ночку в обществе

нашей очаровательной подружки?

— С чего ты решил, что где-то здесь может валяться бесхозный бурдюк? —

проигнорировал провокационный вопрос бродяга.

— Сам посуди. Это же сдача кандминимума. Они должны позаботиться о нуждах

своих аспирантов. Вспомни, вчера лупа, сегодня веревка и ведро. Значит, где—

то должен быть и бурдюк. Давай поищем.

Молодой аспирант-демонолог оказался прав, вскоре был найден не один

бурдюк, а сразу два и весьма объемистых, по крайней мере, пятидесятилитровых.

Приятели наполнили их водой. Несмотря на удачную находку, ученый муж выглядел

весьма озабоченным и угрюмым.

— Чего тебе не нравится? — удивленно спросил приятеля обрадованный

находкой недогадливый герой. — Разве два бурдюка не лучше, чем один?

— Лучше-то оно, конечно, лучше, но разве ты сам не понял, что они дали их

нам с расчетом на всю дорогу. А значит, путь предстоит весьма неблизкий, —

тяжело вздохнул сообразительный бродяга. — Ты что, опять эти шесты с собой

берешь? Неужто ты их и в пустыню с собой потащишь? — поразился он, увидев,

что его молодой приятель крепит бурдюки и оружие к шестам.

— А как ты хочешь тащить всю эту тяжесть? — удивился напарник. — Так вот

самое милое дело, на шестах намного удобнее переть свое барахло. Прям как на

носилках. Да и разве ты забыл, что они уже пару раз здорово выручили нас? Ну,

а где два раза, там и третий, сам знаешь, — невесело ухмыльнулся суеверный

парень.

— Ладно, потащили, — махнул рукой ученый муж, убежденный предположением

напарника. — Ну что, все приготовил? Тогда в путь!

— Подумать надо сначала в какую сторону пойдем?

— А что тут думать? — удивился ученый муж. — На востоке, в горах, нам

ничего не светит, с трех других сторон пустыня, но раз ворота глядят на юго—

восток, то туда и двинем, иного-то выбора у нас нет.

— Логично, — кивнул, соглашаясь с утверждением старейшины, молодой вождь.

Начинающие специалисты по демонологии взвалили на плечи импровизированные

носилки и зашагали к воротам. Через пять минут они были уже за стенами

крепости, направляясь на юго-восток, в сторону пустыни, вздыбившейся рядами

бесчисленных золотистых барханов, за которыми в красноватой дали виднелись

красновато-серые холмы. Поднявшись на невысокий бугор, они оглянулись на

покинутый ими городишко.

Несмотря на заброшенность, выглядел городок довольно привлекательно. Он

стоял на холме, из-за высоких коричневато-серых стен вздымались отдельные

высотные башни и здания кубической и прямоугольной формы. На башне с

городскими воротами красовался выложенный красными камнями знак солнца, круг

с исходящими из него восемью лучами.

Полюбовавшись немного творениями древнего зодчества, путешественники

решительно зашагали вперед, взяв курс на далекие гряды холмов.

* * *

Местность вокруг путников была совершенно пустынной и довольно ровной, ни

кустарники, ни деревья, как прежде не преграждали им путь. И закаленные

трудностями скитальцы быстро зашагали вперед, к пустыне, несмотря на жару,

которою они, впрочем, довольно легко переносили, потому что воздух был очень

сух. Несколько километров среди пустырей окрест городка пролетели незаметно,

вслед за ними начались пески. Однако путь по слежавшимся веками пескам

оказался не слишком сложным.

Вскоре игроки забрались на гряду барханов, тянувшуюся в том же

направлении, куда они и шли, и зашагали по ней, как по хайвэю. Такой путь,

после их долгих мытарств в лесах, казался легким и приятным, однако ближе к

обеду поднявшееся к зениту солнце начало палить с такой жуткой силой, словно

небесный гурман решил приготовить себе на обед оригинальное блюдо из героев,

испеченных в собственном соку. Идти под таким солнцем стало совершенно

невозможно, да и песок раскалился настолько, что нещадно обжигал ноги.

Подыскав удобное место для стоянки, путники остановились на отдых. В тени

жалких кустиков на склоне бархана они вырыли себе глубокую и длинную яму—

окоп, надеясь переждать в ней самое пекло. Устроив из людоедских щитов

подобие навеса, закрывавшего их от жгучих солнечных лучей, приятели довольно

удобно устроились, жить стало легче, несмотря на жару, и вскоре игроки,

проведшие всю ночь в сражении с нечистью, быстро уснули.

Игорь проснулся первым. Он напился воды, выбрался из ямы и осмотрел

пустыню. Они проспали большую часть дня, наступил вечер, жара чуть спала,

солнце уже начало опускаться к далекой белесой дымке, которой был затянут

западный край горизонта. Песок все еще оставался горячим, но уже не обжигал

ноги, как днем, можно было продолжать путь.

Бродяга, задумавшись, стоял на краю ямы, посматривая на своего крепко

спящего приятеля, и вспоминал свои странные сны. Наконец чувство голода

заставило его вернуться в яму. Шорох от посыпавшегося песка сразу разбудил

бдительного героя. Он резко сел и схватился за людоедский меч, который в

руках человека не казался таким коротким, как на поясе людоеда: вместе с

рукоятью длина меча была примерно семьдесят сантиметров.

— Спокойно, Андрюха! Это я, — удержал руку неукротимого бойца напарник.

— Ты уже проснулся?

— Как видишь. Даже успел сходить на разведку.

— Ну и как там?

— Жарко, но можно идти.

— Ладно, шас пожрем и двинем, — кивнул герой, увидев, что приятель

кромсает ногу чушки. — Жаль, что мы не догадались прогуляться до пальм,

может, там были бананы или еще какие-нибудь плоды.

— Да, жаль! — кивнул соратник, приступая к позднему обеду. — Жрать хочу,

просто ужас. Говорят, что в жару аппетит исчезает, но я что-то этого не

замечаю. Хотя свинина мне порядком уже надоела.

— Аналогично, — кивнул Андрей, составляя ему компанию.

После обеда приятели выбрались из своего укрытия и, забравшись на вершину

бархана, осмотрели пустынный пейзаж. Хотя солнце уже давно перевалило свой

солнечный экватор, но до ночи было еще далеко. Под яркими лучами песок сиял

золотистыми, серебристыми, розовыми красками. Сколько хватало глаз, вокруг

героев расстилалось ровное плато, местами вздыбившееся длинными полосами

барханов.

Небо над головой было ослепительно голубым, без единого облачка, только

где-то у самой линии горизонта висела белесая дымка, да кое-где, как

заблудшие барашки, курчавились облака. Приятели долго рассматривали необычную

для их глаз картину, впрочем, пожилому герою подобные картины уже приходилось

видеть, но только в далеком-далеком советском детстве.

— Не понимаю, как в такой жаре люди живут? — тяжело вздохнул старый

бродяга. — Тут же живьем зажариться можно.

— Где ты их видишь? — насторожился молодой герой, понявший его фразу

буквально. Он завертелся юлой, вглядываясь вдаль.

— Это я так, вообще. Абстрактно, — махнул рукой бродяга.

— А-а-а! — разочарованно протянул молодой скиталец, которому не терпелось

выбраться в люди. — Жаль. Я думал, можно будет узнать у них дорогу.

— Дорогу куда? — заинтересовался старый скептик.

— Ну, хоть куда-нибудь. Сейчас нам, наверно, все равно куда идти, лишь бы

выйти из пустыни, а там уж без разницы, пока не погибнем, — огорченно пожал

плечами разочарованный странник.

— Знаешь, Андрюха, сейчас я спал и видел сны. А ведь, если ты прав, этого

быть не может, — неожиданно сказал Игорь.

— Почему? Совсем не обязательно. Они могли бы предусмотреть и такой

вариант, — пожал плечами ничуть не сомневавшийся во всемогуществе

технического прогресса молодой герой.

— Нет, ты только послушай. Не спорь, я и так знаю все, что ты скажешь.

Понимаешь, я уже давно проснулся и, пока ты спал, многое передумал.

— И что же ты надумал?

— Я понял: мы — это не мы.

Молодой герой внимательно посмотрел на своего приятеля, в глазах которого

горел какой-то странный огонек, весь облик бродяги излучал охватившее его

вдохновение. Мысль о том, что напряжение экзаменационной сессии сильно

сказалось на и без того шаткой крыше соратника, больно кольнула сердце Андрея

и видимо отразилась на его лице. Догадавшись, о чем думает его собеседник,

бродячий мыслитель усмехнулся.

— Нет, Андрюха, я еще не спятил. Или, по крайней мере, относительно не

спятил, то есть, нормален не менее чем ты. Сейчас я тебе все изложу по

порядку, а потом ты сам скажешь, прав я или не прав.

— Хорошо-хорошо, излагай, — кивнул герой, опасаясь растревожить нежную

душу взволнованного приятеля.

— Тебе что-нибудь сейчас снилось?

— Да, снилось, — чуть растерянно кивнул герой.