— Что ж, спасибо, Валентайн, — Гарри протянул руку, — если вдруг что-то вспомните или узнаете — пишите, не стесняйтесь... И пригласите, пожалуйста, профессора Эпплби.
Иэн Эпплби, декан Рогатого Змея, выглядел то ли стареющим хиппи, то ли друидом из игры.
— Крис? — переспросил он. — Ну, с её характером ей бы больше Гром-птица подошла... А Пенни, её девушке, как раз наоборот, но она вообще дико любопытная и любит изобретать — два патента на заклинания у неё уже есть, и это сто процентов не всё...
— Девушка? — переспросил Гарри.
— Ну да. И при этом у них парень есть, причём общий — Халед из их компании. Та ещё неевклидова геометрия, но все довольны...
Гарри, покосившись на Широцуки, промолчал.
— Что-нибудь необычное... — продолжил профессор. — Нет, не припоминаю ничего, с ними связанного. То есть, они, конечно, номера откалывали — закачаешься, но что-то по-настоящему необычное — пожалуй, нет. Да и то, в прошлом году поспокойнее стали, и я бы даже сказал, что они стали заметно меньше с остальными общаться, но в таких компаниях это бывает. Нет, ничего необычного... Хотя... Может быть, это к делу и не относится, но по выходным ученикам разрешается посещать близлежащие магловские поселения, и Крис довольно часто наведывалась в католическую церковь — Иоанна Евангелиста, если не ошибаюсь, очень старую и с очень консервативными прихожанами. Они там вообще по правилам века девятнадцатого живут...
Гарри и Гермиона переглянулись — священник в такой церкви вполне мог оказаться магом или хотя бы сквибом, а значит, сохранить что-то из ныне забытого... Пожалуй, лучшая зацепка — пока, во всяком случае.
— Это, несомненно, пригодится, — кивнул Гарри. — Что-нибудь ещё?
— Нет, увы, — вздохнул декан. — Рад бы помочь, но...
— Вы уже помогли, — заверила Гермиона. — И, конечно, если вы что-нибудь вспомните — сразу же дайте знать, пожалуйста.
Декан Пакваджи Мелисандра дель Рей ситуацию тоже не прояснила, хотя и старалась.
— Дерек уже сейчас почти полноценный целитель, — сказала она. — У них это семейное, конечно, но парень и на фоне родни не теряется... Я ему даже стажировку в Мунго после школы организовала.
— А человек он какой?
— Спокойный добродушный парень, всегда готов помочь. Знаете, такие дети, даже если у них есть талант, часто довольно неохотно берутся за семейное дело, особенно когда родители настаивают... Но Дереку действительно нравится лечить. Как он однажды сказал-то... А, точно: "Исцеляя человека, ты исцеляешь мир, исцеляя мир, возвышаешь человека". И ещё — он никому и никогда не отказывает в помощи. Он может признать, что его сил не хватит, но и тогда сделает всё, что сможет... Но если кто-то выведет его из себя — а это хоть и крайне сложно, но возможно — он станет чудовищно жесток. Был случай...
— А вот здесь, пожалуйста, подробнее, — насторожился Гарри. — И настоятельно прошу не увиливать — на кону слишком многое.
— Это было ещё до Ильверморни, в начальной школе — не знаю, как у вас, а у нас даже чистокровные учатся сначала в магловской школе... Ну вот, ему как раз исполнилось одиннадцать, старшая сестра заглянула поздравить, а тут случился очередной колумбайн, сестру ранили... И он тогда убил стрелка. Он уже тогда отлично разбирался в анатомии, так что умирал этот стрелок плохо... Так вот, когда его потом осматривал психолог, он был в шоке — Дерек ему сказал, что это было неприятно, но необходимо, и он не рад, что пришлось так поступить, но и не жалеет...
Напоследок оставили разговор с Джеральдиной Колдуэлл, деканом Гром-птицы.
— Прошу прощения, что заставили ждать, — Гарри пожал руку молодой огненно-рыжей женщине, удивительно похожей на Лили Поттер, — но так было надо.
— Ничего страшного. Я так понимаю, хотите расспросить об учениках? Что ж... Начну с Абдула — он из них наименьший чудик. Родители его ещё детьми приехали откуда-то с Ближнего Востока, но познакомились уже здесь, так что он не особо религиозен, но очень любит всякие мусульманские словечки, "иншала" там и всякое такое. Очень хорошо разбирается в технике, даже в Матрице как-то может колдовать... И я вас очень прошу поклясться, что вы не будете разглашать этот факт без крайней необходимости.
Поклялись все трое — новость была не из тех, которыми стоит делиться со всеми.
— Программист он тоже потрясающий, — продолжила Джеральдина, — да и с хардом работать умеет лучше всех, кого я видела. Возможно, дело в этом... Или наоборот. Не знаю и, честно говоря, не хочу... Про его личную жизнь вы, конечно, уже слышали — это даже сейчас не самое обычное дело, но бывает, а тут всё всех устраивает... Вот, пожалуй, и всё. Пенни... Ей, пожалуй, больше подошёл бы Рогатый змей, но проблема в том, что свои теории она старается немедленно проверить на практике, и это не всегда безобидно, хотя она и старается этого избежать. У неё уже больше дюжины патентов, но при этом её любопытство частенько заводит в проблемы... Она авантюристка, каких я не видела за всю жизнь, а я, поверьте, видела много всякого. Абдул её хоть немного притормаживает...Ну и Сапфир напоследок. Знаете, я могла бы много чего сказать, но вы люди образованные, поэтому буду лаконична: она действительно дроу с факультета Гром-птица. Единственное, в чём она не соответствует образу — она не предаст... но её доверие почти невозможно заслужить. По сути, она доверяет только своей компании и чуть меньше — родителям. И это всё...
— Немного же вы знаете о лучшей ученице своего факультета...
— Миссис Поттер, мне самой это ничуть не больше нравится, но на этой девчонке не работает ничего из всего арсенала подростковой психологии!..
— А что скажете об убитом год назад выпускнике? — вмешалась Широцуки.
— Не хотелось бы об этом говорить, но... Это был мой ученик, Роберт Сильверстоун. Не самый приятный человек, но, в общем, довольно обыкновенный и не злой. Честно говоря, не представляю, кто мог его убить и за что... Знаете, когда я пришла на опознание и спросила, что случилось, врачи только развели руками. "Умер от того, что перестал жить" — так мне ответили, и тогда я испугалась. И когда я увидела тело, то поняла, что моя дикая догадка была верной. Это могло быть только...
— Убивающее проклятие?
— Да. Сейчас многие считают это заклинание сказкой, и уж тем более никто им не владеет... Но я точно знаю: если кто-то и мог его найти и овладеть им, то только Сапфир. И вот теперь...
— Спасибо, вы нам очень помогли, — Гермиона мягко улыбнулась женщине. — И если это вас утешит, скажу: если Сапфир действительно использовала Убивающие проклятие, значит, у неё не было выбора — иначе оно просто не сработало бы...
Глава 25
Кроссроадс-хилл был примерным аналогом Хогсмида, но был скорее разросшимися посёлком при станции — поэтому, кстати, для посещения были открыты ближайшие магловские поселения. Но для того, чтобы обсудить и разложить по полочкам всё, что удалось узнать, это место вполне подходило, тем более, что всё равно нужно было поискать свидетелей.
А ещё здесь нашлась отличная закусочная, в которой троица и собралась — поесть и поразмыслить.
— Итак, что мы имеем? — высказался Гарри и впился в сэндвич.
— Что компания даже круче, чем мы думали, — хмыкнула Гермиона. — Впрочем, я чего-то подобного и ожидала. Что гораздо важнее, так это Сильверстоун и его убийство — слишком много странностей в этом деле.
— Ну да, например, уверенность декана, что это именно "Авада", — кивнул Гарри, прожевав кусок. — Нет, так-то описание подходит, но...
— Но уже лет пятьдесят никто им не пользовался, — добавила Широцуки, — и воспоминания о нём крайне смутные. И шепчет мне пустота, что эта самая Сапфир Непростительными владеет, а её декан об этом знает... И пытается отвести подозрения и от неё, и от себя. Никто не поверит, что шестнадцатилетняя девчонка на такое способна...
— Мы же способны?..
— Зумеры, альфы и дидж-дайверы.
— Чего?
— Три поколения инфантилов, сестрица. Конченых инфантилов с редкими включениями нормальных людей, — поморщилась Широцуки. — Присыпь это либертарианцами у власти, и получишь отборнейший торт из дерьма... Можно всё, кроме одного — не быть уродом, вот уродов и наплодили...
— Всё так плохо? — Гарри едва не подавился кофе.
— Ну, сейчас самая дичь вымерла, а то в пятидесятых, например, каннибализм пытались легализовать, и на несколько лет даже смогли. Потом была резня... И давайте вернёмся к нашим Самураям — которые, кстати, ни хрена не инфантилы. И Сильверстоуна пока тоже оставим в стороне — этот след давно остыл, надо прицельно потрошить архивы...
— А здесь наших потеряшек никто не видел, — кивнула Гермиона. — И на камерах они не светились, кроме как на станции. Поэтому предлагаю нанести визит их родне — может, что-нибудь выясним.
Начать было решено с семьи Халеда — просто потому, что они жили ближе всех, в Спрингфилде.
Об этом городе Гарри знал только то, что именно там изобрели баскетбол, а потому с интересом осматриваться, благо, посмотреть было на что... Потому что город был старым и сохранял флёр провинциальности, несмотря на миллионное население. А ещё в Спрингфилде издавна был магический квартал, куда тоже необходимо заглянуть — но позже. А сейчас машина остановилась у ворот мастерской, и Гарри обратился к вышедшему из дома напротив арабу с аккуратной бородкой, в которой мелькали седые нити:
— Мир вам, Искандар-хаджи. Мы хотели бы поговорить о вашем сыне, так как расследуем его исчезновение.
— Проходите, — вздохнул старший Халед, — я проверю работу и вернусь через несколько минут.
Ждать действительно пришлось не больше пяти минут — и первым делом Халед спросил:
— Иншалла, но знаете ли вы хоть что-то от нашем сыне?!
— У нас нет сомнений, что он жив, — ответила Гермиона. — Но это всё, что мы сейчас можем сказать. Может быть, вы заметили что-то необычное в последнее время?
— Необычное? — родители Абдула переглянулись, и заговорила мать — невысокая, чуть полноватая женщина в пёстром то ли платье, то ли халате:
— Не то чтобы необычное... Но месяца два назад Абдул совершенно неожиданно разругался с несколькими своими знакомыми. Так-то они друзьями не были, но с младшей школы знакомы... И вдруг разругались вдрызг, а когда я спросила, что случилось, он не ответил. Но в его возрасте это часто бывает, поэтому я не придала значения...
— Дуа, — неожиданно произнёс Искандар. — Тебя не было в тот раз в нашей мечети, а я не задумался... Так вот, это было на зимних каникулах, мы были в мечети, и перед намазом Абдул произнёс такое дуа: "О Аллах, ниспошли нам знак дороги праведности!", и потом молился особенно усердно, как в старину.
Гарри кивнул, предлагая продолжать, однако сосредоточился на другом. Как в старину — то есть по правилам дореформенного ислама с куда более строгими требованиями, ныне считавшимися лишь желательными. Так делали, готовясь к особо важному делу... И всё это значило только одно: решение не было спонтанным, команда давно готовилась к уходу в подполье. Странно...
— Можно осмотреть его комнату? — спросила Гермиона. — Возможно, там есть какие-то зацепки...
Шансов на это было исчезающе мало, но всё же они были. Да и, в конце концов, отсутствие следов — тоже след...
Следов и не оказалось — комната была тщательно убрана и только что не опечатана. Короткий обыск не дал ничего, не говоря уж о компьютере — он был вычищен особо тщательно, но при этом незаметно. Не было деки — но Абдул всегда брал её с собой. На столе — стопка учебников, на стене — лист бумаги с тщательно выписанной басмалой... И всё.
— Не могу сказать, что это неожиданно, — подвела итог Гермиона. — Может быть, вы видите что-то необычное, любую мелочь?
— Если только всё слишком тщательно убрано, — покачал головой Искандар. — Абдул редко столь тщательно наводит порядок, хотя неряхой его уж точно не назвать. такое впечатление, что он сразу собирался уехать надолго...
— А это что? — Широцуки заглянула под стол и вытащила обрывок бумаги с арабской надписью.
— Здесь написано: "Когда поднимают меч против греха в сердце своём, когда сражаются со злом в душе своей, тогда это истинный джихад", — прочитал Искандар. — Хм... Похоже на хадис, но я такого не знаю. Надо спросить имама...
— А на другой стороне?
— "Воистину, сокрытое человеком Аллах открывает", — ответил Искандар. — А это вообще непонятно...
— Но, возможно, это нечто важное, — Широцуки убрала обрывок в пакет и положила в карман. — В любом случае, если у вас будут новости, обязательно свяжитесь с нами.
— Баракаллаху фикум, — Искандар поклонился. — Мы это сделаем, и просим вас дать нам знать, если вы что-то узнаете о нашем сыне.
Следующей остановкой был Ричмонд, где жил Джейсон Салливан. Здесь, правда, на многое рассчитывать не стоило — приют остаётся приютом, даже семейный — но вот дети могли заметить то, что упустили взрослые. Да и вещи проверить нужно, и не только по инструкции — та бумажка не выходила у Гарри из головы...
Приют размещался в тщательно отреставрированном особняке восемнадцатого века, окружённом большим садом, выходящим к явно искусственному пляжу.
— Неплохо устроились, — заметила Гермиона, выйдя из машины. — Так, где... А, вот, — она нажала кнопку.
— Доброго дня, — ожил динамик, — вы к кому?
— Мы по поводу Джейсона Салливана, — ответил Гарри.
— Но его сейчас нет... — собеседница — судя по голосу, школьница — явно удивилась.
— Именно поэтому мы здесь, — Гарри чуть повысил голос. — И у меня нет возможности и дальше тратить время. Нас впустят?..
Калитка с громким щелчком открылась, Гарри поблагодарил, и троица двинулась вперёд, к особняку.
Их ждали — трое здоровенных парней, явно бывших военных, и сидевшая за стойкой русая девчонка лет двенадцати, с которой они разговаривали у ворот.
— Миссис Альварес сейчас придёт, — сообщила она. — А что случилось с Джеем?
— Это мы и хотим выяснить, — ответила Гермиона. — Может, ты что-то знаешь?
— Мисс, — немедленно отреагировал один из парней, — вопросы задавать без представителя ребёнка нельзя.
— А вы, собственно, кто?..— Гермиона вздёрнула бровь.
— Барри Хитклифф, ганни в резерве, — ответил парень. — А вы?..
— Гермиона Поттер, наёмник, как и мой муж и помощница.
— Гарри Поттер.
— Широцуки.
— Добрый день, — в холл буквально ворвалась полноватая мексиканка лет сорока на вид, — я — Мария Уэллс, фостер. Что случилось с Джейсоном?
— Именно это мы и пытаемся выяснить, — ответил Гарри. — Он пропал, как и его школьные друзья, и они, судя по всему, вынуждены скрываться. Поэтому нам нужны любые зацепки, даже самые ничтожные, чтобы хотя бы понять, что случилось.
— Хорошо, пойдёмте в гостиную, — кивнула Мария, — Элис, ты тоже.
По дороге в гостиную охранники переглядывались, и в конце концов Хитклифф сказал:
— Думаю, я должен это сказать. Примерно год назад Джей попросил меня поучить его — нас в Корпусе готовили как диверсантов для автономной работы. Он тогда сказал, что тоже хочет служить... Но, похоже, он уже тогда это задумал.
