Любимый город

В кабинете царил порядок, как... в кабинете. Стоящая там мебель напомнила Борису его "аквариум". Аквариум там, кстати, тоже был только немногим меньший, чем на работе у полковника Ницеевского. Стоял около большого телевизора, так что сидящий на диване напротив мог выбирать, на что именно он предпочитает смотреть. На диване лежал открытый журнал, Борис посмотрел название — "Paris-Match". На развороте журнала толпа людей в белом закидывала камнями строй полиции с прозрачными щитами. Заголовок гласил: "Ils veulent être libres. L'Inde exige: L'independance tout de suite!"178. Похоже, Индрик взял его из стопки других журналов на журнальном столике, немного почитал, отложил, услышав шорох под дверью, встал и вышел в коридор. И там нашёл свой конец.

178 Они хотят быть свободными. Индия требует: Независимость немедленно! (франц.)

Он думал, что тот мёртв, а он вернулся... Стоп! Это киянин так думал. А "угодник" сказал: "Живой, тварь". Значит, его хорошо удалось ввести в заблуждение — Святослав Игоревич действительно поверил в смерть киевского гостя. Нет! Не "киевского". "Угодник" произнёс слово "московский". Да, "гость московский". Злотопольский — "московский гость"? Он же на все сто столичный киянин, чистой воды "лях", причём "новый". Или для "кастратов" все, кто от них на запад — на одно лицо? Нет, исключено. Для его "чад" — может быть, но не для него. Кто-кто, а он должен разбираться в сторонах света.

Выходит, "убек" Злотопольский и террорист Индрик знакомы. Настолько, что второй даже знает первого в лицо, что даже придумал для него прозвище. А ещё "киевский"... или "московский гость" принадлежит к неким "охотникам". Которые, в свою очередь, имеют некую связь с событиями, получившими название "углицкой резни". Не на этой ли почве они познакомились? И какое отношение киянин имеет к москворусской столице? Если они встречались до войны, а он для "угодников" был "москалём", то... то с этим точно как-то связан Хозяин. Уж против его воли в Москве никто бы и чихнуть не посмел. Да и Охотничий Клуб создал именно он. Надо будет ещё раз навестить старика и поговорить с ним по душам. Но сначала надо найти нечто большее, чем просто труп какого-то Индрика из Ярославля (или откуда там он на самом деле).

Квартира вообще не походила на жильё матёрого великорусского террориста. Даже вообще не походила на жильё обстоятельного и консервативного великоруса. Сюда бы гораздо лучше вписался московский или даже столичный ловец удовольствий. Зачем, к примеру, суровому воину автоматически раскладывающийся диван с дистанционным управлением? Зачем ему квадрофонические колонки по углам? Огромный набор дисков c боевиками, дополненными порнографией? Зачем ему прикрученный к потолку второй телевизор? Да и набор книг на полках тоже как-то к нему не подходит — разве стал бы готовый на самопожертвование "Ратник Николая-Угодника" читать все эти бесчисленные детективы и космические боевики? Несколько томов классики, конечно, тоже есть, но Гоголь с Мицкевичем и Словацкий с Пушкиным тонут в море дешёвого чтива. Или дома Святослав-Индрик просто выбрасывал из головы свою вселенскую скорбь за русское дело и "расслаблялся"?

Нет, не так. Это ведь не его квартира. А судя по тому, как быстро "брат Владимир" выдал своего шефа, для него обычным был именно такой образ жизни. Сделал дело — гуляй смело. И его шеф, гонящий его на очередные подвиги во славу Великой России, для него был просто обузой, мешающей тратить свои заработанные у него на службе деньги на свои развлечения. "Не могу попасть в квартиру без разрешения этого козла" — вот это его действительно волновало. Как только появился кто-то сильнейший — "сдал" его без колебаний и угрызений совести. И зачем такому персонажу классическая литература — в рамках мазохизма рассуждать о собственной ущербности? Или Пушкина и иже с ним принёс с собой как раз "брат Индрик"? Или не Индрик, а ещё кто-то? Надо будет снять с них отпечатки пальцев. Нет-нет, тут что-то ещё припоминается. То есть, отпечатки пальцев снять надо, но вот о чём он подумал, когда посмотрел на книжную полку? Какое-то "дежа вю"? Случайностей не бывает, надо расслабиться и вспомнить...

Очень хорошо, теперь в наличии есть не только покойный "угодник", но и ещё кое-что. То есть кое-кто. То есть, может быть и никого, но этот след тоже необходимо проверить. И к проверке не стоит привлекать гостя из столицы — он и так найдёт себе занятие.

А теперь надо спокойно и обстоятельно провести дактилоскопирование.

...

Ева висела на телефоне. Сначала она, понятно, звонила всем своим подружкам со своего собственного, но столь обильный поток информации быстро съел все деньги на её счету, и Барышня, Побывавшая В Центре Событий, тут же оккупировала домашний стационарный номер. Все попытки Обеспокоенной Матери отобрать у неё трубку были пресечены залпами оглушительного крика "Wiedziałam, mamo, że nie potrafisz szanować cudzego życia osobistego!"179. Пришлось примириться с частичной потерей связи и удовольствоваться своим собственным мобильником. На том конце всё равно было занято, так что оставалось слушать доносящиеся из комнаты дочурки звуки.

Из обрывков услышанных Барбарой фраз выходило, что международные террористы в количестве трёх, пяти, десяти (Бася сбилась со счёту) человек пытались взять штрумом (Ева так и сказала — "штрумом") её квартиру, но пришедший ей на помощь Поручик по имени Тадик их частью перебил, а частью разогнал. А потом взял потерявшую сознание Еву на руки и отнёс её в комнату на диван. Судя по наступившей после этого паузе, пришла очередь говорить дочкиной собеседнице. Она явно так и не задала логичного вопроса, откуда Несчастная Принцесса могла знать, что именно делал Прекрасный Принц, пока она была без сознания. Еву это вполне устроило, так что она понизила голос (достаточно, впрочем, громкий, чтобы слышать его через закрытую дверь) и разочарованно сообщила, что как раз тут пришёл отец и забрал "Та-адика" с собой. Вероятно следующая подруга под большим секретом услышит о пробудившем Спящую Красавицу поцелуе. Теперь ей с Борисом надо следить, чтобы этот его поручик ни в коем случае не вздумал оказаться в Евином поле зрения. А так, конечно, ничего из ряду вон выходящего.

179 Я знала, мама, что ты не умеешь уважать чужой личной жизни! (польск.)

На другом конце телефона наконец-то соизволили прекратить трепаться.

— Taksówki na każde zamówienie! Słucham!180

— Cześć, Tereska.181

Таксистка её отлично помнила. Первым делом поздравила с удачным окончанием семейной охоты на шпионов. Бася удивилась, откуда она-то может это знать. Оказалось, об успехе её мужа знала не только она, но и вся корпорация "Arbaсkie taksówkarze"182, да и вообще — весь город и вся комиссария. По крайней мере, те, кто смотрел на "Первом канале" только что закончившуюся "Москворусскую Панораму". Вся остальная страна узнает об этом минут через двадцать, когда в эфир выйдет "Jedynka" и её "DTV". Поздравления были настолько искренними, что у Барбары Ницеевской даже возникло подозрение — а что, если они действительно настолько искренни, как кажутся?

Особенно она смутилась, когда Тереска заговорщицким тоном предложила ей (это по телефону-то!) свои услуги на будущее. К счастью, на этот вопрос ответ у неё как раз был — именно за этим она и набрала записанный на визитной карточке номер.

— Teresko, potrzebuję Cię na jutro gdzieś o czwartej.183

— Kogo teraz łapiemy, Krakowianko? Znowu "kastratów" czy tym razem jakichś innych James Bondów? Acz jam jest wolna, dla Ciebie zrobię wyjątek184, — Тересе явно понравились гонки по городу.

— Nie, Teresko, teraz łapać nikogo nie będziemy, — ну как ей объяснить, что никакие шпионские игры здесь ни при чём... да и тогда о каких бы то ни было террористах, хоть костромских, хоть кувейтских, она думала в последнюю очередь, — Mi trzeba jeno, żebyś mnie podrzuciła do Świątyni Chrystusa-Zbawiciela i z powrotem, bo nie chce mi się pędzić metrem. A i pogadać tam też nie ma z kim...185

К ужасу Баси Тереса отреагировала на это ПОНИМАЮЩЕ, даже поддакнула пару раз "tak, tak". Убедить её в том, что супруга полковника беспеки в храме хочет только поставить свечку (то есть, три свечки, конечно) и поблагодарить Господа за спасение, Басе не удалось. Тереса согласилась её подвезти и даже за бесплатно. Про какие-то там деньги за дорогу она приказала и не заикаться, для любимой Родины она была готова на всё. Конечно приятно, когда тебя помещают так высоко, но ещё приятней есть, когда тебя всё-таки считают самой собой без придания особых мистических свойств. Однако перед желанием одинокой таксистки вырваться из серой скучной жизни в мир приключений она была бессильна и опустила руки.

В итоге, женщины договорились, что завтра, в субботу, Тереса в четыре часа дня подъедет за Басей к её дому и заберёт на Пречистенку. В Храм они пойдут вместе, благо у Терески тоже хватает грехов до замаливания. Потом Тереса отвезёт Барбару домой и поедет по своим делам. У Баси скребли на душе кошки — если Тереска откажется брать деньги за проезд, нужно ли ей их втискивать насильно? Наверное не стоит — лучше будет как-нибудь пригласить её к себе в гости. А если Борис возьмёт с собой кого-нибудь из своих неженатых офицеров... Только не поручика Тадеуша, само собой!

180 Такси на любой заказ! Слушаю! (польск.)

181 Привет, Тереска. (польск.)

182 "Арбатские таксисты" (польск.)

183 Тереска, ты мне нужна завтра где-то в четыре. (польск.)

184 Кого теперь ловим, краковянка? Снова "кастратов" или на сей раз каких-то других Джеймс Бондов? Хоть я есмь свободна, для тебя сделаю исключение. (польск.)

185 Нет, Тереска, завтра никого хватать не будем. Мне надо токмо, чтобы ты меня подбросила до Храма Христа-Спасителя туда и обратно, потому что не хочется гнать на метро. Да и поболтать там не с кем... (польск.)

— Муха, ты меня на самом деле довёл! Сейчас дождёшься! — ЧТО-ТО пронеслось по коридору и ворвалось в комнату.

Это оказался сын. Влетев в комнату, он не успел затормозить и, проскользив серыми носками по паркетным блокам, со всего размаха влетел на диван. То, что заставило его развить такую скорость, влетело в гостиную вслед за ним. ОНО, как и ожидалось, оказалось дочерью в голубом халате и босиком.

— Мама, так больше нельзя! Я тут спокойно стою, разговариваю по телефону, а он как распахнёт дверь! — Ева пылала неподдельным возмущением.

— Я тут ни при чём, мама! Я просто хотел посмотреть, что там у Евки за шум в комнате, а она сама там упала! — Никита тоже не врал.

— Так, — Справедливая Мама приняла решение принять соломоново решение, — Во-первых, никто здесь не кричит, — перевела взгляд с одного отпрыска на другого, — Во-вторых, Никита — почему у тебя на голове шапка, ведь ты дома? В-третьих, Ева нам СПОКОЙНО расскажет, что случилось.

— Это не шапка, мама, — Никита снял свой головной убор, почти заслонявший ему глаза, — это кавалерийский кивер. Мне папа Эдика подарил. Увидел эмблему "Błyskawicy", — он показал на свой значок на рубашке, — и подарил. Старый, цесарский! Вот здесь кокарда, видишь — с короной!186 — гордо показал он на лоб высокой шапки с козырьком.

Значит, отец Эдика, услышав восторженные рассказы Никиты о подвигах подразделения, где раньше служил, так расчуствовался, что поделился с ребёнком раритетами из своей коллекции. Антикварный кивер, наверное, дорогой...

— Мама! — барышня терпеливо дождалась окончания речи брата, — Я тут... то есть у себя сижу, разговариваю, а тут Муха, — она возмущённо показала на Никиту, — открывает без стука дверь, окно распахнулось и вот! Там на столе стояла бутылка (что-что?!) "Байкала", упала, и всё разлилось по полу. Ну и кто он после этого?

— Мама, я...!

— Тихо! — сказала Бася, — Никита, извинись перед сестрой и на будущее, когда будешь её искать, прежде чем заходить в её комнату, сначала постучи в дверь.

Сын что-то мрачно буркнул нечто похожее на "звни пжлста" в сторону Евы. Та мстительно усмехнулась.

— А ты, Ева, сейчас пойдёшь и вытрешь пол. И на будущее — смотри, куда ставишь свои вещи.

Попытка Бедной Девочки возмутиться приговором Сурового Судьи была пресечена в зародыше.

— Ты ведь не хочешь, чтобы квартира была грязной, когда вернётся папа?

За окнами над городом светила полная луна.

186 Государственным гербом Цесарства в период царствования династии Собесских был белый орёл в золотой короне. После провозглашения Речи Посполитой в июне 1920 г. в качестве нового, республиканского герба было утверждено изображение белого орла без короны. Соответствующие изменения были внесены и в дизайн эмблем, кокард и нашивок военнослужащих и полиции.

...

На небе над городом светила полная луна. Город никогда её не замечал — ему хватало собственного света. Светились на дороге огни самоходов — полоска белых, полоска красных. Светились окна бесчисленных домов. Светился никогда не засыпающий центр. Отдельно от электричества светились в небе несколько ракет фейерверка — кто-то тренировался перед послезавтрашним Днём Города. Ракеты, впрочем, тут же гасли.

— Поручик, Вы ведь у меня уже были и дорогу знаете. Не отставайте.

— Прошу прощения, господин полковник, а сейчас мы к Вам тоже зайдём?

— Вы что, поручик, напрашиваетесь на банкет? Сначала как следует сделайте свою работу.

— Zupełnie odwrotnie, Panie pułkowniku... to jest tak jest, Panie pułkowniku...187

Поручик Якубень непонятно почему начал мяться и запинаться. Похоже, днём Бася всыпала ему за всё УБ по первое число, и ещё раз встречаться с ней ему не хочется. И не придётся, потому что сегодня они идут в гости совсем к другому человеку.

187 Совсем наоборот, господин полковник... то есть так точно, господин полковник... (польск.)

— Добрый вечер, Аркадий Пантелеймонович, — Бутурлин снова выносил мусор.

— А Вы, сосед, вижу, устраиваете приём на ночь глядя, — старик с интересом посмотрел на Якубеня, — Ну что ж, вы — молодёжь, вам можно. Только уж музыку ставьте потише, чтобы меня, старика, не будить.

— Да что Вы, Аркадий Пантелеймонович, какая сейчас музыка? Не Вы, так кто другой полицию вызовет, — рассмеялся Борис, — да и детям не стоит плохой пример подавать.

— Ну успокоили, сосед.

Аркадий Пантелеймонович Бутурлин повернулся и, забрав ведро, вошёл в свою квартиру. Борис догнал его на пороге.

— А мы, Аркадий Пантелеймонович, как раз к Вам. Столько Вы моим подарков дарили, теперь моя очередь.

— Ну тогда добро пожаловать, сосед. Чем богаты, тем и рады, сейчас чай поставлю. И Вы, юноша, тоже заходите, — сказал он переминающемуся с ноги на ногу поручику.

Сосед прошёл в квартиру. Борис за ним. Поручик Якубень, стараясь не уронить из-за пазухи бумажный свёрток, прикрыл за собой дверь.

— А вот как раз и Ваш подарок, Аркадий Пантелеймонович, — Борис взял у своего подчинённого свёрток и протянул Бутурлину, — Надеюсь, Вам понравится.