Полковник Львов спокойно выслушал генерала Врангеля. Он понимал его непростое положение, но помочь ничем не мог. Нет сил для обороны, да и ситуация щекотливая. Боевой генерал-лейтенант, командующий войсками на полуострове, вынужден следовать указаниям присланного из столицы полковника, у которого боевых заслуг никаких нет. Возмутительное положение, но поданные документы говорили именно об этом. Нужно было прояснить ситуацию, и Андрей начал объяснять спокойным тоном, который всегда хорошо действовал на раздраженных людей.

— Ваше превосходительство, ситуация очень непростая. По прибытии в Мариуполь послал письма об эвакуации складов по северному побережью. Объявлена мобилизация Донского казачьего войска для отражения неприятеля. Интендантам посланы приказы об эвакуации складов по керченскому побережью. Корю себя, что не послал ранее сообщение из Мариуполя по морю, но полагал, что в Мариуполе этим озаботятся. Прорвавшись неприятель непременно атакует побережье, чтобы захватить склады и прервать наше снабжение. Остановить его мы не можем, но можем эвакуировать склады, гражданское население, и организованно отступить. Может есть надежда продержаться пару дней?

Генерал Врангель задумался, что-то для себя прикидывая.

— Пару дней есть надежда, но все зависит от неприятеля. Сообщение о нападении мне отправили из Таганрога, так что считайте, предупредили. Склады, какие возможно было вывезти, мы вывезли в глубь полуострова. По получении вашего письма отдал приказ собрать документы и казну. Все вывезли. Баржи с провиантом, что были в порту, частью разгрузили здесь, частью отправили в Азовское море к Казантипу. Там разгрузят. Население тоже почитай все ушло. Так что все возможное сделано — он что-то вспомнил и досадливо покачал головой — Был недостаток подвод, не удалось вывести всех тяжелораненых. Ежели будем противу неприятеля стоять, пошлю за подводами. Заодно и остатки жителей из Керчи выведем.

Открывшиеся возможности немного взбодрили генерала. Он отдал распоряжения по прибывшему с Андреем войску и обратился к нему самому.

— Пойдемте полковник, покажу вам диспозицию. Идемте, князь — поправился Карл Карлович, подразумевая, что разговор идет с равным.

Они находились у небольшого прохода между западным окончанием Митридатова холма и цепи пологих холмов уходящих дальше на запад. Вдоль них, и под их прикрытием шла пыльная дорога в Султановку и далее в Феодосию, по которой прибыло его пополнение. Узкое дефиле между холмами являлось кратчайшим путем в Керчь и находилось под прикрытием батарей. Они обошли позиции и поднялись на холм. Здесь уже находились войска. На вершине холма петляла цепь окопов, в которых стояли наизготовку солдаты. Вторая линия расположилась немного позади первой. Солдаты там сидели просто на земле в ожидании атаки неприятеля. Отсюда было видно равнину внизу и за ней взгорье Ак-Буруна. Над долиной висело тепловое марево, но даже оно не могло скрыть большое скопление войск неприятеля. Сколько здесь? Шестнадцать тысяч, как он когда -то читал, или двадцать, как сказали генералу Врангелю? Определить было сложно, но союзное войско выглядело впечатляюще. Удержать противника два дня будет очень сложно.

— Вчера высаживали войска весь день и теперь, как сами видите, собрались у Амбелаки и гадают, как брать город — пояснил генерал-лейтенант. Он передал полковнику Львову подзорную трубу — Вон там, справа стоит Ниоль, в центре Лебретон, а здесь ближе к горе, турки расположились.

— Полагаете, пойдут через дефиле в обход Митридата?

— Самый близкий путь. Иначе только через Южную сторону. Но там, и на Митридате полковник Карташевкий укрепился с городскими батареями и проход между горой и морем очень узок. Вряд-ли неприятель решится. Здесь вероятнее всего. Они уже проводили разведку и поняли, что проход под защитой. Полагаю, попробуют произвести атаку, так что ваши штуцерники сейчас к месту.

Андрей задумался. Интересно, насколько союзники осведомлены о состоянии войск в Керчи?

— Ваше превосходительство, как полагаете, неприятель осведомлен о наших силах и планах?

Генерал Врангель невесело рассмеялся.

— Полагаю, что осведомлен. Это ведь не первые корабли пришедшие к Керчи. Их пароходы у Камыш-Буруна с весны стояли, за нами наблюдали. Да и народец к ним ездил. Так что ваше сообщение о нападении местных мещан не сильно напугало. Привыкли к союзникам. Те, кто поумнее сразу ушли, а остальные только после высадки в Камыш-Буруне хватились.

— Даже так — удивился Андрей — И не пресекали общение с неприятелем?

— Да, так. И пресечь невозможно. Суда флотилии нашей супротив их пароходов мало что могут, и пресечь тоже возможности нет. Куда уж тут. Конрабандистов отловить не можем.

Полковник Львов понимающе покивал головой.

— Тогда полагаю, что наше сопротивление и наши дополнительные силы стали для них неожиданностью. Возможно, сейчас гадают сколько у нас вообще войска.

Генерал Врангель посмотрел на полковника Львова с интересом и в его взгляде проскользнуло уважение. Не глуп. Может, и не имеет воинских заслуг, но не глуп, это точно.

— И такое возможно — подтвердил он — поэтому надежда на двое суток имеется.

Они еще долго обсуждали предстоящую баталию и дальнейшее развитие событий. Генерал Врангель полагал, что если неприятель не пробьется сквозь дефиле и холмы, то на следующий день двинется дальше на запад вдоль холмов в надежде обойти их.

— Холмы уходят за запад еще почти на десять верст, и мы можем их оборонять, но как только развернут войска на равнине, нам конец. Противопоставить им что-то в поле мы не сможем -Карл Карлович задумался на миг и продолжил — Хотя, до степи им еще надо добраться. Идти в степь на десять верст и отрываться от кораблей они вряд ли горят желанием. Особенно ежели не знают, сколько у нас войск. Так что, господин полковник, давайте так решим — я пока высоты буду оборонять, а вы возьмите батальон гарнизонных и езжайте в Керчь. Предупредите обывателей, может, кто еще не ушел, и возьмите командование над войсками в городе. Десанта в саму Керчь больше всего опасаюсь. Могут решиться, пока Карташевский ведет бой на Южной стороне.

Андрей уже хотел сказать 'Слушаюсь, ваше Превосходительство', но не сказал. Это был не приказ, а просто распределение обязанностей.

— Непременно — ответил он, и обернулся в сторону стоявших у холмов войск и проходящей в стороне от них дороги.

По ней все еще шли редкие группы керченских обывателей, ехали брички и телеги. Эвакуация еще не закончилась. Непростой им сегодня предстоит денек.

Вдоль прямых улиц Керчи шел плотный теплый ветер. Резкие порывы поднимали в воздух прошлогоднюю траву, рыжую пыль и клочья бумаги. Город пустовал. Лишь изредка попадались жители, бредущие из города с пожитками, да по пустынным улицам бродили ошалевшие от безлюдья стайки собак. Если не обращать внимания на эти признаки большой беды, то вокруг царила весна. Одно и двух этажные каменные домишки, деревья в зелени и свежие запахи южного моря поблизости. Они добрались до узкой длинной набережной и встали вдоль домов. Здесь уже в ожидании высадки неприятеля располагались две роты местного гарнизона и прибывшее пополнение встретили с воодушевлением. Высокий худощавый майор отдал честь и представился полковнику Львову.

— Майор Половинов, господин полковник. Согласно приказа командующего Керченским гарнизоном полковника Карташевского защищаем порт от высадки неприятеля.

— Полковник князь Львов — ответил на представление Андрей.

Он осмотрел позиции в порту и с удивлением понял, что никаких особых позиций не было. Несколько баррикад вдоль набережной из корзин с землей, у которых неспешно коротали время служивые. У набережной небольшие причалы, а за ними чудесное синее море и союзная эскадра на рейде. Грозные линкоры, пароходы, плавучие батареи. Присутствие такого противника навевало мысли о шаткости их диспозиции.

— Союзники предпринимали какие-то действия? — поинтересовался князь Львов.

— Пока нет, Ваше сиятельство — ответил майор— вчера вечером было дело между их судами и батареями на Ени-кале, неприятель отступил, но здесь пока спокойно. Полагаю, хотят войти в город с суши.

— Артиллерия у вас есть? — Андрей вспомнил о городских батареях.

— Если можно так сказать — майор невесело улыбнулся — пара орудий стоит на Биржевой площади. Пройдемте, Ваше сиятельство, покажу.

Биржевая площадь находилась совсем рядом. Небольшой выступ берега как продолжение Митридатова холма. За ним берег резко поворачивал на юг и вдоль него непрерывной линией тянулись строения Южной стороны. Удобная позиция, но против стоявшего на рейде союзного флота совершенно бесполезная. Те же корзины с землей и две легких пушки, которые сметет первым же залпом с неприятельских кораблей. Видя сомнение князя Львова, майор Половинов пояснил.

— Все орудия и основные силы полковник Карташевский забрал на Южную сторону. Пока там спокойно.

И почти сразу как опровержение его слов за холмом грянули дружные залпы, а вслед за ними послышался дробный треск выстрелов, но потом все стихло. Половинов кликнул адъютанта и стал сыпать приказами.

— Нужно быть наготове, Ваше сиятельство — пояснил он.

Андрей молча кивнул.

— Скажите, майор, в городе остались обыватели? Планируем оборонять позиции пару суток и есть возможность эвакуировать тех, кто не успел уйти.

— Полагаю, еще остались, и не мало. Были предупреждены, но многие откладывали до последнего момента, а некоторые совсем недавно спохватились.

— Выделите хотя бы полуроту, чтобы обошли дома и предупредили. Как скоро возможно это сделать?

— Город невелик, за час управимся — было видно, что майор не горит желанием отвлекать людей и недоволен приказом, но взял под козырек — Слушаюсь, Ваше сиятельство.

Они пошли вдоль набережной осматривая людей и позиции. Все те же укрепления из корзин с землей и солдаты около них. Правда теперь, с его пополнением, войска на набережной выглядели куда более грозно. Андрей задумчиво смотрел на позиции гарнизона и не понимал их смысла. Видя такие позиции, первое что сделают союзники перед высадкой, разметают баррикады залпами с кораблей, и все средства для этого у них есть. Майор скромно стоял в сторонке и почтительно поглядывал на князя-полковника. Хотел что-то спросить, но не решался. Однако пересилил робость и задал вопрос.

— Каково мнение о диспозиции, Ваше сиятельство?

Князь Львов невесело улыбнулся.

— Полагаю, ежели союзники захотят высадить десант, то первым делом сметут наши укрепления с берега парой залпов с кораблей. Я бы убрал эти корзины, они лишь провоцируют неприятеля на обстрел — он замолчал на миг и продолжил — однако, хотел бы знать мнение полковника Карташевского и его резоны по этому поводу.

Половинов понимающе кивнул.

— Баррикады ставили в начале весны, когда еще не знали, где высадится неприятель, да и не предполагали, что десант будет таким... — майор на миг замялся подбирая подходящее слово — чрезмерным.

Андрей рассмеялся.

— Чрезмерным. Это вы, майор, удачно выразились.

Постепенно перестрелка у Митридата затихла и войска, готовые по первому приказу отправиться на подмогу защитникам Южной стороны занялись своими делами. Майор выделил для обхода домов солдат, и полковник Львов отправился с казачьим десятком в город наблюдать за этим действом. Солдаты ходили, стучали в двери и зычным голосом извещали жителей.

— Господа офицеры предупреждают, что есть возможность уйти из города пока нет боя. Ежели есть кто желающие, то извольте скорее.

Процесс шел быстро, и вскоре на улице появились люди. Не так много, как ожидал Андрей, но желающие уйти из города все же были. Выносили вещи, те что можно было забрать с собой, собирали детей и неспешно брели по улицам прочь из города. Андрей смотрел на их растерянные лица, слышал глухие бабьи охи, плач детишек, вздыхал и шел дальше. Помочь этим людям он ничем не мог.

Многие дома пустовали, а в одном двери так и не открыли. Лишь в створках окна показалось худое бородатое лицо и сразу пропало.

— Жиды али татаре — пояснил солдат — Энти никуда не пойдут, а как французы с англичанами заявятся, еще и с хлебом-солью к ним пойдут.

Он плюнул на порог дома и пошел дальше по улице, стуча в двери прикладом, и зычно оглашая округу.

— Уходите люди добрая, супостат рядом.

На пороге дома, стоящего рядом с небольшой площадью вдоль набережной, сидела женщина с детьми. Андрей бросил на нее мимолетный взгляд и пройти мимо уже не смог. Дама была по виду из благородного сословия, в опрятном, но стареньком платье. Красивое лицо взрослой женщины с правильными чертами лица. Голова непокрыта и роскошные черные волосы рассыпались по плечам густыми прядями. Но не красота поразила его, а полный безысходности взгляд, которым она смотрела в пустоту. Дети, мальчик и девочка восьми — десяти лет сидели рядом и молчали, добавляя картине трагизма.

— Сударыня, что-то случилось? — спросил он как можно мягче.

Она едва подняла на него взгляд и снова уставилась в неизвестную точку в пространстве.

Со стороны набережной встал странный человек в картузе и хотел что-то сказать барину, Андрей увидел, подошел и спросил сам.

— Знаешь кто она?

Странный человек улыбнулся и закивал. Действительно странный был человек. Коричневое спитое лицо скрывало возраст и было сложно понять сколько ему лет. На голове сидел набекрень грязный помятый цилиндр похожий на перевернутый гриб. Старый сюртук, короткие штаны и стоптанные ботинки на босу ногу дополняли образ.

— Знамо. Савельева она. Анна Прокофьевна. Хорошая барыня, душевная и к нашему люду добрая. А вот муж ейный совсем плохой человешко был. Пьяница, игрок. Да и тот три дни как преставился. Теперь видать беда у ней. Дом на закладной, денег нет, а тут война эта.

Андрей задумчиво покивал.

— А ты кто таков?

— Пантилеем зовут, а Пантилешкой кличут. Здесь на море живу.

— Уходи из города. Союзники придут, всякое может быть.

— Куда идтить то? Здесь рыбка есть, вина завсегда найти можно, а там кому я нужон. Да и смерти православному грех бояться — он извлек из-за ворота грязной рубахи большой деревянный крест на шнуре — я завсегда готов. Вот и крест при мне.

Андрей кивнул, задумался.

— Подожди, пока не уходи.

Он снова подошел женщине, присел на колено и вкрадчиво, как можно спокойней и мягче обратился к ней.

— Сударыня. Анна Прокофьевна, вам нужно уходить. Здесь будет опасно.

В этот раз, когда он назвал ее по имени, она обратила на него внимание.

— Кто вы, сударь? Я вас знаю?

— Прощу прощения, что обращаюсь без представления. Полковник Львов. Вам нужно уходить, скоро здесь будет бой.

Она вздохнула обреченно.

— Мне некуда идти.

— Идите из города вместе с другими в Султановку. Там есть провиант — Андрей извлек из бумажника несколько банкнот в целом на сто рублей и протянул женщине — возьмите. Доберетесь до Симферополя, там как-нибудь устроитесь. Это вам на первое время.