Стража у ратуши, весь день изнывавшая от скуки в старых кольчужках, подключилась к сбору товара, не забывая сунуть за пазуху яблочко или платочек. Кто-то из прохожих с азартом ловил поросят, больше гоняя, чем помогая. Те дико визжали и вносили ещё больше неразберихи в происходящее. В суете никто не обратил внимания, что двое мужчин ловко и деловито сняли цепь, на которой висела клетка для казни.
Почти сразу же на улицу, куда выходили тюремные окна, выехала бричка водовоза. Бочку скинули на землю, снятую цепь одним концом закрепили на бричке, вторым зацепили за решётку на подвальном оконце. Свистнул кнут. Усталая лошадь, привыкшая тянуть почти тонну воды, послушно прибавила шагу. Цепь натянулась, в бричке что-то хрустнуло, но удержалось. Не выдержала решётка, выскочила из пазов, мужчины, не задерживаясь, передвинулись к следующему окну, оставшаяся у первого невысокая фигурка помогла выбраться одному из заключённых, и они торопливо двинулись по улице. Остальные арестанты тоже не стали терять время, и споро начали покидать подвал, разбегаясь кто куда.
Побег обнаружили, про крестьянина с его телегой и товаром сразу позабыли, стража кинулась ловить преступников и хватать всех подряд, кто попадался под руку на злополучной площади и улице. Когда спохватились, мужика с женой уже не было, и никто не мог сказать, куда он делся. Тех двух, что выломали решётки, тоже не нашли, а свидетели путались в показаниях. То это были гиганты, то едва ли не карлики, но все сходились в одном — у них была потрясающая огненно-красная шевелюра.
Де Вен лежал на прелой, гнилой соломе и надсадно кашлял. Он провёл в этом ужасном месте всего лишь сутки, и уже успел серьёзно простыть, как бы не с воспалением лёгких. Чёрным юмором утешало одно — мучиться осталось недолго, после рассвета его должны повесить. Хорошо хоть, сосуд души Первого смог отдать Императору.
— Эй, не спите? — знакомый голос под ухом вывел из тяжёлой дремоты. Мужчина открыл глаза, перед ним стояла просвечивающая фигурка Первого. Заметив, что де Вен открыл глаза, Первый распорядился: — подойдите к окну и ждите, скоро начнётся.
— Что начнётся? — послушно подошёл к окну, но за ним не было ничего подозрительного, всё та же грязная мостовая с чуть подёрнутыми ледком лужами на обочине. Зима кончилась, но весна теплом не спешила баловать.
— Сами узнаете, не стоит привлекать лишнее внимание, — тихо ответил Первый и исчез, убедившись, что де Вен встал там, где требовалось.
Сокамерники лениво проводили взглядом, подумаешь, решил человек воздухом подышать и сам с собой поговорить. Некоторые вон, в ночь перед казнью истерики устраивают.
Крис стоял, прислонившись к стене, и вслушивался в улицу. Раз Первый появился в подвале, значит, Влада тоже где-то близко. В душе опять разгорелся почти погасший огонёк надежды. Они что-то придумали! И, непохоже, что его освобождение пройдёт по официальным каналам. Где-то недалеко заголосила женщина, но не так, как в беде, а словно распекая кого-то. Через минуту по улице проехала бричка и остановилась чуть дальше. В окошко заглянула какая-то небритая лохматая рожа, о решётку что-то лязгнуло, лошадь на улице всхрапнула, и решётку вынесло с кусками штукатурки.
Тут же снова появилась рожа и знакомым девичьим голосом скомандовала:
— Быстро, выбирайтесь, пока остальные не прочухали!
Дважды повторять и уговаривать не потребовалось. Князь, с помощью Императора, выбрался наружу и побежал по улице, влекомый за руку. Очнулась стража, по мостовой загрохотали подбитые железом сапоги. Обернувшись, мужчина успел увидеть, как освободители вырвали ещё две решётки, и из окон, словно тараканы, побежали заключённые. Некоторые, особо шустрые, их обогнали и скрылись где-то за поворотом улицы.
Стража, в отличие от заключённых, бежала не молча. Они пыхтели, сопели и даже кричали что-то вроде "стоять, хуже будет!". На их крики никто не обращал внимания, но чувствовалось, что они всё же приближаются.
Неожиданно его толкнули к стене, дёрнули за руку, вынуждая сесть на землю. Сверху Влада накинула какую-то драную тряпку и села рядом, бросив под ноги мятую шапку. Буквально через несколько секунд из-за поворота показалась стража. Тяжело дыша они грузно пробежали мимо, мазнув взглядом на пару нищих, до сих пор сидящую у обочины. Последний стражник приостановился.
— Куда они побежали?
Влада что-то промычала и махнула рукой дальше по улице. Стражник бросил в шапку мелкую монету и поспешил за товарищами. Выждав для верности с минуту после того, как стража скрылась из виду, девушка поднялась. В ближайшем переулке они снова сменили внешний вид. Из-под крыльца Влада достала большой свёрток. На голову князю натянули капор, скрывая длинные серебристые волосы, а самому была выдана женская накидка-мантилья. Влада убрала рыжую накладную бороду, натянула поверх одежды простое мешковатое платье и сменила рыжий парик на более нейтральный русый. Из переулка вышла горожанка в сопровождении служанки.
Так, осторожно, избегая как ещё людных, так и уже совсем тёмных улиц, они вернулись в таверну, где обосновалась труппа. Мужчину сразу же увели в фургон отдыхать, а остальные, кто принимал участие в организации дерзкого побега, продолжили играть пьесу под названием "мы ничего не знаем, скорбим по товарищу". В ней участвовали не все, только те, кто был в труппе с лета, и за кого Санни с Юстасом могли поручиться, что не сдадут. Остальных даже не поставили в известность, поэтому, когда через час пришли стражники, искать беглеца, многим даже не пришлось изображать удивление.
Стража прошла по двору, вглядываясь в лица. Но никого, подходящего по описанию ни беглеца, ни тех, кто способствовал побегу, не нашли. Ни одного рыжего, а единственный бородатый никак не походил на того деревенского увальня, с которого всё началось. Один стражник заглянул в фургон.
— Кто там?
— Бабка Севилья, — подскочила девушка и услужливо придержала полог. — Чахоточная она, почти не ходит уже, — Из глубины донёсся сильный кашель. Стражник, в свете масляного фонаря мельком осмотрел бабку. Внутрь заходить не стал, побоялся подхватить заболевание. Пусть оно и лечится, но долго и дорого. Старушка и впрямь была плоха, худа до безобразия, из-под капора торчат седые волосы, кашляет так, что вот-вот лёгкие выплюнет.
— Пошли отсюда, нет здесь нужных, — распорядился старший в охране, сплюнув на землю. Да и кто в здравом уме поверит, что вот эти комедианты смогли провернуть столь сложную комбинацию ради вызволения одного из своих? Нет, искать надо среди ночного народа, в тюрьме сидело несколько человек, ради которых могли воры постараться.
— А ежели вернётся? — засомневался самый молодой стражник, ещё не до конца постигший основы религии охраны — "не ищи себе работу, она тебя сама найдёт".
— Ну так останься здесь и карауль. Завтра к вечеру доложишь, — отмахнулся старший и увёл остальных стражников.
Оставленный почесал затылок, подтянул пояс и ушёл в таверну обустраивать наблюдательный пост.
Город труппа покинула только через два дня, выждав время, чтобы не навести на себя подозрения. Рыжие парики спрятали как можно дальше. Права была Влада — никто не запомнил других примет, кроме этого яркого цвета.
Глава 14.
Жаркое лето сменилось мелкими осенними дождями, когда, наконец, показались каменные стены столицы. Город был раза в три меньше привычного, ограничившись пока что только одним кольцом стен. Но замок точно так же возвышался над окрестностями неприступной белоснежной махиной. Даже боюсь представить, сколько труда понадобилось для транспортировки огромных каменных блоков для его создания. Назвать строительством не поворачивался язык, слишком величественен императорский Белый замок, как и подобает резиденции правителя, пред которым преклоняется вся огромная страна.
Попрощавшись со ставшими близкими комедиантами, мы с Крисом налегке пошли к высокому холму, на котором стоял замок. Первый говорил, что внутрь пробираться не понадобится, у подножия холма сил должно хватить перенести нас в нужное место и время.
С трудом пробившись через толпы народа, мы вышли на единственную дорогу, ведущую к замку. С неё собирались свернуть в сторону и подойти к холму поближе, ведь усадьбы аристократов давно опоясали подножие своими садами, препятствуя свободному проходу.
На обычно пустой дороге царило столпотворение. В обе стороны двигались как товарные подводы, так и кареты благородных с гербами на дверцах. Верховых и пеших тоже хватало. Улучив момент, мы отошли в сторону, будто отдохнуть от крутого подъёма. Почти сразу же появился Первый. Он не появлялся весь год, по крайней мере, при мне. С интересом осмотрелся.
— Ого, сколько народу, — прокомментировал он пробку на дороге. — Лучше бы подождать ночи или отойти ещё дальше, чтобы случайно никто не помешал. Интересно, что здесь происходит?
— Большой императорский бал по поводу окончательного присоединения провинции Сахтиль, — уверенно сообщил Крис. И когда только узнал? А ведь из-за этой провинции потеряли почти три месяца, обходя границы, временно закрытые для неблагонадёжных элементов вроде странствующих актёров.
— Бал... Сахтиль... — пробормотал Первый, что-то вспоминая. Он потёр лоб, будто трение способствует мысленном процессу. — Бал! Господа, — Первый воодушевлённо повернулся к нам. — Возвращение откладывается!
— Почему? — обидно, столько времени ждали, и в последний момент "подождите ещё".
— Во время этого бала был утерян очень ценный артефакт — навершие жезла. Достоверно известно, что из сокровищницы его вынес посол Катрана, но навершие бесследно пропало из его покоев и поиски так и не увенчались успехом.
— И что с того? — я подсознательно не хотела понимать, к чему клонит Первый.
— А то, что у нас есть уникальный шанс узнать, что произошло с артефактом!
— Чем оно так ценно? — подумаешь, кусок палки фигурной спёрли.
— Это часть жезла, с помощью которого запечатали Властелина, — пояснил Крис, поняв, что от Первого нормальных объяснений не дождёшься. — Две другие части хранятся у доверенных родов, но без навершия они бесполезны.
— Вот именно! — подтвердил Первый. — А Властелин постепенно освобождается, — с грустью сообщил он. — Без жезла победить или хотя бы снова запечатать будет весьма непросто.
— Значит, вы хотите, чтобы мы пробрались в замок, вовремя нашли этого посла и проследили, куда делся артефакт?
— Да! — с улыбкой кивнул Первый.
— И это когда там сотни людей и повышенная охрана?
— Да! — снова кивнул Первый.
— Замечательно, — я не удержалась от иронии. — Всю жизнь мечтала посидеть в тюремной камере императорского замка. Они же там есть?
— Тено, не волнуйтесь, — в разговор вступил Крис, что-то до этого обдумывая. — Сейчас как раз легче всего проникнуть. Слишком много посторонних людей, за всеми не уследить.
— То есть, вы за эту авантюру?
— Да. Нельзя упускать такую возможность.
Я долго смотрела на этих двух, уже для себя решивших. Одному без разницы, он пять тысячелетий в шарике просидел, ему не страшно. У второго мозги, похоже, отключаются, когда речь заходит о желаниях Первого и делах во благо Империи.
— Я об этом ещё пожалею. — я вздохнула, сдаваясь.
Быстро обсудив план действий, мы вернулись на дорогу. Я периодически бросала на Криса любопытные взгляды. И без того несколько импульсивный мужчина сейчас лучился восторгом от предстоящего. Хотя, что ещё от него стоит ждать, он и так на Первого чуть ли не молится, а тут такой шанс найти легендарную вещь.
Разработанный план блистал простотой и краткостью. Звучал он примерно так: "проникаем внутрь, находим комнаты посла, ждём, пока принесёт навершие, и дальше по ситуации". Все подробности вроде метода проникновения или способа избежать охраны, также отнесли в "по ситуации". Единственное, что примеряло с этой авантюрой — Первый клятвенно обещал срочно вернуть нас назад в случае опасности. Но для этого нам с Крисом нельзя отходить далеко друг от друга, иначе кто-то рисковал остаться в прошлом.
С толпой вошли на двор замка. Усталые и нервные солдаты сортировали прибывших. Благородных с поклонами отправляли направо, остальных с пинками и руганью налево, на чёрный двор. Там проходила вторая сортировка, уже со списком в руках. Многих заворачивали обратно, но мало кто возмущался, они ведь и пришли только поглазеть хотя бы на внутренний двор замка. В обычные дни простому люду и такое недоступно.
— Кто такие? — усатый солдат, не глядя на нас, перебирал свитки списков, имеющих право доступа.
— Акробаты, — с достоинством произнёс Крис.
— А, циркачи, — стражник достал нужную бумагу. — Так ваши уже прошли.
Крис замешкался с ответом. Пауза становилась непозволительно большой.
— Конечно, прошли. Пока его очередную бабу с него стянула! Вечно из-за тебя всюду опаздываем! — это уже Крису.
— Да, будь я бабой, сам бы не слез, — с улыбкой принял объяснение стражник. Кажется, поверил.
— А будь он бабой, так из койки и не выпустили бы, — подхватил другой. — Акробатикой бы занимались.
— Проходите уж, — махнул рукой старший, едва сдерживая смех и делая пометки в списках.
Мы торопливо, пока стража не передумала, прошли дальше. Я подняла глаза на спутника. Он так забавно покраснел, одними ушами.
— Извините, — я тихо произнесла, когда отошли чуть подальше.
— Не стоит. Вы всё правильно сделали, иначе нас могли не пропустить, — так же тихо ответил Крис. Мы отошли от ворот и встали у стены неподалёку от репетирующих циркачей. Со стороны можно было подумать, что мы с ними, только отошли отдохнуть.
— Теперь надо как-то попасть в сам замок в гостевое крыло, — сказал Крис, оглядывая двор. Он был одновременно такой же, каким я его помню, и немного другим.
— Обычными путями нас туда никто не пустит даже если найдём форму служащих, — заметила я, наблюдая за деловой суетой во дворе.
— Почему вы так думаете? — неужели Крис всерьёз рассматривал вариант прикинуться слугой? — На слуг не обращают внимания.
— Это вы не обращаете. А стража обычно всех знает. Ладно, сейчас много новых людей, но вы никак на эту роль не подойдёте. Вот, если бы слиться с гостями...
— Одежда неподходящая, а найти по размеру это надо, опять-таки, в гостевое крыло, — зарубил идею мужчина.
— Ладно вам, — тихий голос из ниоткуда заставил вздрогнуть. — Проведу потайным ходом, в конюшне в него выход есть.
— Первый? — я узнала голос и удивлённо закрутила головой.
— Меня здесь нет, то есть я невидим, — пояснил Первый. — Не крутись, не привлекай внимания. Слушайте внимательно. Сейчас я всех отвлеку, вы идёте в конюшню, над последним стойлом слева будет каменная полка, там подождёте.
Мы, не торопясь, мирно беседуя, как бы невзначай приблизились ко входу в конюшню. Удивительная безалаберность — пропустили посторонних в замок, пусть и только на служебный двор, и особо не следят.
Первый не заставил себя ждать — шагах в пятнадцати от нас две служанки пронзительно и испуганно завизжали. Одна из них бросилась наутёк не разбирая дороги и влетела под ноги мужикам, тащивших огромную бадью. Поднялся шум и гам, все засуетились и совсем бестолково забегали кто куда. Дожидаться развязки мы с Крисом не стали и, не прошло и минуты, уже сидели на карнизе в указанном углу конюшни. Первый сразу же проявился и ткнул рукой в два камня в стене.
