"Он или идиот, в чем я сомневаюсь, или вся операция, разработанная по личному приказу императора и на которую он выделил огромные средства, под угрозой срыва" — высказалась Сета, даже не думая появляться в поле зрения парня, чтобы не отвлекать.

— Точно так, — согласился Константин. — Весь вопрос — как я должен реагировать? Скорее всего, стоит сначала возразить, а затем все-таки согласиться. Анализировать сейчас бессмысленно — мало информации.

"Согласна" — одним словом отреагировала нейросеть джоре.

— Но, господин... — и тут же был прерван полковником.

— Надо! Понимаешь, надо. На кону в данном случае, твоя жизнь.

Ага, вот и кнут. А как насчет пряников?

— Если же сделаешь, — мулат, похоже читая мысли или просто не дурак, вытащил из кармана погоны лейтенанта СБ и точно такие же как у него петлицы, — это будет твоим после того, как наш принц лично снимет с тебя рабский ошейник.

А по сети станции полетели циркулярки для свободных за подписью начальника СБ империи, но, тем не менее, пришедшие и на нейросеть Костика. Отныне категорически запрещается как-либо наказывать раба Коста Гура, независимо от любых его действий. Косту Гуру предоставляется неограниченный первоочередной доступ в сертифиционный и виртуально-тренажерный центры с правом прерывать любые ведущиеся там работы. Так же в закрытую лабораторию ментоскопирования с теми же правами.

"Вот и пряники с огромной бочкой меда. Дешево же они пытаются тебя купить, — хихикнула нейросеть джоре. Но потом серьезно добавила: — На кону действительно твоя жизнь, любимый. Впрочем, как и карьера этого полковника. Сделай вид, что согласен и приложишь все возможные усилия".

Как либо обдумывать мысли Сеты не стал — сам считал точно также.

— И застегни горловой шов, — приказал мулат, — демонстрировать рабский ошейник ты отныне не обязан. Теперь тебе, как ты наверняка уже понял по циркулярным сообщениям, предоставлен карт-бланш. Не только твоей непосредственной начальнице. Хотя, надо признать, она молодец — своевременно приструнила начальника ВКС станции и предоставила тебе право самому планировать тренажи, — помолчал, глядя в глаза, и требовательно спросил: — Сделаешь?

— Так точно, господин полковник, — вскакивая, отрапортовал Костик строго по уставу, делая вид, что позарился на эти треклятые погоны с петлицами.

Потом помялся и спросил, уже не вытянувшись во "фрунт": — Ну, я пошел... работать?

Мулат неожиданно встал и протянул руку. Сдыхающая охренелка пискнула и провалилась в тартарары. Крепко пожимая, услышал: — Пойми, я сам пойду по твоим базам на задание. Просто больше никому не могу доверить, настолько важное и ответственное, — отпустил, снова испытующе-требовательно и, вместе с тем доверительно, посмотрев в глаза. Потом отправил, коротко приказывая: — Действуй!

Уже в коридоре проявилась Сета:

"Вот этим самым местом чувствую, — повернулась и, бесстыдно задрав юбку, похлопала себя по аппетитной голой попке, — припекло его до самых-самых"

— Не до шуток, - мысленно отмахнулся Костик, — что делать будем?

"Как что? Все что пообещали этому полковнику. До появления на базе черножопого принца ты неприкосновенен. А о его прилете я теперь, — все-таки смогла залезть в главный искин СБ, понял Костик, — буду знать заранее. Вот тогда и будем форсировать побег".

* * *

Войдя в тренажерный центр, направился прямо в кабинет начальника. Уже сдергивающий с плеча свою пушку штурмовик опознал по ИД и отвернулся с ясно видимым намерением ни в коем случае не отдавать честь какому-то рабу. Вошел без стука, отодвинул какого-то летеху, о чем-то докладывающего, и вольготно устроился в кресле напротив подполковника. Тот вскипел, но молча отправил лейтенанта вон и вопросительно уставился на Костика.

— Завтра в четырнадцать ноль-ноль получасовой тренаж на гипер прыжки. И чтобы ни одного постороннего у капсулы. Трансляцию в сеть и на экраны запрещаю. Запись тренировки только для передачи в сертификационный центр и в архив.

Одновременно связался по сети с этим самым центром и в секунды дистанционно сдал экзамены на техника и инженера второго ранга с немедленным получением соответствующих сертификатов.

— План тренажа представишь мне по сети до девятнадцати ноль-ноль. Специалистов у тебя хватает. Привлечешь лучших.

Кипящий яростью подполковник молча кивал, вперившись на планки парня. На них плюс к пилоту-эксперту, стрелку-оружейнику и щитовику, — и то, и другое в ранге эксперта. Ну а как еще мог посчитать искин результаты последней тренировки? — только что появились знаки техника и инженера.

— Еще через сутки ориентировочно в то же время — тренаж на комплексное обслуживание с пополнением расходников и полевой ремонт всего, что может быть повреждено во время боя. Постарайтесь при планировании уложиться в три часа — больше я вряд ли выдержу. Все понятно?

Подполковник опять кивнул. Что-что, но рапортовать этому рабу? Никогда!

Костик, не спрашивая разрешения — неслыханно! Раб, без санкции хозяина покидающий его кабинет? — встал и пошел в к себе в каюту. Линия, выработанная совместно с Сетой и Катаржиной, как опытным психологом, цвела и пахла. Наглость, одна только наглость и ничего кроме наглости!

* * *

— А то, что эта операция направлена против аграфов и минматарцев, вас совсем не смущает?

— Они что, близкие родственники или наши благодетели? — с возмущением парировала с экрана Сета, сидящая в своем привычном брючном костюме в офисном кресле.

— Все-таки противники рабства, — тянула свое Катаржина, практически лежащая на Костике, во всяком случае устроила свою головку у парня на груди. Но в этот раз одетая в свой комбинезон техника. Канал прямой ментосвязи был создан, и в дальнейшем как можно более плотное касание открытыми участками тела не требовалось.

— Только декларируют, но, по сути, ни хрена не делают, чтобы разрушить институт рабства как таковой, — горячась, ответила Сета, не отрываясь от работы над нейросетью девушки. Обещала, что поднимет ее на недостигаемую высоту над поделками аграфов, теперь выполняет свой обет. Конечно не до уровня нейросетей джоре, но до очень и очень высокого, многократно превышающего нынешний уровень Содружества. С блоком идентификации она уже закончила. Теперь Катаржинка сама могла записывать туда все, что угодно — как джоре на душу положит. Сейчас Сета начала выстраивать пятисот двенадцати битную информационно-адресную шину. Причем она должна будет работать практически на такой же, как у нейросети джоре, скорости.

— Но ведь есть непреодолимые обстоятельства, препятствующие запрету рабства, — заявила все-таки пытающаяся настоять на своем девушка.

— С чего вдруг, к чертям собачьим, непреодолимые? За тысячи лет не справиться с элементарной задачей? — и принялась для начала выкладывать свое мнение о членах Содружества.

— Аграфы — самовлюбленные ублюдки, которых интересует только собственное процветание. Даже не процветание — попытка удержаться на нынешнем уровне. Сполоты — замкнувшиеся на собственных проблемах размножения, катастрофически теряющие свою численность идиоты. Больше их ничего не интересует. Центральные миры — снобы, с высоты своего уровня жизни поглядывающие на все остальные человеческие миры и гребущие отовсюду людей с высоким базовым ИП. Нет бы другим помочь... Аратанцы. Этих вообще интересуют только бабки. Даже обсуждать их бесполезно. Минматарцы, не смотря на почти те же проблемы, что у сполотов, пытающиеся все же остаться на острие научно-технического прогресса, с апломбом поглядывающие на всех остальных свысока. Да все это Содружество надо, как в том гимне анархистов поется, — и продекламировала:

Весь Мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый Мир построим:

Кто был ничем, тот станет всем.

— Конечно, без последней строчки. Глупость несусветная.

Костик слушал эту дискуссию и молча улыбался. Зачем что-либо самому говорить, если все что вещала нейросеть джоре вытащено из его мыслей. С одной стороны она, несомненно, личность. Но вот независимой назвать ее было никак нельзя, ибо до последнего нейрона принадлежала своему носителю.

— Подожди-ка Сетуля, — во спелись-то! Уже до ласковых именований дошло, — ты так и не рассказала, как решить эту якобы элементарную задачу.

В ответ Катаржинка за каких-то пять минут услышала относительно подробный план разрушения рабства.

— Но... — дернулась было девушка и замолчала, не найдя ни единого аргумента против. Слишком этот план был простым. Для исполнения требовалось только одно — хотя бы временно всем расам забыть о своих проблемах. Забыть и, по-настоящему объединившись, за какой-то десяток лет решить проблему рабства в Содружестве раз и навсегда. Да, потери среди разумных возможно будут, но не особо существенные.

Потом все-таки вскинулась: — Но в любом случае тезиса "Весь мир насилья мы разрушим до основанья" придерживаться нельзя ни в коем случае — это гибель десятков или даже сотен миллиардов разумных.

— Только это нас с моим Костюшкой и останавливает. Канал связи, чтобы выложить всю информацию о способах производства биоискинов найти не проблема. Взять хотя бы контрабандистов пиндоса.

— Плагиат, однако, — высказался парень. Костюшкой его периодически называли только сестренки.

"Хорошее и сплагиатить не зазорно" — парировала Сета, буквально на секунду проявляясь в поле зрения с высунутым на показ острым язычком.

Малолетняя любимая стервочка — в ответ подумал Костик.

* * *

Вечером вместе с Катаржинкой отправились к иссиня-черной — хорошего коньячка выпить, закусить, о делах своих скорбных покалякать*, кое-что стребовать и якобы потрахаться. Агора, о чем-то грустно размышлявшая за бокалом вина, увидев в дверях своих апартаментов Костика, вспыхнула от радости сверхновой и, не обращая внимания на опрокинутую бутылку, ринулась навстречу. Повисла на шее и, отвлекаясь только на обслюнявливание, долго перечисляла все возможные синонимы прилагательного "любимый". Костик мужественно терпел, но потом, осознав, что это может затянуться надолго, подхватив на руки, вернул на сидячее место. Там, заткнув жарким поцелуем — на какие только жертвы ради прекращения этого словоблудия не пойдешь! — дал начальнице немного задохнуться и только потом отпустил. Приподнял еще не убранную — дроид-уборщик уже заканчивал выводить пятно на ковровом покрытии — бутылку, сморщился и заявил: — Давай-ка подруга по коньячку, что ли, вдарим.

Женщина, кивнув мимоходом устраивающейся рядом Катаржине, отдала команду через нейросеть сервисному дроиду и, притянув руку парня, положила на свой живот.

— Мальчик будет. Я сегодня комплексную диагностику прошла. Сказали, все там хорошо, — потом, бросив взгляд на стол, извинилась. — Прости, что початая, но такого хорошего на станции больше нет. Я уже заказала, но пока доставят.

Передвинула второй снифтер девушке: — Мне крепкого уже нельзя, упаси джоре маленькому навредить.

Совершенно спокойно посмотрела, как они с Катаржиной чокнулись, не торопясь выпили, выразили свое непритворное восхищение выражениями на лицах, закусили. Костик привычно горьким шоколадом, а девушка маленьким бутербродом с зеленой икрой знаменитой в Минматарском королевстве рыбы-убийцы.

Только потом Агора спросила:

— Милый, я знаю о нереальном снижении сроков. Справишься? От этого теперь зависит и его жизнь, — вновь притянула мужскую руку, еще сильней прижав ее к низу своего живота.

— Очень тяжело придется, на самой грани, но деваться-то все равно некуда, — ответил с очень серьезным видом. — Кстати, — выдрал руку и указал на Катаржину, — скажешь ее начальнику, что я забираю этого техника. Мне нужны консультации по оборудованию крейсера, чтобы лишний раз не лезть в базы и так до предела загруженным мозгом. И, — оценивающе посмотрел на девушку, опять поморщился, — давай поменяем ей комбинезон на соответствующий новому статусу.

Агора, похоже, теперь была согласна на все, что угодно. Безропотно вывела на экран ряд комбезов для технического состава флота империи. В этот раз Костик выбрал не самый дорогой, хотя все равно из верхней ценовой категории, но тот, который с его точки зрения был лучше по ТТХ. А потом еще и добавил: — Мне нужна такая же сменка, — провел рукой по своей груди, — при нынешней нагрузке одного не напасешься.

Иссиня-черная вновь замерла, уйдя в себя, потом вымученно улыбнулась: — Есть. Последний на складе твоего размера.

Константин благодарно прижался к ней губами, демонстративно, так чтобы негра видела, отмахивая Катаржине, мол, уходи. Дождался исчезновения из апартаментов ехидно улыбающейся девушки, прервал поцелуй и распорядился: — Пусть доставят оба комбеза в мою каюту.

Проследил за исполнением приказа и усыпил женщину через нейросеть. Отнес в спальню, раздел, уложил в постель, укрыл тонким одеялом, а потом вместе с Сетой долго сочинял фантастическую сексуальную оргию для двоих. Загонял в память негре уже сам под строгим контролем нейросети джоре — для тренировки в мастерстве ментооператора надо было использовать любые возможности.

* Откровенный плагиат. "Место встречи изменить нельзя" — советский пятисерийный телевизионный фильм, снятый Станиславом Говорухиным на Одесской киностудии. 1979 год. В одной из главных ролей — Владимир Высоцкий.

* * *

В каюте Катаржина уже крутилась перед зеркалом — использовала для этого огромный экран — в новом комбезе, подгоняя по фигуре и загоняя в память нейросети различные варианты расцветки с отделкой.

Увидев Костика бросилась на шею почти как иссиня-черная и одарила жарким поцелуем: — Спасибо братик. Никак не ожидала такого подарка. И как я тебе? — провернулась вокруг себя, картинно вскинув руки.

— Неотразима, — не особо лукавя, ответил, уже направляясь мыть руки. Вспомнил, как Катюшка, а несколько позже и Маришка вот также кружились перед ним в новых нарядах, требуя оценки с похвалой, и тяжело вздохнул.

Прямо во время второго ужина офицерскими пайками — Сета вновь потребовала дополнительной энергии, чувствительно ускорив метаболизм — начал тренировку в телекинезе. Но не с мелкими флешками, а с пустым кувшином. После нескольких безуспешных попыток удалось, нет, не поднять, а только повалить его на бок. На то, чтобы поставить обратно, потратил почти десять минут. Повалил заново и тут же поставил. Еще через пять минут все-таки удалось сначала приподнять над столом, а потом заставить летать по комнате со все большей скоростью. Вот тут-то Сета подложила свинью — дроид-паучок притащил с десяток флешек. Гонять по комнате объекты с разными размерами и массой оказалось невообразимо сложно. С грехом пополам, но справился. По счастью, время уже было позднее, Катаржинка уже без особого интереса следила за сложными эволюциями кувшина с флешками, пока вообще не зевнула, прикрывшись кулачком.

Быстрый по привычке совместный душ. Спать тоже завалились нагишом. Умащивая головку на груди Костика, неожиданно спросила: — Тебе ее совсем не жалко? Ведь твоего ребенка вынашивает...