Всё это заняло пять целых и шесть десятых секунды, после чего Воин, взяв под управление «турель» с импульсной ЭМИ пушкой, начал отстрел огневых точек противника.
Спустя две минуты перестрелки первый бой был завершён и отряд полностью втянулся в здание.
— Лейтенант, оставьте кого-нибудь из ваших подчинённых здесь: скоро прибудет группа поддержки, которая заберёт тела героев для погребения, — произнёс динамик одного из шестилапов, начавших расходиться по коридорам.
— Так точно, сэр, — отозвался гуль, на негнущихся ногах подходя к одному из тел обороняющихся, чтобы с яростным рыком опустить переднюю ногу на его голову. — Твари-твари-твари!..
— Грей Вульф, держите себя в копытах, — окликнул жеребца другой дрон. — Какой пример вы подаёте подчинённым?
— В-виноват, сэр, — отступив от изуродованного тела на пару шагов, серый единорог посмотрел в объектив камеры своими водянистыми глазами, в которых впервые за долгие месяцы пылала искра ярких эмоций. — Этого больше не повторится.
…
— Между фонариками должно быть не меньше метра! — окликнула группу подростков Винил, наблюдающая за процессом украшения атриума. — Шарики готовы? Вешайте их гроздью по центру. Кто там отвечает за блёстки и мишуру?
— Может быть, тебе стоит отдохнуть перед выступлением? — обратилась к подруге Оникс, выходя из одного из коридоров. — Всё же в твоём положении не стоит перенапрягаться.
— Эй! — возмутилась и надулась Скретч, повернув мордочку к Шилд. — Я беременная, а не тяжело больная.
— Логическое утверждение: согласно данным медицинских обследований, ваш организм переносит тяжёлый стресс, — прозвучал механический голос из динамиков пип-бака диджейки. — Убедительная рекомендация: проводите больше времени в тихой, спокойной обстановке.
— Сговорились за моей спиной? — вскинула бровки белая пони.
— Винил, а я кое-что тебе принесла, — прищурившись, заговорщическим голосом произнесла Оникс, при помощи телекинеза извлекая из перемётной сумки бумажный кулёк. — Если ты согласишься отдохнуть хотя бы пятнадцать минут…
— Я не жеребёнок, чтобы меня подкупать, — гордо вздёрнула подбородок Скретч.
— Ну… Раз ты не хочешь мармеладное яблоко, то я его съем сама, — подмигнула подруге чёрная единорожка, начав демонстративно медленно разворачивать сладость, одновременно с тем высунув кончик языка и облизывая им нижнюю губу. — Ты точно уверена?
— Гр-р-р, — прижав ушки к голове, белая пони выхватила из копыта собеседницы раскрытый кулёк и с видом оскорблённой невинности заявила: — Я это делаю не из-за яблока, а потому, что ты попросила!
— Конечно-конечно, — покивала Шилд, затем развернулась и поманила диджейку за собой. — Пойдём, хоть чаю тебе налью.
Пони, в этот момент находившиеся в атриуме, скрывая улыбки, проследили за удаляющимися кобылками весёлыми взглядами. Ни для кого не было секретом, что Винил тяжело переносит своё интересное положение, временами впадая в меланхолию, а иногда начиная вести себя, как сущий непоседливый жеребёнок. Впрочем, рядом почти всегда была её младшая подруга, всеми силами старающаяся сгладить особенно острые углы.
— Ну и чего вы остановились? — вскинулась Строуберри Джем, заставляя пони начать шевелиться активнее. — Атриум сам себя не украсит. Колпаки готовы? А блёстки? Смотрите у меня: не успеете закончить всё в срок — лишу десертов!
…
…перед кабинетом главы отделения группу вторжения встретил полноценный боевой дроид: гусеничная платформа служила основанием для башни с двумя пулемётами, один из которых был роторным-шестиствольным, а второй — поворотным двухствольным. В задней части миниатюрного танка виднелась ракетница, готовая к запуску всего своего боезапаса.
Уже по отработанной схеме вперёд выдвинулся «танк», а в то же время шесть робосов и квадрокоптеров, снаряжённые гранатами, вылетели из-за угла. На появление противника робот отреагировал точно так, как предсказывала аналитическая программа: первостепенной угрозой он посчитал шестилапа, открыв по нему шквальный огонь и буквально прошивая металлический щит насквозь, а к тому моменту, когда системы распознавания переключились на летающие цели, первые механические птицы уже скинули свои «гостинцы».
Импульсные гранаты взорвались, накрывая машину волной разрядов. Стоило же им спасть, как взорвалась вторая пара снарядов, а затем и третья, которая окончательно вывела устройство из строя.
К обездвиженной груде металла отправились несколько ремонтников, приступивших к демонтажу оружия и брони. Ещё два шестилапа проникли в сам кабинет, где за рабочим столом обнаружилось тело кобылы, по всей видимости и являвшейся директором.
Обыск помещения позволил обнаружить дверь, ведущую в тайный арсенал, где лежали винтовки, автоматы, гранаты, лёгкая броня и даже один меч. Взлом сервера дал доступ к информации о небольшом стойле, спрятанном прямо под зданием компании.
— Сержант, в бункере находятся военные преступники и предатели родины, — лязгнул металлом голос, звучащий из динамика шестилапа. — Какое наказание для них предусмотрено в условиях военного времени?
— Расстрел, сэр, — отозвался гуль, с невозмутимым выражением морды застывший в дверях. — Разрешите привести приговор в исполнение?
Дрон-разведчик извлёк из стола электронную карту, после чего протянул её пони, удерживая в правом переднем манипуляторе.
— Нам нужна информация, лейтенант: где-то в городе, а может быть и за его пределами, могут находиться другие бункеры, схроны, склады, — прозвучал приказ в тишине кабинета штаба предателей. — Не рискуйте своими подчинёнными, но помните, что от ваших действий зависит, воспрянет ли Эквестрия после очередного удара судьбы, либо так и останется лежать в руинах.
— Так точно, сэр, — перехватив кусок пластика телекинезом, Грей Вульф козырнул правым передним копытом, а затем вышел из комнаты.
Система безопасности уже была отключена, так что ничто не мешало ему и его подчинённым в сопровождении шестилапов и робосов добраться до входа в неучтённое стойло…
…
— Все пони меня слышат?! — привычно устроившись за пультом диджея и надев на голову гарнитуру, Винил почувствовала себя так, будто бы вернулась в далёкое прошлое, когда ещё не было известно о том, что такое — война.
— Да! — вразнобой ответил хор голосов.
Вспыхнули софиты, лучами разноцветного света разрезая темноту, словно фотографии из старого альбома, выхватывая мордочки жеребцов и кобыл всех возрастов и рас. На их головах красовались яркие колпаки из цветной бумаги, ожерелья из бумажных цветов обхватывали шеи, некоторые даже носили такие же очки, какие были и на самой Скретч.
«Как жаль, что здесь нет Пинки… Старой доброй Пинки Пай. Что же, придётся самой постараться и не посрамить честь подруги», — копытце белой единорожки нажало кнопку, заставляя начать играть бодрую, энергичную музыку.
— Я рада тому, что все мы здесь сегодня собрались: сегодня, мои дорогие жеребчики и кобылки, мы празднуем первый, но далеко не последний день единства народов в стойле двадцать девять! — голос единорожки звучал ровно и звонко, не выдавая волнения и тревог своей хозяйки. — Не в первый раз нам — пони, выпадают тяжёлые испытания: сперва виндиго, затем — Дискорд, король Сомбра… Но всякий раз, как бы тяжело ни было нашим предкам, они продолжали идти вперёд, к светлому будущему и мы, все мы, не посрамим их память! Но всё это будет потом, а сейчас: я спою эту песню…
Как страшно было мне — я ждала, застыв,
Узнав, что рухнул целый мир — остался только ты.
Тогда была я, как на дне, но сказала — ничего,
Переживу: меня ты сделаешь сильней!
Пойдём со мной! Не надо ждать!
Ведь от того, что суждено, никто не может убежать!
Хочу облегчить твою боль, ты мне не должен ничего,
Но вместе мы переживём все испытания с тобой!..
…
Четверо пони в полицейской броне, нацелив оружие на толстую бронедверь, так похожую, но и неуловимо отличающуюся от рекламных плакатов Стойл-тек, стояли позади шестилапов, один из которых вводил пароль доступа в терминал. Наконец лампочки мигнули, прозвучал сигнал приветствия, а затем металлическая преграда подалась в сторону, открывая взглядам короткий коридор, ведущий в небольшой атриум.
«Девять пони, одна зебра», — сухо отметил Воин, отдавая команду дронам на атаку.
Ярко вспыхнули башенные фонари, вперёд полетели светошумовые и газовые гранаты, а следом за ними рванули роботы.
— Морды в пол, зебриканские подстилки!
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Голос машины
Этим утром она проснулась рано и сперва даже не поняла того, где находится и что происходит вокруг: ноги были прижаты к телу, со всех сторон находилась эластичная плотная ткань, а глаза ничего не видели. Попытавшись пошевелиться, единорожка осознала, что находится в чём-то вроде кокона, а заставив рог светиться тусклым светом, чтобы не выдать себя, окончательно поняла, что её запихнули в мешок.
Паника начала накатывать со страшной силой, заставляя ноги дёргаться, ноздри — широко раздуваться, а рот раскрываться в попытке ухватить ещё немного воздуха… Внезапно по ушам ударил звук расстёгиваемой молнии, а в следующую секунду глаза сами собой зажмурились от попавшего по ним света.
— Доброе утро, мисс Вельвет, — прозвучал доброжелательный голос молодого жеребца. — Эти мелкие проказники опять застегнули ваш спальный мешок?
— У-угу, — смущённо кивнула Твайлайт, чувствуя как мордочка стремительно краснеет от прилившей к ней крови. — Доброе утро.
— Не буду вам мешать, — произнёс собеседник, начав удаляться, о чём говорили шелест ткани и шум шагов. — Мы собираемся завтракать и будем рады, если вы к нам присоединитесь.
— Я… постараюсь, — отозвалась немолодая пони, разлепляя слезящиеся глаза, мир перед которыми постепенно принимал привычные очертания.
Она находилась в просторной военной палатке, рассчитанной на шестерых взрослых пони: двухскатная брезентовая крыша, как у маленького домика, возвышалась над головой, четыре тканевых стены, в одной из которых находился застёгивающийся на молнию выход, окружали со всех сторон, а на одном из опорных столбиков, вкопанных в землю, висел энергомагический светильник в виде старинной лампы с мотыльками. Внутреннее пространство было выкрашено в нежно-жёлтый цвет, с нашитыми на все плоские поверхности бабочками, которые должны были поднимать пони настроение и заставлять думать о хорошем, но… у неё вызывали только грусть и глухую тоску.
Остальные пять спальников, в одном из которых проводили ночи земнопони-близнецы шести лет, уже были сложены в углу, тем самым освобождая почти всё жилое пространство. Взгляд Твайлайт задержался на военных перемётных сумках, попарно висящих на трёх из четырёх столбиках, где хранился нехитрый скарб беженцев (серая ткань с чёрными, бурыми и зелёными пятнами сильно контрастировала с фоном стен).
«Надо вставать, есть и идти работать», — поторопила себя волшебница, при помощи телекинеза расстёгивая свой спальник до конца.
С удовольствием потянувшись, от чего приятно заныли мышцы, кобылка перекатилась на живот и поднялась на ноги. Трико из тонкой жёлтой ткани сильно помялось, да и нуждалось в очистке, так что пони поспешила его стянуть, чтобы торопливо влезть в плотный защитный комбинезон, состоящий из мягкой подкладки, изолирующего среднего слоя и грубой серой огнеупорной ткани. В процессе она отметила, что сиреневая шёрстка свалялась, а под шкурой отчётливо видны рёбра, пусть голодать ей и не приходится, да и грива, напоминающая на ощупь солому, требовала к себе внимания.
«Что Рарити сказала бы, увидев меня такой?», — невесело улыбнувшись, Спаркл надела на голову капюшон с прорезью для рога, применила на пижаме очищающее и разглаживающее заклинания, затем сложила её и спальный мешок в углу.
Вздохнув и собрав в копытца всю силу воли, единорожка направилась на улицу…
Небо, как и всегда в последние месяцы, было серым и мрачным, а просачивающегося сквозь тучи света едва хватало, чтобы нормально видеть. Перед палаткой, вокруг походного радиоприёмника, словно бы семья, выбравшаяся на пикник в выходной, сидели шестеро пони: пожилые жеребец и кобыла единороги; волшебник среднего возраста с женой из расы земнопони; двое рогатых жеребят. Все они были одеты в синие, зелёные или красные комбинезоны с капюшонами, в передних ногах держали миски с питательным желе и ложки, а для малышей, в качестве десерта, отдельно лежали сладкие овсяные батончики, на которые те бросали нетерпеливые взгляды.
— Тётя Вельвет! — замахала передним копытцем маленькая кобылка. — А я говорила Грею, что не надо так делать. А он…
— Ничего ты не говорила! — возмутился её брат. — И вообще: ты — ябеда.
— Я не ябеда! — обиделась Грей Лайт.
— А вот и да, — ткнул сестру копытцем Грей Хард.
— Ма-ам, он дерётся! — захныкала маленькая единорожка.
— Прекратите оба, — отставив свою миску, земная пони обошла радио и встала позади жеребят. — Сейчас отправитесь в палатку и будете читать учебник. И никаких вам сладостей или радио.
— Ну… — поник жеребчик.
— Это ты во всём виноват, — проворчала его сестра.
— Ах так? — вскинулся было Грей Хард, но тут близнецам на макушки легли передние копытца их мамы, которой пришлось ради этого присесть на задних ногах.
— Не сердитесь на них, Вельвет, — виновато произнесла земнопони, потупив взгляд. — Это я не углядела…
— Не стоит извиняться, — оторвавшись от наблюдения за малышами, Твайлайт мягко улыбнулась и прикрыла глаза. — Все мы были жеребятами.
— А вот и нет, — вмешалась пожилая единорожка, ткнув локтем своего супруга. — Скотч родился старым и несносным ворчуном.
— Молчала бы, глупая кобыла, — пробурчал означенный единорог. — Я отдал тебе лучшие годы своей жизни, а ты мне вечно про какой-то супружеский долг твердила.
— И всё-таки лучшие? — ехидно осведомилась пожилая пони.
— Ну… — её супруг потёр подбородок правым передним копытом. — В общем-то — да.
— Но супружеский долг, старый ты перечник, мне так и не отдал, — посетовала старушка.
