Дракон-1. Дракон цвета крови

Лиез только хрюкнуть и успел, оседая на пол. И что самое печальное — никакого сочувствия Мариса к брату не испытывала. Уж как он ухмылялся, рассказывая ей про Жоао Феррера... это у нее вазы под рукой не было. А жаль!

— Отлично, — одобрила Фатима, которая кажется, готова была добавить Матиасу еще. Просто не потребовалось, он и так отлично потерял сознание.

— Ой-ой-ой, — ахнула Мариса. — Ужас! Кто-то разлил воду из вазы, Матиас повернулся, поскользнулся — и упал?

— И так неловко ударился головой, — согласилась Олинда. — Ты все видела?

— Да-да, надо срочно сказать коменданту! И привести беднягу в чувство, и в больницу его, — согласилась Мариса.

Как оказалось, выиграли они для Каэтаны не сутки, а даже чуточку побольше.

Севилла немного не рассчитала силу, или ваза попалась твердая, или Матиас как-то неудачно подставился. Но врач сказал, что парню придется полежать дня три.

Сотрясение мозга — с этим не шутят.

Разум — вещь очень загадочная, мало ли, как дело повернется? Не-не, полежите, молодой человек. Дня три. А если будете себя плохо чувствовать, то и пять.

Девушки?

А зачем вы девушке — без мозгов? Что с вами делать, с таким?

Матиас скрипнул зубами, но согласился. Хотя в свое падение, кажется, не поверил. Но — девушкам на это было глубоко начихать. Главное, Каэтане время выиграли, а остальное их не волновало.

Глава 8

Я плыла в потоке чувств и мыслей.

Не только своих, нет. Чужих тоже.

Ее звали Виола.

Совсем юная драконица, которая даже не успела сделать ни одной кладки, ей всего-то двадцать шесть лет... считай — младенец.

Ладно, драконы растут быстро, и взрослеют быстро, Виола не станет исключением.

Размножаться драконы могут с тридцати лет, тогда же считаются и взрослыми. Но у них с этим намного сложнее.

Драконы откладывают яйца, но развитие драконят начинается еще в утробе матери. То есть яйцо откладывается, как у крокодилов, уже с зародышем.

Одно.

За один раз.

И чтобы сформировался здоровый зародыш, чтобы яйцо потом спокойно выросло... столько всего нужно!

Во-первых, драконица должна быть полностью сформировавшейся. То есть тридцать лет — это когда можно спариваться. Вылетать, сплетать шеи, по выражению самой Виолы.

Но потомство лучше не заводить.

Оно практически наверняка будет неполноценным.

Вот, лет в пятьдесят — шестьдесят — дело другое. И зародыш сформируется правильно, и самой драконице вреда не нанесет... размножать тридцатилетнюю драконицу — это как десятилетнюю девочку.

Да, были в истории планеты Земля и такие времена, кстати. Когда в пятнадцать лет девочки уже мамами становились, а в двадцать пять — могли и бабушками. А то и раньше. Бывало всякое, и созревают все по-разному, но кто сказал, что это хорошо для матери и потомства?

И мать погибает, и дети хилые получаются.

Это по собственно драконице.

Так что каждый год яйца драконицы не откладывают. Раз в десять — двадцать лет, так правильнее будет. И то регулярно проводится отсев.

Нет, яйца не разбивают.

Просто яйцо, в котором зародыш не сформировался, или он нежизнеспособный, не будет расти и развиваться. Такие яйца уничтожают сами драконы. Огнем.

Во-вторых, нужны специфические условия.

Они у драконов есть именно здесь. Эти пещеры, эти минеральные воды, освещение, влажность, соленость... всех параметров не перебрать. Но и воссоздать их где-то в другом месте пока не получилось. Это, конечно, опасно.

Мало ли что?

Одно хорошее землетрясение — и капут драконам?

Но Виола была спокойна на этот счет. То ли не задумывалась в силу щенячьего возраста, то ли у драконов был какой-то выход, просто здесь их все устраивало...

— Второе, — пришел ответ от Виолы.

А, ну раз второе — можно не беспокоиться. Драконы не дурнее людей.

— Мы умные, — Виола просто лучилась самодовольством.

Я и не сомневалась, что умные.

И мне сейчас было удивительно хорошо. Но...

— Виола, а как мы будем дальше?

— Будешь приходить ко мне. Как сможешь, так и будешь. Я понимаю, важно все сохранить в тайне.

Я выдохнула.

Если бы драконица потребовала постоянно находиться рядом с ней, или обнародовать нашу связь... ой как я бы встряла! Песец!

— Тебе это не будет слишком сложно?

— Нет, все в порядке.

— Но я знаю, что другим людям надо-надо-надо...

Виола шевельнула гребнем. И даже тихонько фыркнула.

— Им — надо. Тебе не надо.

— Не понимаю?

— У людей разная восприимчивость. Кто-то вообще не способен нас слышать, только эмоции ощущает, кто-то слышит хорошо. Ты меня слышишь сразу, поэтому нам будет легко. Тебе не обязательно оставаться рядом-рядом, у нас уже все хорошо.

— А первые сутки?

— Они самые сложные для пары. Чтобы все установилось правильно, мы стараемся находиться рядом. А потом связь развивается, крепнет... с тобой все хорошо. Со временем мы сможем чувствовать друг друга на большом расстоянии.

Я выдохнула и погладила драконицу по лапе.

— Спасибо. Я уверена, что смогу решить эту проблему, но не сразу. Ты знаешь, драконицы никого не выбирали более ста лет. Люди отвыкли.

— Знаю. Мне говорили.

Я тряхнула головой.

Ну конечно же, для драконов-то мы живем намного меньше, драконы могут и десяток таких как я за свою жизнь поменять!

Виола как-то хитро улыбнулась. И я поняла, что она читает мои мысли.

— Это только пока. Потом ты научишься разграничивать то, что для меня — и то, что для тебя.

— А нужно?

— Если захочешь.

Я только отмахнулась.

Не захочу, да и незачем, и вообще... что у меня может быть такого, о чем нельзя сказать своему дракону? Отношения с мужчинами? Так их у меня вообще пока нет!

А если мой дракон кого-то не одобрит...

— То что?

Почему-то вообразился Матиас Лиез, которого Виола цапнула за зад. В моем воображении он убегал, придерживая рукой отваливающееся полупопие, а Виола прищуривалась, и штаны, которые застряли у нее в зубах, развевались, как знамя.

— Тогда приятного аппетита, — сформулировала я.

Но Виола уже не слышала. Она повалилась на бок и дергала от хохота лапами.

— Если я его цапну, там половины Матиаса не будет.

— Все равно — приятного аппетита. Лишь бы ты не отравилась.

— Никогда не думала, что люди такие забавные. Мы поладим.

— А почему драконицы все-таки прекратили выбирать людей?

— Потому что нужен определенный порог... совместимость, — попыталась объяснить Виола. — Страх не давал женщинам подойти, а когда они подходили, мы не могли сдержать своих инстинктов. Страх же! Охота! Дичь! Не подруга — добыча!

— Замкнутый круг, — согласилась я.

Как с собакой. Не боишься — не цапнет. Ну, если специально не натаскана, конечно. Но как правило — не укусит. А если боишься, собака еще больше ярится, а ты еще больше боишься... замкнутый круг. Только одно дело собака, а другое — здоровущий ящер.

— Ты понимаешь. Это хорошо. И подруга у тебя хорошая.

— Да?

— Сначала она боялась меня. А потом — за тебя. Это чувствуется.

— То есть она тоже может подойти дракону? Драконице?

— Может. Я даже знаю, кому именно.

Я задумчиво кивнула.

Это хорошо. Только вот нужно ли оно Марисе? Ко всем ее проблемам с Феррерами, с родителями... еще и дракон? Увесистая гирька на весы получится, как бы вся конструкция не рухнула.

Я поговорю с подругой, и пусть она подумает.

Когда за мной пришел Эдгардо, мы с Виолой уже болтали всласть, как старые подруги. И даже больше, как две сестры.

Драконица наслаждалась общением, я тоже, а как наладить дальнейшие встречи... придумаем! Пока я просто буду приходить по ночам. Или Виола выбираться на воздух и прилетать ко мне в бухту. Драконицам-то никто не запрещает гулять, где им понравится. Условие — не ходить по территории Академии, так она и не будет. Плавать в море можно, летать над морем можно, а нам больше и не нужно.

А за два с половиной года мы точно что-то придумаем. Лучше даже за полгода.

Летом мне придется съездить к отцу, а я не представляю, как можно расстаться с Виолой даже на один день.

Ничего, выход найдется. Или Виола со мной слетает, или я никуда не поеду, и пусть папаша приезжает сам. Будет видно ближе к лету. А пока — на выход.

И я послушно затопала по пещерам вслед за Эдгардо.

Драконы явно были уже в курсе происходящего. Пока мы шли к выходу, нам их штук сорок попалось, от мелких до вовсе уж крупных.

Раньше драконов я вблизи не видела. Сварт, Виола, Эстарг — остальные пока держались от меня подальше. А любопытно же! Какие у них общие признаки, чем они различаются... генотип и фенотип. Сейчас я могла смотреть и сравнивать.

Пожалуй, ближе всего по внешности драконы к варанам.

Некрупная голова, длинное тело, мощный хвост, пропорциональные лапы. Гребень у взрослых драконов похож на частокол, а у драконят пока зачаточный. Видно, что он идет по всей длине спины, где-то острее, где-то мягче. Чуть пониже крыльев он вообще пропадает, а потом выступает опять.

Интересно было бы посмотреть на скелет дракона. Но — драконы против препарирования.

Крылья пока у драконят сложены вдоль тела, но все равно, видно, что они похожи на летуче-мышиные. Там даже рудиментарные лапочки есть.

Интересно, они ими работают — или нет?

И строение похоже на летуче-мышиное. То есть крыло идет вдоль всего тела. Не прикрепляется в одном месте, как рисуют в книгах, так оно бы просто не выдержало вес дракона. Плотная перепонка, жесткая даже на вид, в цвет туловища.

А дракончики красивые.

Красные, синие, зеленые, черные, белые... одноцветные. Пятнистых или полосатых среди них нет. Цветовой градации, кстати, тоже нет.

Допустим, самки белые, самцы черные. Такого не встречается. Есть и черные, и белые, и самки, и самцы.

Морды тоже интересные.

Если вараны тупоносые, то у драконов моськи похожи на те, что рисовал Валеджио. Здоровущая пасть, рудиментарные рога, гребень... что-то похожее он изобразил сидящим на утесе.

Такой головой, наверное, можно стены таранить.

Пасть — отдельный разговор. Даже у молодняка — туда вполне поместится голова взрослого человека. Кажется, драконы это понимают, потому что идут мимо и позевывают. Или улыбаются?

Я бы на второе поставила.

И зубки там...

Клычки такие — один укус и руки нет. Акулы плачут и рыдают.

Глаза...

А вот глаза у драконов неожиданно крупные. Такие,, почти стрекозиные. Отсюда, сверху,, видно плоховато. Мне кажется, что они обеспечивают обзор на все триста шестьдесят градусов. Хотя бы на триста...

Интересные они. Красивые, яркие...

Личности.

* * *

Хватило эсса Молина ненадолго. Ровно до выхода, а там и Мариса на шее повисла.

— Каэ! Я волновалась!

— Все в порядке, — я погладила подругу по волосам, успокаивая. — ты же понимаешь, мной любой дракон отравится.

— А дракон об этом знает?

— Они же разумные, кто мне мешает ему об этом сообщить?

— Н-никто...

— А кто мне мешает сообщить о случившемся преподавателям и лично ректору? — поинтересовался Эдгардо.

Я посмотрела на него с удивлением. Наивный ребенок вздумал шантажировать — меня!?

— Здравый смысл?

— Не понял? — смутился третьекурсник.

— Что тут непонятного? — пожала я плечами. — Как вы собираетесь доказывать связь между мной и Виолой?

Эдгардо посмотрел на меня со священным ужасом.

— А... а... она же есть!

— И что? Если вы не в курсе, эс Молина, драконицы могут запретить драконам открывать пасть. То есть вы будете кричать, орать и биться головой об стену, а ваши слова никто не подтвердит. Включая и вашего собственного дракона.

— Эстарг меня никогда так не предаст!

— Спросите у него, эс.

Эдгардо посмотрел на меня злыми глазами. Шантаж явно срывался.

— Вы.... Ты...

— Я, — согласилась я. — И Мариса. И драконицы. У них другая структура общества, потому что именно драконицы откладывают яйца и приглядывают за их развитием. Драконы на это просто не способны. Поэтому драконицы важнее.

— И эссы... ох, ужас!

— Ничего ужасного во мне нет, — похлопала я Эдгардо по руке. — Эс Молина, давайте просто решим, что всего этого не было. Вы водили девушек поглядеть на драконов, вот и все. И живите, как ни в чем не бывало.

Эдгардо вздохнул. Кажется, он принимал для себя какое-то неудобное решение. Неприятное, гадкое....

— Эсса Каэтана, я не смогу так поступить. Но если я выдам вас, Эстарг от меня откажется.

— Он вам так сказал?

— Да.

Я промолчала. Вот уж чего я не собиралась делать, так это отказываться от своих слов.

Шантаж? И что дальше? Я не ангел! Что я должна сделать — прийти и сознаться во всем ректору? После чего меня попросту отравят, чтобы не создавать неприятных прецедентов? Запросто!

Не стоит забывать, завещание Виктора Третьего наверняка все еще действует. А лезть в авантюры, ничего не зная о своем новом статусе, о своих новых возможностях — самоубийство.

Виола...

Да, Виола меня выбрала. Но она не щит и не меч, она тоже нуждается в моей защите и помощи. И еще...

Драконы привязаны к этим скалам. Не будет термальных источников — не будет детей. А Виола пока еще и одного яйца не отложила. У драконов это не так легко и просто, это вам не страусы и не курицы.

Даже не крокодилы, хотя сходство есть.

Пока мне необходимо время. Время, чтобы во всем разобраться, время, чтобы встать на ноги, время...

И не стоит забывать о своем долге перед Даннарой. Ей я тоже обещала. Так что прости, Эдик. Понадобится — и я кого угодно шантажировать буду. Не во имя высшей цели или прочих глупостей, а просто потому, что мне есть о ком заботиться. И мои девочки тоже в этом списке. Я взялась их учить, я несу за них ответственность. А угрызения совести?

Как писали в интернете, выбей совести зубы, пусть не грызет, а целует.

— Поэтому, — Эдгардо не дождался от меня реакции, и решил пойти дальше. — Я промолчу. Но вы мне тоже должны дать обещание, никому и никогда не говорить о моем участии в этом деле.

— Хорошо — легко согласилась я. — Даю слово.

Эдгардо недоверчиво покосился, но я была вполне серьезна. Если все откроется, я буду молчать до конца. Так хотя бы его не убьют. А Эстарга мне тоже жалко.

— Минутку, — Мариса оправилась от своих эмоций. — Эдгардо Молина, слово вы получили. Но взамен — научите Каэ проходить к ее драконице незамеченной.

— Что!?

Я промолчала. Не подумала я об этом, а зря.

— то самое. Наверняка за столько лет драконарии накопили какие-то знания, сведения, карты... что там может быть еще? Каэ, я правильно понимаю, ты так и будешь ходить к своей драконице?

— Буду.

— Значит, тебе нужно делать это безопасно. Максимально безопасно.

И с этом было сложно спорить.

— Да, но...

— Эс Молина?

Выдоху Эдгардо мог бы позавидовать синий кит.

— Я... хорошо.

— Эс Молина, — я похлопала его по руке, отчего несчастный подскочил на полметра и едва не полетел носом вперед. Пришлось ловить и останавливать. — я буду молчать. Слово даю. Вот просто — молчать и молчать, обо всем.