* * *
Мэри не помнила, чтобы когда-то так много писала. Она никогда не любила писать, её почерк всегда оставлял желать лучшего, чего она очень стеснялась, но в последнее время она писала с таким удовольствием, с каким не писала никогда. Её рука совсем не уставала, её почерк был таким, будто она работала над ним годами, мыслей в голове было так много, так много!
Глаза девочки сияли потусторонним светом, она ничего не могла с собой поделать!
— Теперь все говорят, что я самая-самая красивая! И никто не может меня обидеть! И все считают меня самой-самой умной! А ещё... ещё мне всегда везёт! И папа перестал пить! А ещё, а ещё...
Вид девочки незаметно для неё изменился. Свечение становилось сильнее, черты лица менялись, она вносила в себя всё больше и больше изменений, искажая себя всё больше и больше. На улице она слышала восхищённые возгласы её поклонников, доносились рыдания извинений тех, кто её обижал. Им было так стыдно, что они сделали! Как они могли её обижать?! Как?! Теперь они не смогут погладить её единорогов, единороги чувствуют тех, кто её обижал, и никогда к ним не подойдут. А это ведь единороги!
Что ещё?..
"...твоя семья всю жизнь мечтала о достатке..." — мягко напомнил голос в голове....твоя семья всю жизнь мечтала о достатке..." "...твоя семья всю жизнь мечтала о достатке..." — мягко напомнил голос в голове.
Этот голос был совсем таким, какой был у покойного дедушки Мэри. Он единственный, кто за ней по-настоящему следил. Её мама постоянно пропадала на работе, отец много пил. После его смерти они совсем разленились, поэтому, каждый раз, когда слышала голос дедушки, наполнялась странной мотивацией продолжать.
— Точно!
Девочка принялась быстро-быстро меж строчек вписывать новые и новые детали. Беспорядочный, пусть и красивый почерк вселял подсознательную тревогу. Каким бы идеальным он не был, любой, кто захотел бы прочитать его содержание, пришёл бы в ужас.
Стоило ей дописать, как к ней в комнату моментально забежал широко улыбающийся отец. Здоровый, счастливый, красивый, он выглядел прямо так, как помнила его Мэри, когда была маленькой! Ну, то есть, совсем маленькой.
— Мэри, пойдём скорее, я купил билет в лотерее, у меня хорошее предчувствие!
Мэри уверенно кивнула, сжав ручку в руках.
Вместе они отправились в гостиную, включив телевизор. Большой-большой, почти на всю комнату. Это было практически первое, что пожелала девочка. Стоило им сесть в диван, как с работы тут же пришла мама. С большим-большим клубничным тортом, её любимым!
— Я дома! — воскликнула жизнерадостно женщина.
Обычно мама приходила поздно, она всегда выглядела очень грустной и усталой. Мэри сделала её более счастливой, чем очень гордилась!
Уже вместе они сели смотреть телевизор. Мэри всё ещё чувствовала грусть за то, что с ними не было дедушки, но голос в голове обещал ей, что, если она хорошенько постарается, даже дедушку получится вернуть. Пока что она всё ещё была немного ограничена в своих желаниях, но с каждым новым запросом и изменением ручка голосом дедушки говорила, что может всё больше и больше.
В огромном телевизоре на Мэри уставились два улыбающихся ведущих, молодой мужчина и женщина. Рядом с ними было большое колесо удачи.
"...Джон, не могу поверить, что этот день настал!...Джон, не могу поверить, что этот день настал!
— Я с тобой полностью согласен, Бритни! — насквозь фальшиво хохотнул Джон. — Розыгрыш миллиона долларов! Какой волнительный момент, Бритни! Кто же победит? Возможно, малышка Мэри?..
— Не будем оттягивать этот волнительный момент, Джон! Крути колесо, и пусть победит малышка Мэри!!!
Фальшивая экспрессия ведущих и странный задний фон нисколько не смущали девочку. Как и не смущал тот факт, что внутри телевизора цвета были непривычно мрачными. Мир вокруг неё был ярким и насыщенным, когда внутри телевизора — практически бесцветным, гнетущим.
Сердце Мэри забилось быстро-быстро. Колесо закрутилось. Казалось, оно крутилось целую вечность, но, когда оно остановилось, ведущие, не сговариваясь, неожиданно закричали:
— Мэри, победила малышка Мэри!!!Мэри, победила малышка Мэри!!!
Мэри вместе с родителями счастливо закричали. Ведущие, казалось, в этот момент наблюдали за происходящим, насквозь фальшиво улыбаясь. Уже когда Мэри собиралась выключить телевизор, мужчина-ведущий неожиданно сказал:
— Готов ли ты к последствиям своих действий?"
"...готов..."
Ведущая только и успела, что открыть рот, желая что-то сказать, но девочка, неожиданно потеряв интерес, взяла и выключила телевизор, задумавшись над тем, что она будет делать дальше.
В конце концов, она хотела сделать ещё так много всего!
Город продолжал с сумасшедшей скоростью меняться, превращаясь во что-то страшное, изменения становились всё более глобальными, постепенно доходя до коллапса.
Коллапса, который столь сильно нужен был истинному виновнику происходящего.
Глава 25
Сегодняшний день — хороший повод выйти из берегов, каждому — из своих. Потому что всякий человек — океан, и глупо всю жизнь искренне считать себя лужей, пусть даже самой глубокой и непросыхающей в микрорайоне.
Макс Фрай, случайная уместная цитата из Интернета.
* * *
Хмурые и полные любопытства взгляды. Они были направлены на меня, словно я был главной путеводной звездой этого чёрно-белого представления. На лицо сама собой вылезала короткая усмешка, осанка оставалась идеальной ровной, не давая мне ни единого шанса сгорбиться. Моя роль подлеца получала удовольствие от осознания своей важности, на что моя не менее подлая тень лишь злобно посмеивалась.
Богатый, ничтожный Джон Смит. Его цель была в том, чтобы стать ступенькой на пути истории, того, кто должен был показать изнанку прогнившего мира, и он стал. Однако совсем не так, как должен был. Важно ли?
Моя улыбка стала чуть более широкой и злой. Невидимое давление усиливалось, приближая конец моего нахождения здесь. Я мог бы полностью соответствовать роли, тогда всё прошло бы спокойнее и легче. Увы-увы. Каждая минута нахождения в месте, которое целенаправленно промывало мне мозги, бесило меня всё больше и больше. Было бы, сука, странно, если бы не бесило. Вместе же с тем, чем больше я противился влиянию мира, тем сильнее чувствовал, что промыло мне мозги в том числе и нечто иное. Я знал об этом, помнил, но будто намеренно игнорировал.
Поудобнее устроившись на сидении, выглянул в окно. Чёрный автомобиль скользил по ещё мокрым после дождя дорогам. Однотонные фасады зданий, словно мазки кисти, терялись среди света и тьмы. Огонь фонарей беспокойно сверкал на лице города, будто звёзды, что потеряли свой путь в туманной пустоте. Таинственные тени проносились мимо, словно мимолётные образы будущего.
— В этом есть свой шарм...
— Выглядите задумчивым, тень, — улыбнулась сладко Мисс Андерсон. — Размышляете о красоте ночи?
Сидевший рядом с дерзкой чёрно-белой женщиной детектив фыркнул.
— Вы слишком легко поддались его чарам, Мисс Андерсон.
— Я археолог, детектив, — обворожительно улыбнулась Мисс Андерсон. — Загадки прошлого, тайны былого — в этом есть своя красота. Разве вас не интересует ваш добрый друг? То, как он мыслит и о чём думает? Какие тайны сокрыты в его душе?
— "Добрый друг"... — зло хмыкнул Чарльз. — В мире нет чернее души, чем душа Мистера Фишера.
— Мистер Фишер... — с нешуточным любопытством пробормотала женщина, пытаясь увидеть во мне отражение истинной Бездны. — Случайность или знак?
Я отвлёкся от разглядывания чёрно-белых видов. Город оставался позади, мы отправлялись дальше во тьму, где не было места лучам ночных фонарей.
— Превратности неотвратимой судьбы.
Любопытство чёрно-белой женщины и не думало затихать, лишь разгораясь.
— Ваше предназначение, цель?
— Вынужденное хобби, Мисс Андерсон. Моё предназначение — сторонний наблюдатель, Атлант. Создатель и не создатель существующей и не существующей в глубинах океана Атлантиды.Атлантиды — Вынужденное хобби, Мисс Андерсон. Моё предназначение — сторонний наблюдатель, Атлант. Создатель и не создатель существующей и не существующей в глубинах океана Атлантиды.
Женщина задумчиво наклонила голову. Она хотела изучить меня, и меня это совсем не отталкивало. Моя женщина, как настоящего подонка, должна быть нема, покорна и красива. Отражать и принимать мою внутреннюю тьму, давая затонувшей душе успокоиться. Вместе с тем, это совсем не значит, что я не хотел и чего-то другого. Яркого, взрывного, немого, и вместе с тем — говорящего. Лишь на миг.
Одним словом — бабник.
— Вы полны загадок, тень.
— Его загадочность — лишь безумие, — фыркнул детектив.
— Это ли не загадка, полный тайн детектив? — с жаром воскликнула женщина. — Вы должны были раньше сказать, что знакомы с изнанкой мира!
Мой добрый друг не на шутку был задет словами информатора. Его взгляд стал мрачнее ночи, кулаки сжались, глаза нехорошо загорелись.
— Это говорите ВЫ, поклонница магии, последовательница культа?!
— Будь я последовательницей культа, мир давно был бы уничтожен, — лукаво ответила женщина. — У каждой уважаемой женщины должна быть своя личная история, детектив.личная — Будь я последовательницей культа, мир давно был бы уничтожен, — лукаво ответила женщина. — У каждой уважаемой женщины должна быть своя личная история, детектив.
Я довольно сощурился, понимая, что вновь настал мой час.
— Ваш коллега по исследованиям всё ещё должен скучать по вашей ласке, Мисс Андерсон.
Глаза женщины расширились.
Моя улыбка стала шире, перед глазами услужливо появились образы былого. Истинный подлец-джентльмен бы промолчал, использовал знание для себя, но я — лишь фальшивка, взрослый ребёнок, которому лишь ещё предстояло вырасти.
— У вас занимательное родимое пятно на спине. Точно такое же, как и у вашей заботливой тёти, Мисс Андерсон. Вы не любите солнечную погоду, через месяц у вас день рождения, но вы давно не отмечаете его. Вы идёте против Бога Снов, но при этом активно используете его силу, чтобы продлить свою молодость и красоту, особенно вы любите...
— Прошу вас, достаточно, — взмолилась осознавшая положение женщина. — Вы позорите меня! Ради Мэри!Ради Мэри!
Мой добрый друг широко улыбнулся, в его глазах вспыхнул мстительный блеск.
— Грязный приём использовать Мэри, мэм. Продолжай, демон, добрый друг.Грязный приём использовать Мэри, мэм — Грязный приём использовать Мэри, мэм. Продолжай, демон, добрый друг.
Я, на миг нахмурившись, естественно, продолжил.
Показательно игнорирующий наши разговоры пожилой водитель, единственный носитель кусочка света в непроглядной тьме, заслуживал отдельной похвалы за свой интеллект и тактичность. В какой-то момент, когда Мисс Андерсон больше не могла от нас ничего скрыть, наш путь вывел нас в лес. Этот лес отражал всю изнанку мира: тёмные ветви деревьев, обрамляя наш путь, создавали плотную стену из затемнённых силуэтов. Мрак в лесу был плотным и живым, создавая собственную атмосферу загадок. Тишина становилась столь густой, что казалось, будто она могла замедлить само течение времени. Лишь слабый свет луны, проникающий сквозь листву, раскрывал частичку таинств этого места.
Мы ехали прямиком в их главное логово — усыпальницу заключённого чёрно-белой тюрьмы. Мисс Андерсон прекрасно знала, где поджидает своего часа спящий бог, но действовать одна не могла. Как светлячок, что смотрел на горящее пламя, она понимала, что сама не справится. Мисс Андерсон хотела играть от обратного, использовав ключ — детектива, без которого ритуал пробуждения невозможен. Сюжет требовал баланса.
— Что-то не так, — неожиданно сообщила Мисс Андерсон. — Я чувствую это!
Её взгляд стал встревоженным, она начала озираться, будто мышка, почувствовашая кошку. Не прошло и минуты, как мой личный телефон зазвонил, окончательно нарушив симфонию ночи. Черти драли Мистера Стивенсона, какая симфония? Удивлённо хмыкнув, я достал телефон, смотря на незнакомый номер. Его не могли знать простые смертные — это было очевидно.Черти драли Мистера Стивенсона, какая симфония? Её взгляд стал встревоженным, она начала озираться, будто мышка, почувствовашая кошку. Не прошло и минуты, как мой личный телефон зазвонил, окончательно нарушив симфонию ночи. Черти драли Мистера Стивенсона, какая симфония? Удивлённо хмыкнув, я достал телефон, смотря на незнакомый номер. Его не могли знать простые смертные — это было очевидно.
— Не вмешивайтесь, — сорвалось с моих губ, после чего я ответил.
— Эта партия будет за мной, Мистер Фишер.
Спокойный, мягкий голос, раздавшийся из трубки, мгновенно оборвался длинными гудками.
— Сэр, что-то впереди!
Пожилой водитель, точно следуя своей роли, увидел проблемы в самый нужный момент. Среди тьмы чёрно-белого мира загорелись яркие белые глаза невиданного создания. Чёрно-белый мир поплыл, будто мы оказались в настоящем кошмаре. Правда же была в том, что весь этот мир и был кошмаром.
На миг, время будто остановилось.
— У тебя ведь есть план? — практически прошептал детектив.
Я не стал отвечать.
Не прошло и секунды, как кошмар, неслышно зарычав, поглотил нас вместе со всем лесом, размыв чёрные краски, словно вся наша поездка была обычным сном. Вместе же с деревьями размылись и наши образы, отправляя в царство сна.
* * *
Встреча с главным злодеем истории — это всегда событие. Хочется сделать его уникальным, запоминающимся, чтобы действительно пугало до усрачки и заставляло верить в то, что даже главный герой истории не бессмертен. Когда же речь заходит про нуарщину, особенно важна таинственность, концентрированный пафос, крутость и стиль. Медленная подводка, несколько ранних встреч, чтобы каждый проникся тем, какой страшный злодей пытается победить героя.
К сожалению, с моей стороны был сделан максимум того, чтобы всё сломать: одну часть я беспардонно пропустил, не имея ровным счётом никакого отношения к истории, когда вторую... Её у человека напротив меня и не было. Правда, в каком-то смысле, это и была наша первая встреча, которая должна стать финальной.
— Белые или чёрные, Мистер Фишер?
Наверное, так археолог и должен выглядеть: скромный, немного зажатый, он собой воплощал само умиротворение. Пусть он и прозвал себя "Морфеем", на самом деле его звали Томас Холл. Самое обычное имя. Для главного культиста, обладателя сверхъестественных сил, который хочет пробудить ото сна Бога, совсем не подходит. Именно таким Мисс Андерсон Томас и запомнился, но я и подумать не мог, что образ, оставшийся в голове, окажется настолько объективным и настоящим.
— Я могу нормально мыслить, — удивлённо констатировал я, не чувствуя влияния комикса. — Можешь сам выбрать сторону, Томас.
— Как пожелаете, — спокойно кивнул мужчина. — В таком случае, я буду за чёрных. Прошу, сделайте свой ход.
Я не спешил делать ход, вместо этого лениво развалившись на бесцветном стуле. Окружающее пространство всё ещё оставалось нуарным, как и человек напротив меня, но моё тело приобрело цвет, обрело полноценную физическую форму, потеряв нарисованный "стиль".
