— Придётся, милый. Давай помогу.
Салли начал расстёгиваться. То, как к нему принюхивался чиновник, выглядело просто отвратительно! Перед новыми друзьями обнажаться было куда проще и совсем не противно!
Пришлось выдержать мерзкую процедуру осмотра. Чиновник обошёл его со всех сторон, демонстративно взъерошил тщательно уложенную косу, шлёпнул пониже спины... Не зря папа Орри так часто повторял "Терпи!"! Салли уже был близок к обмороку снова, когда чиновник вернулся за стол и сел в своё кресло.
— Одевайтесь, юноша. Всё в порядке.
Салли трясло, как от озноба. Едва он успел набросить пальто и начал укутывать голову шарфом, как в кабинет заглянул ещё один бета.
— Дональд, ты ещё долго?
— Да вот, ещё женятся, — откровенно пожаловался чиновник. — Сколько можно-то?!! Скоро бланков не хватит!
— Да уж, устроили нам весёлую жизнь, — согласился второй, косясь на Салли. — Как будто и без того забот не хватает. Ладно, заканчивай побыстрее и пошли — все уже собрались.
Едва этот бета ушёл, чиновник снова зашуршал бумагами. Спустя ещё десять минут он извлёк из лежащей с краю папки лист гербовой бумаги с красочной печатью и начал аккуратно вписывать имена в графы. Закончив, он ткнул пальцем, где именно нужно подписать, вписал что-то в толстую книгу, шлёпнул пару печатей, но свидетельство о браке не отдал, хотя Тобиас уже собирался его забрать.
— Не так шустро, молодой господин, — осадил его чиновник. — Вы не заплатили.
— А разве вы не должны выписать бумагу для финансового кабинета? — напрягся Тобиас. — Ведь все пошлины и таксы взимаются там...
— Молодой господин, — многозначительно изогнул бровь чиновник, — вы же бета. Неужели непонятно? — И чиновник откровенно облизнул нижнюю губу, вперившись в Салли.
— Сколько? — скрипнул зубами Тобиас.
Чиновник сказал, и Салли ахнул — это было едва ли не столько, сколько Тобиас взял с собой, когда они выходили из дома, чтобы вечером отпраздновать регистрацию. Ясно, взятка. Интересно, за что? Неужели только за то, что он, Салли, так аппетитно пахнет? Или понял, что они солгали? Если Тобиас заплатит, то того, что они успели скопить по пути домой, надолго не хватит. А ведь ещё надо платить за оформление паспорта.
Тобиас молча выложил на стол требуемую сумму, мысленно пожелав сородичу долгой и мучительной смерти. Тот с довольным видом сунул деньги в карман и только тогда отдал свидетельство о браке, присовокупив бланки на оформление паспорта.
— Приятно иметь дело с понятливым человеком. Что ж, желаю... счастья.
Выйдя из кабинета, Салли едва сдержался, чтобы не разреветься. За что???
— Ничего, любовь моя, прорвёмся, — крепко обнял его Тобиас. — Мы же не одни.
— Но ведь... а всё из-за того, что я... Как же мы...
— Заработаю. У отца я ни монетки не попрошу — это только мои проблемы.
— Но ведь...
— Не переживай, справимся.
— А как же пошлина на паспорт?
Тобиас взглянул на большие часы, висящие на стене.
— Так, можно сходить домой, но тогда можем не успеть...
— Проблемы? — раздался рядом знакомый голос.
— Рейган...
Это действительно был Рейган Хелль. Двуликий сразу понял, что что-то случилось. Тобиас, отведя омег в уголок, коротко обрисовал ситуацию, и Рейган нахмурился.
— Сколько надо?
Тобиас сказал. Омега подумал и кивнул.
— Ждите здесь. Я скоро вернусь.
— Ты... — вздрогнул Салли, вспомнив вчерашние пирожные.
— Это единственный способ быстро добыть денег, — покачал головой парень. — Я даже знаю, где это можно сделать. И не надо винить себя Салли — я сам так решил. В конце концов, вы мои друзья. Пока идите и заполняйте бумаги, а я скоро принесу деньги.
И Рейган пошёл куда-то вглубь здания.
Бумаг на паспорт пришлось заполнять немного, но у Салли так тряслись руки, что Тобиасу пришлось придерживать. Писарь предложил было всё сделать за него, но бета отказался — на оплату его услуг не хватило бы даже тех крох, что при них остались. Потом пришлось ждать, пока всё это по мере заполнения неспешно проверялось, потом были вопросы, потом Салли сфотографировали... Салли дописывал последнюю форму, когда в кабинет просунулась голова Рейгана.
— Достал. Жду в коридоре.
От Двуликого пахло сразу тремя, и в этой мешанине Салли разобрал запахи тех самых чиновников. Похоже, что у тех намечалась неофициальная пьянка на рабочем месте, и Рейган этим воспользовался. Салли, увидев добытые другом деньги, всё же разрыдался. Тем более, что Рейган слегка прихрамывал и растирал левое плечо.
— Ничего, Салли, пройдёт. Не плачь ты так, — приобнял его Рейган. — Мы сейчас к Лайсергам пойдём, и Дон меня живо подлатает.
По дороге к квартире близнецов Салли немного успокоился. Он снова начал думать, на что же они с Тобиасом будут жить. А ведь ещё надо заплатить Рейнольдсам за комнату, покупать еду... Придётся как можно скорее продать кашемировую шаль — она достаточно дорогая. На первое время хватит.
Близнецы жили в простом доходном доме, но зато их квартирка была побольше, чем у Мариусов и занимала две смежные комнаты. В первый момент Салли едва не задохнулся от обилия запахов, а потом всё же разглядел просторную мастерскую и несколько столов, заваленных всякой всячиной. Один из углов отгорожен больничной ширмой. Некоторые вещи имели весьма причудливый вид, а рядом с печью на полу стояла клетка, в которой сидели самые настоящие крысы, которых как раз кормил Франческо.
— Привет, ребята! — помахал он друзьям. — Не замёрзли?.. — Заметив, что у Салли красные глаза, бета встревоженно вскочил на ноги. — Что случилось???
— С них солидную взятку слупили, — сердито сообщил Рейган, сбрасывая пальто. — Пришлось мне быстренько подработать, чтобы можно было заплатить за паспорт. Причём деньги, что я получил, были в том числе и наших ребят.
— Сволочи! — выругался Донован, заметив, как чуть кривится от боли Двуликий. — Ничего-то святого у них нет!.. Сколько?
— Трое, один альфа. Ты не посмотришь? А то такое ощущение, что они меня всё-таки порвали.
— Проходи за ширму и раздевайся, — кивнул студент-медик. — Фран, ставь чайник — Салли надо чем-нибудь напоить. У нас валерьянка ещё осталась?..
Уже сидя за расчищенным от стеклянных колб и самых диковинных инструментов столом Салли окончательно успокоился. Осмотр показал, что ничего страшного не случилось — Рейган легко отделался. И всё-таки Донован категорично заявил, что в ближайшие два дня омега будет ночевать у них.
— Я так понял, что вам сегодня не до торжеств, — вздохнул Франческо. — Жалко...
— Ничего, посидим, когда Салли паспорт получит. Тогда всё сразу и отпразднуем, — пообещал Тобиас. — Ребята, у вас никакой работы нет на примете? А то пока получу жалование за командировку...
— В адвокатуре писарь нужен — Альвар говорил, что один из парней приболел. Только с кем ты Салли оставишь?
— Я с ним побуду, — сказал Рейган, потягивая горячий чай. — Уж я не провороню.
— Дон, ты не знаешь, за сколько можно продать кашемировую шаль с кистями? — тихо спросил Салли.
— Настоящая? — удивился Франческо.
— Да, далайская. Мне её прямо с предгорий дальнего востока привезли.
— Найдём, — кивнул медик. — И вы, если что, обращайтесь.
— Только в самом крайнем случае, — насупился Тобиас. — Я должен обеспечить свою семью сам. Мог бы и раньше догадаться, что такой ароматный омега привлечёт слишком много внимания.
— Вот что значит по-настоящему чистая кровь, — грустно улыбнулся Франческо. — Похоже, что чем чище кровь омеги и грязнее альфы и беты, тем сильнее они голову теряют.
— Реакция острее, — согласился Донован. — Понятно, почему омег начали обвинять в том, что они одержимы демонами. Если они хранят в себе самое лучшее, то на чистых во все времена кидались как оголтелые. Значит, что-то есть в омегах, что и позволяет им собирать в себе самое чистое и передавать дальше. Особенно ценятся такие на невольничьих рынках и встречаются в борделях — на них бешеные деньги заколачивают.
— А что это может быть? — поинтересовался Салли.
— Не знаем пока, но похоже, что это-то что-то очень маленькое. — Донован поднялся с табурета и поманил Салли к одному из столов. — Смотри. Это называется "микроскоп". Он позволяет разглядеть очень маленькие штуки. Его изобрели в начале прошлого века. Пока он даёт не самое большое увеличение, но Альвар уже думает, как прибавить мощности. Вот это называется "окуляр". Загляни-ка в него.
Салли склонился, посмотрел в трубочку со стёклышком и замер.
— Что это? — Посмотрел на два маленьких стекла, между которыми был зажат тонкий срез, судя по запаху, луковой мякоти. Снова посмотрел в окуляр.
— Все живые создания — растения, животные и мы — состоим из маленьких частичек, похожих на эти штуки. Они называются "клетки". Клетки могут быть самыми разными, и в них что-то происходит. Разные клетки выполняют разные задачи. Наука уже выяснила, что в нашем семени тоже есть клетки, только у омег они едва живые и их крайне мало. Потому-то ваше семя и называют мёртвым. Скорее всего, у вас в теле вырабатываются и другие клетки, из которых потом и вырастают дети. Я проводил опыты, исследуя то, что вытекает из омег во время очистки, и находил среди этой дряни довольно крупные одиночные клетки, которые ни с чем не были соединены. Раньше считалось, что жизнь даёт только семя альф и бет, укореняясь в теле омег, но теперь получается, что роль омег в этом деле тоже очень большая — они не только вынашивают и рожают, но и что-то дают от себя. Есть предположение, что когда семя альфы или беты достигает подобных клеток в теле омеги, то и происходит зачатие детей. Если нам удастся добыть нормальные образцы и исследовать этот механизм подробнее...
— А как?
— Пока не знаю, но я, кажется, знаю, где искать. — Донован потянулся к одной из полок, которыми были увешаны стены, и достал пухлую тетрадь. Шлёпнул на стол рядом с микроскопом и раскрыл перед Салли. Тетрадь была не просто исписана и изрисована — к страницам студент-медик приклеивал новые листки, добавляя что-то к схемам. — Вот, смотри сюда. Вот это матка, в которой и происходит рост и развитие ребёнка перед рождением. К ней присоединены две эти трубки, на конце которых есть вот эти штуки. Мы вскрывали трупы, я как-то прихватил одну, вскрыл и посмотрел под микроскопом. Там этих клеток полно, но они заметно отличаются от тех, что вышли. Я обсуждал это с нашим профессором... Получается, что то, что вымывается во время очистки, — это умершие клетки, то, что лежит внутри этой штуки, возможно, ещё не дозрело, поскольку в них кое-чего не хватает. Что, если одна или две клетки созревают к началу течки, по этим трубкам попадают в матку и, если зачатия не произошло, вымываются, чтобы к началу следующей течки организм был чист для новой попытки? Если это так, то ответ надо искать именно здесь. Как только Альвар придумает, как сделать микроскопы посильнее, то я вплотную этим займусь.
Салли слушал нового друга, разинув рот.
— Вы уже столько всего знаете...
— Так раньше наука практически на голом энтузиазме развивалась, — усмехнулся Франческо, — Церковь издавна активно препятствовала научной мысли, едва усматривала в новых открытиях крамолу или колдовство. "Зелёную улицу" давали только тому, что не противоречило канонам Церкви и приносило прибыль, а то, что было им не нужно, двигали вперёд такие же чудаки, как мы. Среди твоих предков Спенсеров такие тоже попадались — они поддерживали учёных деньгами, переписывались с ними, сами немало изобрели, пытались пробивать путь некоторым открытиям... Ты знаешь, что воздушный шар изобрёл твой предок Бенджамин II-ой Спенсер, основываясь на принципе минских летающих фонариков? Он рассчитал и разработал форму купола, усовершенствовал простую спиртовую горелку, с помощью которой шар поднимается в небо, разработал систему расчёта подъёмной силы шара... У его крестника и ученика Томаса Освальда, который стал известным изобретателем, осталось немало этих бумаг, по которым первые воздушные шары и были построены, когда запрет Церкви на подобные разработки был снят. На основе этих самых расчётов и моделей были построены не только первые воздушные шары, но и первые дирижабли. Церковники же в разные времена мешали внедрять те или иные вещи, вот и накопилась в запасе уйма проектов, чертежей, фактов и теорий, которые с помощью историков и букинистов, которые скупают старые книги, свитки и дневники, сберегли и предоставили университетам и прочим учебным заведениям для рассмотрения и работы. Тоби и его наставник даже считают, что часть всего этого была попросту украдена у Альхейна, когда империя была разрушена. И это может оказаться правдой, поскольку мощь и богатство этой страны были невероятными в те времена. Сейчас, когда наука пошла в серьёзный рост, появился шанс проверить все прежние предположения и найти ответы на новые вопросы. Отсюда и наша идея о предотвращении беременности. Если не допустить попадания живого семени в тело течного омеги, то ребёнка не будет. И пить ничего сомнительного не надо!
— И как вы собираетесь это сделать? — заинтересовался Салли.
— Вот так. — Донован подвёл его к другому столу и достал какую-то яркую штуку. — Это резина, и из неё мы сделали надувные шарики. Смотри. — Донован поднёс один кончик штуковины к губам и начал дуть. И плоская штука начала превращаться в что-то круглое и просвечивающее. Салли видел нечто подобное на кухне, когда Орри у него на глазах разделывал рыбу. Вот "шарик" начал расти с каждым выдохом Донована. — Красиво? — улыбнулся бета, перекручивая кончик, чтобы не выходил воздух. — Мы на прошлом празднике немало таких продали — дети были просто в восторге! И украшать ими можно. Мы уже получили патент на изобретение и договорились с лавкой шутих, что будем делать эти надувные шары для них. А главное знаешь что?
— Что?
— Они ничего сквозь себя не пропускают, пока нет дырочек. — Донован выпустил воздух из шарика и начал осторожно наливать внутрь воду из стоящего рядом кувшина. Чем больше было воды, чем сильнее растягивался шарик, тем сильнее волновался Салли — вдруг порвётся или прольётся. Но из шарика не выпало ни капли. — Вот мы и задумали делать то же самое, но для защиты омег. Если надеть что-то в этом роде на нас перед спариванием, то всё семя останется внутри и беременность не наступит. Осталось только довести идею до ума.
— Но если всё так просто, то почему раньше ничего подобного не было? Оно же само напрашивается!
— Было, вообще-то — наши одичалые предки не были полными идиотами. Раньше шили мешочки из ткани для этих же целей, их даже пропитывали чем-нибудь, да только позволить себе подобное могли далеко не все, да и помогало не всегда. Некоторые использовали промытые и высушенные кишки животных — с тем же результатом. Вот только Церковь была против подобных изысканий, да и не каждый раз об этом думали, когда альфа или бета натыкался на течного по чистой случайности. К тому же у подобного приспособления был один недостаток, почему от него довольно быстро отказывались — не было таких ощущений, как без них, а если вспомнить, чем тогда стирали, то такие тканевые мешочки быстро изнашивались. А стирать приходилось часто. Сам понимаешь, почему. — Донован многозначительно кивнул омеге, и Салли густо покраснел.
