— Машина и есть, — помрачнел Владислав. — Так, живо в санузел — приводить себя в человеческий вид, а потом спать. И чтоб я тебя не видел, пока не протрезвеешь. Поняла?
— П-поняла, — вяло отсалютовала Лариса. — Шо ж тут непонятного? Как-никак... ик... русским языком было сказано... О, Данечка! Соскучился по мне, бельчонок? У-ти, мой сладенький...
Максим и Захар дружно подхватили нетрезвую девицу под руки и потащили в сторону санузла, пока ею не занялся Гектор. Владислав встревоженно взглянул на навигатора и успел заметить, как неприязненно дёрнулось его лицо. Похоже, что когда-то подобные дамочки пытались его домогаться.
— А что за Майки? — полюбопытствовал Василий, осуждающе глядя Ларисе вслед.
— Здешняя знаменитость — VENUS последней модификации, — скрипнул зубами капитан. — Видел я его. Да, скроен неплохо, программу доработали, но всё равно машина. Их уже и на сцену затаскивают!
— Так это уже не первый, — пожал плечами доктор. — Ты, наверно, не обращал внимания, но у нас в Глазго трое таких есть. Рекламная акция "CYB-MASTER". Эксклюзивные модели. На капризы неспособны, работают без выходных и отпусков, могут пить как лошади, наркота их тоже не берёт, и очень выгодны в плане побочных заработков.
— Каких?
— За сходную цену можно выкупить вечер, ночь, а то и выходные и отпуск с ними. Любой каприз за ваши деньги. Живые исполнители такого не позволяют — они же не машины.
Владислав с отвращением плюнул.
— Маразм, а не реклама! Неужели кому-то это нравится?!
— Многим нравится. Всё-таки кумиры-люди стараются беречь личное пространство, если они не инфантильные кретины, а фанатам хочется быть к ним поближе. Особенно озабоченным. Вот и предоставили возможность хотя бы так вкусить желаемого. Да, стоит это иной раз недёшево, но сама возможность...
— Всё равно маразм!
— Тебе виднее, — примирительно ответил доктор и заметил, как внимательно прислушивается к их разговору Даниэль. Причём услышанное его всерьёз встревожило.
Владислав Константинович не любит киборгов потому, что они машины. Не люди. И очень сильно не любит. Это очень плохо. Он не должен узнать, что я киборг, иначе всё изменится. Он станет по-другому ко мне относиться, а я этого не хочу! Он ведь так добр ко мне! Не хочу, чтобы он принял меня за глючного и сдал... куда следует! Ведь если меня найдут и заберут, то... На этот раз я могу и не пройти проверку. А потом... утилизация.
Перед финальным прыжком к Малышке Даниэль спал плохо. Ворочался, то и дело просыпался, а за пару часов до подъёма даже вскочил, метнулся в рубку, открыл собственные расчёты и долго пялился на них, не понимая ни единого знака, переменной в формуле или последовательности. Этот прыжок был самым сложным в исполнении — Малышка находилась в стороне от уже освоенных путей, и связь с цивилизацией поддерживалась только через навигационные маяки, которые вращались на орбите её звезды. Составляя общую трассу, Даниэль считал именно от самой Малышки — этот способ использовал один из навигаторов, за которым он когда-то наблюдал. Этот человек по имени Мартин Гринграсс любил ещё и комментировать свои действия — так ему было проще работать, а Даниэлю удобнее запоминать. Весту Даниэль выбрал потому, что она была ближе к нужному сектору. Если бы он знал, что на Весте есть такой особенный киборг, и Владислав Константинович его увидит, то предпочёл бы Хутор, аграрную планету, которая находилась чуть дальше.
Насколько Даниэль понял, наблюдая за работой настоящих навигаторов, летать по обжитым секторам было гораздо проще. За годы межзвёздных перелётов уже были составлены формулы для самых часто используемых манёвров, в которые оставалось только подставить нужные значения. Например, общий вес судна, его параметры, расчётную мощность двигателей и так далее. Прыжки к малоизвестным звёздам несли в себе определённый риск, и успешность таких прыжков была самой настоящей проверкой навигатора на профпригодность. Пилот использует навигаторские расчёты как основу для своей работы — об этом было написано в начале первого параграфа общего учебника по навигации (Когда был объявлен отбой, Даниэль не лёг спать сразу, а сел читать и засиделся надолго.), и от того, насколько верными были эти самые расчёты, будет зависеть, доберётся ли корабль до точки назначения не только вовремя, но и целым. Открытый космос ещё таил в себе немало загадок, которые только предстояло разгадать. Об этом Гринграсс тоже как-то упомянул, использовав при этом выражение "билет в один конец". В случаях, подобных Малышке, у навигаторов были только общие координаты, звёздная карта и характеристики нужной звезды. Если расчёты будут составлены неправильно...
За завтраком Даниэль так нервничал, что почти ничего не ел, хотя система настаивала на приёме пищи. Это лишний раз подтверждало, что он всё-таки человек. Доктор, Ксения и напарник попытались его подбодрить и уговорить хоть что-то съесть, но парень всё же не выдержал, сорвался с места и ушёл к себе.
— Волнуется, — прокомментировал Захар.
— Оно и понятно — этот прыжок будет самым сложным, — серьёзно кивнул Гектор, делая себе бутерброд с маслом. — Странно, что ваша Антонина именно нас выбрала, а не кого по-опытнее. Слушай, Макс, а почему она именно нас выбрала?
— Антонина Витальевна решила, что вы лучше всего справитесь, — пожал плечами Максим.
— Почему? — вступил в разговор и Владислав. Мандраж навигатора его ощутимо встревожил и обеспокоил. Вдруг в расчёты вкралась ошибка, Даниэль её чувствует, но найти не может? Рано утром, встав, капитан застал парня в рубке — тот сидел в своём кресле, кутаясь в плед, и перебирал данные и итоговые расчёты для последнего прыжка, но ничего не трогал. Владислав предпочёл не выдать своего присутствия и отказаться от кофе сейчас, чтобы не спугнуть. — Чем она руководствовалась?
— Во-первых, вы, Владислав Константинович, совсем недавно были кадровым военным. Причём не из тыловых служб или транспорта, а боевым офицером, в отставку вышли буквально недавно и, скорее всего, ещё не успели расслабиться на гражданке.
— Что?!
— Не обижайтесь, это она сама так сказала, — поспешил объяснить Максим поражённому такой циничной оценкой Корзуну. — Но это не умаляет других ваших достоинств. Это Антонина Витальевна тоже сказала.
— А... Ну, ладно...
— А про меня она что сказала? — полюбопытствовал доктор.
— Про вас она слышала от своей подруги — вы оперировали её внучку ещё в материнской утробе лет восемь назад. Случай был особенно сложный, за него взялись только вы. Причём оперировали по старинке. Операция прошла успешно, девочку назвали Василисой — в вашу честь. Сейчас Василиса полностью здорова и даже занимается танцами.
— Правда? — обрадовался Василий. — Да, я помню этот случай — меня тогда пригласили в другую клинику, чтобы провести эту операцию. Я помню, как другие хирурги отказывались, предлагали вообще прервать беременность, но эта девочка была такой долгожданной... Я подумал и нашёл решение. Риск был достаточно высоким, но шанс спасти малютку тоже был немаленький. И я его использовал. Это был один из самых сложных случаев в моей практике. Я после этой операции всю ночь не спал, а потом закрутился на своей основной работе и как-то позабыл узнать, чем же всё закончилось. И мне никто не сообщил.
— Жаба, небось, задушила, — предположил Антон.
— Вы оперировали... нерождённого ребёнка? — не поверил своим ушам Гектор. — И какой был срок?
— Конец седьмого месяца. Если бы я промедлил хотя бы неделю, то шансы на успех стали бы ещё меньше.
— А что там было?
— Опухоль. Говорить, где именно, не буду, а то ещё захвалите, а мне это вредно.
Ксения восхищённо уставилась на доктора.
— Так вы специалист мирового класса?!!
— Не такого уж и мирового, но кое-что могу, — скромно ответил Друзь. — Практика большая, не раз приходилось исправлять чужие ошибки, вот опыт и набрался.
— А если так, то какого чёрта торчали в заштатной клинике? — нахмурился Гектор, в очередной раз сверившись с переводчиком в своём комме, чтобы убедиться, что всё понял правильно. Даниэль уже начал помогать ему улучшать знание русского языка, но репетитор из него вышел так себе, и пилот скачал себе приложение из инфранета. Благодаря этой программе не приходилось тратить время на лишний перевод, а остальные просто давали парню время сориентироваться. И тоже помогали. Особенно Максим. — Вы могли бы работать в частной и деньги лопатой грести — с руками бы оторвали.
— Потому и не пошёл, как только наработал себе репутацию. Я врач, и мой долг — лечить без оглядки на количество нулей на банковском счету. Для меня это дело принципа, иначе бы стал не врачом, а кем-нибудь другим.
— А я? — заинтересовался Гектор. — Почему меня одобрили?
— За твою пробивучесть. И талант. Антонина Витальевна решила, что если человек так настойчиво шёл к цели раньше, то и в этот раз не спасует. — Пилот едва не лопнул от гордости. Доказал! Его упорство оценили по достоинству! Эх, слышала бы это мама... — И раз уж ты сумел пробиться в пилоты, да ещё после таких травм, то наверняка не захочешь ударить в грязь лицом, чтобы не подпортить себе репутацию. — Гордость резко сдулась, Гектор побагровел, а Владислав ухмыльнулся. Так его! — Да, ты парень талантливый, но было очевидно, что тебе нужен хороший сдерживатель, и Данька показался ей самой подходящей кандидатурой. Особенно после того, как ты его защищать начал. А когда ей рассказали, как вы "Дикую охоту" проходили, она окончательно убедилась, что вы идеально друг другу подходите.
Василий заулыбался, а капитан и пилот обменялись слегка растерянными взглядами.
— А сам Даня?
— По-моему, он Антонину просто очаровал, — сказал Захар. — Тихий скромный парнишка...
— А Данила?
Механик тут же навострил уши.
— А с ним стало ясно, когда он Антонину Витальевну в машинное не пустил. И как именно не пускал. Значит, всё в полном порядке, и механик опасается, чтобы посторонние чего не сломали.
Данила польщёно закивал.
— Ни ... себе... — вырвалось у Владислава. — А ваша Зеленская, и верно, дама не промах!
— На ней солидная часть кафедры держится, — признался Максим. — Сейчас, когда особенно активно ищут новые планеты для переселенцев, наших то и дело посылают в командировки. Антонина Витальевна сама не раз летала, и если бы она не умела разбираться в людях, то не сделала бы карьеру.
— А почему вас послали одних? — заинтересовался Василий.
— Потому, что реальной опасности на Малышке не обнаружено. Планета кислородная, тяготение лишь на девять процентов ниже стандартного, для проживания более чем пригодна. Наша задача — обследовать место, где предполагается возводить первое поселение, подсчитать плотность популяций местной живности и возможные риски с их стороны, провести кое-какие опыты, чтобы потом выяснить, приживутся ли наши культуры в тамошней почве... Словом, начинается последняя стадия исследований, а потом прибудет первый корабль.
— И когда это будет? — Василий заметил, что Даниэль вышел из своей каюты, но не решается снова сесть за стол. Махнул ему рукой: "Проходи, всё в порядке."
— Пока неизвестно. Малышку открыли только двенадцать лет назад, Антонина Витальевна была в самой первой экспедиции и просто влюбилась в эту планетку. — Максим вздохнул. — Она искренне считает, что уродовать её цивилизацией — страшный грех. Проще построить там санаторий или базу отдыха — чистый воздух, изумительная природа... Но нашему правительству нужны новые колонии и ресурсы — Альянс и Конфедерация тоже активно наращивают свои владения. Если они нас догонят, до новой большой войны останется не так долго.
— Не будет войны, не переживай, — отмахнулся Корзун. — Слишком дорогое это удовольствие. На локальные стычки и без того спускают кучу денег. Я знаю — видел отчёты и накладные...
Даниэль сел за стол и слушал очень внимательно. Похоже, подумал Василий, что тема войны ему очень близка.
— Война вообще одно сплошное разорение, — безнадёжно махнул рукой Антон. — Хоть масштабная, хоть локальная. Да и бестолковое это дело. Сначала тратят бабло, чтобы что-то поломать, а потом тратят дополнительное бабло, чтобы починить или вообще построить заново то, что только недавно ломали в щебёнку. И какой смысл вообще было ломать?!
Даниэль слушал эти рассуждения и не мог с ними не соглашаться. Он сам часто видел подобное — когда армейские механики чинили трофеи, кроя самыми разными словами солдат-пехотинцев и стрелков тяжёлой техники. Трофейных киборгов тоже пускали в дело — меняли вражеский софт на свой, вносили в программу подчинения новых хозяев, подкармливали, чтобы нагнать рабочих процентов, и бросали на передовую. Делалось всё это ради одного — экономии. Даже Даниэль понимал это без сторонних объяснений. Война то и дело казалась киборгу совершенно бессмысленным занятием. Почему люди воюют? И почему придают войне такое большое значение и важность? Может, поэтому их капитан решил оставить военную службу?
Эти мысли лишний раз показывали разницу между человеком и биомашиной. Человек мог от чего-то отказаться. Даже если потом отказ обернётся для него плохими последствиями. Для киборга выбор существовал только в программных алгоритмах — выбор варианта действия. Их никогда не спрашивали, хотят они что-то делать или нет. Есть приказ, и этот приказ должен быть выполнен по умолчанию. Это программа. И только попробуй его не выполнить! Разумеется, при таком режиме ARESы долго не жили — убьют в любом случае. Или солдаты противника, или киборги противника или сами хозяева.
— Даня, о чём задумался? — окликнул навигатора доктор.
— Ни о чём! — испуганно встрепенулся Даниэль. — Просто... вдруг я с трассой ошибся?
— Ты не ошибся, — уверенно ответил Гектор. — Это просто мандраж. У меня перед некоторыми заездами это тоже бывало.
— И меня знатно колбасило, когда я в первый раз с Антониной Витальевной полетел в экспедицию, — признался Максим. — И перед экзаменами то и дело полощет. До Весты ты нас благополучно довёл, верно? Значит, и на Малышку попадём без проблем.
— Ты поешь лучше, — заботливо придвинула поближе к Даниэлю тарелку с печеньем Ксения. — Поешь, и полегчает.
В этот самый момент в столовую вышла Лариса со следами вчерашней "прогулки" на лице. Заметно, что девица уже была в санузле и худо-бедно оклемалась, но всё ещё выглядела бледновато. Даже лёгкий макияж не спасал. Василий подумал, встал из-за стола, отлучился в медотсек, из которого вернулся с какими-то таблетками.
— Вот, прими, а то перегрузки тяжелее переноситься будут — скоро стартуем.
К началу взлёта Даниэль, как смог, успокоился — система выбрасывала сообщение за сообщением, грозя новой перезагрузкой. Лимит снова сокращался — не только из-за пресловутого мандража, но и всего того хорошего, что он успел пережить во время полёта. Стычка с капитаном тоже крепко урезала лимит, за что навигатор особенно себя корил — только чудом не скрутило у того на глазах. Перезагрузка во время прыжка совершенно недопустима! Одно утешало — как только они прибудут на Малышку, искин переоценит обстановку, лимит, скорее всего, будет увеличен, и система вместо того, чтобы выставлять жёсткие ограничения, будет использовать эти самые "недопустимые" реакции в своей работе. Не все, конечно, однако по сути киборг будет находиться в обстановке, приближенной к боевой, где действуют уже совсем другие категории и приоритеты.
