— Не вздумай! — Аарон вцепился в плечи омеги и привлёк к себе, стискивая обеими руками. — Я никуда теперь тебя не отпущу! Ты мой! Только мой!
— Вы сошли с ума! — Мак с трудом вывернулся. — Вы больны, сэр...
— Да, да, я болен! Я болен, потому что люблю тебя! — Аарон с умоляющим выражением на лице и болью в глазах... опустился перед омегой на колени, вцепившись в его левую ладонь, на внешней стороне которой выделялся рубец. Коснулся рубца губами. Сила давления тут же схлынула. — Мак, пожалуйста... не бросай меня... Выходи за меня замуж.
Омега побледнел ещё больше и снова огляделся по сторонам. На лицах всех присутствующих было дикое потрясение. Ну ещё бы — сцена прямо из омежьего романа!
Мак на миг дрогнул, но уже в следующую секунду на его лице проступило презрение.
— И это Аарон Бейли? Потомок славной династии военных? Стелется перед каким-то приблудным омегой? Не стройте из себя героя дешёвого романа, сэр. Вы думаете, я не слышал, как Бейли обращаются с омегами, рожающими им детей? Ни вы, сэр, ни ваша семья не получите ни меня ни моего ребёнка. Даже не мечтайте.
Мак выдернул руку и направился к выходу. Аарон сорвался с места, в полтора прыжка настиг его, резко развернул к себе лицом и начал крепко целовать, не смущаясь тем фактом, что на них продолжают пялиться.
— Я не отпущу тебя, слышишь... Ты мой... только мой... а все традиции Бейли пусть катятся к Деймосу!!!
Мак ошарашенно смотрел в его глаза... и вдруг заметил, как альфа быстро мигнул. Безумный блеск сменился озорными огоньками. Он будто пытался сказать: "Ну же, догадайся!"
— Аарон... — вырвалось из уст парня.
— Выходи за меня, Мак. Клянусь, ты не пожалеешь.
Омега снова оглянулся на сослуживцев, которые продолжали потрясённо пялиться на них. Кто-то откровенно крутил пальцем у виска. Мак перевёл взгляд на своего альфу, который чуть прищурился, как будто говоря "Ну же, ты же всё понял?", и его рот начал медленно расплываться в недоверчивой улыбке.
— Я... я согласен.
На пороге квартиры Аарона их встречал встревоженный Диего. Увидев рядом с альфой красного, как помидор, сородича, сжимающего в руке старенький чемодан, он выдохнул с облегчением и тут же запер дверь.
— Ну, что, получилось?
— Кажется, да. — Альфа, не выпуская ладони Мака из своей, прислонился плечом к стене. — Осталось сходить на ковёр к начальству, пережить объяснение с Людовиком и Рэмом, а там уже нас оставят в покое. Тот факт, что я сбежал из госпиталя, должен подтвердить, что я был не вполне адекватен.
— Что? Ты сбежал из госпиталя? — ахнул Мак, передавая Диего свой чемодан.
— Ага. Я ещё не забыл, как нас трясла внутренняя разведка после рейда в лесу Дронера. Но я тогда был рядом со своими ребятами, а ты сидел перед следователем один и беременный... Да я чуть с ума не сошёл!.. Диего, сделай-ка нам чайку.
— Сейчас. — Диего подхватил чемодан Мака из внезапно ослабевших пальцев сородича.
— Ты не забыл, что должен говорить?
— Я помню. — Диего отнёс чемодан Мака в спальню Аарона и вернулся. — Надеюсь, твой план сработает, и тебе не припаяют обвинение в неблагонадёжности. Вот только как ты собираешься объясняться с роднёй?
— Прямо и откровенно. После того цирка, что я устроил в столовой, Людовику нужно время, чтобы придти в себя и подобрать слова, чтобы вправить мне мозги. Ещё он будет выяснять, как я умудрился сбежать из госпиталя, как вёл себя там...
— Ты и там буянил?! — Диего восхищённо уставился на друга.
— Ну... скажем так — я попытался отыграть не до конца пришедшего в себя солдата. Поскольку мне реально тогда мозги перетряхнуло, а мозг — предмет пока ещё тёмный и непредсказуемый, всё спишут на посттравмат и контузию. А пока всё это тянется, я и Мак должны пожениться как можно скорее, чтобы потом не имело смысла давать задний ход. Поскольку Мак уже беременный, то нужна только справка об этом, и распишут нас быстро. Свидетелем будешь ты, и это не обсуждается! — Диего польщённо заалел. — Потом мы съездим в имение Бейли, и там я прямым текстом всё выскажу. Выносить сор из избы Людовик не будет. Тем более, что у них ещё Глен есть.
Мак растерянно слушал их разговор, беспомощно открывая и закрывая рот. Наконец слова нашлись.
— Так это всё было притворство???
— От начала и до конца. Кроме твоей течки и моего предложения. — Аарон обнял жениха. — Я действительно люблю тебя, Мак, и хочу, чтобы ты был со мной. Хочу растить с тобой нашего сына. Если хочешь, то можешь не брать мою фамилию во время регистрации. Если ты захочешь после декрета вернуться на службу, то я сам помогу тебе восстановить форму, а Диего будет присматривать за нашими детьми, пока мы на службе...
— Детьми? Я не ослышался? — нахмурился омега.
— Нет, не ослышался. — Аарон ласково поцеловал метку на его шее, а потом рубец на левой ладони. — У нас будет столько детей, сколько ты захочешь. Именно ты. Я знаю, что ты высоко ценишь свою свободу и независимость, и не собираюсь тебя ущемлять ни в чём. Мы были равны в бою. И будем равны в браке. Я ещё Френсису говорил, что хочу сломать эту проклятую традицию — лишать детей пап-омег — и создать новую. Я не хочу, чтобы мои дети страдали так же, как когда-то я и Дэнвер, мой брат.
— Это... который пропал без вести?
— Да. Я хочу, чтобы мои дети росли так же, как дети Монтгомери, наших родственников. Сегодня же вечером я расскажу тебе всё, чтобы ты окончательно поверил мне. А в ближайшие несколько дней нам предстоит немного повоевать, чтобы потом жить спокойно.
Мак нахмурился ещё сильнее и бросил короткий взгляд на всё ещё стоящего рядом Диего.
— А Диего? Что будет с ним?
— Останется с нами, я же сказал.
— Решил обзавестись гаремом?
Диего на это только рассмеялся.
— Мак, какой же ты недоверчивый... Да Аарон даже во время течки меня не трогал, когда во время первой ночной вспышки рядом сидел! Я не знаю почему, но мои феромоны его абсолютно не волнуют. С тех пор, как ты появился на базе, он не спал ни с кем — просто не может.
— Ты... — Мак возмущённо повернулся к жениху. — Ты же сказал...
— Пришлось соврать, — смущённо признался альфа. — А как бы я тебе это объяснил? Я сам до сих пор ничего не понимаю.
— Так твой запах за дверью, когда я сидел с Диего, мне не померещился?
— Нет. Я потому и попросил тебя присмотреть за Диего, чтобы попробовать сократить дистанцию между нами. Я никуда не уходил, чтобы быть ближе к тебе. Если бы я мог, то был бы с вами от начала и до конца. Если не веришь, то можешь убедиться в этом сам, когда у Диего будет очередная течка.
Омега только за голову схватился.
— С ума сойти можно...
— Вот я и сошёл. А теперь идём на кухню. Я уже не просто чаю хочу, а пожрать как следует.
— Ты же только-только из столовой, — фыркнул Диего.
— Можно подумать, у меня было время на еду. Ставь чайник, а я в холодильнике пошуршу.
Мак только головой помотал.
— Предки, куда я попал? В этой квартире есть хотя бы один адекватный человек?
— А себя ты адекватным не считаешь? — улыбнулся денщик.
— Уже нет, раз согласился на этот сумасшедший дом.
— ...а это Томас, наш садовник. Всегда позволял мне срывать самые первые яблоки, когда захочется.
Аарон с гордостью показывал Маку фотографии своих омег, которые помогли ему не потерять себя. Диего тоже сидел рядом и смотрел на снимки. Вообще-то он их уже видел, но посмотреть лишний раз...
— А этот старик?
— Оливер, уборщик из кадетки. Когда папа ушёл, мне было очень плохо. Именно Оливер расшевелил меня, поддержал. Мы часто по вечерам чай пили, он мне что-то рассказывал... А когда я уже закончил обучение в кадетском корпусе, он умер. Сердечный приступ. Я потом пробрался в отдел кадров и забрал эту фотографию.
— А это кто? — Мак ткнул пальцем в очередной снимок.
— Это Полли, мой первый. Именно он учил меня, как надо быть добрым в постели с омегой. Нам было очень хорошо вместе. А потом он получил ребёнка от нашего нового шофёра, они поженились...
— Ты... любил Полли? — ревниво отвёл глаза Мак.
— Если честно, то я до сих пор этого точно не знаю, — признался альфа. — Да, он был мне очень дорог, и я даже какое-то время мучился от того, что мы теперь не можем быть вместе, как раньше. От мысли, что малыш мог бы быть от меня, меня буквально разрывало на части... Потом всё прошло, я успокоился, да и Глеб оказался хорошим парнем. В том рейде, когда погиб Френсис, я встретил его — Глеб спас Риана, а потом, умирая, просил передать последние слова Полли. Так я узнал, что они примкнули к подполью и что у них родился ещё один ребёнок, которого они назвали Гаем.
— Френсис... — Мак взял в руки самую последнюю фотографию.
— Да. — Аарон с болью в глазах коснулся личика омеги на снимке. — Чистая и самоотверженная душа. Я сразу решил, как только мне его впихнули, что не буду его трогать против воли. Через полгода Френсис признался мне в любви, мы начали жить... Я долго считал, что его влюблённость — от благодарности за доброе отношение, всерьёз не воспринимал, но Френсис и не настаивал на взаимности. Ему и так было хорошо. В том проклятом рейде я впервые подумал, что, возможно, ошибаюсь, и решил жениться. Нам с Френсисом было хорошо вместе, он любил меня... Я уже начал думать, как оградить его от папиной участи... и он погиб.
Мак обхватил руку своего альфы и прислонился к его плечу.
— Мне так жаль...
— Мы с Диего потом ездили к его родителю. Мне было тяжело рассказывать ему о смерти Френсиса, но Томас простил меня. Он нашёл в себе силы жить после пропажи сына, сейчас заботится о других детях... И я взял себя в руки. Диего тоже был рядом и поддерживал меня, за что я всегда буду ему благодарен. А потом появился ты.
Мак чуть покраснел, и Аарон обнял его за плечи, привлекая к себе.
— Боги... и чего я себя накручивал? — с досадой проворчал омега. — Какой же я был идиот! Ведь чувствовал, как меня к тебе тянет... что ты слишком хорошо пахнешь...
— Мак, а чем я для тебя пахну?
— Моей родной деревней. — Фрост вздохнул. — Я так хочу познакомить тебя с папой... только, боюсь, он мало что поймёт. У нас в деревне свои понятия.
— Ничего, как-нибудь съездим.
— Аарон, а что на счёт Монтгомери? Они действительно ваша родня?
— Да. Принято считать, что у нас всегда рождались только альфы, но один омега всё же был...
— Аксель сказал, что их убивали или сбагривали куда-нибудь.
— Аксель? — удивился Аарон. — Старик Аксель? А откуда он это знает?
— Он...— Мак замялся. — Он... твой дед. Папа твоего отца. И он настоятельно советовал мне держаться от тебя подальше, когда мы уже уходили.
— Мой... дед? — Альфа ошеломленно затряс головой. — Ни ... себе... А почему он мне ничего не сказал???
— Ему не за что любить вашу семью. Сына у него забрали, наплевали в душу и выгнали. Я так понимаю, твой дед Людовик — та ещё сволочь.
— Ещё какая!!! — И Аарон смачно выругался.
— Ладно, успокойся. Что там с Монтгомери получилось?
— Идрис сбежал из дома и выбрал себе мужа сам — он не хотел выходить за того, кого выбрал отец. И это оказался бета по фамилии Монтгомери. Военный мелкого офицерского звания. Им удалось отстоять свой брак, но их повязали каким-то договором, который соблюдался до тех пор, пока в одном из боёв не погиб Феликс, с которым мы учились в кадетке и дружили. Оливер его тоже хорошо знал. Когда Феликс погиб, дядя Людвиг разорвал договор, и наша побочная ветвь отвалилась. Сейчас они сами по себе, и я рассчитываю наладить с ними связи, как только представится возможность... И раз уж нашёлся мой дедушка-омега, то разыскать его я просто обязан. Попробую исправить хоть что-то. Ладно, ребята, давайте-ка спать ложиться. — Аарон начал бережно собирать фотографии в конверт. — Уже поздно, а завтра куча дел. Мне надо как-то выкручиваться на ковре у начальства, потом свадьба, потом моя сволочная родня... И времени в обрез.
— А... где я буду спать? — растерялся Мак, поднимаясь с дивана. — У Диего?
— Со мной, конечно! Ты же теперь мой муж. Где ещё тебе спать?!
— Но мы ещё не женаты...
— Мак... — Альфа глаза закатил. — У нас ребёнок скоро будет, а ты о такой мелочи беспокоишься. И вообще, за мной долг, который я намерен отдать, пока ещё можно.
— Какой ещё долг?
— Мы же нашего сына зачали, когда я нормально двигаться не мог из-за этой проклятой ноги. Прежде, чем мы распишемся, я хочу додать тебе того, что не смог.
— Аарон... я же беременный... — возмутился омега, отчаянно краснея.
— Я читал, что при должной осторожности можно любиться до пяти лун, но если тебе будет неприятно или неудобно, то я не буду, — успокоил своего омегу Аарон. — Но если ты ТАК беспокоишься, то до логического конца можно и не доводить. Мы с Полли иногда так делали. И Френсису нравилось.
— Это... как?
— Не попробуешь — не узнаешь, — хитро улыбнулся альфа.
Омега только фыркнул.
— Провокатор!
— Ага. Так как?
— Ладно, попробуем. Но если ты попытаешься зайти дальше, то я тебя точно брошу!
— И не мечтай! — возмутился Аарон. — Никуда я тебя не отпущу!!!
— Что??? — моментально встал на дыбы Мак, разрывая объятия. — Это что — альфье самодурство??? А кто мне сказал, что мы будем равны?!!
— Это не самодурство! — обиделся альфа.
— А что? По-твоему, что раз есть метка, то можно всё?
— Да ты не так всё понял...
— Я ещё не оглох!
— Да неужели?! И что ты понял?..
Диего с тихим хихиканьем ушёл к себе, оставив будущих родителей выяснять отношения. Наконец хоть что-то начало налаживаться.
Перед тем, как придти в спальню, Мак долго стоял перед зеркалом в душевой и смотрел на своё отражение. Всего за один день вся его жизнь перевернулась, а рассказ Аарона доломал прежнюю картину мира. На сердце было неправдоподобно спокойно.
Перепалка изрядно затянулась, лишний раз показав, что будущие супруги стоят друг друга. Первому это надоело альфе — Аарон попросту вцепился в жениха и крепко поцеловал. Мак, ещё не остывший, начал вырываться, но от Аарона так пахло, что злость как-то незаметно сошла на нет, и омега забылся в объятиях любимого. Краем глаза они заметили притаившегося за углом Диего, с довольной ухмылкой наблюдавшего за ними, и Мак, увидев на его лице откровенную зависть, окончательно забыл про ссору.
Омега коснулся живота и прислушался к себе. Срок был ещё слишком маленький и почувствовать малыша невозможно, но он уже есть. Растёт, развивается... Аарон хочет ещё детей, а ещё пообещал помочь вернуться на службу, если только захочется. Неужели он готов смириться с его заскоками по поводу самостоятельности? Чудной какой-то альфа!
Всё то время, пока Фроста допрашивал следователь внутренней разведки бета Стэн Роммни — на редкость смердящий тип, от одного вида которого Мака вывернуло прямо на очередном допросе — Мак не мог не думать об Аароне. То, что сообщил ему Аксель, бередило мозг, который и без того разрывался между тем, что омега пережил раньше, и тем, что случилось в пастушьем домике. Изрядная часть Мака хотела вернуться к Аарону, который признался ему в любви. Которого он сам любил. Рядом с которым омега наконец-то начал спать спокойно, чувствуя рядом надёжного защитника. Только слова Акселя останавливали Фроста, и именно из-за этого омега, как только его выпустили, не пришёл к Диего. Вернувшись на базу, омега едва сдержался — ноги сами принесли его к офицерскому корпусу, где в знакомом окне горел свет ожидания. Мак тогда постоял рядом, стиснул зубы и решительно направился к омежьей общаге.
