Птенцы Бедвира

— Ты или твои ученики — сможете разглядеть, что сейчас творится во дворце?

— Пока не всматривался, но самое занятое живыми помещение — огромный зал.

— Тронный, — уточнил кто-то, кто стоял за спиной Дакея. — Там, во дворце, ночью вчерашней бал был, праздник королевский. Так что неудивительно...

— А более отчётливо не можешь рассказать, что творится в этом тронном зале? — с тревогой спросил Дакей и пожал плечами, объясняя эту тревогу: — Не хотелось бы терять людей... А вдруг там ловушка какая-нибудь?

— Я могу, — монотонно сказала Орния. — Я знаю расположение всех залов во дворце. Бедвир, помоги.

И она привычно взялась за его руку, бесстрастно глядя на дворец, на парадный вход в него. Люди вокруг затихли. Они всё ещё с недоверием присматривались к девушке, но в большинстве своём качали головами: "Надо же... Как похожа. А мы думали — померла..."

Бедвир сквозь стены видел, но помалкивал об этом. Он хотел оставаться неизвестной величиной, и пока это ему удавалось. Да, тронный зал был наполнен живыми, а подсобные помещения пусты. И нигде не находилось ни одного стражника. То ли хозяева саранчи согнали всех обитателей дворца в тронный зал, то ли дворцовая челядь предпочла сбежать... Бедвир старался не думать о третьей возможности — что челядь и охрана сожрана саранчой, науськанной на неё хозяевами. Или обращена в тех же тварей.

— Все в тронном зале, — подтвердила Орния. — Могу провести служебными помещениями. Живые стоят у стен — перед ними те самые хозяева с саранчой.

Дакей — заметил тёмный маг — отвернулся, словно пытался рассмотреть, что делается за стенами во дворце, но сам скривился, чтобы девушка не заметила. Легко догадаться — почему. Орния и пришитым к плечу знаком королевского символа напоминает о себе, как о королевской особе, и доказывает своё положение знанием дворца и расположением его комнат и залов, не считая коридоров. Но как Дакею держаться рядом с ней, если та официально мертва? Бедвир даже посочувствовал капитану...

— Сумеете отсюда уничтожить саранчу? — наконец нашёлся тот с деловым настроем.

— Нет. Мало того что она слишком далеко, так у неё странный... — девушка замялась с ответом, а потом просто выпалила: — Она не похожа на ту саранчу, которую мы убивали!.. Мне нужно подобраться ближе к ней, чтобы опробовать на ней привычный магический огонь! Чёрный!

— Бедвир?

— Согласен с Орнией, — ответил тёмный маг. — Та саранча, что во дворце, имеет иное магическое пространство, нежели та, что мы до сих пор сжигали. Надо бы приблизиться — и тогда будем знать точно.

— А ваше зелье? Эликсир? Сумеет нас защитить от её взгляда?

— Эликсир — защита от любого магического... сглаза. Он защитит и во дворце.

— Тогда... — Дакей с сомнением посмотрел на девушку.

Она усмехнулась, сообразив, в чём заминка капитана, и кивнула.

— Лучше всего идти, как вы сами понимаете, подсобными и служебными помещениями, — начала Орния.

Забыв о своих колебаниях насчёт положения девушки, Дакей и командиры остальных отрядов внимательно слушали Орнию, то и дело задавая ей уточняющие вопросы, как короче и безопасней пробираться к тронному залу. Затем заговорил Дакей, быстро определившись, кто с отрядом идёт в какую сторону — и где встречаются все, чтобы плотно окружить тот зал. И, забрав с собой всю компанию тёмных магов, повёл свой отряд в сторону, указанную Орнией.

Когда все отряды вышли в тронный зал, Орния схватилась за руку Бедвира.

Легко просто видеть. Просто фигуры. Но каково — видеть знакомых и родных в том положении, в каком они оказались?! Сердце девушки отчаянно застучало — даже тёмный маг почувствовал...

Несколько кругов из собравшихся.

Один круг перед стенами — хозяева с саранчой, что, чудилось, сторожили людей, чтобы те не сбежали.

Следующий — те самые гости, что жались по стенам. Тихонько, уже выдохшись, плакали или шёпотом переговаривались. Кто-то стоял, но многие, утомившись от двух страшных ночей, либо сидели на полу, либо лежали...

В начале длинного зала — кресла для королевской семьи. Орния смотрела на своих родных с ужасом: все они суетились над главным креслом — с отцом, полулежавшим.

Сбоку от них — высшее начальство поборников магической чистоты. Люди в белых одеждах стояли близко друг к другу, словно ища защиты у каждого из своих.

С другой стороны от королевских кресел стояли несколько хозяев саранчи. Кажется, главные среди подобных себе. Стояли неподвижно, окаменев и словно не замечая, что к первому кругу агрессоров из коридора вышли совершенно неожиданные в этом зале люди.

— Можно? — прошептал Дакей, истово глядя на Орнию и на Бедвира.

— Пока — нет, — покачал головой тёмный маг. — Не вмешивайтесь, пока не скажу.

Он направил взгляд на людей в чёрных одеждах с капюшонами. Примерно представил, где может находиться голова, и вкрутил взгляд в ближайшего из них, передавая картинку: он, Бедвир, убивает саранчу чёрным огнём. Затем следующую. Третью. Всех. И их хозяев. Не поодиночке. Всех сразу.

Убрал взгляд и стал ждать.

Чёрные владетели саранчи не пошевельнулись.

Но тёмный маг получил-таки ответ — тоже в виде картинки, выводом которой стало: если саранча в этом зале погибнет, город будет разрушен до основания.

Шёпотом Бедвир передал содержание странного диалога Дакею.

— И что делать? — растерялся тот. А потом взял себя в руки и потребовал: — Спроси у него, что они сами думают о ситуации!

После небольшой паузы тёмный маг удивлённо отозвался:

— Им не нравится, что их используют...

— Что-о?! — не выдержал капитан, изумлённый до глубины души.

— Так мне ответили, — сам в недоумении, ответил Бедвир. — Они хотят на свободу. Им не нравится пребывать в закрытом помещении. Но их держит клятва.

— Кому?!

— Не говорят.

— А ты... спросил?

— Да. Не говорят. Видимо, в состав клятвы входило неразглашение имени человека, которому они давали клятву.

— Но в чём была эта клятва? — настаивал потрясённый Дакей. — Зачем они понадобились... кому-то?!

Тёмный маг хмыкнул.

— Они должны были напасть на город. Вот цель того, кто всё это придумал. — И промолчал о принце Стиане.

— Отец долго не выдержит, — тихо заметила Орния. — В последние года он часто жаловался на сердце... — И с испугом открытия взглянула на тёмного мага. — Бедвир?!

— Кто наследует королю? — правильно понял её тёмный маг.

— Стиана, но ведь... Не может быть! Мой средний брат?! Не может быть!

— А почему не принц Стиана? — удивился Дакей, не понимавший разговора из-за незнания о том, что сделали с принцем Стианой.

Но Бедвир всё ещё говорил с Орнией.

— Почему не может быть?

— Деклан слаб здоровьем и... характером, — медленно договорила Орния, в ужасе глядя на королевскую семью. — Теперь я поняла... — уже шёпотом закончила она.

Кажется, девушка вспомнила тот разговор на сплошных намёках — между тёмным магом и оборотнем Дуаном.

— Прекратите! — обозлился Дакей. — Потом о своём! Сейчас-то нам что делать, если нельзя убивать саранчу и этих — в балахонах?!

— Попробую спросить, что надо сделать, чтобы они покинули дворец, — вздохнул Бедвир и снова уставился на ту же чёрную фигуру.

Но "спросить" не успел. Все чёрные фигуры задвигались одновременно. Держа на коротком поводке саранчу, её повелители обходили живых, которые и так отшатывались от них. Нечисть стремилась объединиться с теми повелителями саранчи, кто стоял неподалёку от королевской семьи, а потом вся эта чёрная туча принялась медленной, но неуклонно плывущей колонной вытекать из тронного зала. Дакей бросился к ближайшему окну, выходившему к главному входу во дворец. За ним — остальные, которые не верили своим глазам: чёрная река вытекала из дворца, пропадая за его воротами.

— Что происходит?! — уже рявкнул Дакей, обернувшись к тёмным магам.

— Тот чёрный "сказал", что они выполнили требуемое — и больше не нужны тому, кто их вызвал! Их... отпустили! — сам ошеломлённый, откликнулся Бедвир.

— И что... теперь?!

Ответить на этот глупый вопрос никто не успел.

— Отец! — звонко закричала Орния, и Бедвир не сумел остановить её, бегущую к королевским креслам.

Зато как всколыхнулись фигуры глав поборников чистоты — он видел.

Не сумел он остановить и юных магов, которые кинулись на свободное место посреди тронного зала, чтобы их увидели сразу.

— Здесь Клемент! — растерянно оглядывался юноша.

— Здесь Морган! — со слезами кричал мальчишка-маг.

— Здесь Лукас! Отец, где ты?! — бежал вдоль сидевших или лежавших третий.

— И что теперь будет? — тихо спросил неожиданно подобравшийся к Бедвиру Ганикси.

— Не знаю, — честно ответил тот, не сразу замечая, как странно притягивается его взгляд к главам поборников.

Сиджи стоял рядом, с завистью глядя на недавних товарищей по несчастью, но обернулся к тёмному магу, едва только заслышал его шёпот:

— А что здесь, среди них, делает...

Сиджи пронзительно вскрикнул, когда Бедвир вдруг вздрогнул и, удивлённо оглянувшись, рухнул на месте. В его спине, под лопаткой, торчал дротик.

Ганикси, оторопев от внезапного эпизода, не успел даже склониться к нему, так что только и мог ошеломлённо следить, как к лежавшему на полу без движения тёмному магу подошли два поборника и, ухватив его за подмышки, уволокли куда-то в коридоры.

Сиджи втянул плечи, будто съёжившись от холода, и пропал с глаз всех, кто только ни был в тронном зале. Словно сквозь землю провалился.

Открыв рот — едва обнаружив его исчезновение, Ганикси огляделся. Заметив спешивших к нему магов Ланти и Ниула, он остался на месте, дожидаясь, пока они подбегут к нему.

В тронном зале началась вялая суматоха, когда странно пленённые люди поняли, что теперь им можно вернуться домой.

Глава восемнадцатая

Только Сиджи выполнил то, что объяснил юным магам Бедвир. Набросив на себя магическую иллюзию малой рыбёшки, только что вылупившейся из икринки, а потому никому не интересной, мальчишка-маг некоторое время оставался во дворце, чтобы лучше понять, что происходит.

За поборниками, тащившими раненого Бедвира (а это Сиджи точно знал, что маг ранен и без сознания, но не мёртв), мальчишка шёл недолго. Пока те находились среди множества народа, следовать за ними было легко. Но потом поборники спустились на цокольный этаж, в горизонтальные узкие окна которого дневной свет ещё вливался. Затем был широкий коридор, освещённый факелами. Здесь бегала только челядь, которая при виде Бедвира в руках поборников шарахалась от них. Но прислуга была, и смешиваться с ней у Сиджи-невидимки оставалась возможность. Однако поборники решительно принялись спускаться дальше. Насторожившись, Сиджи попытался было всё-таки идти за ними, но здесь лестницы и помещения оказались слишком пустынны. А Сиджи хоть и был уверен в своей крепкой маскировке, но побаивался, что маги-поборники могут услышать его шаги, а потом... А что ещё страшнее — здешние своды спускали донизу целые паутины магического оповещения. Дотронься только до края одной — Сиджи даже боялся подумать, что будет. Схватят — это точно.

А ещё у поборников есть свои уловки снять иллюзорную невидимость с другого мага... Сиджи, со стеснённым сердцем, проводил глазами, как безвольно стукаются о лестничные ступени ноги тёмного мага, и вернулся в тронный зал — посмотреть, что делается с бывшими соучениками. Товарищами он их назвать не мог. Разве что Орнию, Клемента?..

Сиджи не злился на них. Будь у него такие родители, он бы тоже забыл обо всех предостережениях тёмного мага. Но в рыбацкой деревне всё иначе. Деревенский маг пришёл к отцу Сиджи и сказал, что его сын — тёмный маг, что по законам королевства мальчик не должен жить. Отец уже наутро взял Сиджи в море... Перепуганный, не поверивший, что с ним так могли поступить в семье, Сиджи отчаянно плыл к берегу, пока мог. Но отец увёз его слишком далеко... Если бы не Бедвир... Тёмный маг разглядел обессилевшего, тонувшего мальчишку издалека и успел выловить его из волн...

...Стараясь не попадаться на глаза храмовникам, которые зачем-то всё ещё стояли у кресел королевской семьи, Сиджи убедился, что все юные маги встречены их родителями со слезами счастья. Причём мальчишка-маг заметил и ещё одну особенность: высшие поборники то и дело поглядывали на тех, кого когда-то отдали на смерть, но помалкивали.

С уходом большинства людей из тронного зала здесь становилось опасно: за окнами становилось совсем светло, факельные и свечные огни гасили, и скоро стража обнаружит в зале, кроме высокородных, бездомного мальчишку-мага. Но сразу Сиджи опять-таки не сбежал. В этом чудном месте, о котором иногда рассказывала Орния и о котором упоминали в волшебных сказках, он решил хоть в чём-то разобраться, прежде чем уходить. По его собственным представлениям, он скользил между мелкими группками людей или отдельными фигурами юрким морским змеёнышем. Сиджи знал, что здешние маги могли разглядеть в воздухе королевского дворца некую магическую неправильность, но не его самого. Если Моргану были доступны самые сложные заклинания для вызова адских чудовищ, то Сиджи любил придумывать заклинания невидимости. Их махонькую общину эти заклинания здорово спасали: юные маги думали, что Сиджи — удачливый рыбак, как его отец. Но мальчишка предпочитал брать острогу и невидимкой нырять в морские глубины, где неспешно плавает жирная донная рыба...

Бедвир поощрял умение Сиджи строить собственные заклинания, так что с его подсказки или совета мальчишка-маг имел в запасе множество самых необычных заклинаний для невидимости в неожиданных местах и ситуациях. Поймают на одном — можно использовать другое... А ещё любил он создавать ни на что не пригодные заклинания, похожие на детские игрушки.

Обогнув по стеночке тронный зал, Сиджи попытался приблизиться со спины к главам поборников. Не давали спокойствия последние слова Бедвира. Кого знакомого он среди них увидел? Судя по интонациям тёмного мага — такой человек ни в коем случае не должен находиться среди высших храмовников. Может, этот человек учился вместе с Бедвиром, как тот Ганикси? Промелькнуло сожаление, что пришлось быстро удирать, после того как ранили тёмного мага. Останься Сиджи на месте, он бы имел полное право спросить у того Ганикси, нет ли среди поборниковых глав кого-то из его соучеников по магической учёбе... Хотя...

Всё тем же мелким змеёнышем Сиджи юркнул назад — туда, где подстрелили Бедвира. Ганикси на месте. Рядом с ним нашлись те два мага — из богатых домов. Хм. Любопытно. Они тоже обсуждают, кого Бедвир мог узнать среди глав поборников. Жаль. Значит, и они не знают.

По затылку будто кто-то провёл пальцами, касаясь едва-едва.

Сиджи обернулся.

Орния на месте. Её обнимают ещё одна девушка и старая женщина в богатых одеждах. Сестра и мать?

Значит, не они заметили его прячущимся под заклинанием. Не их взгляды он почуял, когда они оглядывали зал.

Или его не заметили, а лишь позвали, надеясь, что он где-то рядом и откликнется?

От кого же пришёл сигнал тревоги? Сигнал не определённый, а размытый в пространстве тронного зала и лишь нечаянно коснувшийся его самого...