Птенцы Бедвира

— Можно? — прошептал Дакей, истово глядя на Орнию и на Бедвира.

— Пока — нет, — покачал головой тёмный маг. — Не вмешивайтесь, пока не скажу.

Он направил взгляд на людей в чёрных одеждах с капюшонами. Примерно представил, где может находиться голова и вкрутил взгляд в одну из них, передавая картинку: он, Бедвир, убивает саранчу чёрным огнём. Затем следующую. Третью. Всех. И их хозяев. Не поодиночке. Всех сразу.

Убрал взгляд и стал ждать.

Чёрные владетели саранчи не пошевельнулись.

Но тёмный маг получил-таки ответ — тоже в виде картинки, выводом которой стало: если саранча в этом зале погибнет, город будет разрушен до основания.

Шёпотом Бедвир передал содержание странного диалога Дакею.

— И что делать? — растерялся тот. А потом взял себя в руки и потребовал: — Спроси у него, что они сами думают о ситуации!

После небольшой паузы тёмный маг удивлённо отозвался:

— Им не нравится, что их используют...

— Что-о?! — не выдержал капитан, изумлённый до глубины души.

— Так мне ответили, — сам в недоумении, ответил Бедвир. — Они хотят на свободу. Им не нравится пребывать в закрытом помещении. Но их держит клятва.

— Кому?!

— Не говорят.

— А ты... спросил?

— Да. Не говорят. Видимо, в состав клятвы входило неразглашение имени человека, которому они давали клятву.

— Но в чём была эта клятва? — настаивал потрясённый Дакей. — Зачем они понадобились... кому-то?!

Тёмный маг хмыкнул.

— Они должны были напасть на город. Вот цель того, кто всё это придумал. — И промолчал о принце Стиане.

— Отец долго не выдержит, — тихо заметила Орния. — В последние года он часто жаловался на сердце... — И с испугом открытия взглянула на тёмного мага. — Бедвир?!

— Кто наследует королю? — правильно понял её тёмный маг.

— Стиана, но ведь... Не может быть! Мой средний брат?! Не может быть!

— А почему не принц Стиана? — удивился Дакей, не понимавший разговора из-за незнания о том, что сделали с принцем Стианой.

Но Бедвир всё ещё говорил с Орнией.

— Почему не может быть?

— Деклан слаб здоровьем и... характером, — медленно договорила Орния, в ужасе глядя на королевскую семью. — Теперь я поняла... — уже шёпотом закончила она.

Кажется, девушка вспомнила тот разговор на сплошных намёках — между тёмным магом и оборотнем Дуаном.

— Прекратите! — обозлился Дакей. — Потом о своём! Сейчас-то нам что делать, если нельзя убивать саранчу и этих — в балахонах?!

— Попробую спросить, что надо сделать, чтобы они покинули дворец, — вздохнул Бедвир и снова уставился на ту же чёрную фигуру.

Но "спросить" не успел. Все чёрные фигуры задвигались одновременно. Держа на коротком поводке саранчу, её владетели обходили живых, которые и так отшатывались от них, и стремились объединиться с теми, кто стоял неподалёку от королевской семьи, а потом вся эта чёрная туча принялась медленной, но неуклонно плывущей колонной вытекать из тронного зала. Дакей бросился к ближайшему окну, выходившему к главному входу во дворец. За ним — остальные, которые не верили своим глазам: чёрная река вытекала из дворца, пропадая за его воротами.

— Что происходит?! — уже рявкнул Дакей, обернувшись к тёмным магам.

— Тот чёрный "сказал", что они выполнили требуемое — и больше не нужны тому, кто их вызвал! Их... отпустили! — сам ошеломлённый, откликнулся Бедвир.

— И что... теперь?!

Ответить на этот глупый вопрос никто не успел.

— Отец! — звонко закричала Орния, и Бедвир не сумел остановить её, бегущую к королевским креслам.

Зато как всколыхнулись фигуры глав поборников чистоты — он видел.

Не сумел он остановить и юных магов, которые кинулись на свободное место посреди тронного зала, чтобы их увидели сразу.

— Здесь Клемент! — растерянно оглядывался юноша.

— Здесь Морган! — со слезами кричал мальчишка-маг.

— Здесь Лукас! Отец, где ты?! — бежал вдоль сидевших или лежавших третий.

— И что теперь будет? — тихо спросил неожиданно подобравшийся к Бедвиру Ганикси.

— Не знаю, — честно ответил тот, не сразу замечая, как странно притягивается его взгляд к главам поборников.

Сиджи стоял рядом, с завистью глядя на недавних товарищей по несчастью, но обернулся к тёмному магу, едва только заслышал его шёпот:

— А что здесь, среди них, делает...

Сиджи пронзительно вскрикнул, когда Бедвир вдруг вздрогнул и, удивлённо оглянувшись, рухнул на месте. В его спине, под лопаткой, торчал дротик.

Ганикси, оторопев от внезапного эпизода, не успел даже склониться к нему, так что только и мог следить, как к лежавшему на полу без движения тёмному магу подошли два поборника и, ухватив его за подмышки, уволокли куда-то в коридоры.

Сиджи втянул плечи, будто съёжившись от холода, и пропал с глаз всех, кто только ни был в тронном зале. Словно сквозь землю провалился.

Открыв рот — едва обнаружив его исчезновение, Ганикси огляделся. Заметив спешивших к нему магов Ланти и Ниула, он остался на месте, дожидаясь, пока они подбегут к нему.

В тронном зале началась вялая суматоха, когда странно пленённые люди поняли, что теперь им можно вернуться домой.

Глава восемнадцатая

Только Сиджи выполнил то, что объяснил юным магам Бедвир. Набросив на себя магическую иллюзию малой рыбёшки, только что вылупившейся из икринки, а потому никому не интересной, мальчишка-маг некоторое время оставался во дворце, чтобы лучше понять, что происходит.

За поборниками, тащившими раненого Бедвира (а это Сиджи точно знал, что маг ранен и без сознания, но не мёртв), мальчишка шёл недолго. Пока те находились среди множества народа, следовать за ними было легко. Но потом поборники спустились на цокольный этаж, в горизонтальные узкие окна которого дневной свет ещё вливался. Затем был широкий коридор, освещённый факелами. Здесь бегала только челядь, которая при виде Бедвира в руках поборников шарахалась от них. Но прислуга была, и смешиваться с ней у Сиджи-невидимки оставалась возможность. Однако поборники решительно принялись спускаться дальше. Насторожившись, Сиджи попытался было всё-таки идти за ними, но здесь лестницы и помещения оказались слишком пустынны. А Сиджи хоть и был уверен в своей крепкой маскировке, но побаивался, что маги-поборники могут услышать его шаги, а потом... А что ещё страшнее — здешние своды спускали донизу целые паутины магического оповещения. Дотронься только до края одной — Сиджи даже боялся подумать, что будет. Схватят — это точно.

А ещё у поборников есть свои уловки снять иллюзорную невидимость с другого мага... Сиджи, со стеснённым сердцем, проводил глазами, как безвольно стукаются о лестничные ступени ноги тёмного мага, и вернулся в тронный зал — посмотреть, что делается с бывшими соучениками. Товарищами он их назвать не мог. Разве что Орнию, Клемента?..

Сиджи не злился на них. Будь у него такие родители, он бы тоже забыл обо всех предостережениях тёмного мага. Но в рыбацкой деревне всё иначе. Деревенский маг пришёл к отцу Сиджи и сказал, что его сын — тёмный маг, что по законам королевства мальчик не должен жить. Отец уже наутро взял Сиджи в море... Перепуганный, не поверивший, что с ним так могли поступить в семье, Сиджи отчаянно плыл к берегу, пока мог. Но отец увёз его слишком далеко... Если бы не Бедвир... Тёмный маг разглядел обессилевшего, тонувшего мальчишку издалека и успел выловить его из волн...

...Стараясь не попадаться на глаза храмовникам, которые зачем-то всё ещё стояли у кресел королевской семьи, Сиджи убедился, что все юные маги встречены их родителями со слезами счастья. Причём мальчишка-маг заметил и ещё одну особенность: высшие поборники то и дело поглядывали на тех, кого когда-то отдали на смерть, но помалкивали.

С уходом большинства людей из тронного зала здесь становилось опасно: за окнами становилось совсем светло, факельные и свечные огни гасили, и скоро стража обнаружит в зале, кроме высокородных, бездомного мальчишку-мага. Но сразу Сиджи опять-таки не сбежал. В этом чудном месте, о котором иногда рассказывала Орния и о котором упоминали в волшебных сказках, он решил хоть в чём-то разобраться, прежде чем уходить. По его собственным представлениям, он скользил между мелкими группками людей или отдельными фигурами юрким морским змеёнышем. Сиджи знал, что здешние маги могли разглядеть в воздухе королевского дворца некую магическую неправильность, но не его самого. Если Моргану были доступны самые сложные заклинания для вызова адских чудовищ, то Сиджи любил придумывать заклинания невидимости. Их махонькую общину эти заклинания здорово спасали: юные маги думали, что Сиджи — удачливый рыбак, как его отец. Но мальчишка предпочитал брать острогу и невидимкой нырять в морские глубины, где неспешно плавает жирная донная рыба...

Бедвир поощрял умение Сиджи строить собственные заклинания, так что с его подсказки или совета мальчишка-маг имел в запасе множество самых необычных заклинаний для невидимости в неожиданных местах и ситуациях. Поймают на одном — можно использовать другое... А ещё любил он создавать ни на что не пригодные заклинания, похожие на детские игрушки.

Обогнув по стеночке тронный зал, Сиджи попытался приблизиться со спины к главам поборников. Не давали спокойствия последние слова Бедвира. Кого знакомого он среди них увидел? Судя по интонациям тёмного мага — такой человек ни в коем случае не должен находиться среди высших храмовников. Может, этот человек учился вместе с Бедвиром, как тот Ганикси? Промелькнуло сожаление, что пришлось быстро удирать, после того как ранили тёмного мага. Останься Сиджи на месте, он бы имел полное право спросить у того Ганикси, нет ли среди поборниковых глав кого-то из его соучеников по магической учёбе... Хотя...

Всё тем же мелким змеёнышем Сиджи юркнул назад — туда, где подстрелили Бедвира. Ганикси на месте. Рядом с ним нашлись те два мага — из богатых домов. Хм. Любопытно. Они тоже обсуждают, кого Бедвир мог узнать среди глав поборников. Жаль. Значит, и они не знают.

По затылку будто кто-то провёл пальцами, касаясь едва-едва.

Сиджи обернулся.

Орния на месте. Её обнимают ещё одна девушка и старая женщина в богатых одеждах. Сестра и мать?

Значит, не они заметили его прячущимся под заклинанием. Не их взгляды он почуял, когда они оглядывали зал.

Или его не заметили, а лишь позвали, надеясь, что он где-то рядом и откликнется?

От кого же пришёл сигнал тревоги? Сигнал не определённый, а размытый в пространстве тронного зала и лишь нечаянно коснувшийся его самого...

Мальчишка-маг, иной раз опасливо поглядывая на храмовников, нерешительно вышел в центр зала и замер. Стоять на месте было сложно: люди ходили постоянно. Зато здесь он почти сразу уловил, что чувствует скользящие в пространстве взгляды своих недавних соучеников. Уступив дорогу слугам, которые под руки сопровождали какую-то толстую женщину в богатом наряде, Сиджи инстинктивно потянулся на более пристальный взгляд из всех, а потому слегка развернулся и не спеша, приглядываясь, подошёл к семье Моргана. Тот тоже застыл — перед подошедшими к нему поборниками. Морган всегда чувствовал хорошо. Так что Сиджи встал перед ним, чуть сбоку от поборников... Сиджи знал, что белокурый мальчишка-маг не сумеет разглядеть его самого, но по искажению пространства поймёт, кто оказался рядом.

За спиной Моргана стояли его родители и со страхом смотрели на поборников. Прислушавшись, Сиджи узнал, что мальчишку домой не отпускают, а отправляют жить в один из домов при дворце — точнее, на территории дворца.

Сиджи осторожно, чуть дыша, покачал ладонью перед ближайшим к нему поборником. Хотя говорил другой, этот даже не почувствовал, что близко к нему кто-то стоит. Даже не ощутил движения воздуха.

Сообразив, что из этих поборников маги так себе, Сиджи скользнул к Моргану и, встав так, чтобы отец Моргана не наткнулся на него, беззвучно прошептал одно — из самых никчемных, как детская игрушка, — заклинание, подняв руку перед лицом Моргана — ладонью ближе к носу.

Сначала ничего. Тот так и стоял, покорно слушая повеления и объяснения поборников, куда он должен идти. Но вот ноздри Моргана дрогнули. Мальчишка-маг учуял неожиданный в тронном зале запах моря и особенно отчётливо — свежей рыбы. Мимо как раз проходила небольшая и довольно говорливая толпа. Так что никто из присутствующих не удивился, когда Морган вроде как машинально посмотрел проходившим вслед, на миг отвернувшись от поборников. Шевельнулись губы — Сиджи умел считывать с них.

— Сиджи...

— Я рядом.

— ...Родители смогут приходить к вам по первому требованию, — монотонно говорил поборник.

— Позаботься о наших младших.

— Думаешь — Дакей не проболтается, что это вы их похитили?

— ...И тогда главы храма решат, могут ли отпустить вас домой, к родителям.

— Бедвир сказал, что он снял с Дакея это знание. Сиджи...

— Что...

— Я не знаю, сумеем ли мы вырваться...

— У нас есть Риннон. Она что-нибудь придумает. Морган...

— Что...

— Ты сумеешь сказать остальным, что мы позаботимся об их младших?

— Да. Наши дома будут стоять рядом — мне уже сказали.

— Я ушёл, Морган.

— Удачи, Сиджи.

О том, что именно случилось с Бедвиром, Сиджи промолчал. Морган, наверное, думает, что тёмный маг погиб. Юный маг порывист и не всегда тщательно обдумывает свои действия. Испугавшись за младших, может попытаться удрать, и неизвестно, как посмотрят на его побег поборники. А если для них его побег станет поводом заключить и остальных учеников тёмного мага в тюрьму? Или того хуже — устроить для них новую казнь? Сиджи не дурак, хоть и необразованный. Он понял, куда поборники потащили Бедвира... Нет, надо добраться до Риннон. Она умная. Пусть и подумает, что делать.

Поборники развернулись и, не глядя на послушно зашагавшего за ними Моргана, повели его из дворца. Родители Моргана и его сородичи, которые пришли сюда за ним в качестве его маленького отряда, с места не тронулись, молча глядя ему вслед.

Сиджи сглотнул, смягчая горло. Хотелось пить и есть. Но что поделать... Придётся возвращаться. Риннон ждёт новостей. И ей они не понравятся. Но безвестность хуже.

Оглянулся. Следующие два поборника повели к коридорам Лукаса. Клемент тоже пошёл за своими... стражниками?

А если их повели вниз? Туда, куда унесли Бедвира?

Сиджи поколебался и поспешил за Клементом. Он хотел увериться, что всех троих (оглянулся — за Орнией никто не пришёл, она всё там же, с семьёй) выведут из дворца, а не будут направлять в подземные коридоры.

Но нет. Всех троих вывели из дворца. По громадной парадной лестнице три маленькие группы спустились, а потом поборники развели своих подопечных по трём дорожкам. Здание, к которому, кажется, удалялись Морган и его охранники, выглядывало из кущи деревьев и кустарников... Лукас и его охрана тоже скрылись в густой зелени после поворота своей дорожки. И Клемент...

Сиджи, с верха лестницы наблюдавший, куда ведут троих, посмотрел в одну сторону, то в другую — и вдруг почувствовал, как непроизвольно задрожали его губы. На подламывающихся ногах мальчишка сделал шаг подальше от снующих вокруг людей и торопливо сел на ступени. И — беззвучно разрыдался. На огромной лестнице, открытой такому же огромному пустому пространству раннего утра, он почувствовал себя выброшенной на берег слабой рыбёшкой. Одинокий, всё ещё по-детски мыслящий, он растерялся и перед этим миром, и перед теми условиями, которые и заставили его испугаться одиночества. Особенно из-за Бедвира, который всегда был для него главной опорой в жизни...