За полынь-рекой

Бросив прощальный взгляд на так долго служивший приста-нищем грот, я ухватился за край воротника трицератопса, под-тянулся и влез на его шею. Надо бы продумать, как упростить сие акробатическое упражнение. Уже сейчас питомец достиг сло-новых размеров, а, похоже, ещё чуток подрасти намеревается.

Похлопал ладонью по воротнику Топса. Флегматично сопя, он зашагал в сторону окаймлявших долину холмов. Я раскачивал-ся на его шее. Удивительно понятливый, однако, зверь, даже не буду называть его воспитание дрессировкой. Последний десяток дней ушёл на отработку правил и приёмов верховой игры, что динозавр, похоже, воспринял как некую интересную игру. Оста-навливался и начинал движение по моей команде, повиновался нажатиям моей ладони на правый или левый рог для поворота. Но в отличие от какой-нибудь неразумной железки вроде мотоцикла его невозможно было загнать в болото или заставить свалиться в обрыв — останавливался и начинал отрицательно похрюкивать.

Слева от меня была прикреплена связка бамбуковых мета-тельных дротиков метровой длины, справа — лук и стрелы. В лю-бой момент я мог превратиться в верхового охотника... или бой-ца. При всём том нашей общей ахиллесовой пятой было полное отсутствие каких-либо доспехов: царившая на Этом Свете жара делала их ношение невероятно затруднительным.

Невысокие пологие холмы, к которым мы приближались, бы-ли усеяны цветущими алыми маками и розовыми тюльпанами, крас-ноцветным имбирём, клевером и агавами. Они колыхались под легким ветерком, словно разноцветные волны набегали друг на друга. Кактусы и что-то, напоминавшее папоротники, охватывали тёмной каймой края оврагов. Между растениями кишели разнооб-разные крупные насекомые. На склонах темнели россыпи больших валунов.

На гребне цепи холмов у ручья, стекавшего вниз пришлось устроить привал. Пожалуй, я поторопился объявить единственной ахиллесовой пятой неимение доспехов. Второй уязвимостью яв-лялся аппетит Топса. Ему требовалось подкрепляться через каж-дый час движения. Кстати, именно по этой причине я отверг го-раздо более безопасный пустынный маршрут движения — есть ди-нозавру там решительно нечего. Во время остановки мой транс-порт не побрезговал даже кактусами. Я содрогнулся от хруста толстых колючих стволов, исчезающих в большом клюве, однако Топс поглощал их совершенно безмятежно. Ай да пасть, ай да желудок!

Растительность за холмами оказалась несколько иной по сравнению с флорой оставляемой долины. Пышные, ветвистые де-ревья с тёмно-зелёными кронами сменились узколистыми засухо-устойчивыми породами. Колючие кусты с приплюснутыми мясистыми стеблями росли среди каменных глыб. Их странные короткие рас-топыренные ветки напоминали клешни крабов.

Во время следующей остановки Топс восстанавливал силы грибами, а я обнаружил гнездовье какой-то пернатой скальной мелочи, откуда удалось набрать вдоволь яиц. В общем, голод мы пока успешно утоляли, жажду — тоже. Но мне вдруг подумалось, что славно было бы отведать хлеба...

И, наверное, следует, начиная с сегодняшнего вечера, вдвое сократить, а через некоторое время совсем прекратить донорство. Кровь, которую я добавлял в ужин Топса, продолжала действовать. Кажется, у меня появился на этом свете настоя-щий... нет не питомец, а друг — пусть не шибко затейливый в смысле интеллекта, зато немереной силы, искренне преданный, доверяющий. Но ежесуточные сбросы крови плохо сказывались на моем здоровье. Постоянная слабость, частое гудение в ушах и рябь перед глазами могли оказаться роковыми в чрезвычайной ситуации.

В очередной раз достав подарок Пи, сверился по никеле-вому "компасу" с намеченным направлением. Всё верно, в ту сторону.

-Смотри, Топсик, -сказал я, -впереди — саванна. Ты тут бывал? Похоже, что нет.

Озарение!

Да, саванна... Открытые просторы с твердой сухой землей, поросшей низкорослой травой, где стрекотали бесчисленные ци-кады, тогда как прочие насекомые прятались от жары. Стада ко-пытных, шмыгающие кролики, тявкающие шакалы, степенно гуляю-щие упитанные дронты.

Наблюдения и размышления...

Саванна Этого Света совершенно непохожи на до отвра-щения плоские и лишенные каких-либо ориентиров степи, вроде калмыцких. В отличие от земных степей, здешняя саванна -лесостепь, кроме трав, изобилующая также кустарниками и де-ревьями.

Травянистая растительность саванны довольно густа. Луковичных, клубненосных и мясистосочных растений неожиданно много. Кустарники местами разрастаются на больших площадях в сотни квадратных метров. Деревья саванн низкорослы, с кривы-ми стеблями и ветвями. Часты светлые, редкие леса, где можно свободно передвигаться в любом направлении. Почва в таких лесах покрыта растительным травянистым и полукустарниковым покровом до метра высотой.

Здесь климат обычно сухой. Однако бывает, что стано-вится очень жарко и часто идут дожди. Длительность дождливо-го периода составляет от трёх до пяти дней.

Фауна саванн отлично приспособлена к выживанию в та-ких условиях. Крупные травоядные животные способны совершать переходы на большие расстояния: если в каком-то месте стано-вится слишком сухо, откочёвывают туда, где дождь и много растительности. Хищники охотятся на мигрирующие стада. Мел-кие животные предпочитают впадать в спячку на всё время су-хого сезона.

03

Очередная остановка у ручья. А что, если начать молить-ся придумщикам Этого Света? Вдруг это и есть рай? Если поду-мать, насколько же лучше здесь, чем там, где прежде я суще-ствовал и умер! Вот журчит вода, её можно пить без всякой опаски, что в тебя ринутся несметные полчища бактерий и гли-стов.

-Хлюююпппссс! -подтвердил Топс, вбирая в клюв едва ли не половину тёплой прозрачной влаги. После чего приступил к исследовательской деятельности: осторожно надкусил лист ага-вы, пожевал, глубокомысленно закатив глаза. Решение было при-нято, динозавр скусил куст под корень и захрустел им.

-Его пример — другим наука. — хмыкнул я, доставая нож. Еще одно доказательство в пользу гипотезы рая: на вкус мякоть сочного листа здешней агавы очень напоминала нежный цветочный мед, только гораздо менее сладкий... или карамель с приятным послевкусием. А хорошо бы сейчас попить чая, вновь подумалось некстати. А, кстати, почему "некстати"? Пора бы начать пред-метно мечтать о благах цивилизации, например, о том, как по-ливать выпечку, блины и оладьи вареньем из агавы. О самоваре и чашках на столе, а?

Вздохнул и оглянулся. Пока жевал три листа агавы, Топс успел сделать круг у ручья и умять полдюжины кустов.

-Обжора. -констатировал я. Четвероногий проигнориро-вал.

М-да... совпадение мнений, однако... Не только я счёл эти места раем — у водопоя послышался шум: прибыли слоны. Их не-довольное хрюканье невольно вызывало дрожь в коленках. Я вце-пился в воротник Топса, проворно влез на его шею и слегка нажал на левый рог. Зверь понятливо двинулся прочь от ручья.

Разумеется, Топс был крупнее и сильнее каждого отдельно взятого пришельца. Но в конфликте с целым стадом слонов шан-сов на победу не было. Слонов? Гм-гм... Великаны бежевой рас-цветки с хоботами, шерстью на загривке и лбу и рогами вместо бивней настолько же были похожи на земных слонов, насколько от них отличались. Как, впрочем, всё на Этом Свете.

Бежевые рогатые слоны осознавали численный перевес и оттого снисходительно не обращали внимания на Топса отошедше-го на отдалённый от ручья холм.

Внезапно новая волна трубных звуков перекрыла шум, под-нятый рогачами. Словно фанфары, они возвестили о приближении новых существ Кого? Да слонов же! Только в полтора раза круп-нее Топса, чёрных, с панцирной шкурой, покрытой вкраплениями чего-то похожего на камни. И бивней у них было в избытке — по четыре на каждого самца.

Кажется, именно чёрные гиганты были здесь полновластны-ми и неодолимыми хозяевами. Он внушали страх даже на уважи-тельном расстоянии.

-А не удалиться ли вообще отсюда, дружок? -предложил я Топсу. Тот по достоинству оценил мою мудрую предусмотритель-ность и начал осторожно пятиться с холма в сторону, противо-положную ручью.

Выпало так, что вожаки светлых и чёрных слонов почти одновременно подошли к ручью. Чёрные, привыкшие к тому, что все, всегда и везде уступают им дорогу, надменно следовали вперёд.

Вся беда была в том, что их светлые более мелкие и мно-гочисленные сородичи, мягко говоря, не отличались умом, их молодой вожак плохо знал чёрных, да и, терзаемые жаждой, светлые хоботные были раздражены. Увидев, что чёрные слоны безмятежно и невозмутимо хотят занять водопой, вожак бежевых рогачей шумно и угрожающе засопел.

Настроение вожака передалось всему стаду светлых сло-нов. Они с налитыми кровью маленькими глазками свирепо потря-хивали хоботами и склоняли головы, демонстрируя острые рога. Они инстинктивно чувствовали грозную силу и превосходство чёрных соперников, но настрой вожака разжигал у стада нерас-чётливую враждебность.

Вдруг один из рогатых бежевых зверей в слепом бешенстве бросился на крайнего чёрного гиганта. Внезапность и сила уда-ра были таковы, что чёрный слон, зашатавшись, упал на колени. Четыре его бивня сразу оказались бесполезными, он мог отби-ваться только хоботом. Бежевый бодал и бодал упрямо и непре-станно, стремясь использовать временно полученное преимуще-ство, стремясь опрокинуть чёрного так, чтобы тот подставил брюхо, вспоров которое можно сразу победить.

-"Германия и СССР. -потрясённо подумал я. -Блицкриг."

Пена бешенства вскипела на губах бежевого слона, он трясся от ярости, нанося удар за ударом. Однако, чёрный пан-цирный слон не собирался расставаться с жизнью. Собирая все силы, не упал на бок. Ему требовалась хотя бы пятисекундная передышка, чтобы одним рывком вскочить и наставить бивни на врага.

Похоже, драка заставила замереть оба стада. Бежевые и чёрные слоны неподвижно замерли друг против друга во враждеб-ной напряжённости. Никто не пытался вмешаться в единоборство. Вместе с тем ощущалось, что это оцепенение — затишье перед бурей.

Вожак чёрных панцирных слонов с раздражённым ворчанием хлопнул ушами-лопухами, шагнул вперед. Как раз в этот миг обороняющийся чёрный слон сильно ударил хоботом по ногам нападающего бежевого рогача. Тот зашатался, утратив темп ата-ки.

Чёрный панцирник, воспользовавшись заминкой, вскочил. Два громадных хоботных млекопитающих сызнова встали лоб в лоб. Неистовая ярость нахлынула на избитого чёрного слона. Опустив бивни в сторону врага, он злобно затрубил и устремил-ся на наглеца. Острые бивни отшвырнули бежевого назад да так, что даже я услышал хруст ломающихся рёбер. Не дав противнику очнуться, чёрный панцирный слон с разгона вонзил бивни в его живот, затем принялся топтать ножищами-колоннами. Я с отвра-щением увидел, как бежевый слон превращается в окровавленную груду мяса и внутренностей. Топс, с беспокойством втянув воз-дух ноздрями, нервно затоптался на месте — происходящее ему также весьма сильно не понравилось. Трогательное единство мнений...

Запах и вид крови послужили сигналом к началу дикого побоища. Слоны — как чёрные, так и бежевые — ринулись в бой. Гиганты сбились в бурлящую кучу, откуда доносились исступлен-ный рёв, вопли боли, хруст и треск раздираемых шкур и дроби-мых костей...

Бежевые рогачи поначалу одолевали: совместными усилиями повалили одного Чёрного великана. Но соседи упавшего тут же набросились на противников и буквально раздавили жуткой тяже-стью сомкнутых рядов.

Рогатые слоны не выдержали, их стадо дрогнуло. Чудовищ-ная чёрная живая стена с торчащими из неё бивнями мгновенно смяла почти всех бежевых, трое, хромая, попытались спастись бегством. Слепой панический страх придавал им ускорение.

Чёрные панцирники не снизошли до преследования убегаю-щего врага. Стадо выстроилось у ручья и принялось пить. В очередной раз они продемонстрировали не только мне и Топсу, но и всем возможным очевидцам силу и превосходство над обита-телями саванны. Намёк был понят. Только свирепый вепрь, гор-деливо пил воду на о-очень почтительном расстоянии... Остальные звери благоразумно решили утолять жажду после ухода чёрных слонов.

И вот победители удалились. Когда они оказались на су-хих просторах саванны, пыль, которая облаками поднималась вверх и клубами вилась вокруг огромных тел, закрыла их со всех сторон красноватой пеленой, так что, наконец, резкие очертания слоновьих тел расплылись в ней в неясные черные те-ни. В этих неясных тучах пыли исчезала сначала одна тень, а потом и все остальные. Поднятая пыль понемногу опускалась на землю.

Я похлопал ладонью по воротнику Топса: -Малыш, давай, всё-таки глянем, что там оно, где и как...

Очень осторожно приблизились к месту битвы. У ручья, там, где дрались великаны, зелень была почти полностью уни-чтожена, высокие колючие кусты изломаны сильными телами. Всю-ду, где ступала слоновья нога, тростники были раздроблены тя-жестью зверей и превращены в желто-зеленую кашу, перемешанную с желтоватой песчанистой землей. И этот погром, этот хаос из-мочаленной растительности протянулся вдоль всего ручья. Охо-хонюшки...

Топс красноречиво пыхтел. Мне хотелось ответить ему тем же. От хозяев здешней природы лучше держаться подальше. -"Слабые должны жить с постоянно включенной бдительностью!" — первое правило Этого Света.

Мной сейчас владели сразу три идеи, три желания, три позыва к действию. Все они были связаны с процедурами, кото-рые могли травмировать психику любого травоядного существа. Поэтому я снял со спины Топса мешки, отвёл на склон ближайше-го холма и выразительно указал на росшие там кактусы и агавы. Поняв жест правильно, четвероногий друг и слуга принялся об-стоятельно потреблять местную флору. А я вернулся к месту слоновьего побоища, достав меч-гладиус и топор, принялся за дело. Выбрал две наименее изуродованных туши бежевых слонов, срезал с их спин квадраты шкур. Естественно, об изготовлении первобытной одежды или жилища и мысли не было, а вот обувь и некое подобие защиты от дождя не помешало бы.

Озарение!

Из туши вырезал печень и кусок мяса. Собрав достаточно дров из искореженных слоновьей битвой кустов, развел костер и в скором времени наелся... нет, не так — торопливо нажрался... слонятины буквально до одурения. Вегетарианец от природы и по убеждению Топс так и не смог принять плотоядных пищевых при-страстий друга-хозяина, именно поэтому я и удалил его.

Как оказалось, поспешность, с которой насыщался, оказа-лась весьма уместной. Запихивая в рот предпоследний бифштекс, заметил, как неподалёку заструился воздух. Вообще говоря, в жарком климате Этого Света подобное явление не должно было вызывать удивление, наоборот, следовало удивляться тому, что миражи (вроде "луж", возникающих в очень жаркую погоду на раскаленном шоссе) и фата-морганы ("парящие в воздухе" объек-ты) не возникают тут десятками по всему горизонту.

В той, прошлой, жизни мне доводилось видеть похожие яв-ления, также нередко называемые тепловой инверсией, однако сейчас явно имело место нечто иное.

Озарение!

Струящийся воздух закрутился маленьким беззвучным вих-рем, образовав что-то вроде совершенно прозрачного стеклянно-го цилиндрика, искажавшего все видимые сквозь него предметы. Этот воздушный столбик описал изящную кривую и замер над ко-стром, где допекались остатки печени. Что за новости? Я попя-тился. выставив на всякий случай перед собой меч.