С правым оборотень познакомился годом позже. Тоже во время охоты (как объяснил Грим, это самый действенный способ отваживания горных волков. Если, конечно, охота успешная), но в этот раз без всяких чудес...

Некоторое время и Хасси, и визитёры молча смотрели друг на друга. Хасси — поскольку это к нему пришли, зеленошкурые же — потому как оборотень, по их мнению, не просто молод, а очень молод. Во всяком случае, моложе любого из них двоих. Не то чтобы это было так уж принципиально, однако правила приличия, принятые в долине... однозначно такую вот... встречу... не...

В общем, можно было достояться и до закрытой двери, поскольку перевёртыш, как и его господин, славился непробиваемым упрямством. Особенно когда говорил не от себя, а вот как сейчас. От имени. И потому правый, сообразивший первым, поинтересовался, всё ли у господина Гельда в порядке, тучен ли его скот (ну да, ну да... но ведь традиция!..), здоровы ли дети (а вдруг?), домашние и... остальные.

Выдержав приличествующую паузу, Хассрат заверил посетителей, что у господина Гельда всё в порядке. И сам он здоров, и... это... в общем... и остальные. После чего поинтересовался (от имени господина, понятное дело), всё ли благополучно с перечисленным у уважаемых... гостей (пауза перед этим словом была едва заметна, но всё же была. Ибо назвав так собеседников, он, Хассрат — опять же, от имени господина — придавал тем определённый статус и, соответственно, брал на себя определённые обязательства). Орки паузу заметили, однако ничем этого не показали, прекрасно понимая положение, в котором оказался встречающий. Они, то есть всё тот же правый, тоже немного помолчав, степенно ответили, что и у них... н-да... Затем правый поинтересовался, как обстоят дела у самого оборотня, и, услышав, что Найша милостива к своим детям, наконец перешёл к цели визита:

— Тут это, Хасси, слух прошёл, что господин Гельд бойцов набирает. Чтоб долину защищать. Это так?

— Вот так оно и получается, — покачал головой правый, после того как последний из подрастающего поколения, не забыв поблагодарить хозяйку, проскользнул мимо него к выходу. — Жили себе, жили, а потом р-раз!..

Правый (так про себя решил называть его Хасси. С маленькой буквы, чтобы не путать с близнецами-полудварфами. Ну а второго, соответственно, левым. По той же причине. Да и имён гости не называли — то ли считают, что их и так все должны знать, то ли обычай какой) вздохнул и продолжил: — Не нужны мы там больше. Не совсем, а... — он покрутил рукой, — так, в общем. Да и потом, чего ждать-то? Пока старость за горло схватит? Не дело это!..

Левый согласно кивнул: не дело. Не должны воины встречать смерть, валяясь в юртах на драных запылённых кошмах. Да и оборотень, чего скрывать...

Что же касается Нисси, занимавшейся своими кухонными делами, стараясь пореже греметь посудой, чтобы не мешать, и господина, привычно подпирающего стенку у входа в кухню...

* * *

Что ни говори, а жизненный опыт есть жизненный опыт. Это молодой владетель Грат знал и ранее, благо и отец, и дед делиться оным с наследником не отказывались. Иногда даже вопреки его сиюминутным планам и желаниям. Но как показали недавние события, недостаточно. Ведь можно же было догадаться, что в долине с дельным лесом трудно. А раз так, то и с мастерами, что с ним работают, тоже. И владетель Тогриса, когда Рунд рассказал ему (одному ведь господину присягнули!) о посещении замка, об этом догадался. И за время до следующего визита к сюзерену успел такого мастера найти и как-то уговорить. В то время как сам Рунд, решив, что если сюзерен испытывает нужду в мебели, то долг доброго вассала её предоставить...

Да-а-а... А ведь Тогрис не только мастера везёт! У него ещё на двух санях и дерево, чтоб мастеру этому было с чем работать!

Рунд подавил в себе желание привстать в санях и оглянуться — всё равно хвост каравана не разглядеть будет. Да и показывать кому-то своё... не беспокойство, нет — дурное состояние духа — не дело. А оно самое что ни на есть дурное, потому что была у Рунда мысль отвезти сюзерену выдержанное дерево, была! Но...

Правда, после очередной стоянки оно стало получше — Тогрис, глядя в багровые угли почти затухшего костра, рассказал, что мастер этот с самого начала к Его Сиятельству просился. Когда только узнал, что господин людей подыскивает. Но слишком уж он стар. Ходит и то с трудом, и Тогрис отказал — мало ли, сочтёт Его Сиятельство это... неуместным. А вот теперь, узнав, что и такие сгодятся, взял. А про лес — это уже старик подсказал...

— А родные? — спросил Рунд после нескольких минут молчания.

Тогрис поморщился, и барон понятливо покивал: знакомое дело. Из трёх стариков, что отправились с ним в этот раз, двое с молодыми родичами не ужились и лишь один согласился, когда Рунд пообещал его внучке два золотых в приданое. Но и с ним не всё гладко, поскольку передать приданое следовало внучке в руки, когда она замуж выйдет. А до того — никому ни слова...

В тот вечер их совместные посиделки на этом и закончились, а на следующих стоянках говорили уже о других делах.

Вопреки опасениям, каких-либо отрицательных чувств при виде даров Грата Его Сиятельство не выказал. Строго говоря, он вообще никаких чувств не выказал. Ни при виде даров Грата, ни при виде даров Тогриса. И единственным проявлением чувств с его стороны оказалось предоставление старику-мастеру собственной ездовой химеры, чтобы тот смог добраться до замка.

Это было... неправильно. И Рунд уже собрался было со всем уважением указать сюзерену на недопустимость подобных поступков, но... промолчал. Ибо понял, что сюзерен таким образом намекнул вассалам на их недосмотр. Мягко намекнул. А что при этом ещё и выказал заботу о будущем слуге, так и это хорошо — ещё дед Рунду не раз говорил, что о подданных нужно заботиться. Особенно в мелочах, потому что заботу в крупном они не поймут — решат, что так и должно быть. А вот мелочи... Да если о них ещё и говорят...

Подумалось, что поступок Его Сиятельства — есть проявление такой вот мелкой заботы не только о простеце, но и о них с Тогрисом, но Рунд, старательно удерживая приличествующее случаю выражение лица, затолкал пакостную мыслишку подальше вглубь. Правда, освободившееся место заняла другая: получалось, что забота бывает настоящая, а бывает которая напоказ. И это ему, тогда ещё только наследнику Грат, пытались объяснить с самого его детства. Другими словами. Но почему-то понял это Рунд только сейчас.

Эту мысль молодой барон тоже убрал в сторону, но уже по другой причине: не время. Потом, сидя в своём кабинете и попивая... наверное, всё же горячий травяной отвар, да... можно будет попредаваться воспоминаниям в поисках ещё чего-нибудь, пропущенного когда-то мимо ушей, но, как показывает жизнь, очень и очень важного. Сейчас же отвлекаться было просто невежливо. Да и не.. мёртвые, стоявшие до этого в стороне, подошли и построились рядом со слугой Его Сиятельства короткой шеренгой. После чего оный слуга объяснил, что вот эти двое (те, на кого он указал, одновременно сделали шаг вперёд) отправятся во владение Тогрис, остальные же — ещё пятеро — во владение Грат.

После чего, подождав, пока владетели осмотрят свои... приобретения... оборотень сообщил, что среди отправляющихся в Грат, как и было обещано, присутствует лич. Но поскольку, как выяснилось, Силы для него там не хватит, Его Сиятельство предлагает досточтимым владетелям договориться об обмене. Лич отправится в Тогрис, а два умертвия — в Грат.

Сначала Рунд подумал, что сюзерен шутит, однако, вспомнив предыдущий визит, понял: Его Сиятельство серьёзен. И в очередной раз проявляет заботу о своих вассалах. Теперь — давая им повод поговорить об обмене и — Рунд посмотрел на Тогриса — согласиться на него. На справедливый обмен, ибо кому, как не Его Сиятельству, знать возможности своих... творений?

* * *

Привычка размышлять о чём-нибудь отвлечённом, наблюдая за тем, как ученики отрабатывают на практике те или иные заклинания-приёмы-ритуалы-и-так-далее, появилась у Злоглазого довольно давно. Ещё во время службы Милостивому в Его Храме. А при переходе в неживое состояние только окрепла. Вот и сейчас, глядя, как будущие великие маги, сверяясь с записями, благо не экзамен, добавляют в стоящие на плите котелки то одно, то другое, то третье, бывший жрец обдумывал очередное недавно обнаруженное несоответствие описанных свойств нежити свойствам реальным. А заодно и события, произошедшие в последнее время. Но не каждое по отдельности, а все вместе. В связи друг с другом, как любят говорить пустозвоны, именующие себя философами. И да — называть их так Злоглазый стал относительно недавно. Когда начал общаться с Гельдом-младшим, созданием давнего знакомого и коллеги Гельда-старшего. А точнее, когда сначала просто начал заботиться о молодом, ничего не умеющем, ничего не знающем и, соответственно, ничего не понимающем личе, чтобы позже, пройдя изменение, стать, в добавок, и его ближайшим советником. Ipso facto*, как говорили Древние.

* Ipso facto — в силу самого факта. Или, другими словами, оно само так получилось

* Сделано допущение, что в том мире есть аналог нашей латыни с похожими поговорками.

И, опять же, как поучали те же Древние, обучая кого-либо, учишься сам. Хотя в данном случае было бы правильнее употребить термин "нахватываешься".

С другой стороны, как-то так получается, что все замечания, высказанные не обременённым почтением к авторитетам подопечным, подтверждаются фактами. Раз за разом...

Но ведь не могли же столь многие далеко не глупые лю... существа столько времени ошибаться?! И даже строжайшее соблюдение немёртвыми своих тайн не исключает вмешательства Его Величества случая! Значит?..

"Что-то не так с нами, — в очередной раз подумал проклинатель и бывший жрец Тервиз Злоглазый, именуемый также Наставником. — Точнее, с тем ритуалом, восстановленным старым Гельдом по найденным им обрывкам. Но сказать точно это можно будет, только раздобыв где-нибудь подробнейшую схему первоначального ритуала". После чего отложил (опять же — в очередной раз) обдумывание общемировой проблемы и перешёл к событиям недавним.

Строго говоря — не слишком-то и значимые события, если рассматривать их в отрыве от окружающего мира. Ведь что такое амулет-собиратель, установленный в могильнике, расположенном за краем освоенных земель? Мелочь, недостойная упоминания. А если вспомнить, что могильник этот находится на короткой тропе между долинами?..

Кроме того, с этим событием оказались тесно связаны два других: очередное опровержение распространённого мнения о немёртвых и изменение в поведении Фельда. Того самого Фельда, над обучением которого довольно долго бились совместно Наставник с Гельдом-младшим. Почти безрезультатно. Правда, имя в конце концов первый поднятый Малышом лич всё же получил, но при этом продолжал действовать строго в рамках поставленной задачи, не проявляя ни малейшей инициативы. А тут — нате вам! Как доложил изменённый орк, которого Малыш пытается сделать недоличем, во время проведения тренировки по сматыванию жгута Силы в клубок Фельд, выполнив задание, начал задавать вопросы. Пока короткие. Из одного слова: "зачем". Зато несколько раз. Конечно, это может оказаться чем-то вроде короткого просветления... А если нет?..

А ещё, наставнику довелось оказаться единственным... Ну ладно, не единственным — одним из немногих. Из очень немногих. Кто имел возможность лицезреть уставших немёртвых. То есть явление, которое, если, опять же, верить тем же авторитетам, невозможно в принципе. Но с этим, в отличие от Фельда, можно будет разобраться и когда-нибудь потом...

Или другой пример: к этому дню из всех обитателей долины изъявили желание пройти изменение только пятеро. Двое из них — старики-орки, занесённые в долину неизвестно каким ветром и в ней прижившиеся. Третий — тоже старик, вырастивший детей и внуков, похоронивший жену, но так и не растративший до конца неугомонность натуры, не позволяющей доживать остаток дней, сидя на завалинке или лёжа на печи. И, наконец, четвёртый и пятый. Безногий и безрукий. Явившиеся, чтобы проверить разошедшийся по долине слух.

То есть это Наставник так думал, что проверить. И если Хозяин Башни восстановит им утраченные конечности, пусть даже в обмен на жизни...

Увы, чтобы давать такие обещания, не хватало сущей мелочи — материала. В Карсидии после появления слухов о том, что приговорённых к смерти больше не казнят в королевстве, а отправляют Князю Долины, Тёмному Магу и Некроманту, забирающему не только тело, но и душу, количество желающих попытать счастья на большой дороге резко пошло на убыль. В Диких Землях привозить отловленных лихих людишек к Долине, дабы сменять их на что-нибудь полезное как-то не привыкли. А после наведения порядка в Рилгере и желающие принять под свою руку ослиные деревеньки, прямо-таки стонущие от отсутствия правильного сюзерена, почему-то перестали появляться...

Ненадолго отвлёкшись, Наставник обвёл строгим взглядом продолжающих усердно трудиться учеников и вернулся к размышлениям. Теперь — к идее Малыша создавать личей при изменении, а не при поднятии. Она уже дозрела до стадии, когда нужны эксперименты. И крысами здесь не обойдёшься. Ни крысами, ни даже материалом. Добровольцы нужны. Кто-нибудь, кто уже отчаялся получить в этой жизни хоть что-то хорошее. Например, смертельно больные...

Злоглазый прокрутил эту мысль ещё раз и мысленно кивнул: да, смертельно, а главное — неизлечимо больные. Отчаявшиеся настолько, что готовы сами перерезать себе горло. Даже в долине есть двое таких. Но их брать нельзя — репутация. Им вообще лучше ничего не говорить, а дело это обсудить с карсидцами. И честно предупредить о возможной неудаче. В том смысле, что может и не получиться сделать из них могущественных неживых магов. Но вот избавление от страданий они получат в любом случае... А там, глядишь, можно будет претворить в жизнь ещё пару мыслей. Принадлежащих уже самому Злоглазому...

* * *

Сняв с плиты котелок и поставив его на стоящую у стены скамью, Кардил присела рядом и только тогда позволила себе облегчённо выдохнуть: готово! И можно откинуться назад, опёршись спиной о стену и прикрыв глаза. Благо здесь не Академия, в которой, по рассказам мальчишек, испортить на практических занятиях по алхимии или зельеварению чей-нибудь состав считалось едва ли не доблестью. А преподаватели при этом только посмеивались. Мол, маг должен быть бдительным. Тоже нашлись ... (порядочной девочке это слово знать не положено) и ... (и это тоже) и ... (Свет! Уже и не... это... высказаться, вот!).

Нет, учись Кардил в Академии и случись там... такое вот... правила приличия её бы не остановили. Но здесь же Башня! И не какие-то там преподаватели, а Учитель с Наставником! И выглядеть при них, особенно при Учителе...

Слева кто-то вздохнул, и Кардил, покосившись в ту сторону, обнаружила рядом с собой Реха, дер жащего свой котелок за дужку. Это было странно, поскольку по всему выходило, что самым первым со своим заданием должен был управиться Тор, поскольку отвары они готовили лечебные и кому, как не будущему целителю, опережать в этом деле сотоварищей?