Приграничная история

Замерла, ощутив знакомый ярко-кислый вкус индирского вина. Полковник пристально следил за мной из-под ресниц, отставив в сторону свой пустой бокал. И когда только успел?

— Я не могу пойти завтра с тобой в театр, — с сожалением признался он. — Ближайшие недели я буду очень-очень занят.

Признаться, я даже обрадовалась. Он будет редко бывать дома, мы не сможем видеться слишком часто, и я получу возможность разобраться в непонятных мне самой чувствах, будимых этим мужчиной.

— Это связано с делом Керса, так? — помолчав, решилась я.

— Да. Ковен негодует, глава Службы Безопасности требует спешить, чтобы как можно скорее отдать дело в суд, — не стал ничего скрывать от меня Рэмиан.

Удивительно, но после того, как Стэнли обнаружил и снял с меня внушения, я иначе взглянула на все это. Прошлого не вернуть и не изменить, так что не стоит изводить себя тяжелыми думами. Вкус жизни оказался потрясающе сладким, и я не намерена оплакивать разбившуюся на осколки реальность. Разбилось к счастью!

— Как прошел ужин?

— Хорошо. Оказывается, из наших однокурсников только Стэни работает в столице, остальные служат в Пограничье, — сделала я еще один глоток.

— Почему он назвал тебя малышкой Лией?

— Почему ты был так груб с ним?

— Он мой подчиненный, я не обязан с ним церемониться, даже если он лорд, — отрезал Нортон и тут же настойчиво повторил свой вопрос.

— Потому что я была на курсе самой маленькой девушкой, меня так все звали, — ответила я, в душе потешаясь над столь открытой ревностью Рэмиана. — Я хочу спросить кое-что. Пообещай ответить честно!

— Обещаю, — глядя мне в глаза, просто сказал он.

— У тебя не будет проблем из-за меня?

— О чем ты? — искренне удивился полковник.

— Ну, как же? Я свидетель по делу Керса, живу у тебя. Может, твое начальство будет думать, что ты меня специально выгораживаешь. Не хотелось бы тебя подставлять.

— Забудь об этом, — твердо ответил он и сам не удержался от вопроса. — Как тебе вообще такое в голову могло прийти?

— Стэни натолкнул меня на эту мысль, — при упоминании имени лорда де Барка полковник ожидаемо скривился. — За ужином он поделился со мной гуляющими по вашим рядам слухами о женщине, поселившейся в твоем доме. Я сложила два и два, потому и спрашиваю.

— Узнаю, кто рассказал, мало не покажется, — угрожающе произнес Нортон. — Еще раз говорю тебе: не бери в голову.

— Хорошо, — легко согласилась я и допила вино.

— Ты будешь еще встречаться с лордом де Барком? — в свою очередь поинтересовался он, аккуратно наполняя наши бокалы вновь.

— Наверное. Не сидеть же мне в четырех стенах, пока ты будешь пропадать на работе. А ты уверен, что при таком давлении и спешке дело Керса не будет окончено раньше? — сказала и спряталась за бокалом вина, делая вид, что не замечаю перекошенного от злости лица полковника.

— Все может быть, — неопределенно высказался он и залпом допил свое вино.

Понятно, все понятно: полковник не хочет, чтобы я виделась со своим однокурсником и не хочет, чтобы я быстро уехала из столицы. Он определенно меня ревнует. Знать бы только, насколько сильны его чувства? Коварное индирское вино будоражило мою кровь, потому что я реагировала на близость сидящего рядом мужчины, остро чувствуя его присутствие каждой клеточкой.

Нет, не могу больше выносить это напряженное молчание, которое можно разрезать ножом. Я поставила пустой бокал на столик и уже встала, чтобы уйти, но мне не дали. Пока я сомневалась, Нортон решительно потянул меня на себя, заставляя неловко сесть обратно. Не дав мне опомниться, он накрыл мои губы своими. Это был пьянящий поцелуй, яркий и страстный, как вино, которое мы пили.

Я сдалась сразу — так, как не учат сдаваться леди ни в одном дамском пособии, но моя капитуляция была сладкой. Рэмиан целовал нежно и мягко, и я возвращала ему каждый поцелуй, не жадничая. Я совершенно потеряла голову, потому что как еще объяснить тот факт, что я совсем не противилась, когда, ненадолго прервав очередной поцелуй, он пересадил меня к себе на колени.

Полковник сводил меня с ума своей нежностью, легонько целуя щеки, прикрытые глаза, нос, снова губы. Я отпустила на волю всю страсть, что копилась во мне годами, и пересела на коленях полковника так, чтобы оказаться к нему лицом.

О да, так определенно удобнее. Я глажу его плечи и подставляю шею ищущим губам. Поцелуям нет конца, и я давно сбилась со счета. Не хочу ни о чем думать, ничего просчитывать, ничего решать. Прямо сейчас я плавлюсь от ласк полковника и таю в его руках, забывая обо всем.

Рэмиан тяжело дышит и, на миг отстранившись, заглядывает в мои глаза. Что он там хочет увидеть?

— Лия, — хрипло шепчет он, но я не хочу слов и накрываю его губы своей ладошкой, заставляя замолчать. Он повинуется и горячо целует мою ладонь, затем запястье, постепенно поднимаясь все выше по ставшей внезапно такой чувствительной руке. Его поцелуи обжигают даже сквозь платье, и я плавлюсь, плавлюсь.

Я отнимаю свою руку и тянусь к его губам сама. Рэмиан крепко обнимает меня, и я чувствую себя надежно закрытой от всего мира. Объятия ослабевают. Руки полковника начинают мягко поглаживать мою спину и замирают в районе первой пуговички.

Раз — она легонько расстегнулась. Руки замерли, словно ожидая протеста, но его не будет. На главной башне крепости вывешен белый флаг — как ты мог не заметить?

Пуговицы быстро закончились, и полковник коснулся обнаженной кожи. Я уткнулась в его шею, пряча свои подернутые поволокой глаза.

— Лия, посмотри на меня, пожалуйста, — с мольбой попросил он, и я подчинилась.

Он смотрит так, словно хочет заглянуть в самую душу.

— Это — да?

Вместо ответа я целую его горячо и страстно, вырывая первый стон у казавшегося невозмутимым полковника.

— Зачем ты напоил меня этим вином, Рэм? — прерываю я затянувшийся поцелуй, упиваясь собственной властью над этим мужчиной.

— Я же говорил: прошлый раз мне понравился, — счастливо смеется он и, неожиданно подхватывая меня под бедра, встает.

— Куда? — не понимаю я, почему поцелуи кончились и зачем мы уходим, но по инерции обнимаю его ногами за талию.

— В спальню, дорогая, — прочистив горло, отвечает он и, перехватив меня поудобней, идет прочь.

Тридцать две ступеньки на лестнице — непозволительно долго. Нортону не терпится тоже, и он пинком открывает дверь в свою спальню. Не давая мне времени оглядеться по сторонам, ставит меня на пол, прямо перед широкой кроватью.

Я призывно улыбаюсь, глядя ему прямо в глаза, и освобождаю руки из шелкового плена. Платье держится на талии. Рэм судорожно вздыхает и, резко подавшись вперед, аккуратно разрывает его по шву. Я остаюсь в одном белье и чулках — туфли потерялись по дороге сюда. Еще один умопомрачительный поцелуй, и я оказываюсь лежащей на кровати. Рэм начинает быстро раздеваться.

Я наблюдаю за ним из-под ресниц. Он волнуется, как мальчишка, и пуговицы плохо ему поддаются. Раз — и, не церемонясь с рубашкой, он разрывает ее пополам. Пуговицы катятся по полу. Он берется за пряжку ремня, и неожиданно резкий звук колокола раздается в полумраке спальни.

Рэм разочарованно стонет и виновато смотрит на меня.

— Это амулет связи. Работа.

— Ответь.

Полковник проворачивает камень, и раздается знакомый голос:

— Рэм, это срочно! У нас тут чрезвычайное происшествие. Код опасности ноль-один, — скороговоркой выкладывает Штондт и отключается, не дожидаясь ответа.

— Я должен идти, — с сожалением говорит полковник, гася амулет.

— Я понимаю.

— Ты не никуда не уйдешь? Дождешься меня? — я скатываюсь с кровати и подхожу к нему, по пути подхватывая лежащее на полу платье.

— Конечно.

Рэмиан притягивает меня к себе и дарит сумасшедший поцелуй. Я мягко освобождаюсь из его объятий и делаю шаг в сторону двери.

— Иди, а то тебя заждутся, — улыбаюсь на прощание и спешу к себе.

За спиной остается тихий и довольный смех Нортона.

Я переодеваюсь в ночную сорочку и ложусь на кровать. Внизу хлопнула дверь: пока я была в ванной, полковник собрался и ушел. Мне удивительно спокойно и легко, как бывает после принятия трудного решения. Мой выбор сделан, и отступать я не намерена.

Вино, безусловно, коварное, но не настолько, чтобы я потеряла рассудок.

Нортон, конечно, обладает даром внушения, но только не магического характера.

Почему я так уверена? Потому что сегодня обзавелась защитным амулетом и теперь точно знаю: никаких запрещенных приемов он не использует.

Он просто мне нравится. Ни разу он не дал повода в себе усомниться. Мы взрослые люди. Почему нет?

Утомленная длинным днем я уснула почти сразу, жалея только об одном: Рэма не было рядом.

Глава 18.

Следующий день я провела в ожидании полковника. Нет, разумеется, я не ходила, заламывая руки по дому, изводя себя тревожными мыслями — я просто читала, облюбовав кресло в малой гостиной на втором этаже.

Очередной приключенческий роман заставил меня забыть обо всем до самого вечера. Вот за что я обожаю чтение: в нужные минуты оно лечит лучше всяких заклинаний и алкоголя. С головой окунувшись в роман, я очнулась, только когда дверь открылась и в комнату мягкой походкой вошел полковник.

— Привет, — улыбнулся он и аккуратно вытащил книгу у меня из рук. Я не противилась и с любопытством ждала его дальнейших действий.

Рэмиан без слов опустился прямо на пол рядом с креслом и притянул мою руку к своему лицу. Его щека была немного колючей и приятно теплой. Полковник слегка потерся о мою ладонь — совсем как мой волк, выпрашивая ласку.

Он и походил сейчас чем-то на волка: сильный и гордый, обманчиво мягкий и бесконечно родной. Именно сейчас я отчетливо поняла: с ним не получится легко и просто развлечься, стирая собственную горечь. Он не позволит пользоваться собой даже женщине, пусть речь пойдет и об обоюдном удовольствии. Сейчас он у моих ног, но это лишь иллюзия моей власти над ним — только потому что так хочет он.

— Устал? — севшим голосом нарушила я пугающее меня молчание.

— Очень. Ты сильно сердишься? — глухо спросил он, не меняя позы. Ну, точно: волк, как есть, волк!

— Я все понимаю, Рэми, — неожиданно с моих губ слетает необычное сокращение его имени, и я не знаю, кто из нас двоих удивился сильнее.

Полковник поднимает глаза и задумчиво признается:

— Меня так мама называет.

Я прикусила язык: сравнения с мамой не выдержать ни одной женщине, лучше даже не вступать в эту игру.

— Пойдем ужинать? — просто предложила я.

— Пойдем, — легко согласился он и, поднявшись на ноги, ловко вытащил меня из кресла.

Не успела я и слова сказать, как оказалась в крепких объятиях полковника, прижатая к его темному камзолу. Его сердце быстро билось под моей щекой, и я с удовольствием вслушивалась в чуть учащенный ритм.

— Я скучал, — тихо прошептал Нортон.

Это признание неожиданно для меня самой прозвучало настоящей музыкой.

Отбросив все сомнения, я обняла его за шею и еще тише ответила:

— Я тоже.

Полковник вдруг подхватил меня на руки и закружил по комнате. Я рассмеялась, в душе удивляясь такой порывистости.

Аккуратно поставив меня на пол, но продолжая сжимать мою руку, Нортон все так же молча повел меня вниз. Молчали мы и садясь за стол. В душу закрались смутные подозрения. Однако, прекрасно помня, что голодные мужчины — плохие рассказчики, я дождалась конца ужина, чтобы начать свои расспросы.

— Рэмиан, что случилось? — требовательно спросила я, когда мы уже привычно перешли в его кабинет и устроились на диване.

— О чем ты, Лия? — поднял он на меня кристально честные глаза, но я продолжала буравить его тяжелым взглядом и ждать более-менее внятного объяснения его вчерашнему уходу и сегодняшнему молчанию. Не дождалась и вынуждена была разжевывать все для непонятливых:

— Ты вчера ушел, сегодня загадочно молчишь. Что произошло?

— Ах, вон ты про что, — неожиданно улыбнулся он и, воспользовавшись моим замешательством, пересадил к себе на колени. — Ничего особенного, просто очередное расследование, правда на этот раз очень важное и очень срочное. Я и заскочил-то только, чтобы тебя увидеть.

В его голосе звучало явное сожаление, а сам он прямо смотрел мне в глаза.

— Ты ничего не скрываешь?

— Я не лгу тебе, Лия! — как можно мягче ответил он и поспешил увести разговор в другое русло. — Чем ты занималась весь день?

— Читала. И тебя ждала.

Рэмиану явно нравится второе мое занятие, потому что он улыбается и тянется к моим губам, даря нежный и сладкий поцелуй.

— У меня есть для тебя подарок. Обещай, что не станешь отказываться, — отрываясь от моих губ, хрипло просит он, и я тут же киваю головой.

Он достает из нагрудного кармана золотое колечко с маленьким черным бриллиантом, и неестественная улыбка застывает на моих губах. Рэмиан это чувствует, видит фальшь и заметно хмурится.

— Это кольцо защитит тебя от ментальных вмешательств. Я хочу, чтобы оно всегда было при тебе, — отрывисто произносит он и вопросительно смотрит на меня.

Я кусаю губы, не зная, куда деть себя от стыда.

— Спасибо, но вчера я уже купила себе защитный амулет, — виновато шепчу, боясь взять кольцо, хотя этот дар и ничего не значит.

— Будет два — так надежнее, — терпеливо повторяет он, умоляюще глядя на меня, и я сдаюсь. Протягиваю руку, и Рэмиан бережно одевает колечко.

Мы оба, как зачарованные, смотрим, как играют лучи догорающего солнца на гранях черного бриллианта. Полковник нежно целует мои пальцы, и я таю от такой простой ласки.

— Мне пора, — с тоской в голосе произносит он, но не выпускает из своих объятий.

— Иди, — великодушно разрешаю я, не торопясь уходить.

Мы сидим еще несколько минут, боясь разрушить хрупкую и уютную тишину.

Наконец, полковник ссаживает меня с колен и встает сам.

— Пока не закончится это расследование, я буду бывать дома очень редко. Помни, что в моем доме ты полноправная хозяйка. Делай все, что тебе захочется. Я знаю, что ты богатая женщина, но я тоже не беден. В верхнем ящике моего стола лежат деньги...Нет, я тебя не покупаю, — поспешно заверил он, правильно оценив мое возмущение. — На всякий случай. Если что-то срочное — ты всегда знаешь, где меня найти.

— Как долго будет длиться расследование? — спрашиваю я, оставив без внимания все остальное.

— Неделю — две. Может, дольше. Я постараюсь закончить побыстрее.

Я согласно киваю, в душе прекрасно понимая, что за этим делом последует другое, потом еще и еще. Такая работа. Вопрос в том, готова ли я ждать его в этом доме, слоняясь из угла в угол?

Видимо, что-то такое проскальзывает на моем лице, что полковник внезапно наклоняется и горячо целует меня. Как будто это может решить проблему.

— Лия, я понимаю, что ты расстроена и обижена, — он держит мое лицо руками, не давая возможности отвести взгляд, — но все решаемо. Я знаю, ты не привыкла сидеть без дела, но, умоляю тебя, сделай перерыв хотя бы сейчас. Считай, что ты в отпуске, который заслужила.