Sprechen Sie Deutsch?** — после Ядерной Войны основным международным языком стал немецкий.
Кетерон
* * *
— психотропное вещество, частично парализующее нервную систему человека.
Часть четвёртая. Снегири и синицы.
Элена.
Утро следующего дня наступило внезапно, ворвавшись в мою комнату вместе с криками Артёма Зубакина, уже за что-то отчитывающего свою единственную дочурку, и громкими ответными проклятьями самой Мальвины, по обыкновению не считающей, что она может быть в чём-либо виновата.
Эти двое бегали с этажа на этаж, без передыха что-то друг другу показывая и доказывая, а сейчас, похоже, остановились возле моей двери.
Спросонья я не могла толком понять, из-за чего они орут на этот раз, а когда немного протёрла глаза, отец и дочь уже ушли, предположительно каждый по своим делам. Или же Артём Сергеевич опять отправил Мальку отбывать наказание в свою комнату.
Я только собралась проверить правильность этих предположений, встав с кровати и успев стянуть помятую во сне кофту, но остановилась, будто громом поражённая одной мыслью. Я действительно видела вчера всяких глючных эльфиков и гномиков?
Пощёлкав пальцами перед глазами и прислушавшись к своим внутренним ощущениям, я с удивлением осознала, что чувствую себя как всегда, и стандартный похмельный набор мне покамест не грозит.
Только вот есть непривычно сильно хочется и спать тоже, а ведь я встала с постели всего две минуты назад. К тому же, в голове сплошная каша варится, хотя все события прошедшего вечера помнятся в мельчайших подробностях. И как мы с Лёшей танцевали, и как он приносил и нахваливал мне всякие подозрительные коктейли. Минотавра в переулке помню и Ричарда меня обнимающего... убийца.
Убийца не так давно обнимал меня, успокаивал и целовал, а я всем этим беззастенчиво наслаждалась! Да даже принимая во внимание то, что он бросил убивать людей, факты всё равно остаются фактами. Он лет на десять меня старше! Мне — девятнадцать, и ему — точно где-то около тридцати!
Ещё куда ни шло, если бы я вчера с Лёшей поцеловалась, но Рич... я с себя дурею, извиняюсь за выражение!
Кстати, а чего это непрошибаемый Ричард вообще стал терпеть моё ненормальное поведение и не ушёл? Почему ответил на поцелуй?
Почесав репу, я попыталась сопоставить "повседневного" неприкасаемого со вчерашним. Сопоставила. Получалось, что с последним определённо что-то было не так. Конкретно не так! Он ни разу не сказал мне, как я его достала, и вместо того, чтобы полностью пресечь любые поползновения в свою сторону, предпочёл терпеть бред с поиском клыков и прочего.
Может, Рич перед тем, как прийти ко мне, нашёл Лёшу и тот его чем-нибудь опоил? Да нет, не может такого быть. Не в плане того, что Рич наотрез отказался бы от алкоголя, а того, что неприкасаемый просто не смог бы зайти в клуб! Он от громких звуков с ума сходить начинает, а там не только музыка противная играла, но ещё люди кричали. Нет, этот вариант отпадает.
Что же тогда?
Переодевшись в свежую одежду, я отправилась искать Мальвину. Можно было вечно размышлять о событиях вчерашнего вечера, но мне хотелось забыться. Маля в этом деле лучший помощник и советник.
Вот только найти её и поговорить мне не удалось. По словам одного паренька из охраны, она куда-то уехала с отцом, у обоих видок был крайне раздражённый. Ну, это мы и так знаем.
Что ж, хорошо, будем успокаивать нервы своими силами, — подумала я, и немедля отправилась обратно к себе в спальню — убираться. В детстве я сильно недооценивала это бесспорно полезное занятие, а вот когда выросла, быстро поняла, что это один из самых лучших способов забыться и привести мысли в порядок. Но уборка лишь ненадолго принесла в мою душу успокоение, потому что в обед меня снова накрыло. Возвращающейся памятью накрыло.
Мы с Мальвиной и её родителями сидели в столовой, неспешно поглощая пищу и разговаривая на разные бытовые темы. Рядом суетилось несколько девушек-служанок, которые расставляли на стол вторые блюда и уносили грязные тарелки на кухню. В какой-то степени атмосфера напоминала качественный исторический фильм о буднях аристократов девятнадцатого-двадцатого века.
Я чуть ли не на пальцах гадала, стоит ли рассказывать подруге о наших с Ричем поцелуях или данный эпизод лучше попридержать в себе, как по голове неожиданно шарахнуло чувством дежавю. Грудь сдавило от нехватки воздуха, появилось ощущение, будто я знаю, что должно произойти в следующую секунду. Повеяло холодом.
Повезло ещё, что в таком состоянии я пребывала недолго, пять ударов сердца от силы. Зато потом из памяти, постепенно наращивая темп, стали выплывать человеческие образы и слабое эхо чужих голосов.
В моё распоряжение вернулись три года памяти, заполненные в основном школьной информацией и непростыми отношениями с папой. Наверное, я бы долго ещё находилась в прострации, если бы не острый локоть Мальвины, пихнувший меня прямо под рёбра.
— У тебя глаз дёргается, — шепнула тихо подружка, с каменным выражением лица глядя на своих родителей.
— Да? Странно, — моргнув несколько раз, пробормотала я. Ну вот, и до нервного тика уже дожили. — Кстати, ты мне так и не рассказала, из-за чего сегодня с отцом поцапалась.
— Я не успела, — пожаловалась Малька, состроив страдальческую мину. — Меня к тётке загород увезли! К этой крысиной мымре...
— Зачем к ней?
— Откуда я знаю?! Захотелось чуме болотной с единственными родственниками пообщаться, своих тараканов за наш счёт покормить, — прорычала девушка, несильно хлопнув ладонью по столешнице. Будь у неё когти, как у Рича, она бы там точно несколько глубоких царапин оставила. — Уховёртка беззубая!
— На кого ты опять ругаешься, дочь? — отвлёкшись от разговора с женой, спросил глава семьи.
— Ни на кого, папуль, — на глазах превратившись из злой ведьмы в невинный одуванчик, сладким голосочком прощебетала подруга. Её бы в театр отправить играть, с такими-то талантами.
— Эля, тебе добавочки подложить? — раздался за спины голос всеми "любимой" экономки.
Слева от меня послышался звук упавшей на пол ложки и тихая ругань. Мальвина по-своему "радовалась" приходу этой милейшей женщины, что поделать.
— Да, спасибо, — кивнув, поблагодарила Екатерину за внимательность.
Не смотря на то, что я уже успела вычерпать глубокую тарелку борща и съесть не менее большую тарелку пюре с тефтелями, голод всё ещё был очень сильным.
— Ой, Эля! — засмеялась Маргарита Анатольевна, с умилением наблюдая за тем, как я уплетаю за обе щёки принесённую добавку пюре.
— Что? — смущённо говорю, замерев с поднесённой ко рту вилкой.
— Мы тебя, наверное, назад в Ластонию не отпустим, — со смешком, который мне не слишком понравился, произнёс Артём Сергеевич.
— Как так?
— Тебя там плохо кормят, — засмеялся мужчина, но шутка вышла несмешной. До сжавшегося сердца несмешной.
Возможно, именно из-за этой шутки я решила пока не говорить Зубакиным о вернувшемся ко мне новом отрезке памяти. А проснувшись следующим утром и вдохновившись внезапно пришедшей на ум идеей, вообще утаила от своих благодетелей кое-какие вещи.
Например, им я сказала, что хочу съездить сегодня в церковь, умолчав о желании заглянуть ещё и в салон сотовой связи.
Пробить нынешний номер Олега Романова у меня, конечно, не получится, да и нет у операторов такой информации на заграничных абонентов, но можно будет позвонить со специального аппарата на наш старый адрес в Ластонию. С мобильных телефонов-то эту функцию давно убрали. Вдруг мои надежды оправдаются, и трубку поднимет папа или кто-нибудь из родственников?
В церковь же мне нужно заехать, чтобы купить крестик — обычный, нательный. Мой старый недавно пропал куда-то, а ходить без него, лично для меня, всё равно, что с голой грудью. Неприятно и... голо. Не прибавить, не убавить.
Только вот дозвонившись до Лёши — с охраной Артёма Сергеевича мне, по понятным причинам, ехать не хотелось — ничего обнадёживающего для себя я не услышала.
— Нет, извини, у меня сегодня ни секунды свободного времени нет. Позвони Ричу, чтобы отвёз, я тебе сейчас его номер скину, — дыхание у парня было отчего-то прерывистым. Он временами на кого-то прикрикивал, временами что-то шипел себе под нос. Трудно определить, куда его занесло этим воскресным днём, но по непонятному тяжёлому гулу и лаю собак, складывалось впечатление как от какого-нибудь мелкого завода или фабрики.
— Да не надо, он же твой охранник, чего он постоянно со мной катается? — преувеличенно бодро сказала, про себя же подумав, что со стыда сгорю, если хоть краем глаза увижу Ричарда.
— Он не мой охранник, а твой. Я волнуюсь, когда ты с дочкой Зубакина в город ездишь, поэтому если вдруг собираешься куда — звони сразу ему, хорошо? В округе только кажется, что всё спокойно, а на самом деле напороться на неприятности можно в любое время суток.
— Прикалываешься?
— Да какой там? Эль, я всё-таки бизнесом занимаюсь, и с обратной ситуацией в городе тоже неплохо ознакомлен, — как маленькой втолковывает мне друг.
— С криминалом тоже ознакомлен?
— Ну... немного, — впервые за три месяца нашего знакомства Лёша так открыто в этом признавался. Что сказать, естественно, я слегка прифигела, но потом быстро сориентировалась и поспешила попрощаться.
Не прошло и минуты, как мне на телефон пришло сообщение с номером Рича. Легкомысленно фыркнув, я засунула телефон в карман джинс.
Не буду звонить убийце, лучше сама на маршрутках доберусь, куда нужно. А то ведь если сяду в одну машину с неприкасаемым — однозначно начну думать о событиях прошедшего вечера и ночи.
Правда, едва высунувшись за порог дома, я тут же шмыгнула обратно. На улице стояла жуткая холодина даже для обычного человека, а для меня, мерзлячки, тем более.
Похоже, погода заранее не оставила мне право на выбор, да?
— Привет, — пролепетала я, дозвонившись до Ричарда со второго раза.
— Что надо? — нелюбезно спросил мужчина, по звукам, кажется, зевнув.
— Это... Лёша сказал, что ты сейчас вроде ничем не занят, — знаю, что ничего подобного он не говорил, но надо же как-то начинать разговор! — Можешь меня сегодня в церковь свозить?
— Куда? — после короткого молчания переспросил неприкасаемый.
— В церковь.
— Это где?
— Ну, одна есть в центре, вторая ближе к выезду, а третья где-то на федеральной трассе, — перечисляю всё то, что успела отыскать полчаса назад по интернету. — Эй, алло? — позвала, потому как в трубке вот уже вторую минуту стояла абсолютная тишина.
— Чего "алло"? — тяжело вздохнул Рич. — Здесь я. Жди, скоро приеду.
Через сорок минут во двор и вправду въехала знакомая тонированная машина.
Выйдя из дома, я обмороженной мухой проскочила до автомобиля и села на заднее сиденье. Коли решила ехать вместе с Ричем, так хотя бы локтями с ним стукаться не буду и глазами поменьше встречаться.
— Ты дорогу знаешь, или тебе карту дать? — повернулась я к взлохмаченному и явно не выспавшемуся убийце.
— Разберусь, — с проклёвывающимся сквозь маску равнодушия недовольством, буркнул он.
На людях Рич меньше проявляет свои эмоции. Неужели то, как неприкасаемый ведёт себя со мной следствие того, что он "научился меня терпеть"?
В церковь, которая стояла почти на самой городской черте, мы приехали к самому концу службы. Попросив мужчину посидеть в машине, я надела на голову платок и вошла в храм.
Правильно ещё в детстве замечала, что стоит войти в Божий Дом, как все посторонние звуки просто отрезает. Становится слышно только церковный хор, голос батюшки и изредка звон колоколов.
Людей здесь находилось достаточно: дети, мои ровесники, взрослые и пожилые люди.
Стены в храме были исписаны картинами из Священного Писания, многие иконы украшали венки из вкуснопахнуших цветов и свечи.
Купив крестик, я тут же его надела, затем подошла к иконе Спасителя, расположенной в центре храма, и, перекрестившись, приложилась к ней.
Не скажу, что до этого очень часто бывала в храмах, отец не очень задумывался о подобном духовном воспитании своей дочери, но когда у меня всё-таки получалось сюда выбраться, я, не чувствуя усталости, могла простоять и прослушать всю службу.
Интересно, а мама придерживалась такого же мнения, что и папа или нет? Чей у меня всё-таки характер?
Вскоре служба закончилась, и люди стали медленно расходиться.
А снаружи меня уже поджидал сюрприз. Рича в машине не было! Я же просила его никуда не уходить, а он взял и слинял куда-то.
Мне пришлось обойти церковь почти два раза, прежде чем он нашёлся. За весьма интересным занятием, кстати.
Кто бы мог подумать, что недолюбливающий людей неприкасаемый будет помогать низкорослому седому дедушке — сторожу, наверное — таскать большие коробки из подвала в крестильный зал, находящийся не в храме, а в соседнем, небольшом здании.
Старичок как раз благодарил моего угрюмого, вечно молчаливого телохранителя за помощь, как вдруг из-за угла появляюсь я, вся такая воинственная и замёрзшая, и, клацая зубами, начинаю:
— Ты з-зачем машину з-закрыл?!
Бестолочь!!! — дико хотелось добавить, но, помня о посторонних и жёстком характере Рича, пришлось сдержаться.
— Я из-за-за тебя скоро с-снег вместо пара в-выдыхать начну! — обвиняюще сказала, подойдя вплотную к неприкасаемому, наблюдающему за мной удивлённо-недоверчивыми глазищами.
Лицемер! Скрывает свои эмоции, прикрываясь позорным кленовым листочком равнодушия, и радуется.
— Ох, ладно, Ричард, спасибо за помощь. Идите, а то девушка сейчас замёрзнет, — добродушно улыбнувшись, дедушка развернулся и похромал к храму.
Рич, оглядев дрожащую ледяную статую, в которую я медленно превращаюсь, взял меня за руку и повёл к машине.
Я вот поражаюсь, как он умудряется так крепко держать мою ладонь, и при этом совсем не царапать кожу когтями?
Кинув задумчивый взгляд на его волосы, я вспомнила оранжевый цветочек-хищник, ловивший позавчера на голове мужчины бабочек, и улыбнулась. А уши, кажется, слегка покраснели от смущения и воспоминаний того вечера, но едва ли кто-нибудь это увидит. У меня сейчас не только уши красные, но и щёки с носом, причём, последние от холода.
— Так зачем ты из машины выходил? — я ни в коем случае не осуждала неприкасаемого за то, что он помогал тому дедуле носить ящики. Скорее, мне было просто непонятно, что сподвигло этого чопорного человека на такой подвиг. Не тянул Рич на доброго самаритянина, хоть ты тресни.
— Захотел и вышел, — вяло махнув рукой в сторону переднего пассажирского сидения, сказал мужчина и уселся за руль.
Быстро запрыгнув в машину, я, в то же время, не теряла уверенности и продолжала расспрашивать его о случившемся.
— А помочь почему решил?
— Меня попросили — вот и помог. Куда ехать?
— На Черкасскую, соседняя улица. И что, тебя всего лишь попросил какой-то незнакомый человек, и ты сразу пошёл ему помогать? — не поверила.
— Да, — напротив очень серьёзно ответили мне.
— А если я тебя кое о чём попрошу, ты тоже... исполнишь?
