Атолл

— Какая верёвка!? Вода стремительно прибывать стала. Он помчался, как угорелый, пока вход в пещеру не затопило.

— В таком случае, они сейчас в ловушке. Вода поднялась, вход в пещеру затоплен. С окон в воду они не спрыгнут — высота больше ста метров будет, расшибутся. Пещера, насколько я знаю — тупиковая. Ладно, об этом я ещё подумаю. А ты, Антонович, как умудрился спастись?

— Что значит спастись? — гордо вскинулся Антонович, указывая на плотно набитые полиэтиленовые пакеты, — имущество кое-какое подсобрал. Аппаратик свой запаковал тщательно. И полез наверх проторенной тропкой. Жаль только, всего лишь одну ходку успел сделать — слишком уж быстро вода прибывала.

— Это понятно, — согласился я, — а как ты сюда попал? Здесь же выше метров на сто от второго уровня?

— Дорожку мне рептилия показала. И вообще, помогла мне переплыть на эту сторону. А здесь, в скале, лестница приличных размеров вырублена. Метров пятьдесят она до земли не доходит — или развалилась со временем, или строители, её строившие, не достроили. Опять же — с земли её абсолютно не видно, да и не достать никак. А тут потоп этот библейский. Как метров на пятьдесят вода в атолле поднялась, так лестница эта, когда мы до неё доплыли, прям из-под воды и выходила. Хорошо хоть Самка плыть помогала — пловец из меня не слишком то и хороший.

Я поднялся и подошёл к краю скалы. Действительно — на её поверхности с трудом угадывались грубо высеченные ступеньки. И высекали эту лестницу, судя по её полуразвалившемуся состоянию, очень и очень давно.

— Так ты с рептилией контактировать научился? Мы с ней общий язык никак найти не смогла. Поступает так, как ей только вздумается.

— Да никакого общего языка, — смутился Антонович, — я тебя утром заметил и решился на разведку сплавать, потому что кричать слишком далеко — не услышал бы. Я в воду залез, а рептилия твоя хвать своими зубами за мои пакеты — и в воду вместе со мной. Правда — она сразу отстала — ждала у берега, когда ей кот на голову залезет. И очень хорошо, что она поплыла около меня, потому что в какой-то момент я понял, что переоценил свои силы. Самка тоже это поняла, и хвост мне свой подсунула — держись, мол. В общем, дальше я на буксире добрался. А ты, как я понял, по морю добрался? И где все остальные дети?

— По морю, — вздохнул я, — только корабль, на который я рассчитывал, исчез. Не знаю, теперь, что и делать.

— Как что? Раз вы с детьми несколько километров по линии прибоя преодолели, то и дальше можно продолжить путь.

— Не так всё просто. Мы привязаны к пресной воде.

— А она здесь есть? — спросил Антонович и сразу же уставился не лежащие на скалах наполненные полтора литровые бутылки.

— Имеется, — я поднял с земли и протянул соседу одну из бутылке.

— Забыл тебе сказать, — давясь водой, произнёс Антонович, — вода в ручье нашем исчезла. Поэтому там бы я долго всё равно не продержался.

— Что ж там Миа натворила, что на атолле такой разлад пошёл?

— Не знаю, — сосед наконец оторвался от воды, — но руки ей за такие вещи поотбивать однозначно надо.

— И поотбивал бы. Если бы знал, где её искать. Ты вот что, Антонович, спускайся вместе с Малявкой по пещере вниз. Надо, чтобы ты за детями немного последил. А то как-то волнуюсь я за них. Малявка тебе дорогу в пещере покажет. А я подежурю здесь несколько деньков. Посмотрю, может и Миа где объявится.

— Плюнул бы ты на неё, — Антонович откровенно посмотрел мне в глаза, — нехорошо она с тобой обошлась.

— Может бы и плюнул, но уже не могу. К тому же не стоит делать преждевременных выводов. Вполне возможно, что её мотивы оправданы.

— Как знаешь, — вздохнул сосед, и взглянул на Малявку, — мы тогда пойдём. А то действительно боязно за оставленную ребятню. Воды тебе потом ещё принесём. И покушать чего.

— Если найдёте, — сам себе сказал я, когда Антонович с Малявкой скрылись в чёрном зеве пещеры.

Через минуту к ним присоединился Ра. А вот Самка, почему-то осталась со мной. Расставила, как обычно, по сторонам свои лапы и задумчиво смотрела на горизонт.

— Ну что, Самка, — сказал я, и рептилия подняла свой гребень и повернула голову в мою сторону, — дома мы, по-видимому, лишились. Но не стоит отчаиваться. Будем искать себе новый.

Самка сложила гребень и начала меланхолично рассматривать плавающий в воде хлам.

Мой же взгляд был прикован к тёмным отверстиям прорубленных в скалах окон. Если бы Миа или Саня были в той пещере, они, рано или поздно, должны были меня увидеть. Оба они знали, что подавать сигнал другому человеку очень неплохо получается при помощи зеркальца, коих в пещере хватало и избытком. Ну, хорошо — получу я сигнал. Причём, неизвестно от кого — от Мии или от Сани. А что дальше? Чем я им смогу помочь? Какой смысл мне дежурить? Наверное, чтобы просто убедиться, что Миа жива. Опять так, а что дальше? Но, если Миа смогла заварить при помощи этого цилиндра всю эту чехарду, то, возможно, с таким же успехом она её и отменит. Если она действительно умеет с этим цилиндром обращаться. Не думаю, что в её планах было затопить меня с Антоновичем. Скорее, она просто наугад пыталась разобраться в системе управления этого... атолла.

Во время этих размышлений я случайно обратил внимание на ступеньки, выходящие из воды. На них, в разных местах, было видно какое-то шевеление. Приглядевшись внимательнее, я рассмотрел небольшую ящерицу и змею, взбирающихся верх. Наверное, спасались от потопа, а эта лестница — одно из немногих мест, куда можно было из воды забраться.

Первой до верха добралась змея, её голову я прижал к камням кочергой с такой силой, что, просто-напросто расплющил её. Ящерицу подцепил тем же самым инструментом и с размаха шлёпнул о скалу. Если здесь и дальше будут искать спасения господа утопающие, то голодать мне не придётся.

Ящерицу я решил отдать Самке, но та брать её не стала. Спустилась по ступенька к воде и куда-то поплыла. Присмотревшись — понял, что она этих самых утопающих снимает с естественных спасательных плавсредств — кусков древесины и кустов, в избытке плавающих по поверхности. За многие из них держались какие-то толи крысы, толи опоссумы, ящерицы, змеи и всякая другая живность. Самке это было, что говориться 'на один зуб', но, неспешно плавая и уминая добычу, без особых усилий вполне можно было удовлетворить и её аппетиты.

Кстати, а чего я буду есть свою добычу сырой? Вон сколько плавника в воде плавает! Я спустился по лестнице вниз. Добыв по дороге ещё одну ящерицу, и набрал целую охапку кустов, которые прибил к лестнице ветер. Сделал несколько таких ходок и разложил всё это на скалах, чтобы кусты подсохли на горячем солнце.

Всё это время я не забывал периодически посматривать на окна. В надежде, что мне кто-нибудь блеснет оттуда зеркальцем. Не блескали...

Ближе к вечеру, когда аппетит начал вести себя несколько зверски, решил разжечь костёр, и только сейчас вспомнил, что зонтик мой остался внизу. С детьми. Хотя... можно рискнуть использовать другой способ добычи огня.

Самка к тому времени уже нахваталась зверья, что спасалось от потопа, сидела в пяти метрах от меня, и всё так же молча смотрела на горизонт. Интересно, почему она пить не хочет. Хотя, может быть и хочет, но молчит. Или, что, скорее всего, ей вообще пресной воды не надо.

Я выбрал наиболее ровную палочку, сжал в ладонях, и начал тереть об кусочек наиболее, как мне показалось, сухой древесины. Нет — таким образом я не собирался добыть огонь — знал, что без навыка я таким способом я не справлюсь. Я надеялся привлечь внимание Самки. Для этого, однако, мне пришлось попотеть минут десять. Рептилия, наконец, поверила, что, как бы я не старался, а огонь развести не могу. А хочется. Сверкнула своими глазищами и заготовленная кучка тонких сухих деревяшек мгновенно вспыхнула. Похоже, что давалось ей это без особого труда.

А я, как оказалось, очень соскучился по жаренной тёплой пище. Две ящерицы и змея ушли на 'Ура!'.

Оказалось, что я заготовил слишком мало дров. Ночью я периодически просыпался, чтобы подкармливать костёр, но вскоре обнаружил, что подкармливать его уже нечем. Понятное дело, что спускаться в кромешной тьме по вырубленной в скале лестнице, чтобы набрать дров — не слишком хорошая идея. Поэтому мне пришлось на всё плюнуть, перевернуться на другой бок, и продолжить сон.

Как только рассвело, мой взгляд сразу же был прикован к окнам пещеры. И то, что никто там так и не появился, мне не нравилось.

Я начал прикидывать варианты. Пусть Миа и Саня в этой пещере что-то не поделили и подрались. Не могли же они друг друга убить! Кто-то по любому должен был выиграть схватку. И естественно, что этот выигравший должен был не вылезать из окна, чтобы найти выход из пещеры. Ведь на текущий момент выбраться из ловушки можно только из окна. Если есть верёвка, конечное. Даже если Саня не угадал, и Миа ушла не в пещеру, а как я с детьми, по полосе прибоя, то теперь в эти вырубленные окна должен был периодически высовываться он сам. Никто не высовывался. Как вариант — можно стоять в трёх метрах от окна и видеть меня. Зато вот я, со своей позиции в тёмном провале окна не увижу ничего. Может Саня или Миа и наблюдают сейчас за мной.

Наверное, до обеда я крутил эти мысли сначала слева на право, а потом справа налево. Потом попытался в деталях вспомнить пещеру. Грот я тогда полностью облазил. Кроме одного места — водопадика. Лезть под холодную воду совсем не хотелось, а в полумраке рассмотреть, есть ли за водопадом проход было нереально. Для меня нереально, но не для Мии. Возможно, если там действительно есть проход, то Миа об этом знала ещё тогда.

— Петя, привет! — я и не заметил, что рядом со мной появился Антонович.

— Здравствуйте, дядя Петя! — рядом с соседом стоял Терминатор.

Молодцы — поодиночке в пещеру не ходят.

Я как-то так задумался про Мию, вспоминая, как мы вместе пробирались по пещере с кораблём, что даже поздороваться забыл.

Терминатор достал мне из полиэтиленового пакета зажаренную увесистую рыбу:

— Мы тут Вам поесть принесли.

— И попить, — добавил Антонович, доставая из-за спины, покрытую конденсатом, пластиковую бутылку с водой. Видно ещё не успела нагреться, — извини, что без градусов, но брага уже настаивается.

— Какая брага? — я подавился водой, что пытался выпить из бутылки.

— Хрен его знает, — признался сосед, — толи это какие-то морские огурцы, толи патиссоны... Ягода какая-то. Но сахар в ней есть. Дикие дрожжи, конечное, в морской воде не выживут, но я не такой дурак, чтобы не держать в запасе закваску из ягод, что росли на воздухе. И знаешь — начали бродить.

— Антонович, — строго сказал я, — я отправил тебя вниз к детям, чтобы ты следил за ними. Дети впроголодь живут, а ты опять за своё.

— Жили впроголодь, — объявил сосед, — а теперь рыбу ловим на донки, что я с лагеря схватил. А в океане рыбы — хоть пруд пруди!

— Ага, — от сердца немного отлегло, — значит, проблемы с продовольствием почти решены. Это хорошо.

— Появились другие проблемы, — как бы невзначай упомянул Антонович.

Я глянул на соседа и понял, что всё очень серьёзно:

— Что за они?

Антонович посмотрел на Терминатора решая, видно, при нём проводить эту беседу или без него.

— Я всё прекрасно понимаю. Понимаю, что жить нам от силы дней пять, — ответил на это Терминатор, — так что можно говорить при мне.

Я махнул головой в сторону ребёнка, разрешая ему остаться:

— Так что за проблема, Антонович?

— Помнишь, я тебе говорил, что наш ручей, что впадал в большое озеро, пересох?

Я промолчал, что Антонович оценил, как согласие.

— Так вот, источник воды, тот, что в этой пещере, тоже вот-вот пересохнет. Сейчас там Малявка с Шестёркой — пытаются собрать хоть какую-то влагу, но, думаю... Короче запасов воды у нас на неделю. Скорее всего, даже меньше. Источник иссяк. Руки Мие твоей поотбивать надо!

Я взглянул на тёмные проёмы окон пещеры с последней надеждой. Там было всё также темно и пусто. Я отвернулся от них, чтобы уже никогда не оборачиваться в ту сторону.

— Что ты предлагаешь? — спросил я у Антоновича.

— А что мне предлагать, если вариантов нет? Наш ручей пересох, этот источник тоже. Остаётся только двигаться дальше по полосе прибоя.

Я, уже не оборачиваясь, показал большим пальцем руки в сторону пещеры, где, возможно, была Миа:

— В той пещере тоже есть перстная вода. Целый водопад.

— И какие гарантии, что тот источник тоже не иссяк? К тому же я на текущий момент не вижу абсолютно никаких инженерных решений до этих, вырубленных в скале, окон добраться. Только на вертолёте. Но мы им, к сожалению не располагаем.

— Пошли, — хмуро сказал я.

Я просто трусил обернуться назад. Если эти несколько дней я провёл в ожидании, что из тёмного провала окна что-то блеснёт, то теперь я молился, чтобы в, идущего впереди меня Антоновича, не ударил солнечный зайчик. Просто знал, что если Миа действительно жива и находится в той пещере, то я не смогу её бросить. А помочь я ей сейчас по любому не смогу. Зато загублю детей. Именно поэтому я сейчас молился, чтобы Мии не было.

В темноте мы шли дружно взявшись за руки. И, что самое интересное, роль ведущего взял на себя Терминатор. Нас он как-то смог убедить, что очень хорошо выучил приблизительный план пещеры. Я пещеру не узнавал вообще. Вообще, если честно сказать, все мои мысли были о Мие.

— Привет шахтёрам! — привёл меня в чувство бодрый голос Шестёрки, — вы где так долго шатались? Мы уже с Малявкой так задубели, что я об неё греться задумался.

Эхо от последовавшей после этого пощечины гулко разнеслось под сводом пещеры.

— А что? Тоже согревает! — не унывал Шестёрка, — прикосновение любимой греет лучше солнечного лучика.

— Что с водой? — довольно грубо перебил я Шестёрку.

— Амба. — Сообщил ребёнок. — Бутылки почти все набрали. Но больше здесь мы её не найдём. Закончилась.

— Остальные об этом знают?

— Кроме здесь присутствующих — никто. — На этот раз подала голос Малявка.

— Придётся сказать, — ответил я, — по-другому убедить их отправиться вдоль полосы прибоя не выйдет. И чем быстрее это произойдёт, тем лучше. Думаю, что начнём мы экспедицию, как только выйдем из пещеры. Каждый час важен. Вода уйдёт намного быстрее, как я думаю.

Дети, как оказалось, больше обрадовались Антоновичу, нежели мне. Видно, успел наладить с ними контакты. Молодец. Хотя, опять таки, лидера признавали во мне. И все они чувствовали, что что-то сейчас должно измениться. Не в лучшую сторону.

— Так, дети, — сказал я, — воды у нас больше нет. Так что чем быстрее мы сейчас отправимся по линии прибоя дальше, тем больше у нас шансов воду найти. Возражения и предложения не принимаются. Пятнадцать минут на сборы. Плывём все вместе общей гурьбой. Следующая остановка — вон та скала, выпирающая из воды. Если кто-то чувствует, что не справляется и тонет — не молчать. Все вместе поможем.

Из пещеры послышались шлепки по каменному полу и, моментом спустя, на свет божий появилась Самка. Дети, с восхищением и опаской, уставились на неё.