Мертвые люди (часть2)

Если сперва операция вызывало уважение, то чем дальше все заходило, тем больше мне это не нравилось, опять какое-то раздолбайство. Создается такое впечатление что пацанчики на стрелку собираться, при этом отчаянно кося под вояк.

Я успел допить третью банку энергетика, прежде чем нас позвали на выход. Все это время Мечеслав нес всякую ахинею, то про баб, то про начальство, то какую-то байку пытался рассказать все время путаясь в деталях. Радовало лишь что на уши он присел не мне, а Михалычу. Неспешно вышли на улицу, вклинившись в общую толкучку, в коридоре в основном, все были мрачные и молчаливые. Не успели мы выйти, как нас окликнул Петр, стоящий чуть в стороне от входа.

— Вас уже определили? — и этот не здоровается, мелочь, а раздражает.

— Да, а ты что к нам? — заворчал Михалыч.

— Нет. Своих жду. Вы это в горячку не лезьте там и без вас ухарей хватает.

— Да нет проблем.

— Мы что вчетвером будем? — подал голос новенький.

— Нет, я так только поздороваться, — буркнул Петр, отмахиваясь от мужика, — все мне пора, бывайте.

Вот ей-богу невоенная операция, а какой-то цирк на выезде.

Всей гурьбой прошли через дырку в воротах, человек нас было под двадцать, шли хоть и молча, но все равно шумно. Так что конспирация скорей условна, только чтобы весь поселок не всполошить. Если стукач более-менее толковый, то банда уже в курсе кто к ней идет и что хочет. И только сейчас в мой заспанный разум пришла вполне логичная мысль, а ведь нашим маршем могут выманивать стукача. Вполне себе вариант, он по рации свяжется, а наши его на тепленьком и примут. Но это уже не моя головная боль. Когда через метров триста увидел "гольф", чертыхнулся, даже транспорт и то свой.

— Это ваш зверь, — ехидно поинтересовался Мечеслав.

— Проблемы? — залезая внутрь машины, поинтересовался Михалыч.

— Никаких.

Как говориться, голова едва успела коснуться подголовника сидения, как мозг отключился.

— Эу просыпайся, на том свети отоспишься, — вот не фига себе пожелание перед перестрелкой, еще и за рукав тормошат, — куда пополз давай наружу.

Я так смог разлепить веки, сильно ничего не изменилось, что до этого темно было, что сейчас.

— Хорош орать, встаю.

Вот честно положа руку на сердце, завидую белой и черной завистью людям, которым хватает для сна, четыре-пять часов. Я же пока восемь не отосплю, не то что соображать, слова не все слышу. Вывалился из машины, и понял, что три банки энергетика намекают, мол пора бы и освободить пространства в организме.

— Мужики где здесь сортир?

— Ига ты дебил? Иди в кусты и делай что надо, — зло проворчал Михалыч.

Блин и где я им кусты найду, тут одни деревья, ладно мы тогда к березке. Как ни странно, холодный воздух чуть расшевелил мозги, и всякие не слишком полезные мысли. Оружие нам все же не выдали. И вообще, надо вести себя по тише, мы же как-никак на вражеской территории. Крадучись подобрался к машине, так напарников нет. Ага, вон перед забором стоят, только со стороны машины их и видно.

— Всё. Ответил на зов природы? — хохотнул Мечеслав.

Блин все какие-то сегодня нервные и язвительные.

— Игорь твою же налево, ты совсем мозгом поехал? — да что такое в чем опять накосили, — ты на хрены кота взял.

Братан сидел на столбе, к которому крепилась створка ворот, и с презрением взирал на нашу перепалку.

— Можно подумать он у меня спрашивался, — вообще-то, кот стал как часть экипировки типа топора или пистолета, оттого мы и не обратили на него внимания, когда ехали, — зато зомбари к нам тихо не подойду. А котов бродячих тут много, так что если и увидят, то все едино не спалимся.

— Ааа. Короче вали направо, метров через десять твой пост, сядь в кусты и чтоб не звука. Стрелять только после первой автоматной очереди, повторяю автоматной. Если кто появиться раньше, то пропускай. Усек.

— Угу, — подсветил фонариком от брелока, проверил пистолет, и "сайгу", света мало, дабы не демаскироваться, скукожился так чтобы со всех сторон не было видно.

— Мечеслав, ты также только слева. Я здесь в доме засяду. Все расход.

И что он там рассматривать собрался в ночи-то? Или выдали прибор ночного виденья? В голове расползлись сварливые мысли.

Если, выйдя, из машины воздух казался свежим и бодрящим, то после пяти минут пребывания на улице, я думал совсем иначе. Холодно, ветер в конце весны по ночам теплым не бывает, днем да, а вот ночью, фигу. Еще и создавалось ощущение что вот-вот пойдет дождь, и если верить закону подлость, то непременно так и будет. Одно успокаивала в такую погоду гораздо сложнее уснуть. Кривясь, проглотил обезболивающее, запить нечем оттого, казалось, что таблетки застряли в горле, ощущения на и поскуднейшее. "Ума съесть таблетки на планерке не хватило, так давись и не плачься" — съязвил внутренний голос. В кусты я не полез, во-первых, нашумлю лишний раз, во-вторых, там неудобно, случись что, пока выберусь убить успеют раз пять. Блин — вот откуда дурашлепское настроение, словно не банду обезвреживаем, а играем в казаков-разбойников. Не с таким настроем точно можно пулю словить. А как вогнать себя в нужное русло не знаю. Хоть мертвяков можно не опасаться, сетчатый забор в мой рост для них непреодолимая преграда, да и почистили бандюги территорию, неполные же дебилы. Хотя утверждение спорное, ни тебе постов наблюдения, ни "секретов", могли и на мертвяков не заморачиваться. Хотя Братан где-то рядом бродит, он то точно предупредит. Под такими думами я все больше пялился на звезды, а в темноте и некуда больше, только на слух и остаётся уповать. Хм вот никогда раньше не задумывался отчего романтики так звезды любят расхваливать. Сам то я никогда не стал бы нести ахинею про: достать звезду с неба или что они там говорят. И думается мне дело тут вот в чем, когда у тебя за душой нет ни копейки (чтобы отвести девушку хотя бы в кабак), а днем ты пашешь как проклятый или (что более вероятно) боишься братьев или отца возлюбленной. То прогулки это единственное что ты можешь себе позволить, а во тьме, куда смотреть, только на небо, а там звездочки, да луна. Хотя нужно иметь богатую фантазию чтобы день ото дня травить байки про одно и то же.

Хоть и ждал, но все равно первый выстрел прозвучал внезапно, одиночный и насколько я понимаю из винтовки. Вздрогнул, припал на колено к земле, вскидывая дробовик, цели понятно нет, но так спокойнее. Бах. Еще один и затем зачистил, пока стреляют одиночными, минута и закашлял калаш, кто-то бил короткими очередями. Фууу понеслось, в горле чуть пересохло, а сердце ускорило бег. А затем началась стрелковая вакханалия, где одинока слышались взрывы гранат. По внутреннему ощущению где-то минут через пять послышались торопливые шаги. Я попытался сглотнуть ком, не вышло, хоть руки не трясутся, и то хлеб. Бегущий замер возле забора, гакнул, шелест, затем шум падения тела в кусты. Сидеть, пусть чуть отойдет. Тень справа, слегка сдвинулась, послышалась тяжелое дыхание, бегущий чуть прошел вперед, и мне показалось что он повернулся ко мне спиной. Больше вроде никого.

— Накалена сука, — крик удался, злой надсадный.

Тень дернулась.

— Руки, — мне бы помповик чтобы эффектно щелкнуть цевьнем.

— Мужик не стреляй, — в голосе страх. Пока не опомнился надо давить.

— Ствол на землю, руки за голову, — беглец подчинился, я услышал, как что-то упало, — на колени.

— Не стреляй, — я увидел, как тень уменьшилась.

— Игорь что там у тебя, — послышалось в рации.

Ни фига себе я орать, ажно старикана всполошил.

— Пленный, — в этот раз, рацию снабдил гарнитурой, так что не нужно было тянуться к поясу.

— Твою же мать, — зло зарычал Михалыч, — кончай его.

Забыл, что никого живым брать не велено, а сейчас, сейчас не смогу выстрелить. Я и в первую минуту, наверное, не смог бы. Интеллигент что с меня взять.

— Мужики не надо, — заплакал пленный, — я там просто шестерил по хозяйству. Мужик Христо Богом прошу не надо.

— Заткнись, — зло процедил я, лихорадочно пытаясь придумать что делать дальше. Убить не могу, отпустить тем более, значит плен, а там будь что будет.

— Мля мужик, я тебе схрон сдам, все расскажу, против всех показания дам. Не убивай, — пленный даже не сделал попытки подняться.

— Что за схрон, — во мне очнулся хомячок, схрон значит, нажива, да и лишний повод не убивать.

— Мужик богатый схрон, его сам Бабай заныкал. Не убивайте а. Я лесом уйду Бог свидетель, вы меня никогда больше не увидите. Я без оружия пойду, а там как судьба выведет.

— Заткнись. Что в схроне? — блин как темно, уже и глаза слезиться от усталости.

— Стволы. Новые, — пленник зачистил, понимая, что интерес к нему может пропасть в любую минуту, — Бабай каких-то бандюг из Литвы кинул, и стволы прибрал. В начале Писца. Заныкал он их для будущего.

— Врешь, — безразличным голосом подвел я итог.

— Вот тебе крест не вру, — мужик зашевелился в темноте, наверняка, подтверждает слова делом, — схрон целый, бригадир хотел вынести его, да какие-то уроды, все автогены по тырили, неделю ищем найти не можем.

Ну себя я уродом не считал, как и напарников, но пленуму понятно ничего не сказали.

— А чего сразу не вывезли?

Мужик сглотнул, перевел дыхание и заговорил, уже спокойнее понимая, что не убьют по крайне мери сразу.

— Да Бабай не давал, а тут неделю назад, Бригадир его порешил, вот тогда и подумал, что можно схрон и раскурочить только автогенов не нашли, а кувалдами ту дверь не выбить. А ключ от двери уркаган запрятал так что хрен найдешь.

— Я подхожу не стреляй, — послышался злой голос в рации.

— Понял.

— Что, — прохрипел пленник.

— Где схрон? — зарычал я.

— Не убьешь? — все это время пленник был ко мне спиной, и только сейчас зачем-то обернулся.

— Если не обманешь, отпущу. Не отморозки чтобы людей мочить. А соврешь тут уже извини. Куда ехать?

— В архиве под Думой.

— Странное какое-то место, — озадачено прошептал я.

— Охрана?

— Да нет там никого, вот тебе крест. Могу первым пойти если не веришь, — тараторил пленный.

Вроде врать смысла нет, ведь понимает если что соврал, то порешим без угрызений совести.

Из тьмы вышла приземистая фигура, пленник попытался встать. Вспышка, грохот. Тело рухнуло наземь.

— Михалыч твою мать, вообще, охренел, — заорал я, — я же могу и в ответ стрельнуть.

Я изумлённо пялился на уходящею фигуру напарника, сам стоял словно пыльным мешком пришибленный, голова ватная и все как в тумане.

Подобного поведения от напарника я никак не ожидал, нет он конечно, мужик суровый, но, чтобы вот так за здорова живешь убить пленного... разум прагматично говорил, что он сдала все правильно, и нечего тут словоблудием заниматься. Был же приказ убивать всех, кто себя не обозначит как союзник. Дьявол вообще, во время военной операции неисполнения приказа караться смертью. Ну не, пожалуй, я погорячился трибуналом. Как-то так. Так что мне еще Михалычу и спасибо сказать надо, что спас мою пятую точку от заслужено взбучки. Если бы я не спал, во время инструктажа, то, наверное, проникся бы правильными помыслами и убил бандюга, не раздумывая, а так. Лишь бы больше никто не сунулся. В рации послушался взволнованный голос Мечеслава, пришло разъяснить, что да как. Обидно так и не успел спросить откуда, шестерка про схрон знает?

Периферическим зрением заметил, как мертвое тело неуверенно, словно пьяный пытаться подняться на промокшей земле. Я впервые видел, как человек преобразовываться в мертвяка, мертвых цыган от меня закрывала машина. Скинул оцепенение подошел к дёргающемуся телу почти в упор снес голову мертвяку. И тут же поспешил сменить позицию, перебежал к дальнему углу сетки, где находилась калитка, тихо открыл задвижку, вышел за другую сторону ограды, присед за кустами акации. Все это время ночную тиши разрывали выстрелы, с редкими возгласами гранат.

Вся операция заняла чуть больше получаса, потом все резко стихло. Ощущение внутри словно не принимал участия в военной операции, а стоял на номере, при загонке волков. И где-то минут через пятнадцать по рации пришло сообщение что ополченцы могут сворачиваться и ехать по домам. Мол всем спасибо все свободны. Я выдвинулся к машине, проходя мимо трупа, возникло желание его захоронить, но сил не физических и тем более моральный не было. Не давало скатиться в туман депрессии только понимает, что скоро поеду домой, и отосплюсь. Скажу Михалычу чтобы раньше десяти даже не думал приезжать. Возле "гольфа" стоял Мечеслав, потирая руки, ведать замерз. Я окликнул Михалыча вышедшего, из дома.

— Это Мих, — я придержал его за рукав, — тот пленник мне кое-что рассказал.

— Что еще? — с некой долей обречённости спросил он.

— Прежде чем ты его убил, он сказал, что их банда спрятала схрон, с оружием.

— Врал.

— Не похоже, — уверенности в моем голосе не было ни на ёт.

Михалыч поживал не подкуренную сигарету, пошмыгал носом, и пробубнил.

— Надо Петру сообщить.

Я ничего не ответил, поплелся к машине, кот выскочил откуда-то сбоку, чуть не сбив меня с ног. Мы оба засели на задние сидение. Я откинул голову, и вытянул ноги, хорошо то как, сон уже потихоньку подкрадывался в сознание подсылая мутные, но какие-то радужные картинки, как в стекло постучали.

— Что еще? — не открывая глаз, спросил я.

— Выползай, — попросил Петр.

Скорей всего я уснул, потому что слева от меня зачиналась заря, а воздух еще больше охладел, вон даже пар со рта вырываться.

— Что тебе сказал пленный, — я огляделся Мечеслав куда-то ушел, только напарники.

Глубоко вздохнул и сильно растер кулаками лицо чтобы хоть немного согнать дрему.

— Пленный божился и крестился что у них есть схрон с оружием, его какой-то Бабай делал, — после названого имени Петр одобрительно мыхыкнул, — а они его вскрыть не смогли потому, что мы все автогены по мародерили. Откуда информация у бандюгана не успел спросить. но мне думается что это из области, "всему свету по секрету".

— Где схрон?

— Пфф под Думой в архиве.

— Город?

— Не знаю, пленный умер раньше, чем успел рассказать.

Меня так и подмывало сказать, что-то типо: если бы Михалыч не бежал впереди паровоза. Но смолчал нечего по пустяку конфликты плодить.

— Чего не спросил? — недовольно заворчал командир.

— Потому что я его раньше времени грохнул, — отсиживаться в "кустах" старик не стал.

— Ладно. Поедем сначала в Резекне, там пару лет назад архив реконструировали. Если мимо, то, а Прели и Даугавпилс.

— Аааа, — я непроизвольно простонал, ехать хотелось исключительно домой, а конкретно в кровать.

— Хорош ныть, не переломимся проверить. Может, не один ты такой мягкосердечный и кто еще поймал языка. А у Саргов по любому, кто-то есть. Так что надо спешить, может, чем и разживёмся.

Стоило только вновь забраться в теплый автомобиль как сознание отключилось. Меня бесцеремонно растолкали сразу при въезде в город. Как я не силился проморгать, и растереть лицо ладонями сон никак не хотел покидать голову. Пришлось выплеснуть воду из бутылки налицо.