S.V.A.N

Глава 6

"Из всех камер, в которых пришлось сидеть, эта, пожалуй, самая комфортабельная", — невесело усмехнулся Сергей, осматривая комнату, выделенную ему предусмотрительным олигархом для временного пребывания.

Прощание с гостеприимным салоном Андрея Михайловича вышло вовсе коротким.

Сопровождаемый невозмутимыми соглядатаями Сергей спустился с крылечка и неловко протиснулся в предусмотрительно распахнутую дверку джипа охраны.

Почтить случайного продавца своим обществом Яков Максимович не соизволил. Гордо вытянув тощую шею, проследовал к сияющей лаком иномарке и привычно уселся на заднее сидение. Хлюпнула аккуратно прикрытая шофером дверца, и лимузин, рыкнув сизым облачком сгоревшего бензина, отвалил от обочины.

Запоминать дорогу Сергей не старался. Какой смысл, все равно выручать его никто не станет. Рассеянно глянув в тонированное стекло, он сходу сообразил, что небольшой кортеж держит путь в выбранный местными нуворишами для проживания пригородный район, прозванный в народе "Долиной нищих".

Ничего сверхъестественного как в самом поселке, так и на огороженной высокой оградой территории поместья, видавший виды путешественник не обнаружил. Все до отвращения предсказуемо. Постсоветский ампир. Купеческий размах строений и феодальная крепость оград.

"Ссыт слон за свой хобот", — с непонятным раздражением припомнил Ильин фразу бравого солдата Швейка, глядя на утыканный камерами слежения и датчиками периметр.

Когда машины замерли у безликого въезда в подземный гараж, олигарх неторопливо приблизился к неловко сутулящемуся возле черного бока "Геленвагена" старику.

— Вас поселят в комнате для гостей, любезный Сергей Анатольевич. К вашим услугам все блага цивилизации: спутниковое телевидение, Интернет, видеотека.

Питаться, увы, вам придется там же. Однако не сомневайтесь, у меня отличный повар.

— Ну, до послезавтра, — кивнул он молчащему гостю. Развернулся, отдавая приказ стоящему позади референту.

— Вы не хотите ничего мне сказать? — неожиданно обернулся слегка переигрывающий в роли гостеприимного хозяина "металлург". — Ну, как скажете, — подвел черту он. — Я улетаю в Париж только завтра, если что-то вспомните, зовите, я с удовольствием выслушаю.

Плохо скрытая усмешка и не менее явная угроза заставили Сергея сделать над собой усилие. Он уже оценил меры безопасности, принимаемые олигархом, и отлично сознавал, насколько самоубийственно было бы поддаться всплеску эмоций.

"Ладно, после споем с тобой, Лизавета, — успокаиваясь, пошутил про себя исполняющий роль пенсионера Сергей. — А там уж поглядим..."

Комната, выделенная ему, оказалась весьма просторным, не менее пяти десятков метров, залом.

С первого взгляда было понятно — здесь не обошлось без услуг дизайнера. Помещение разительно походило на фотографию в модном журнале, посвященном дизайнерским проблемам.

Высокий толстый ворс полового покрытия, громадный экран панели между затянутыми жалюзи окнами, рассеянный свет десятка упрятанных в ниши светильников.

Однако здесь явно никто не жил. Все новое и качественное, но безликое, не несущее отпечатка хозяина.

Сергей опустил сумку с нехитрым скарбом, прошелся по камере: "В чем причина столь острого неприятия им вполне предсказуемого по нынешним временам поступка состоятельного предпринимателя? Ну появились у того сомнения, решил он тормознуть продавца до выяснения, чего такого? Подумаешь, не столь давно один из его коллег по бизнесу, прогуливаясь по арендованному им участку пляжа, изуродовал случайного прохожего, это — да, экстрим. Хотя, как посмотреть. Сошла ведь с рук тому же торговцу нефтепахнущим товаром отвертка, всаженная в печень одному из своих служащих. Двадцать тысяч зеленых отступного инвалиду, и привет, никаких претензий".

Сергей встряхнул головой, гася раздражение. Сработала вбитая годами службы привычка к анализу. Дело, скорее всего, в том, что до этого ему приходилось получать за свое неуместное вмешательство от властей. Своей ли страны, или чужой, но согласно закону. Плохой он или не очень, но это закон, а здесь, по сути, примитивное похищение и лишение свободы одного человека другим.

"А отчего этот оловянный журавль решил, что он имеет право распоряжаться моей, Сереги Ильина, жизнью? — резонно поинтересовался разведчик. — Что ж, похоже, Яков, косяк ты упорол, — он намеренно применил распространенное в зоне словечко. — И я за него с тебя имею", — пришел к заключению он.

"Эмоции в сторону, — приказал себе пленник. — Раз изменить пока ничего не в силах, значит, нужно проанализировать ситуацию, выстроить алгоритм, а уже после приступать к активной фазе".

Службы в разведке это не только бег, прыжки и стрельба с двух рук, как порой любят рисовать ее журналисты и писатели.

Не без этого, конечно, однако, куда больше приходится работать именно головой. Не ломать об нее бутылки из-под шампанского, а думать и сопоставлять.

Направляя его в Ближневосточную сатрапию, никто и не ставил задачи воровать чьи-то секреты и стрелять из-за угла. Делом Сергея, которому он учился и которым занимался в тех местах, куда забрасывала его судьба, была организация и обработка собранной информации в стране пребывания.

А что касается брутальной внешности и образа, этому было простое и естественное объяснение. Кто подумает, видя похожего на медведя громилу, что тот не только способен лично заломать парочку подготовленных коммандос, а к тому же имеет в голове некоторое количество серого вещества?

Тогда как, будь он дохлым очкариком, вполне могло возникнуть естественное предположение о направлении работы.

Сергей опустился на мягкий диван, застеленный роскошным пледом, и прикрыл глаза. Казалось, что пожилой человек, утомленный неожиданными событиями, смирился со своей участью и просто дремлет, однако, так только казалось.

"Интернет — это хорошо, — рассеяно отметил Сергей. — В этой помойке можно отыскать поистине драгоценные сведения, нужно только грамотно составить контекстный поиск. Впрочем, в этом деле все как-то не правильно, поэтому придется отступить от логики. Это все равно, что искать черную кошку в темной комнате. Сейчас главное — получить точную информацию о моем клиенте. Начиная от фамилии этого Якова Максимовича, его места в провинциальной иерархии, и заканчивая раскладами в отношениях с конкурентами и прочее, прочее. А уж после — думать. Похоже, из мышеловки, в которую сам же себя загнал, иначе и не выбраться".

"А может, ну его?.. — вдруг оборвал себя аналитик. — Рывком, на удачу, и вперед?

Что, стрелять будут?

Стрелять, вряд ли, а вот стреножить и уже внимательно, под микроскопом рассмотреть мое прошлое, и выставить в соответствующем свете, сегодняшние поступки, запросто. Чем закончится? Правильно, поездкой в обратном направлении, только уже на больший срок".

"Да что ж это?.. — едва не сорвался он от понимания собственного бессилия. — Отчего все так глупо? Десять лет под хвост, и опять. Пропади оно. Может и впрямь, устроить бардак в этом особнячке? Разнести все вдребезги, свернуть шею этому оловянному королю, а там будь, что будет. Успокоят разом... И все. Зато больше никаких проблем. Вспыхнет и погаснет..."

Словно лунатик оторвал голову от диванной подушки, медленно поднялся, мобилизуя отточенные тренировками навыки: "Топтун за дверью наверняка с пушкой. А прыти от пенсионера он явно не ожидает. Так, что ствол и пара магазинов у меня стопроцентно будут. Пройду как нож сквозь масло". В голове возникла четкая картина того, что произойдет через мгновение. Шевельнется в сторону распахнувшейся двери сидящий чуть в стороне охранник и тут же опустится обратно, с переломленными коротким ударом шейными позвонками. Ничего личного, старик. Работа. Два шага по скрадывающей звук шагов поверхности из натурального каучука. Тихий щелчок взведенного затвора короткоствола, выдернутого из наплечника оплошавшего сторожа

Рывком, с профессиональным зашагиванием до следующего поворота, восемь ступенек винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, толчок двери в кабинет хозяина, и ствол, упертый в переносицу сидящего за столом олигарха...

Короткая вспышка удивления во взгляде Якова Максимовича и медленное, незаметное, как тому кажется, движение его руки к ящику стола, в котором тот держит свой навороченный подарочный ствол. Неловкий рывок возомнившего себя ковбоем оловянщика, и короткий сухой звук выстрела.

Нагрудный карман отброшенного к стене олигарха вспыхнет багровым цветком. Бутон рассыплется миллионом рубиновых капель, оросив все вокруг кровавым дождем.

Разворот на сто восемьдесят градусов и навскидку, с опережением двойной залп в сунувшего голову сквозь дверной проем телохранителя.

Ответный выстрел падающего охранника ударил Сергея в грудь. Взорвалась в пробитом раскаленным комочком железа сердце нестерпимая всепоглощающая боль, и вдруг все погасло...

Очнулся разом. Оглянулся, пытаясь сообразить, что с ним. Ошарашено глянул на свою руку, занесенную над дверной ручкой. "Стоп. Отставить. — мысленно рявкнул Сергей. — Самоубийц у нас в роду отродясь не было. Хочешь разрубить все разом, давай, только зачем посторонних людей в это дело втягивать. Охрана ведь не при делах. Они выполняют свою работу.

Хочешь наказать этого лощеного хозяйчика, да бога ради. Только зачем переть как танк?"

Не спеша, восстанавливая на ходу сутулость и неловкость старческих, осторожных движений, вернулся в комнату.

Осторожно помассировал лицо, стирая остатки проявившейся сквозь грим сути Сереги Свана.

"Какой из тебя пенсионер с таким-то лицом? При таком лице с тебя портрет Скорцени можно писать, — призвал Серега на выручку юмор. — Собрался, выбросил из головы глупости. Работаем".

Он крякнул, уже войдя в образ, потер занывшую от легкого приступа возрастного радикулита поясницу и опустился за монитор стоящего в углу громадного зала компьютера.

— Начнем, помолясь, — выдохнул он, забивая в поисковик название возглавляемого его новым знакомым комбината.

Несколько переходов по ссылкам, небольшая выборка, новый запрос, и вот уже исследователь прочел первую приватную информацию о своем похитителе.

Антонов Яков Максимович. Пятидесяти пяти лет от роду, генеральный директор и, одновременно, владелец пятидесяти одного процента акций возглавляемого им предприятия. "Ну, это нормально. Привет "девяностым", — хотя Сергею не пришлось лично наблюдать, как происходил процесс акционирования бывшей государственной собственности, достаточно было послушать рассказы сидевших с ним хозяйственников.

Разделить сумму балансовых активов по количеству работников, с учетом трудового стажа и заработной платы, а после выдать каждому красочные бумажки — полдела. Куда важнее — выкупить их обратно. Впрочем, имея возможность управлять финансовыми потоками предприятия, это тоже пара пустяков. Достаточно просто не платить людям денег. Месяц, два, три. А на все претензии устало и понимающе кивать на кризис неплатежей в государстве. В крайнем случае, попросить заказчика тормознуть оплату за проданный товар. А когда оголодавшие работяги взвоют, можно и пойти на встречу. Купить эти самые бумажки за смешные деньги. Продадут, куда денутся. И даже понимая, что их тупо и беспардонно разводят, все равно продадут, потому что воровать простым работягам нечего, потому что дети недоедают, и сами они уже три месяца покупают хлеб в долг. А после — совсем просто. Собрание акционеров, проведенное в тесноте запертого на ключ кабинета, где тысячное предприятие представляют два директорских зама, сам босс и его секретарша.

Сергей так явственно представил этот фарс, что даже услышал дребезжащий тенорок профессионально пьющего зама по производству: "На повестке дня собрания акционеров один вопрос: Реорганизация акционерного общества имярек в ЗАО, кто против? Единогласно. Поздравляем вас, господин Антонов, с назначением на должность председателя совета директоров закрытого акционерного общества".

Вот и все. А тома зарубежных классиков эффективного менеджмента и организации производства, это для буржуев. Вот пусть они сами так и зарабатывают.

Ильин оторвался от чтения. "По повадкам видать, матерый", — усмехнулся он, восстанавливая прочитанное в последней статье.

Сергей негромко охнул, потерев занемевшие от работы с мышью пальцы, медленно, с мотивированной неловкостью пожилого человека выбрался из-за стола и направился к дверям. Кто его разберет, возможно, все его предосторожности вовсе излишни, и никакого наблюдения в гостевом холле нет, однако, как говорится, береженого бог бережет. При нынешнем уровне техники выловить камеру слежения без специального оборудования невозможно.

Продолжая исполнять роль, тихонько отворил дверь и выглянул в коридор.

— Простите, молодой человек, — обратился пенсионер к поднявшему коротко стриженую голову охраннику. — Вы не подскажете, где здесь туалет?

— В гостевой комнате, дверь справа, — невозмутимо отчеканил вышколенный сторож. Однако не удержался и добавил, стрельнув глазами в сторону: — Ты, дед, сиди тихо. Понял? Выпускать не велено. Будешь вякать, могу огорчить.

— Сижу, сижу, сынок... — мелко закивал гость. — Только бы понять, чего ему от меня надо?

— Это не моего ума дело, — отозвался, чуть смягчив тон, паренек. — Только, одно скажу, папаша, хозяин у нас строгий, ежели чего не так, мало не будет. Все. Иди назад, — он вновь потянулся к недочитанной статье.

"Однако какая-никакая, а ясность. — Сторожат на совесть. И без скидок на возраст. А если прикажет шеф, то и спрос организуют, а после и закопают. Без удовольствия, но со всем старанием".

Открыл дверь ненужного ему пока заведения, спустил воду в фирменном, с множеством кнопок и рычажков, унитазе и вернулся к прерванному занятию.

"Хм, интересно. Если столь качественно сторожат, то отчего не забрали компьютер?" — озадаченно глянул Сергей на плавающий по экрану символ Майкрософтовской заставки.

"А с другой стороны, какой смысл отбирать? Милиция у нас еще заявления "по мылу" не принимает, а в остальном..."

"Все верно, — кивнул старик своим мыслям. — А можно сделать еще проще, посадить сообразительного паренька за соседним аппаратом, и отслеживать все, что делает пленник. Начни он искать связь с кем-то, всегда можно отследить контакт, а при удачном раскладе и прояснить намерения. Впрочем, это вряд ли. Никто не ждет от пожилого человека этакой прыти. Скорее всего, олигарх, как он и сказал, примитивно страхуется от возможных непоняток.

А если смотрят, пусть. Разве что слегка изменим методику просмотра, чтобы не так явно бросалась в глаза направленность поисков", — он вновь пододвинул к себе консоль, набирая в окошке новое словосочетание.

"Итак, что мы имеем?" — оторвался от монитора исследователь через полчаса.

"Предприятие имеет громадные объемы и связи с другими фирмами по всему миру. Выяснить, кто из партнеров-конкурентов имеет на олигарха зуб, легко, однако нужно ли? При всей запутанности аферы с медальоном есть в ней некоторая доля идиотизма. Вернее, даже не так, скорее, малопонятной и странноватой логики абсурда, — он задумчиво провел по надежно приклеенной щеточке усов. — Хорошо, что сработала привычка делать все на совесть. Если бы поленился и приклеил, как первоначально собирался, волосы с тела, они бы уже посыпались. А купленная в фирменном магазине театрального инвентаря обманка, приклеенная надежным импортным клеем, держала мертво".