Симфония любви, меча и магии.

— Ну, что стоишь,— нервно дернул ногой Риль, — давай, иди к нему. Ты сказал яблоки помогут!

Приапус поднял несколько плодов и аккуратными шажками приблизился к рогатому животному.

Конь наклонил голову, зафыркал и угрожающе застучал копытом. Приапус медленно протянул ему яблоко. Зверюга принюхалась и, звонко щелкнув пастью, схрумкала фрукт в один присест. Приапус продолжил кормить коня яблоками. И вскоре ему уже было позволено погладить его по рогатой голове. Риль, тем временем, на дрожащих ногах зашел с хвоста и на расстоянии попытался выяснить, какие повреждения и хвори могут быть у столь могучего зверя. Оказалось, что у коня была подвернута задняя нога. К сожалению, чтобы лечить это повреждение, Рилю необходимо было прикоснуться к животному. Самым кончиком указательного пальца маг дотронулся до лошадиного бедра.

Во мгновение ока рогатый конь резко обернулся и лязгнул зубами. Приапус испуганно вскрикнул "Беги!" и дернул животное за хвост. А юноша заорал от ужаса прямо в морду коню. Не ожидавший такой громкой реакции зверь испуганно сел, едва не придавив своей немалой тушкой Приапуса.

— Вот и сиди так!!! — истерично выкрикнул Риль. — Зубами он тут щелкать будет, когда я его лечить пытаюсь!!!

— Ты чего? — Приапус поморщился, от воплей его мужа можно было оглохнуть, безо всякой магии. Конь тихонечко заржал и ткнулся ему головой в плечо, как будто ища защиты. На автомате Приапус погладил скотину по голове.

— Он меня напугал, — огрызнулся Риль уже нормальным голосом.

Несколько манипуляций руками и вот уже с ногой у коня все в порядке.

— Можешь идти, — бросил Риль все еще сидящему коню. Походя, он наколдовал себе умывальник и принялся тщательно мыть руки.

Уходить конь отказался, он ржал, упирался копытами и рогами и прятался за спину Приапуса. В конце концов тот пожалел скотину и уговорил мужа позволить коню жить с ними.

Так они и начали свою жизнь в лесу. Маг Риль, его муж Приапус и безымянный рогатый конь.

Глава девятнадцатая:Брачный полонез.

Приапус: как будто в бурях есть покой

При храме они прожили полгода. За это время Риль успел устроить уютную лечебницу и наладить прием пациентов, которых с каждым днем становилось все больше. Приапус присматривал за мужем, стараясь не оставлять его одного. Потому что, как выяснилось, Риль обладал патологической способностью притягивать к себе неприятности. А его стервозный характер отнюдь не облегчал решение возникающих проблем.

После того, как Риль сказал болотному троллю, что от него отвратительно несет тиной, предварительно вылечив его ревматизм, и Приапус едва не стал вдовцом, он пообещал мужу, что в следующий раз его выдерет.

Следующий раз наступил на следующий день, когда Риль назвал русалку тухлой рыбиной. Дождавшись, когда здоровая, но обиженная пациентка отправится восвояси, Приапус перегнул вопящего супруга через колено и под залихватский ржач рогатого коня звонко отшлепал его по голой попке. Риль дулся целых два дня, оказываясь разговаривать с мужем и есть с ним за одним столом, но с пациентами стал чуточку любезнее. Потом они сладко помирились, ровно до того момента, когда Риль заявил Минотавру, что у него только две извилины, и те торчат из черепа наружу.

Приапус совсем не получал удовольствия, наказывая мужа. Ему хотелось покоя после прежней бурной и насыщенной событиями жизни. Но Риль иногда становился совершенно невыносим, устраивая скандалы по пустякам и совершенно с ним не считаясь. Приапус как мог помогал ему, взяв на себя все заботы по хозяйству, чтобы мужу не приходилось колдовать после трудового дня. Старался лишний раз не провоцировать ссору, уступая, сглаживая конфликты. Все это усугублялось чувством вины, ведь юноша не по своей воле связал свою жизнь с ним. Но вскоре понял, что такая тактика не идет на пользу ни ему самому, ни мужу. Иногда ему казалось, что Риль специально нарывается, но он гнал от себя эти мысли, чтобы не впасть в отчаяние.

В борделе, котором Приапус провел почти всю жизнь, по углам стояли вазочки с розгами, и почти всю жизнь его взгляд испуганно замирал, натыкаясь на такой букетик. И, понадеявшись на воспитательный эффект украшения, мужчина поставил подобную вазу в самом незаметном углу лечебницы. И помогло! Немного. Рилю перепало розгами от силы два раза, да и то, скорее было страшно и обидно, чем больно. Но каждый раз, когда маленький маг замечал пугающий букет, он снижал тон и старался изо всех сил быть любезным с пациентами. Даже если они были грязными лешими с лишаем!

Но у них было множество других, более приятных моментов. В основном это, конечно же, был секс. Много-много секса. После постельных игр, расслабленные и довольные, они вполне мирно разговаривали обо всем на свете, находя много интересного и приятного для себя друг в друге.

К сожалению, проводить все время в постели было невозможно. А за ее пределами...

Иногда Рилю удавалось избежать наказания за свои безобразия: он изворачивался и вставал на коленки, покусывая и облизывая губки, и лукаво улыбался: "Прости меня, я исправлюсь, позволь мне искупить вину..." И Приапус сдавался. Ведь юноша стал так неутомим и жаден к любовным ласкам.

— Ты мой маленький ненасытный монстр, — шептал ему Приапус под утро, после очередной бессонной ночи.

А еще Риль был ужасно ревнив. Он ревновал мужа к любому пациенту, старому или молодому, мужского пола или женского. Стоило кому-нибудь посмотреть с интересом на Приапуса, Риль моментально вскипал. То, что на него самого обращают куда больше внимания, юноша попросту не замечал.

Единственная пара, с семейной жизнью которой Приапусу удалось близко познакомиться, были Кими и Анри. Конечно обычным этот брак назвать было нельзя, но сравнивая, он думал, что в этом супружестве было намного больше счастья, чем в его собственном. Ведь в нем была... любовь. Казалось бы, этих двоих кроме собственных прихотей и удовольствий ничего не интересовало, оба трахались со всем, что движется, но, тем не менее...

Приапус надеялся, что со временем у них с Рилем все наладится. И боялся думать о том, что будет, если ничего не получится.

Риль и кленовый сиропчик

Каждый понедельник Риль встает на полчаса раньше. Он ненавидит понедельники! И с радостью бы забыл об их существовании, но Приапус не позволит. Ведь, если Риль забудет заготовить розги, муж сделает это сам, а он заработает пять хлестких ударов по нежным ягодичкам.

Поэтому Риль встает раньше и идет в лес с ножиком. Магией для заготовки розг пользоваться нельзя. Риль кончиками пальцев ощупывает каждый прут, с его живым воображение не составляет труда представить, как розга свистит в воздухе и впивается в нежную попку. Он поеживается. С прошлого раза на попке еще осталось две тонюсенькие полоски, и Рилю совсем не хочется повторения. Тогда Приапус заставил его спустить штанишки ниже колен и держаться руками за щиколотки. Ноги надо было широко расставить, а в попку этот жестокосердный обыкновенник воткнул мужу имбирный корешок. Который Риль, как придурок, сам и сотворил, откликнувшись на просьбы мужа. Корешок жег так сильно, что на глазах выступили слезки даже раньше, чем розга укусила его в первый раз. Всего ударов было пять. Но с большим перерывом. После каждого удара муж останавливался, ласкал получившуюся полоску и слегка пощипывал её, причиняя дополнительные мучения. А еще он теребил корешок, увеличивая жар и жжение.

Но самое ужасное — Риль испытал от всей это процедуры постыдное возбуждение. И Приапус это заметил! Унижение было полным. После того, как Риль был наказан, муж вынул из его попы корешок и нежно отсосал ему, встав на колени и тиская ладонями наказанную попку.

Повторения Риль точно не хочет. Слишком сильны были воспоминания. Он тяжело вздыхает, берет в руки свежие розги и идет домой. Приапус наверняка уже приготовил ему завтрак. Блинчики с кленовым сиропом. На этой неделе Риль будет хорошо себя вести и розги не пригодятся. Точно...

Приапус, Риль и морковочки

Теперь у Приапуса было много книг, которые они купили на заработанное золото в городе. И все свободное время мужчина читал. А еще начал писать мемуары. Это удивительным образом заполняло пустоту в его душе, помогало переосмыслить многое. К его удивлению, Риль, случайно прочитав записи, не взревновал к его прошлому, а воодушевленно предложил написать новый трактат о сексе, основанный на собственном опыте и переживаниях. Приапус, обрадованный такой неожиданной реакцией, согласился.

Однажды он предложил Рилю попробовать то изысканное удовольствие, от которого в свое время отказался Кими — двойное проникновение. 'Ну, ты же сам говорил, что трактат должен быть основан на собственном опыте и переживаниях. А я уже подзабыл как это'. Маг жутко смутился и покраснел. Потом забросал мужа вопросами, а позже попросил дать ему время обдумать эту мысль. Приапус, не увидев в Риле энтузиазма по отношению к этой идее, не настаивал. Хотя ему очень хотелось.

Каково же было его удивление, когда через пару дней он, зайдя в ванну, обнаружил там Риля, стоящего на коленях в горячей воде с двумя морковками, торчащими из попки.

— Ну, и как это понимать? — Приапус не знал, как реагировать: сердиться или смеяться.

— Я же должен был растянуться, чтобы принять сразу оба, — смутился до вишневой красноты Риль.

Приапус оглядел корнеплоды, размер внушал уважение.

— И как оно? — поинтересовался он.

— Честно говоря, удовольствие ниже среднего, — кряхтя признался Риль выкручивая из попки морковь, — но зато я теперь точно готов попробовать то, что ты мне предлагаешь.

— Ты просто невозможен, знаешь об этом? — обрадовался Приапус.

— Очень даже возможен, — возмутился Риль, — идем скорее в спальню, пока у меня все там не затянулось.

Приапус, без лишних возражений подхватив легкого и гибкого мужа на руки, принес его в кровать и аккуратно уложил на подушки. Развернув Риля попкой вверх и убедившись, что ему удобно лежать, Приапус нежно развел его ягодицы и в полной мере насладился видом растянутой дырочки. Не удержавшись, он наклонился и поцеловал её взасос, рискуя оставить на краях следы.

Риль застонал и прогнулся. Его муж никуда не торопился, смазав руки и оба члена специальным маслом, он аккуратно потянул края ануса большими пальцами в разные стороны, проверяя, хорошо ли там все подготовлено. Затем скользнул внутрь двумя указательными, тщательно смазывая вход и стеночки изнутри. К указательным добавились безымянные. Приапус трахал мужа сразу четырьмя пальцами, и они входили в него легко и беспрепятственно.

— Хочешь, я возьму тебя одновременно обоими? — шепнул он размякшему и кайфующему Рилю.

В ответ неслись только стоны удовольствия.

Усмехнувшись, Приапус оттянул правую ягодицу Риля одной рукой, а второй взял оба свои члена и приставил их к жадно пульсирующей дырочке. Толчок, и он уже наполовину внутри этого бархатистого, тугого отверстия.

— Да! — выкрикнул Риль, — еще!

И он получил это еще. Приапус трахал его неторопливо, стараясь проходиться обоими головками по отзывчивой простате супруга. Риль стонал, ерзал, ныл и поскуливал в беспамятстве. Кончая, он кричал так, что дрожали стекла. Его оргазм, казалось, длился бесконечно. Приапус спустил одновременно с ним, из обоих членов сразу.

Первое, что он услышал, когда Риль отдышался, было:

— Обещай, что мы это повторим...

Риль, рогатый конь и глупое сердце

Рогатый конь жил в маленькой конюшне, и чувствовал себя превосходно. По крайней мере, не жаловался и не болел. Обычно он целыми днями пропадал в лесу, возвращаясь лишь под вечер, так что особых хлопот не доставлял.

Риль достал гребень и принялся расчесывать шелковую серебристую гриву. Во время этого занятия хорошо думалось и мечталось. К тому же конь был приятным собеседником — никогда не спорил, только смотрел своими синими печальными глазами и иногда ободряюще ржал.

— Сегодня он опять меня наказал! — возмущенно сказал Риль, — Ну подумаешь, послал эту нимфу противную. Видите ли, ей не понравилось, что когда лечили сломанную руку, испортили маникюр. Рука была сломана в двух местах, между прочим! Да-да, это тебе не яблоко испечь. А сама ему на шею вешалась и плакалась в жилетку. Конечно же, он не мог упустить случай и не пообниматься с этой грудастой щукой. Пришлось меры принимать, иначе отсюда она так быстро бы не ушла!

Риль сердито посопел, яростно работая теперь уже щеткой:

— А потом он приказал мне снимать штаны. Представляешь? Прямо там, в лечебнице. Хорошо, что я успел запереть дверь, прежде чем он блок поставил.

Конь ржал.

Риль же, закончив, вышел из конюшни, но сразу домой не пошел, а задумчиво побрел по расступающемуся перед ним лесу — куда глаза глядят, пособирать ромашек.

Он думал о муже. Приапус был очень умен для обыкновенника и простолюдина, и живо интересовался тем, о чем Риль ему рассказывал. С ним было интересно, даже о неравном происхождении маленький маг вспоминал уже не больше трех-десяти раз за день. И так приятно держать мужчину за руку, класть гудящую от усталости голову на плечо... отдаваться и брать в ответ. Юноша чувствовал, что привязывается к нему, с каждым днем все больше. Это пугало.

Если бы Приапус еще не порол его регулярно, он был бы еще счастливее, или... не был?

Муж был с ним ласков и заботлив, но Риль чувствовал, что тот что-то скрывает. Негодяй! Это выводило из себя, и он злился, ревновал, вымещая свое настроение на пациентах и изводя Приапуса. Раньше его никто и никогда не наказывал. И юному магу казалось, что наказание — это что-то крайне обидное и унизительное. Но муж всегда делал это с... любовью. Отшлепает и пожалеет. Погладит по голове и саднящей попке и ласково попросит больше так не делать и не провоцировать его. Сначала Риль сильно обижался и дулся, но потом понял, что тот не со зла. Было в этих наказаниях что-то такое... родное и невероятно смущающее. И, опять же, вставало всегда...

А ночи их были полны страсти, Риль с удовольствием познавал все новые возможности своего тела и предавался плотским наслаждениям. Он мужественно преодолевал свою застенчивость и старался, изо всех сил старался удовлетворить потребности супруга. Но думал, что этого не достаточно. Сравнивать свой постельный опыт с опытом Приапуса было бы смешно. Поэтому он предложил мужу писать этот трактат. Чтобы тщательно изучить и быть лучшим для него во всем.

А еще Риль боялся, что в любой момент может появится тот, кому муж не сможет сказать нет. И тогда измена Приапуса разобьет его глупое сердечко на мелкие кусочки!

Приапус и рогатый конь

Приапус тоже любил ухаживать за их единственной (не считая Риля) домашней скотинкой. А еще... он помнил то путешествие с безумным трахом верхом на рогатых конях... Интересно, а если Риля упросить, тот согласится попробовать?

— Я люблю его, — сказал Приапус коню, — я так его люблю, что мне больно от этого. Но что я еще могу сделать? Он постоянно нарывается на неприятности и меня никогда не слушает. Как еще его уберечь? И, что самое плохое, он сам себе худший враг.