Связанные

— Я уже все решил. Более того, привел свой план в исполнение. Частично, — гаденько ухмыльнулся Демиург.

Почувствовав себя крайне нехорошо, я попыталась припомнить, не проводил ли данный индивид на мне каких-нибудь сомнительных опытов.

— Ну и память у тебя — девичья. А ногу тебе кто сломал? Не строй такие зверские рожи, силенок не хватит отомстить. Выражаясь понятным тебе языком, я провел частичную инициацию. Для этого необходимо было повреждение тканей, причем серьезное. Можно было бы и нож всадить в живот, но я же не изверг. Всего лишь ногу сломал. И притом одну. Для полной инициации неплохо было бы тебя убить ненадолго...

— Нет! Я п-протестую!

Не обращая внимания на гипс, позабыв про костыли, я рванула подальше от этого маньяка. Убить? Меня? Да ни за что я добровольно на это не пойду. И вообще, я в этом мире не собираюсь оставаться. Телевизор, метро и гамбургеры из Макдоналдса — это, конечно, круто, не говоря уже о компе и Интернете, но! Там тоже вкусно готовят временами, а еще есть Дарик, Шес, Ингр, владычица и... Клинея! Да и вообще, там веселее.

— Да никто тебя не заставляет торчать на Земле вечность. Создашь религию, соберешь последователей, напишешь новые заповеди и вали куда захочешь.

— Да это же минимум лет сто понадобится! Я не согласна! Слушай, а тебя точно не Люцифером зовут?

Демиург как-то подозрительно потер ногти о лацкан пиджака (вырядился, блин, как современный бизнесмен) и состроил лицо под названием 'Сама невинность'.

— Я же говорил, у меня много имен... и иногда даже я бываю не в духе. Вот, помню, показывал своим апостолам, еще когда был Иешуа, как превращать воду в вино... Знатная получилась пьянка...

— Пипец... — только и смогла вымолвить я.

Демиург тряхнул головой, отгоняя радужные воспоминания, и благожелательно воззрился на меня.

— Ну что, наместница, обязанности я тебе объяснил, так что можешь приступать. Рекомендую начать с заповедей — так будет легче.

Я чуть не расплакалась, поскольку понимала, что подобная ответственность мне не по плечу. Может, лучше начать с поиска сподвижников? Ага, и как я их завлеку? 'Присоединяйтесь ко мне, и мы создадим крутую религию, которая победит в дальнейшем христианство'? Бред... Значит, заповеди...

Как послушная девочка-школьница, я достала тетрадку, ручку и уселась прямо на пол, рядом с журнальным столиком. Открыв первый лист, красиво и очень медленно вывела сверху заголовок: 'Заповеди новой религии'. Дальше я впала в ступор. Пожевав некоторое время кончик ручки, нарисовала на полях пару финтифлюшек и красивую единичку — в начале предполагаемого списка.

— Ну что, застряла? Подумай, какая самая важная заповедь?

Я честно задумалась, но из головы пропали все мысли. А ведь я всегда знала как минимум три! Что-то там про ни-ни-ни...

— Ну... э-э... не прелюбодействуй?

Демиург как-то нервно улыбнулся.

— Эх, замечательная была заповедь! И ведь люди действительно боялись... некоторое время. Но сейчас подобное в порядке вещей, так что если ты сразу же объявишь это своим девизом, то много сторонников не наберешь.

Ну да, действительно. Тормоз я. Безмозглый. Блин, что бы такого брякнуть, чтобы за умную сойти?

— Тогда... все люди равны. Не смей присваивать себе власть ни над телом человека, ни над духом. Пойдет?

Лицо моего собеседника впервые за время нашего знакомства стало серьезным.

— А ты не безнадежна, оказывается. Есть еще в твоей черепной коробке серое вещество. Формулировка, конечно, корявая, но уже есть с чем работать. Твори дальше, а я пошел. У меня еще куча дел!

С видом занятого президента Газпрома он заспешил к выходу. Хотя раньше всегда просто растворялся в воздухе, оставив после себя приятный аромат каких-то цветов и свежести.

— Дела-то семейные? — вяло поинтересовалась я.

— У меня теперь, дитя мое, все дела — семейные. Братца приструню и тобой с племянником займусь. Хватит уже жить во грехе.

Вот только его мне в качестве свахи не хватало!

Хотя кто, как не он, может справиться со всеми проблемами?

Дарелин

— Дарелин...

— Уйди, Шес. Я хочу побыть один.

Все-таки этот дроу — замечательный друг. Пытается меня поддержать, взбодрить. Не потому, что не понимает всей глубины моей боли. Он-то как раз понимает. Женька и для него много значила. Он ее тоже любил, хотя и не зацикливался особо на этом чувстве. А я? Потерял ее так глупо! Тьма, далось мне ее воспитание?! Пусть бы и дальше капризничала, вела себя, как пятилетний ребенок, тянула из меня жилы, доводила до безумия, но жила! Просто жила! Я бы все стерпел. И при этом улыбался бы, как контуженый.

— Дарелин, с тобой хочет побеседовать Ингр. О Женьке. Он говорит, наша малышка жива.

Насчет 'стерпел' я немного погорячился. Найду паршивку — лично убью. Чтоб больше не заставляла волноваться! Только бы и правда была жива!

Вскочив с кровати, я бросился к двери, но от волнения не сразу справился с замком. Впрочем, ухмыляющиеся довольные рожи дроу и дракона не спешили удаляться.

— Она действительно жива? Тогда почему я ее не чувствую? — схватив дракона за шиворот, прокричал я.

— Да потому, что ваша связь разорвана. Это раз. А два — она уже в своем мире, как донесла наша разведка. Но не волнуйся, за ней присматривает сам Старший, так что все хорошо. Он ее заодно учит уму-разуму. Так что получишь ты через некоторое время идеальную жену, — улыбаясь, выдал мне дракон. Даже несмотря на шрамы, он выглядел, как сказала бы Женька, очаровательно. Или просто меня так обрадовали хорошие новости?

— Мне идеальная без надобности. Мне бы только Женьку, живую и здоровую. Чтобы я мог переломать ей ноги для обеспечения неподвижности, а потом убить и прикопать где-нибудь. Я из-за нее скоро совсем седой стану! Капризная девчонка... Ты уверен, что с ней все в порядке? Она ни в чем не нуждается? Бывшие родственники ее не донимают? Никто не пристает?

Шес и Ингр, переглянувшись, весело рассмеялись. Хотя нет, они, скорее, заржали, как кони! И что я не так сказал? Да, я волнуюсь из-за этой безмозглой вертихвостки, и что? Шес, между прочим, совсем недавно побрился наголо в честь траура. Правда, сейчас на смуглой лысине уже появился 'прелестный', по мнению его супруги, белый пушок. А по-моему, закучерявившаяся поросль придавала ему на редкость нелепый и слишком уж невинный вид. Женька при виде этого воскликнула бы: 'Каваий!' (что именно означает данное слово, я так и не понял), и кинулась бы тискать телохранителя. Подразнить его она бы тоже не забыла, все-таки еще ребенок.

— Дарелин, связь с миром Женьки очень слаба и непостоянна. Старший закрыл свой мир, так как ему необходимо восстановить силы, поэтому все новости доходят до нас через одного знакомого, Гавриила. Он вчера к нам залетал. Сказал, что с Женькой все в порядке, она постоянно ругает Старшего последними словами и вроде как засела за учебу. Ну... еще у нее нога сломана, так что если все еще хочешь ее убить, то убежать она не сможет. Быстро, по крайней мере.

Я так и знал. Она не может без неприятностей.

Ингр

К счастью, операция прошла успешно. Не зря совет приставил к Женьке следящих. Им вовремя удалось перехватить телепортационный луч девушки и направить его туда, куда мы сами не могли попасть. Выжить там смог бы только тот, кто наполнен силой демиурга Земли. Ну, или крепко привязан к источнику этой силы.

Сотни лет мы ждали возможности освободить нашего повелителя из плена. Мы перебрались в этот мир, рискнув судьбой всего нашего рода. У нас не могло появиться потомство, так как для продолжения рода необходимо тепло, которое хранится в Создателе и его творениях — людях. Лишь окруженный волнами этого тепла, дракон созревает для брачного полета. А мир Кеса холоден и неприветлив. Но мы обязаны были исполнить свой долг. Мы верили, что однажды сможем вытащить Старшего из западни.

И кто бы мог подумать, что необходимый шанс нам предоставит сам Кес. С помощью магии он 'привязал' Женьку, носительницу энергии нашего Создателя, к своему сыну. Он, конечно, придумал кучу ограничений. Например, наложил запрет на удаление Женьки от Дарелина более чем на два километра. А еще вложил в нее страх перед горами. По его замыслу, она должна была до обморока бояться приближаться к горам, где был заперт наш демиург.

Кес установил еще множество всяких ловушек, но он не рассчитывал, что мы, драконы, древние артефакторы, сумеем снять почти все ограничения. Старейшины, забыв обо всех распрях и моем статусе изгнанника, велели присматривать за девочкой, отныне нашей единственной надеждой. Каждая вещь, созданная мною лично или с моей помощью Дарелином, была мощным артефактом — серьги, кулоны, браслеты, даже пуговицы на ее нарядах! Мы проделали титаническую работу и ждали нужного момента. Оставалось подтолкнуть ее к телепортации без заданных координат, а потом в течение нескольких часов не подпускать Кеса к месту событий.

Мы были уверены, что Старший обязательно воспользуется шансом, и не ошиблись. Да, Женьке пришлось пострадать, о чем я безмерно сожалею, но демиург уже стер ей все воспоминания о боли, а повреждения свел лишь к поврежденной ноге. И то больше в воспитательных целях.

Многие мои братья погибли, прикрывая Старшего в бою и обеспечивая ему возможность побега. Впрочем, все были готовы умереть ради выполнения этой великой задачи.

Но я не принимал участия в том бою. Я был рядом с Дарелином и видел его страх и безумие, когда связь с Женькой разорвалась. Он метался, как в припадке, не замечая ничего вокруг. Он звал ее и умолял остаться в живых, умолял дождаться его. А потом плакал. Впрочем, осознав всю трагичность ситуации, многие не смогли сдержать слез. Очнувшись, Дарелин словно озверел: он принялся уничтожать все, что подворачивалось под руку. Многие дроу, не успевшие убраться подальше, сильно пострадали. Кто-то даже умер. Замок был частично разрушен.

А я тогда впервые за долгое время молился. Молился всем Создателям, чтобы Женька осталась жива и крепка умом. Иначе я бы никогда не смог избавиться от чувства вины перед маленькой девочкой, заплатившей высокую цену за спасение Старшего.

А так у меня еще есть возможность попросить прощения.

Взглянув на звездное небо, я протянул вверх руку, как бы пытаясь дотянуться до звезд. Так любила делать Женька, рассказывая при этом с восторгом о детской мечте достать звездочки и сделать из них диадему, как у принцессы.

— Возвращайся скорее, Женя. Я достану тебе звезды и сделаю корону, как у императрицы.

Услышав чье-то хмыканье за спиной, я вздрогнул и был крайне удивлен, увидев, что мое уединение нарушил Дарелин.

— Чтобы между нами не возникло недопонимания, Ингр, предупреждаю: я Женьку без борьбы не отдам. Ты знаешь, что она для меня значит.

Да уж, мальчишка влюблен, как говорится, по уши. И я желаю им счастья.

— Расслабься, она для меня ребенок. Капризный, эгоистичный, но все же любимый. Как дочка или внучка, я бы сказал.

Кес

Как я мог так просчитаться? Ведь план был идеален! Я предпринял все меры безопасности, но не учел лишь одного. Драконы! Мерзкие рептилии предали меня после того, как я милостиво разрешил им поселиться в своем мире. Они еще за это заплатят. Уничтожу всех, одного за другим. И Старший им не поможет, так как отсиживается в своем грязном мирке и копит силы, зализывая раны. Ему сейчас ни до чего нет дела. А у меня еще есть время, чтобы отомстить и успеть удрать. Жаль, конечно, бросать мир, но жизнь дороже.

Великий Хаос, еще и с Дарелином проблемы. Он, видите ли, без Женьки жить не хочет. У него теперь, понимаете ли, цели нет в жизни. Безмозглый соплежуй. Променял меня на какую-то девку, которых в каждой подворотне пачками можно брать. Взять его с собой уже не получится. Парень стал слишком силен, и принудить его к чему-либо не выйдет. А когда он узнает, что девчонка жива, можно будет считать, что сына у меня больше нет.

Женька... с каким бы удовольствием я ее придушил! Она разрушила все мои планы! Ничего, придет время, и я ей обязательно отомщу.

* * *

Удобно устроившийся на диване мужчина вовсе не казался величественным и сиятельным Демиургом, каковым его привыкли считать. Впрочем, в кругу друзей он мог себе позволить расслабиться.

— Не понимаю, как ты можешь даже думать о том, чтобы сделать ее своей наместницей! Она же уничтожит этот мир, стоит ей его доверить! А мы так много трудились! — обреченно бормотал его собеседник, не стараясь скрыть дрожь своих белоснежных крыльев.

— Расслабься, Гоша...

— Я Гавриил!

— А я — Создатель. Так что расслабься, Гоша. Во-первых, ты несправедлив к девочке. Она усердно учится быть наместницей. И даже начала читать Библию, хотя при этом плюется и страшно ругается. А во-вторых, никто пока не собирается доверять ей власть. У нее самой другие планы. Если не помнишь, ее жених ждет в другом мире. Вот когда она перебесится, повзрослеет, вырастит своих детей и внуков, тогда и дам ей поуправлять миром. Если захочет. И случится это не раньше, чем лет через двести-триста, — терпеливо объяснил крылатому Старший, пробурчав себе под нос, что архангелы стали либо слишком ленивыми, либо слишком нервными.

— Замечательный план! Но кто станет присматривать за миром, пока вы будете мстить своему брату? Опять ваша сестра?

— Зачем напрягать хрупкую девушку, когда у нас есть овеянный славой и обласканный нашей милостью архангел? Короче, Миша справится.

Белокрылый, затрепетавший было при мысли о повышении и получивший такую отставку на самом финише, возмущенно глянул на развалившегося на втором диване еще одного архангела, совсем недавно дремавшего в обнимку с огромным мечом.

— А почему чуть что, так сразу Михаил? Почему я всегда крайний?

— Ты не крайний, Миша, ты — любимец судьбы.

— А я тебя другом считал! Эх ты, Старший...

Глава 8. Перевоспитание

Ученье — свет, а не ученье — чуть свет и за работу.

Мать абитуриента

Женька

Господи, за что мне такое наказание? Впрочем, риторический вопрос. Я прекрасно знаю, за что, — за наивность и острый язык. Но ведь я не могу не язвить — это моя защитная реакция, как и у большинства современной молодежи. Вот только распоясавшемуся Старшему это не объяснить. Он уже совсем озверел! Мало того что за учебники и Священное Писание усадил, так еще и учителей приставил. Да таких, что самой страшно становится. За свою верность Дарелину. Красавцы — все как на подбор! Ну я прям героиня анимешки — одна в окружении кавайных мальчиков. Если забыть лишь о двух неприятных фактах. Возраст так называемых 'мальчиков' где-то около нескольких несколько тысяч лет — это раз. А два — они архангелы. Семь архангелов на одну бедную несчастную грешницу — меня! Семь! Жуть!

Номер раз — Уриил, он же Урий. Не знаю, как его небесный облик, но в земном виде архангел очень смахивал на молодого ученого. Красивого, отрешенного от реальности, постоянно что-то высчитывающего и небрежного в одежде. Впрочем, он единственный обладал талантом учителя и сразу понял, что начинать учебу мне следует с детского варианта Библии. Да и рассказывать умел весьма интересно, хотя порой увлекался.