Смятенность мэтра

— Здравствуйте, Симион! Как я рада вас видеть! Слава богу, вы сумели выкроить время на Жемчужину, — впорхнувшая Алистимра весёлой канарейкой и цоканьем каблучков сходу разогнала скуку.

— Здравствуйте, мадам Алистимра! — Грузно поднялся Симион. — Я тоже рад вас видеть. Вы как всегда великолепны!

Комплимент совершенно не отразил всех стараний мадам. Самую малость свободная шёлковая блуза под бронзу с декоративными аппликациями кусочков дорогих тканей других фактур. Струящиеся тесноватые брюки под коротким юбочным воланом, обтянутым почти прозрачной белой органзой с чешуйчатым наслоением кусочков газы зелёных оттенков. Эдакая творческая стилизация орденской башни Братства Великолепного Солнца.

— Спасибо. Ах, Симион, позвольте присоединиться к вашему диванному завтраку?.. — Полувопросительно мурлыкнула напудренная алебастровая птичка, решившая загладить оплошность с ассортиментом афеллированной ресторации и таки доесть всё предложенное высокому гостю упитанного телосложения, почти не клевавшего свой второй завтрак, словно презирал местную кухню.

— Если вам удобно, мадам, — пузан неловко посторонился, пропуская обворожительную даму, успевшую совершить утренний туалет всего за каких-то два часа. Хотя жемчужная клетка занимала достойное место меж грудей, её волшебными дарами нарочито не воспользовались. Алистимра вела свою игру, непонятную Симиону.

— Что-то вы нынче не веселы, нос повесили. Кто посмел испортить вам аппетит, Симион? — Устроилась мадам, применив кантрип невидимой обычному глазу магической руки, поставившей на поднос тарелку с омлетом и фужер белого супротив вращаемого колбасками бокала с красным вином одного из дорогих эльфийских сортов, насыщенных солнечными пузырьками.

Собственно, Тамм и попортила, ничего не предприняв за три дня, прошедшие с момента торжественного открытия Солнечного Гало Прекрасных Цветов с посвящением в санмастеры первой ступени дюжины орденских братьев, получивших по пылающей булаве о дюжине лепестках, и принятием в орден двенадцати десятков новых братьев, которым вручили дубины-факелы и через солнечные кольца круга телепортации отправили на месяц проходить начальную теоретическую и боевую подготовку на главной базе Братства Великолепного Солнца под руководством своих сержантов и духовным наставничеством отрядного клирика. В башне же поселилось двенадцать братьев, которым доверили воспитывать двенадцать семилетних отроков из семей всех сословий Криммора. Через семь месяцев дети обвыкнуться достаточно, чтобы их отправили учиться и жить в орденский пансионат, взяв на смену новую партию. Мэр Браен оказался настолько любезен, что не счёл их за взрослых, разрешив заселиться в башню ещё дюжине дюжих братьев, загодя отобранных и имевших при себе наградные бронзовые фигурки гиппогрифов, превращающихся в великолепных ездовых животных схожих коричневатых цветов, специально подобранных изготовителем. Забирать слова обратно мэр не стал, смекнув, что крылатый боевой отряд окажется чрезвычайно полезен как в плане защиты города, так и в плане выбивания денег на собственные подразделения на крылатых скакунах. Аколит Симион тогда впервые появился вместе с гроссмейстером Дэлеготом и с ним же отбыл для расширения в кафедральный собор Храма Утра, что находился в стоящем на пересечении торговых трактов городе Элверсулт с населением почти в треть Криммора — девять тысяч семьсот двадцать восемь согласно прошлогодней переписи горожан. От звонкой бронзы ифритов было решено отказаться в пользу каменного литья азеров — из тёплой и светящейся породы Солнца вместо угольно чёрного пережога. Череда этих важных для церкви Латандера событий утомила добровольного помощника, вынужденного в лицо лгать о своём причастии настоящим жрецам Лорда Утра.

— Тревожное чувство, — полуправдой ответил Симион, взболтнув вино на просвет. Льнувшая к нему мадам вся обратилась в слух, но её страхам не суждено было сбыться, поскольку отшиваемый ею меценат не жалел о безответных подарках, хотя и не мог позволить им остаться бестолковыми. — Мисс Меиривеле поведала мне о счастливых бракосочетаниях в стенах Жемчужины. Увы, мадам, я не уверен, что первые брачные ночи молодожёнов оказались столь же счастливыми, а главное плодовитыми. Как вы думаете, добросердечная Алистимра, получится ли сегодня выделить покои под святилищем для следующих новобрачных? — Спросил тот, кто так ни разу и не воспользовался специально для него приготовленным номером, вот незадача, на эту ночь оказавшимся перекупленным — вместе с приложенной к постели Алистимрой. — Ночь на шикарном ложе под венчальным алтарём гарантирует зачатие в трезвой любви, а искренне верующие бесплодные даже обретут избавление от своего недуга. Полагаю, при наличии Покоев Молодожёнов в Жемчужине ежедневно начнут играть по свадьбе — разве это не будет великолепно?

— Так выпьем же за это великолепное предложение, мой милый друг Симион, — обворожительно улыбнулась Алистимра, чокнувшись своим фужером с белым о поднятый бокал с красным.

Этот вариант оказался для владелицы гостиницы отнюдь не идеальным решением дилеммы относительно упомянутых апартаментов, а также вовсе не отличным поводом для раскошеливающего размещения в Жемчужине всех родственников богатеньких пар с организацией их кормёжки в элитном ресторане под боком. Всё к одному — запрошенные Симионом экзотические танцы придутся весьма кстати для гуляющих из разных Королевств. Увы, владелица Жемчужины не для этого делала свою гостиницу. Она всё ещё видела в Симионе угрозу потери власти над собственной гостиницей, однако, он не метил на её место, а наоборот ратовал за сохранность текущего порядка вещей в условиях происходящих изменений. К сожалению, фальшивый аколит слишком поздно сообразил невозможность совмещения здания со святилищем Латандеру и борделем — это возможно лишь при условии организации здесь храма богини красоты Сьюн вместо банка Вокин. Ни то, ни другое, как выяснилось, не входило в планы бога, решившего поддержать здесь институт семьи, возродив былое предназначение здания.

— Прошу прощения, мадам Тамм, я вас оставлю. Пойду в святилище Латандера обеспечивать плодотворное влияние алтарного места. Мне бы ещё как-нибудь успеть до завтра доставить металл и стекло на склады Тулвана, — упомянул Симион соседа через улицу с запада от квартала с Жемчужиной. — Сдать братские трофеи в Когтешип Любознательного, сделать крупные заказы в обувном Белнара и у Уоазгоаза Ткача да посетить другие торговые площадки Криммора. В общем, оправдать прозвище Караванный, — виновато развёл он руками с грустной полуулыбкой.

— Ах, прощаю, и не печальтесь, достопочтенный аколит Симион, вы как всегда всюду успеете, — сидевшая Алистимра лукаво подмигнула, отсалютовав белым вином и махом допив фужер, чтобы скрыть свои глаза от слишком проницательного взгляда, в котором узрела упрёк за неоправданно затянувшееся томление толстячка, постепенно оборачивающееся против репутации самой Тамм, которой пока ещё невдомёк было, что третьего раза не будет — у Симиона тоже имелась гордость.

Пастор Мармадьюк, конопатый клирик одного с Симионом роста и внешнего возраста при завидном атлетичном телосложении, имел чересчур широкую натуру, не помещавшуюся в келье — бывшей служебной каптёрке со своим входом в комнату омовений, где свершался закрытый обряд над нагими брачующимися, потом выходящими к алтарю в символично белых туниках до пят для сакральных клятв обоюдной верности с Богом при свидетелях, а уж пышная и многолюдная светская церемония — это ближе к вечеру прибылью соседней ресторации. Но за ежеутреннее лицезрение женских прелестей молодух с благословением чрева выходящей замуж и впервые переспавшей со своим мужем — обрадованный Мармадьюк принялся истово молиться у алтарной длани из белого мрамора с золотыми прожилками. Простой человек впал в религиозный экстаз при появлении вызванной Симионом пары архонтов-светочей, помогших клирику познать силу молитв о лечении критических ран и молота богов. Итого в алтарь святилища Латандера оказалась внедрена целая святая троица, в том числе символизирующая мужское и женское начало с порождаемой ими новой жизнью.

Отголоски священнодействия ощутил и настырный купец с щегольской бородкой-якорем над двойным подбородком. С трепетом и стыдом он поспешил убраться из апартаментов, по дороге встретив улыбчивую мисс Меиривеле, через серьгу тайных посланий получившую от мадам срочное распоряжение во что бы то ни стало выселить этого краснокожего мулана, пока мистер Малван напрягал слуг для подготовки предпоследнего этажа, к слову, большего по площади из-за отсутствия скошенной крыши. Мадам позаботилась и об истинном латандерите Мармадьюке, позволив священнику занять комнату зримо просторнее вышерасположенной, дабы в случае необходимости вместе с наперсницей девицы подержать свечку у брачного ложа и потом вынести родственникам парня красное на белом доказательство непорочности выданной замуж девицы, а при крайней нужде в своей постели сперва ликвидировать безграмотность молодожёнов на личном примере с одной из горничных Жемчужины — всякое бывает. Симион тоже облегчил служение пастора Мармадьюка, забрав с собой ковёр-телепорт — здесь ему не место.

Естественно, Симион с волшебным ключиком не шастал по запруженным и загаженным улицам переполненного Криммора, а потому в рекордные сроки обошёл все перечисленные мадам магазины, в промежутке отведав восхитительных сырных деликатесов Хэлвэна, а также творожно-сметанных роскошеств у Зорнфлэймса и медовых фантазий в булочной Маэрли, которым прошедшей ночью ниспослал благоприятные сновидения на тему своих желанных лакомств, за которые подарил по миловидному факелу-элементалю и даже сам закрепил их, чтобы каждый раз при входе клиентов или персонала не тянуло уличным амбре и гомоном. Заглянул человек в рясе и к "тайному" Волшебнику в Рясе, которому четвёртому и последнему в прошедшую ночь отправлял сновидение со списком своих заказов, чтобы втихую явиться на минутку, совершить бартер и отчалить, не напрягая Теневых Воров этой сделкой.

Разумеется, Симион не просто так помянул перед Тамм о снедающем его тревожном чувстве. Над городом чем дальше развивалось утро, тем гуще становилась тягостная аура. Даже крысы смирнели и прятались в норах, а чайки наоборот громче горланили над городом, возвещая умеющим слушать о том, что быть беде. Конечно же клирики и друиды из Колыбели Чонти доложили мэру Корлину Браену, который взвёл нервы стражам правопорядка и усилил дозоры на стенах. Вновь наглотавшемуся зелий престарелому мужику не составило большого труда гениально сложить дважды два и помчаться к башне Сан-Гало на крыльях новости о взбесившемся красном драконе, поутру уничтожившим рыбацкую деревню на озерце у подножья Тролльих Гор, собственно, где находился печально известный потухший вулкан Дымный Шпиль, служивший логовом великого Балагоса, прозванного Погибелью Драконов.

— Аколит Симион! Хвала богам, вы явились, а я как раз направлялся в Сан-Гало и разослал гонцов за вами, — громогласно воздел руки Корлин, когда увидел, как упомянутый индивид нагло открывает дверь измерений прямо в холле замка Таэлдорн, где царила большая суета среди чиновников и посетителей мэрии. — Приветствую, — почтил он шибко ушлого священника, о котором накануне беседовал с очередным дотошным носителем значка с серебряной арфой в лунном серпе, доставившим ранее им обещанные доказательства того, что орден солнечных еретиков якшается с Чёрной Сетью — Теневые Воры Амна давно на ножах с Зентарим. Грязный компромат не смог остановить торжественного открытия в Кримморе орденского представительства, совмещённого с парфюмерно-цветочной лавкой-оранжереей.

— Здравия, сэр Корлин. Свет надежды негасим! — Бодро возвестил пухлощёкий.

— На бога надейся, а сам не плошай, — тут же ответил скуластый с нервным тиком морщинок от уголка левого глаза. — Пройдёмте ко мне в кабинет, достопочтенный аколит Симион, — рукопожатие перешло в приглашающий жест туда, откуда пара некогда подаренных факелов-элементалей с подозрительными лупалками была перемещена сюда, в холл, сразу после ухода дарителя. — У меня к вам есть насущный разговор первостепенной важности, — пояснил мэр, не желавший обсуждать остро щекотливое дело при всём честном народе, при появлении знаменитого аколита начавшего кланяться ему и шептать молитвы Латандеру, теребя благословлённые золотые монеты-талисманы, на чёрном рынке стоящие в дюжину раз дороже номинала.

— О, так вы согласны стать героем Криммора, защитив город от взбесившегося-таки Балагоса Летучее Пламя? — Притворившись чуркой, прямо в лоб спросил Симион, совершенно не приглушая голоса, ожидаемо посеявшего панику, пока ещё тихую, но по бледности заговорившего по-рыбьи мэра грозившуюся мгновенно перейти в самозабвенную. Одно дело похваляться имеющимся оружием, совсем другое проявить отвагу и применить его в реальном бою. — Только учтите, пожалуйста, что аколитом Братства Великолепного Солнца доставленное средство не из дешёвого фуфла, сэр Корлин, и злостным сквернословам оно не продаётся, а примеряться к нему надо бы начать уже прямо сейчас, — внятной скороговоркой сообщил толстый человек в рясе священника, братским похлопыванием по плечу предупредив крепкое матерное предложение, которым Браен жаждал вознаградить жирдяя с салом вместо мозгов. — Так вы согласны или прикажите мне вламываться к ногам Драконьей Леди семьи Офал? — Упоминание матроны, не раз организовывавшей покушения на мэра Браена и разными способами устранившей не один десяток чиновников из его администрации, вернуло Корлину способность рассуждать по-человечески:

— Я прикажу вам проследовать в мой кабинет, — ледяным тоном скомандовал черноокий, сверливший взглядом похлеще иной дрели. Он пожалел, что убедительный и осведомлённый агент Арфистов отсутствовал рядом с ним, срочно отправившись выяснять детали новых шевелений в Жемчужине, начавшихся после утреннего визита туда небезызвестного и крайне загадочного аколита Симиона. Корлин без зазрения совести стравил бы этих двух могучих хлыщей, зудящих прыщами на заду.

— Оу, примерка возможна исключительно на крыше Таэлдорна и желательно с применением реально изменяющей облик подвески, вручённой мной мадам Тамм за так и не оказанную услугу. И прошу прощения, господин мэр Криммора, но за отсутствием ваших реальных дел в связи со сделанной до заката седьмого дня элесиаса нашей прошлой изустной договорённости в вашем кабинете я вынужден стребовать публичной оферты купли-продажи, — жёстко заявил эрудированный мужчина, проведя рукой, не глядя на развесивших уши чинуш, горожан и приезжих, не спешащих бросаться в панику без подтверждения реальности угрозы атаки великого красного дракона возрастом постарше Летоисчисления Долин, распространённого среди торговцев Фаэруна вместе с календарём Харптоса. Низко по отношению к Алистимре, но реально потребно для продвинутого перевоплощения Корлина.

— Излагайте, — железно кивнул Корлин, обжёгши взглядом окружающих, словно бы это они своей нерасторопностью затормозили прибыльные прожекты или даже хуже того — привлекли внимание дракона Балагоса, в этом году уже ославившегося разрушениями в двух городах. Собранный Симион тут же завёл быстрый речитатив: