мы из Бреста. часть 6

До сих пор нет сведений о количестве попавших в окружение солдат из частей 8-й итальянской армии, точнее из ее Альпийского корпуса — а это 4 дивизии (всего 57 тыс. человек). Нашего 24-го танкового корпуса, в состав которого входили 5 пехотных (19, 213, 298, 385, 387-я) и 27-я танковая дивизия, а также несколько отдельных пехотных полков.

Но опять-таки это примерные и не подтвержденные цифры. Можно с уверенностью утверждать, что в первые десять дней русского наступления 2 венгерская армия потеряла 105 085 человек убитыми, ранеными или пропавшими без вести. То есть примерно половину от имевшегося на начало русского наступления личного состава этой армии. Примерно такие же потери у итальянцев и румын.

— Впечатляюще!

— Не то слово. Потери армии Паулюса уточняются, но по всему выходит, что в процентном отношении она понесла потери несколько меньше союзников. Это обусловлено тем, что основной удар русскими был нанесен по нашим союзникам. Паулюс, предполагая возможность русского наступления, сделал довольно умно — разместив наши части на второй линии обороны, в тылу союзников и подставив их под русский каток.

— Что думает наше командование по поводу организации выхода из окружения 6 Полевой армии?

— Берлин требует от Паулюса держаться. Обещает помощь. Да и Паулюс, надеюсь, не будет сидеть, сложа руки. Он просто обязан нанести удар по окружившим его войскам и прорваться к нам. Кроме того формируется ударный кулак из срочно возвращаемой под Харьков 4 Танковой армии, 4 румынской и 8 Итальянской армий.

— Спохватились. Это надо было делать раньше, когда только вскрылась подготовка русских к наступлению, а теперь поздно. Сейчас надо думать, как остановить русских у Харькова и Курска с Орлом.

— Штабные проговорились, что Клюге уже думает, чем заткнуть 300 километровую дыру на нашем правом фланге. Он пригласил к себе Моделя и дал команду бросить все тыловые части и охранные части на орловское направление. Кроме того туда же направляются прибывающие с Запада резервы. Снимаются части и из под Минска.

— Это может быть очень опасным! Русские там могут вновь перейти в наступление и в очередной раз перерезать нам коммуникации.

— Конечно, но это лучшее что можно сделать в этой ситуации. Иначе боюсь, что русские, размолотив отступающие части 2-й Полевой и остатков 6 Полевой армий в ближайшие дни смогут прорваться к Курску и Белгороду. Этим они еще больше увеличат разрыв между окруженными и линией фронта.

— Тогда я думаю, нам стоит заказать панихиду по павшим.

— Не шути так Вильгельм!

— Я и не шучу. Посмотри правде в глаза Карл. Русские на Острогожско— Россошанском направлении ввели в бой всего несколько своих ударных армий и сразу же добились огромных результатов. Не только окружили наши войска, но и успешно добивают их. Прости, ты недавно говорил, сколько они там окружили дивизий?

— Тринадцать и остатки еще двух.

— Это из 21-й дивизии, в том числе 6 немецких, 10 венгерских и 5 итальянских находившихся на южном фланге Паулюса. Все попытки Паулюса пробить к ним коридор от Воронежа закончились прахом. Его атаки были отражены резервами Воронежского фронта. Ты же сам читал мне данные, предоставленные нашими агентами по ту сторону фронта. Русские следом за 40 армией ввели в прорыв еще две своих армии, которые и встретили наши контрудары. Донской фронт также вслед за 3-й Танковой армией ввел в прорыв две общевойсковые армии. Они образовали внешнее и внутреннее кольцо окружения и занялись ликвидацией котла. Разве не так?

— Так.

— То есть, если не случится чудо, то мы уже сейчас можем списать эти дивизии со своих счетов. Русские не выпустят из своих лап такой лаковый кусочек. Разве не так?

— Так, — нехотя признался подполковник.

— Теперь в отношении Паулюса. Он был абсолютно прав, с началом русского наступления прося разрешение у Берлина начать отвод своих войск из возможного котла. Но он всегда был слишком исполнительным офицером, чтобы как Клейст ослушаться приказов из Берлина и сделать все по своему. Чем и обрек свою армию на полное поражение и уничтожение. А это как-никак около 24 дивизий.

— Пока этого не произошло. У него еще достаточно сил для организации прорыва из котла. Русским просто не хватит сил удержать внутреннее и внешнее кольцо окружения. Да и мы надеюсь, поможем окруженным. Так что говорить о крахе его армии еще рано.

— Поверь мне, скоро это будет. Фронт окружения постоянно сужается, русские уплотняют свои порядки за счет свежих резервов и вводимых в прорыв армий. Как только русские окончательно добью союзников под Россошью, они всеми своими силами примутся за Паулюса. Будет это максимум через пару дней. Внешнее кольцо окружения вокруг его армии отодвигается все дальше на запад и даже если Паулюсу удастся прорвать внутреннее кольцо, то нашим окруженным солдатам придется пройти слишком много километров по снежной целине под вой сталинских "органов" и "соколов". Русские просто так их не выпустят из своих когтей. Слишком много наших "unser kameraden" останется в степи.

Кроме того есть такая проблема как наличие в армии запасов продовольствия и ГСМ. Они у Паулюса очень быстро закончатся, а поставки новых ему никто не обеспечит. Тогда наступит крах. Германии после этого поражения уже не оправиться, а наши союзники поспешат заключить сепаратный мир если не с СССР, то с Великобританией и США. (В Реальной истории так и произошло. Весной 1943 года Турция отказалась от вторжения в СССР, Япония не начала планируемый "Сибирский поход", Румыния (Михай I), Италия (Бадольо), Венгрия (Каллаи) стали искать возможности для выхода из войны и заключения сепаратного мира с Великобританией и США).

— Ты думаешь, что Люфтваффе не сможет организовать снабжение окруженных?

— Нет! И ты об этом прекрасно знаешь. Они не смогли справиться с этой задачей под Демянском, да и в других местах. Русские доказали что могут обеспечить не только надежное прикрытие своих войск с воздуха, но и не допустить организацию "воздушного моста" нашим окруженным. А "птенцы Геринга" единственная надежда для наших парней под Воронежем. Другой я не вижу. Потому и предлагаю заказать панихиду по павшим прямо сейчас.

— Я бы не спешил делать такие пессимистические выводы и главное их озвучивать. Мне бы не хотелось тебя потерять из-за чего-то доноса в гестапо. Сейчас все и на всех уровнях усиленно начнут искать "козла отпущения"... А ты более чем подходишь для этой роли. Хотя бы тем, что еще несколько месяцев назад говорил о том, что это случится.

— Согласен. Мне бы не хотелось им быть, но и молчать в не моих правилах.

— Я знаю, и все же поостерегись.

— Постараюсь. Ты заметил, что русские снова применили один и тот же хорошо отработанный тактический прием?

— Ты имеешь ввиду — высадку сильного десанта в нашем тылу, нацеленного на захват и удержание ключевой станции снабжения фронта, перерезания коммуникаций и ликвидацию штабов уровня корпус — армия?

— Да. Для русских это становится шаблоном.

— Как и использование конно-механизированных групп вводимых в прорыв!

-Да. Не зря они это отрабатывали еще до войны. Но меня больше интересует, то, что в качестве ударной силы десанта выступают войска НКВД.

— Точнее одна небезызвестная бригада.

— Да. Заметь, что она словно феникс возрождается из пепла. Всего полтора месяца назад ее в связи с большими потерями под Невинномысском выводили на переформирование, а две недели назад она уже активно действует в нашем тылу.

— Раз она так быстро восстановилась, значит, для нее где-то готовят резервы?

— Но этого так и не смогли установить. Наша агентура кроме базы бригады не нашла другого учебного центра под Москвой. Мы не смогли и отследить, как она была переброшена из под Сталинграда в Алексеевку. Понятно, что по воздуху — самолетами и планерами, но почему наши агенты, до этого времени бесперебойно сообщавшие чуть ли о не каждом самолете, прибывшем в город, не смогли отследить концентрацию специальных транспортников и планеров на аэродроме в Сталинграде! Вот в чем вопрос!

— Согласен. Тогда еще один вопрос на эту же тему — а была ли Брестская бригада в Сталинграде и не была ли это дезинформацией специально запущенной НКВД знающей о нашем интересе к ней?

— Тут ответ один — была. Это доказано сообщениями сразу нескольких наших старых агентов, специально ориентированных на отслеживание бригады. Она прибыла сразу после Нового года. Сначала в город приехала группа офицеров штаба во главе с Акимовым, а затем несколькими жд. составами и остальной личный состав бригады. Офицеры бригады засветились в штабе Сталинградского фронта, областном управлении НКВД, ресторанах и гостинице. Остальной личный состава размещался вместе с подразделениями 10-й дивизии НКВД. Солдат этой бригады видели в городе — на рынке, кино и кабаках. Они всегда передвигались по городу в составе небольших групп, во главе с унтер-офицерами. Тем не менее, в неформальной обстановке с ними общались местные жители и наши агенты. По их сообщению даже после того как нам стало известно об участии бригаде в новом десанте в городе еще находятся солдаты этой части, в том числе и те что прибывают из госпиталей. Так что говорить о целенаправленной дезинформации нас противником я думаю, не стоит.

— Но факт участия бригады в десанте остается фактом.

-Я думаю, что в захвате штаба 2 венгерской армии участвовала не вся бригада, а только какие-то отдельные штурмовые или егерские подразделения, которых специально перебросили из Сталинграда под Воронеж. Возможно, именно поэтому наши агенты и не смогли отследить передвижение бригады.

— Может быть. Тем не менее, войти в плотный контакт или завязать хорошие знакомства в бригаде нашим агентам не получилось. Как и захватить, или уничтожить ее комбрига в Москве.

— Я не знал об этой операции!

— Я сам был не в курсе. Операцию разрабатывали в Кенигсберге, в штабе Валли. Группа захвата была тоже оттуда, а вот агент наш — завербованный тобой еще летом 1941 года. Сведения из Москвы поступили только сегодня. Наш агент выступал в качестве проводника спецгруппы и не участвовал в нападении на Седова. Он и его группа должны были не вмешиваться в происходящее, вести наблюдение со стороны и при необходимости обеспечить отход остальных. Потому они и выжили. Так вот по сообщению агента весь личный состав спецгруппы, а это 4 хорошо натасканных и проведших несколько успешных операций в тылу русских человек уничтожен. Подробностей пока нет.

— Одни неудачи преследуют нас с этой бригадой.

— И не говори...

Глава

(Реал. Ист.) Дневник-отчет оперуполномоченного контрразведывательного отдела особого отдела НКВД Донского фронта старшего лейтенанта госбезопасности Е.А. Тарабрина о нахождении и общении с генералами немецкой армии, которые были взяты в плен войсками 64-й армии.

1 февраля 1943 г.

Утро. Начали бриться. Шмидт долго смотрел в зеркало и категорически заявил: "Холодно, я оставлю бороду".

"Это ваше дело, Шмидт", — заметил Паулюс.

Находившийся в соседней комнате полковник Адам процедил сквозь зубы: "Очередная оригинальность".

После завтрака вспомнили вчерашний обед у командующего 64-й армией.

"Вы обратили внимание, какая была изумительная водка?" — сказал Паулюс.

Долгое время молчали. Бойцы принесли ст. лейтенанту газету "Красная Армия" с выпуском "В последний час". Оживление. Интересуются, указаны ли их фамилии. Услышав приведенный список, долго изучали газету, на листке бумаги писали свои фамилии русскими буквами. Особенно заинтересовались цифрами трофеев. Обратили внимание на количество танков. "Цифра неверная, у нас было не больше 150", — заметил Паулюс. "Возможно, они считают и русские",— ответил Адам.

"Все равно столько не было". Некоторое время молчали.

"А он, кажется, застрелился", — сказал Шмидт (речь шла о каком-то из генералов).

Адам, нахмурив брови и уставившись глазами в потолок: "Неизвестно, что лучше, не ошибка ли плен?"

Паулюс: Это мы еще посмотрим.

Шмидт: Всю историю этих четырех месяцев можно охарактеризовать одной фразой — выше головы не прыгнешь.

Адам: Дома сочтут, что мы пропали.

Паулюс: На войне — как на войне (по-французски).

Опять стали смотреть цифры. Обратили внимание на общее количество находившихся в окружении. Паулюс сказал: Возможно, ведь мы ничего не знали. Шмидт пытается мне объяснить — рисует линию фронта, прорыв, окружение, говорит: Много обозов, других частей, сами не знали, точно сколько.

В течение получаса молчат, курят сигары.

Шмидт: А в Германии возможен кризис военного руководства.

Никто не отвечает.

Шмидт: До середины марта они, вероятно, будут наступать.

Паулюс: Пожалуй, и дольше.

Шмидт: Остановятся ли на прежних границах?

Паулюс: Да, все это войдет в военную историю как блестящий пример оперативного искусства противника.

За обедом беспрерывно хвалили каждое подаваемое блюдо. Особенно усердствовал Адам, который ел больше всех. Паулюс оставил половину и отдал ординарцу.

После обеда ординарец пытается объяснить Нестерову, чтобы ему вернули перочинный нож, оставшийся у их штабного врача. Паулюс обращается ко мне, дополняя немецкие слова жестами: "Нож — память от фельдмаршала Рейхенау, у которого Хайн был ординарцем до того, как перейти ко мне. Он был с фельдмаршалом до его последних минут".

Разговор опять прервался. Пленные легли спать.

Ужин. Среди блюд, поданных на стол, — кофейное печенье.

Шмидт: Хорошее печенье, наверное, французское?

Адам: Очень хорошее, по-моему, голландское.

Одевают очки, внимательно рассматривают печенье.

Адам удивленно: Смотрите, русское.

Паулюс: Прекратите хотя бы рассматривать. Некрасиво.

Шмидт: Обратите внимание, каждый раз новые официантки.

Адам: И хорошенькие девушки.

Весь остаток вечера, молча, курили. Ординарец приготовил постель и легли спать. Шмидт ночью не кричал.

Оперуполномоченный КРО ОО НКВД Донфронта

старший лейтенант госбезопасности Тарабрин

Верно: подполковник П. Гапочко

(АП РФ, ф. 52, on. 1, д. 134, м. 23-33. Копия)

* * *

* * *

Вот ведь поменял историю на свою голову. Третий раз личный состав бригады придется менять и пополнять. От тех с кем шли по Белоруссии и брали Минск только пятая часть осталась. А от тех с кем дрались в Бресте вообще единицы. Ну а куда деваться? Война! Она проклятая забирает и калечит лучших. Сам чуть не угодил в сети "Старухи" когда немцы, стараясь вырваться из окружения, прорвались в Алексеевку к моему штабу.

Панцергренадеры проломив оборону "лыжников" Малина и остатков первого батальона при поддержки трех танков тогда на мой КП ворвались. Танки и бронемашины мы-то из РПГ сожгли, а вот с пехотой на полу церкви в рукопашной пришлось сойтись. Они нас своей массой чуть не задавили. Слишком много их на нас десятерых пришлось. Дрались не на шутку. Главное что пленные ни им, ни нам были не нужны.

Мои "архангелы" в самом начале боя погибли — граната рядом взорвалась. Радист и мой порученец свои пули из окна от пулеметчика получили. Тот долго не радовался — я его с помощником из автомата приложил.