🏰 Второе дыхание. Часть 1. Западня

День проходил за днём, но Принцессе ни на шаг не удалось приблизиться к тому, чтобы освободить Многоликого. Нет, ни на цепь, ни в клетку её не посадили — очевидно, поверили, что оковы, удерживающие её в королевской резиденции, прочнее любых решёток и цепей. Но её ни на миг не оставляли без присмотра. Король или Придворный Маг сопровождали её во всех перемещениях по Замку. Вальда, которой, судя по всему, было поручено следить за хозяйкой, ночевала в апартаментах и дежурила в коридоре рядом с ними, если Эрика пыталась её отослать. У дверей и под окнами маячили многочисленные стражники. Когда одному из соглядатаев приходилось отвлечься, его место тут же занимал другой. И раньше-то невеликая надежда вызволить Феликса из заключения до того, как состоится свадьба, через пару недель испарилась совсем.

Пертинад и его сестра сразу после помолвки отбыли в Межгорное княжество, чтобы, как они сказали, подготовиться к переезду герцога в Ингрию. В замке Эск полным ходом пошли приготовления к свадьбе, но единственными хлопотами, в которых требовалось участие невесты, было шитьё свадебного платья. Вскоре во временном жилище Эрики возник имперский портной Диграсиус, чья популярность среди континентальной знати была настолько велика, что позволяла ему игнорировать конфликты между монаршими семействами. Он высыпал перед Принцессой целый ворох альбомов с изображениями платьев, но она не стала заглядывать ни в один из них:

— Делайте, как считаете нужным, я доверяю вашему вкусу.

Диграсиус всплеснул руками:

— Но, ваше высочество, это же подвенечное платье! Как я могу решать за вас?! Свадьба бывает раз в жизни.

— Посоветуйтесь с моим отцом, если не хотите решать сами, — вздохнула она.

— Впервые вижу такую неинтересную... не интересничающую... простите — не-за-ин-те-ре-со-ван-ную невесту, — поражённый портной с трудом выговорил длинное слово и, не откладывая дело в долгий ящик, отправился к Королю.

Для Эрики совершенно не имело значения, в каком наряде она будет сочетаться браком с герцогом Пертинадом — в шедевре портновского искусства или в холщовом рубище — но примерки она переносила стоически.

Вечером накануне свадьбы ей позволили не музицировать. Придворный Маг раньше обычного привёл её убедиться, что Многоликий по-прежнему жив.

— Разрешите мне с ним поговорить, — попросила Принцесса у двери.

— Не сегодня, — сухо и безапелляционно ответил Мангана.

— А если в следующий раз я откажусь для вас играть?

— Ничего хорошего из этого не выйдет, ваше высочество. Условия сделки вы знаете, они не поменялись. О том, что вы будете общаться с вашим дружком, когда захотите, уговора не было.

К глазам подступили слёзы, но она сдержалась, не дав им пролиться — и держалась до тех пор, пока не осталась одна в своей спальне, как держалась весь этот кошмарный месяц. Но теперь плотину прорвало. В ночь перед свадьбой Принцесса плакала так отчаянно, как она не плакала даже тогда, когда умерла её мама.

Подняли Эрику очень рано, небо ещё не начало светлеть. Отсутствие сна привело к тому, что соображала она плохо, передвигалась медленно, а окружающий мир казался ей смазанным, как скверная акварель — и всё это, странным образом, подействовало на невесту, как обезболивающее. Её купали, кормили, одевали, причёсывали. Вокруг неё мельтешили люди, которых становилось всё больше: Вальда, ещё две горничных, призванные ей на помощь, портной с ассистентками, парикмахер, флорист... Принцессе что-то объясняли, она кивала, не различая слов, и ей казалось, будто сейчас здесь присутствует не она, а какая-то другая девушка. Ощущение оформилось в слова, когда она увидела в зеркале особу в невыносимо белом атласном платье и в длинной вышитой фате:

— Это не я, — прошептала невеста. — Это просто не могу быть я.

Под руку с отцом Эрика вышла в Малую гостиную, где её давно дожидался жених с огромным букетом белых фрезий. Принимая букет, она с абсолютной ясностью поняла, что любимые цветы теперь всегда будут у неё ассоциироваться с герцогом Пертинадом и с тем ужасным днём, когда она стала его женой.

Церемонию бракосочетания проводил Придворный Маг, облачённый в хламиду с традиционной ритуальной отделкой. Бирюза и перламутр — земные символы Небесных Сил — смотрелись на нём кощунственно. В прежние времена семейные союзы освящали Серафимы. Те пары, которые не получали Небесного благословения, откладывали свадьбу или вовсе расставались, дабы не совершить ошибку. Потом Серафимы исчезли, но люди жениться не прекратили, и функцию посланников Небес взяли на себя градоначальники и маги. Стоя вместе с герцогом перед Манганой под сводами древнего храма, Эрика думала о том, что в прежние времена ей удалось бы спастись: у Серафима язык не повернулся бы спросить, согласна ли она выйти замуж за этого человека. Но Придворный Маг ничтоже сумняшеся задал все вопросы, предписанные ритуалом, выслушал все ответы, объявил о том, что Эрика, наследная принцесса Ингрийская, и герцог Пертинад, владетельный лорд такой-то провинции Межгорного княжества и кавалер таких-то орденов, становятся супругами отныне и до скончания их дней — и предложил скрепить союз поцелуем. Принцесса задержала дыхание и сжала губы, когда к ним припал мокрый рот её мужа.

Среди всех, кто поздравлял её с обретением статуса замужней дамы, она запомнила только королеву Водру, по случаю свадьбы заменившую чёрные бриллианты — жемчугом, а чёрные страусиные перья — белыми.

— Я так рада, что мой брат, наконец, нашёл своё счастье, — проговорила она, коснувшись щеки Эрики своею впалой пергаментной щекой. — Надеюсь, вы оправдаете все его ожидания, милочка.

Дальше, как и положено, были приём и бал, который молодожёны покинули на два часа раньше, чем гости, под шумные славословия собравшихся. В покои, принадлежащие теперь им обоим, Принцесса и Пертинад вошли одновременно. Основательно поевший и изрядно принявший на грудь, потный и раскрасневшийся герцог с самодовольным видом обвёл рукой преображённое пространство:

— Мои рекомендации, я вижу, напрасными не были. Возлюбленная моя супруга, не сомневаюсь, вы оцените, сколь много роскоши и изящества я сумел привнести в вашу жизнь. А сейчас позвольте мне оставить вас на незначительное время — я должен немного освежиться.

Он скрылся в ванной, а Эрика, еле сдерживая тошноту, прошлась по комнатам. Из прежней обстановки в них не осталось ничего, кроме маминого кабинетного рояля. Чудовищная мебель с гнутыми ножками и позолотой, бордовые бархатные портьеры с тяжёлыми золотыми кистями, аляповатые расписные вазы, многоярусные хрустальные люстры... 'Я был уверен, что королевские особы ровно так и живут...' — возник в ушах слегка насмешливый голос Феликса. Кровать под парчовым балдахином, разумеется, тоже нашлась — монструозное ложе загромоздило всю спальню.

Откуда-то неслышно возникла Валькирия в компании одной из утренних горничных. Они помогли Принцессе снять фату и платье и разобрать причёску, переодели девушку в тонкую белую сорочку с кружевами и лентами, расчесали ей волосы и так же неслышно удалились.

Несколько долгих минут она стояла, прислонившись плечом к фигурном столбику под балдахином и бездумно слушая, как за стенкой плещется вода. Наконец, плеск прекратился, и новобрачный в пурпурном шёлковом халате, едва сходящемся у него на животе, появился из ванной.

— Моя дорогая, сейчас ты узнаешь, что такое настоящий мужчина, — провозгласил герцог Пертинад и устремился к Эрике.

ЧАСТЬ 2

ЧАСТЬ 3