Хогвартс. Альтернативная история. 7

— Закрыто? Он что, уехал? — спросил я, встревожившись.

— Какое там! Заболел. — Патрульный указал на одноэтажное здание по соседству с "Тремя метлами". — Вчера видел его в аптеке, набирал отваров.

— Все равно попробую. — Я показал папку с рисунками. — У меня к нему дело.

— Ну, раз дело... — Пожиратели переглянулись и двинулись вниз по направлению к почте, а я свернул в тупик к "Кабаньей голове".

Подергав дверь и убедившись, что бар действительно заперт, я вышел на середину дороги, поднял голову и, глядя на окна второго этажа, заорал:

— Аберфорт! Эй! Я тебе кое-что принес!

Позади начала лаять и греметь цепью собака, невидимая за забором и кустами. Спустя недолгое время одно из окон приоткрылось, и в темном проеме возник бармен.

— Я кое-что принес, — повторил я и поднял над головой папку.

— Зайди через неделю, — хриплым голосом ответил Аберфорт. — Не до тебя сейчас.

— Через неделю занятия начнутся, и тогда я до лета не появлюсь. Давай, открывай! Я сюда полчаса пёрся по холоду!

Аберфорт сплюнул и захлопнул окно. Посмеиваясь, я подошел к входу в бар.

— Сейчас буду тебя лечить, — обрадовал я Аберфорта, когда тот, наконец, спустился и отпер дверь.

— И за что мне только это наказание? Лекарь нашелся... — ворчал он, впуская меня внутрь. Бар был непривычно пуст: на аккуратно расставленных столах вверх ножками лежали стулья, темный пол поблескивал в тусклом свете, пробивавшемся сквозь немытые стекла. Задвинув засов, Аберфорт указал мне на лестницу в углу помещения, сбоку от стойки.

Поднявшись на один пролет, я оказался перед открытой дверью в длинную узкую комнату с плотно занавешенным окном. В дальнем ее конце располагался камин, над которым угадывалась большая темная картина; от входа я увидел только деревянную раму, ловившую отблески гаснущего каминного огня. Рядом с камином стояла не застеленная кровать и тумбочка, уставленная мутными стаканами и пузырьками из темного стекла; напротив кровати находился стол с парой грязных тарелок и стопкой газет. Аберфорт вошел следом и проковылял к камину. Подбросив в него дров, он уселся на кровати, глухо скрипнувшей пружинами, и поплотнее закутался в длинную серую кофту.

Я повесил мантию на спинку стула и положил на сиденье папку.

— Что с тобой стряслось? — Подойдя к тумбочке, я взял в руки пузырек с лекарством. — Простуда? Грипп? Может, свинка?

— А ну не трогай, — Аберфорт отобрал у меня пузырек и поставил обратно. — Свинка, умник... Вот доживешь до моих лет и узнаешь, что это за свинка.

— Я правда могу попробовать тебя полечить. — Вытащив палочку, я начертил в воздухе одно из тибетских лечебных заклятий. Узор осветил темное помещение, и я увидел, что на картине над камином изображена совсем юная девушка, спокойно и немного рассеянно глядевшая на то, что происходило в комнате. Ее взгляд напомнил мне о Луне.

Аберфорт обречено покачал головой.

— Не хочешь — не буду, — я пожал плечами.

— Не хочу, — отрезал он. — Я, может, поболеть хочу, а не выздоравливать. И так целыми днями на ногах, без выходных, хоть отдохну немного. Так что убери, — он указал на висевший в воздухе узор. Я махнул палочкой, и в комнату вернулась полутьма.

— Раз уж ты здесь, сходи-ка подогрей мне чайник. Хоть какой-то от тебя прок, — проговорил Аберфорт.

Спустившись в комнатку за стойкой, я разжег маленькую плиту и поставил на нее чайник, а когда через несколько минут вернулся с ним обратно, в комнате было немного светлее от двух горевших на стене ламп. Аберфорт придвинул к кровати стул с моей мантией и рассматривал рисунки.

— Налей полстакана, — он указал на тумбочку, — и накапай десять капель вон из того пузырька с зеленой пробкой.

Выпив свое лекарство, от которого в воздухе распространился приятный запах мяты, Аберфорт вернулся к рисункам.

— Это что? — спросил он, постучав пальцем по листу. — Вроде все одно и то же, только с разных сторон.

— Это мой патронус, — пояснил я. Аберфорт посмотрел на меня, потом перевел взгляд на лежащий перед ним рисунок, где патронус изображался в профиль.

— Ладно, возьму, — буркнул он с такой интонацией, словно делает мне огромное одолжение. — Ты сиднем-то не сиди, а завари чай. Вон банка стоит...

За чаем, стоимость которого он наверняка собирался включить в мой счет, я рассказал о вечеринке в честь Поттера и о бегстве Хагрида. Аберфорт слушал, качал головой, а когда я закончил, то сказал:

— Доиграется однажды ваш Лонгботтом. Надо совсем ничего не соображать, чтобы заниматься такими вещами под носом у Кэрроу.

— Его можно понять, — ответил я. — У него родители пострадали.

Аберфорт поджал губы. Конечно, он знал их по Ордену.

— И осталась одна старая бабка, — проговорил он, наконец. — О ней бы лучше подумал. — Поскольку я молчал, Аберфорт продолжил:

— Ну а сам ты что, действительно собираешься под начало к Тейлору?

— Видимо, да.

Аберфорт встал, взял кочергу и начал ворочать дрова в камине. Притихший было огонь разгорелся с новой силой. Я посмотрел на девушку. Она наблюдала за Аберфортом все с тем же рассеянным выражением лица. Налив себе еще чашку, я повернулся к нему, чтобы узнать, не составит ли он мне компанию, и увидел, что бармен уже не занимается камином, а смотрит на какой-то предмет у себя в руке. Через секунду он положил его на каминную полку и произнес:

— Они взяли Поттера. Он в подвале Малфоев.

Я едва не выронил из рук чайник. Они поймали Поттера? Будь я уверен, что Аберфорт поймет меня правильно, то запрыгал бы по комнате от восторга. Наконец-то! Наконец-то настоящее дело, а не дурацкие тролли, не Кэрроу и не Лонгботтом с его сходками!

Я вскочил со стула и занял позицию лицом к выходу.

— Ты что удумал? — предостерегающим голосом произнес Аберфорт.

— Наведаюсь к ним в подвал, — ответил я, вынимая палочку и вызывая в памяти образ Поттера.

— Тебе туда не попасть — на доме наверняка куча охранных заклятий...

— Если пройдет патронус, то и я пройду.

Сосредоточившись, я вызвал патронуса и сразу направил его к цели. Когда почти два года назад я посылал патронуса к Снейпу, он вошел в его дом беспрепятственно, и я не знал, были ли на нем какие-то заклятья или нет. Сейчас я понимал, что охрана будет — Малфои не могли не защищать свой дом, особенно если туда периодически наведывался Волдеморт.

Через пару секунд двигавшаяся энергия патронуса, которую я ощущал частью сознания, будто увязла в плотной среде. Однако сопротивление быстро пропало — я даже не успел встревожиться, — и передо мной возникла невероятно яркая серебристая стена, изрезанная трещинами, изъязвленная мелкими дырками, покрытая пылью и царапинами. Ориентир был неважный, но я надеялся попасть в подвал не благодаря внешним ориентирам, а благодаря патронусу, использовав его, словно стрелу с нитью, к другому концу которой был привязан сам. Я аппарировал. Охранная система пропустила меня почти без задержек, хотя последний этап перемещения проходил заметно медленнее. Возможно, она приняла меня за окончание энергии патронуса, а может, помогли поля Метки.

После полутемной комнаты Аберфорта помещение, в которое я попал, казалось слишком светлым. Под потолком парили маленькие шары-лампочки. Прямо передо мной патронус вытягивал длинную голову, с интересом наблюдая за борьбой двух людей: Гарри Поттер одной рукой крепко держал Рона Уизли, в страхе глядящего на патронуса, которого прежде он никогда не видел, а другой зажимал ему рот.

— Линг! Вот здорово!

Я резко обернулся. Справа от меня стояла Луна. Она похудела и выглядела белой в свете шаров. Одежда износилась, джинсы были серыми от пыли.

— Как ты здесь оказалась? — поразился я.

— Меня на вокзале схватили, — ответила Луна. — Как заложницу, чтобы повлиять на папу.

— На вокзале? — Несколько секунд я пытался сообразить, каким образом она попала сюда из тюрьмы и причем здесь вокзал, а потом до меня дошло. — Зимой?

Луна кивнула.

— То есть ты была не в Азкабане? Ты все это время была здесь? — Я указал на серые стены подвала, в котором не было даже маленького окошка. Луна махнула рукой:

— Ничего, я была не одна, мы с мистером Олливандером... — она кивнула на лежащего в углу человека, которого я до сих пор не замечал, и продолжала говорить что-то еще, но этих слов я уже не слышал. Меня охватило такое бешенство, какого я прежде никогда не испытывал. Целых три месяца она сидела в этом каменном мешке, в холоде, грязи и темноте?! "Малфоям не жить", подумал я с такой яростью, что из палочки, как из газовой горелки, вырвался длинный язык пламени. Почуяв мое настроение, патронус прыгнул к двери и начал кусать металлическую ручку. Я направился к выходу, готовый порубить на кусочки всех, кого встречу в доме, но дорогу мне преградил Поттер.

— Стой, подожди, — проговорил он. Я оттолкнул его. Это оказалось несложно — за прошедшие месяцы он явно не поправился. Патронус упрямо грыз железо. Поттер схватил меня за руку.

— Ты можешь отсюда аппарировать? Можешь их вытащить? Вытащи их, потом вернешься...

— Сначала я кое-кому снесу здесь башку, — процедил я, снова отпихивая его в сторону.

— Нет! — Ко мне подбежала Луна. — Линг, не надо!

— Вытащи их, — повторил Поттер, не выпуская моей руки, — Луну, Дина и мистера Олливандера, а потом возвращайся. Там наверху Беллатриса, а у нее — Гермиона.

— Вот дьявол! — В досаде я стукнул патронуса палочкой, и тот с оскорбленным шипением исчез. — Ладно. Куда аппарировать?

— К моему брату, — тут же сказал Рон, до сих пор державшийся от патронуса подальше. — К Биллу и Флер. Они живут в Тинворте, в коттедже у моря.

Я помнил Билла Уизли и был уверен, что и он меня не забыл. Подойдя к лежащему в углу Олливандеру, я опустился на одно колено и взял его за руку. К моему удивлению, старик, казалось, находившийся без сознания, крепко вцепился мне в запястье. Сидевший неподалеку Дин Томас, которого я бы тоже не узнал, не назови Поттер его имя, подобрался ко мне и молча взялся за руку выше ладони Олливандера. Наконец, Луна крепко ухватилась за мое предплечье, и я, сконцентрировавшись на образе Билла Уизли, взмахнул палочкой, снова вызывая патронуса.

Выбраться из дома Малфоев оказалось проще, чем в него попасть. Патронус беспрепятственно прошел охранные поля и в следующую секунду уже стоял вблизи небольшого двухэтажного дома, окруженного редкими невысокими кустами. Нам четверым потребовалось немного больше времени, чтобы переместиться следом, и я тут же замерз, почувствовав пробирающий до костей холодный влажный ветер, лучше всего говоривший о том, что мы аппарировали благополучно.

Луна и Дин поднялись на ноги, собрался встать и я, однако Олливандер все еще держал мою руку в своей. Его хватка оказалась удивительно крепкой, несмотря на общее болезненное состояние. Я положил палочку на землю, собираясь разжать его пальцы, и вздрогнул: Олливандер смотрел на меня, широко раскрыв глаза, с выражением то ли ужаса, то ли потрясения, а может, того и другого сразу.

— Я тебя помню, — хрипло прошептал он, — помню, помню...

Я вскочил, резко выдернул руку и невольно сделал шаг назад. От этих слов мне стало не по себе. Когда-то, оказавшись со Снейпом в лавке Олливандера, у меня возникло смутное ощущение, будто мы с ним действительно встречались, но до сих пор я ни разу не вспоминал о том эпизоде и был уверен, что прежде никогда его не видел.

— Линг, ты как? — спросила Луна. Я обернулся к ней, потом посмотрел на стоявший неподалеку дом. Что бы там ни помнил Олливандер, надо было возвращаться за Поттером, но здесь нас, судя по всему, еще не заметили, и я не мог оставить их одних, без оружия, не проверив, кто в этом доме живет на самом деле. Взяв палочку, я убрал патронуса, гулявшего по краю утеса, и быстро направился к входным дверям.

Идя к дому, я слегка позавидовал Биллу, который обитал в таком замечательном пустынном месте, создающем иллюзию полного отсутствия цивилизации. Дом Уизли был здесь не единственным: я разглядел еще несколько небольших коттеджей, однако людей не заметил. Кое-где мне попадались выложенные из камней концентрические узоры с посаженными в центре растениями. Обойдя один такой круг, я вышел на каменную дорожку и ускорил шаг.

Скоро выяснилось, что я ошибся — нас заметили. Едва я занес руку, чтобы постучать, как дверь распахнулась, и в грудь мне уткнулась палочка, которую держал Билл Уизли, с большим недружелюбием смотревший на меня сверху вниз. Из-за его спины выглядывала встревоженная Флер.

— Вижу, узнал, — усмехнулся я.

— Ты что здесь делаешь? — негромко спросил Билл.

— Вот, привел тебе гостей.

Флер проговорила:

— Там на пляже кто-то есть.

— Иди в дом, — сказал жене Билл, однако та его не послушала.

— Твой брат Рон вместе с Поттером сидит сейчас в подвале у Малфоев, — продолжил я, — и пока ты держишь меня на мушке, их шансы на спасение уменьшаются с каждой секундой.

— Ты Пожиратель, — ответил Билл и слегка надавил на меня палочкой. — Зачем тебе им помогать?

— Я помогаю не им.

— Там девушка! — Флер протиснулась между мужем и дверью и устремилась к Луне.

— Флер, стой! — Уизли все еще не убирал палочку, поэтому я не рисковал совершать резких движений.

— Это Луна Лавгуд, мистер Олливандер и еще один парень с нашего курса, — сказал я Биллу. — Кончай свою панику — мне пора назад.

— Билл! — крикнула Флер за моей спиной.

— Убери палочку, — теряя терпение, проговорил я. — Тебя что, ищут?

— Ищут весь Орден, — ответил Билл, опустив, наконец, оружие. Я обернулся. К нам подходили Луна и Дин Томас. Уизли распахнул перед ними дверь, и Дин молча зашел внутрь, а Луна задержалась, чтобы поздороваться с Биллом. Когда тот отправился к Флер, Луна взяла меня за руку и очень серьезно сказала:

— Обещай, что ты не сделаешь того, о чем говорил в подвале.

— Ну нет, — я вновь почувствовал прежнюю ярость. — Этого я обещать не буду.

— Там было не так ужасно, как ты думаешь, — продолжала уговаривать меня Луна. — Я часто поднималась наверх, в ванную, не все время сидела в темноте, и эльфы нам помогали, приносили хорошую еду...

— Ты только послушай себя! — изумился я. — Что ты говоришь! Нашла кого защищать, этих... — я запнулся, подбирая слова, — этих ублюдочных, трусливых гномов!

— Когда в доме бывает Сам Знаешь Кто, еще и не то сделаешь, — Луна заглянула мне в глаза. — Я их простила, Линг.

— А я — нет! — Идущий к дому Билл, подле которого плыл на носилках Олливандер, посмотрел на меня с подозрением. — Бред, это какой-то бред! Что ты их оправдываешь, их подлость и трусость! Надо же, они пускали тебя в ванную! Ну давайте им памятник за это отгрохаем!

— Обещай, что никого не убьешь, — потребовала Луна, однако прежде, чем я успел ответить, мою левую руку обожгло так же, как это было вечером в Рождество. На краткий миг она оказалась охвачена жаром, хотя и гораздо более слабым, чем несколько месяцев назад. Возможно, большое расстояние уменьшало эхо, но суть не менялась: Малфои вызвали Волдеморта.