Я не великий знаток особенностей различных исторических формаций, но орки несли в своей культуре некоторые передовые вещи, которых у них быть не могло. Зачем письменность кочевникам, живущим охотой и собирательством, если немудрёную науку можно устно передать своим ученикам? Как они додумались до шахтной добычи руды, если первое железо проще добыть из болота или упавших метеоритов? Почему у орков есть общее наречие, ведь даже если предположить, что это изначальный язык, изменившийся потом в каждом клане на свой, передаётся без искажений? Ответ, как ни странно, был на поверхности — Ошу'гун с наару в недрах, что исподволь воздействовал на орков, сделавших его своим священным местом. Это объясняло все странности и нелогичности, прямых доказательств у меня нет, зато есть косвенные. Я знаю, что наару хорошо умеют воздействовать на окружающих их разумных, а сила и мастерство орков начало стремительно развиваться именно с момента, когда дренеи появились в этом мире.
Отпустив закончивших работниц, вернулся к семье. Возросшее количество девушек требовало больше внимания, потому массаж решил проводить по новому, привлекая для этого своих жён, а чтобы ощущения были привычными, призывал духов жизни им на помощь. Ужин прошёл спокойно, никто меня не дёргал, разложив получившиеся заготовки на четыре стопки, сходил в палатку и расколол формы, освобождая котлы, после чего вернулся в шатёр, перебирая записи.
Сейчас среди моих подопечных находятся четыре вдовы чужого вождя, вычислить их получилось благодаря грамотности и излишнему напряжению, когда вызывал всех приглянувшихся орчанок для повторного разговора. Мать Натирук узнал по семейному сходству, глаза, губы и форма ушей, плюс похожая энергетика, что бывает у родственников. Посылаю им индивидуальные сообщения и жду, когда придут. Не прошло и пяти минут, как слышу просьбу войти. Приглашаю посетительниц, нервничают сейчас гораздо больше, ведь не спроста собрал их всех вместе. Не став тянуть время объявляю свою волю:
— Я призвал вас сюда по нескольким причинам. Вы умеете считать и писать, вы хорошо знаете друг друга и прочих орчанок поглощённого клана, и вы привыкли командовать.
На последней фразе они одновременно вздрогнули, сдвинувшись плотнее.
— Прежней ваша жизнь никогда не станет, в новой же многое будет зависеть от того, насколько будете полезны мне. Окгава, Аклуда, Тискоти и Зуллута. Назначаю вас главными над содержанками, распределите их между собой и оставшихся детей-сирот. Из бесхозных шатров сделаете себе побольше, чтобы было достаточно просторно для всех и оставалось место для рукоделия.
Кивнув на комплекты посуды и стопки пергаментов с ягодным соком в качестве чернил, показал, как писать и стирать, не переводя их зря.
— У вас есть две недели, чтобы обучить остальных девушек счёту и письму, по прошествии, проверю успехи, если справитесь — статус старших останется за вами. Вопросы?
— Что будет с нашими детьми? — озвучила общий вопрос Зуллута, поняв, что я знаю, кто они.
Вопрос интересный, чаще всего сыновей старого вождя отправляют вслед за ним, но я дал шанс Дубеуту, дам и этим подросткам. На них у меня тоже есть свои планы.
— Вырастут и станут охотниками. Ещё вопросы?
Удовлетворившись услышанным, орчанки забрали вещи для формирующихся артелей и поспешили откланяться.
* * *
Ночь мне предстоит посвятить делам духовным, а потому в который раз уединившись в палатке, начинаю подготовку к предстоящему ритуалу. Сделав свежую пятёрку тотемов жизни без подселенцев, раскладываю вещи, принадлежащие Оркриве, готовя ритуал призыва. Прошлой ночью я отбился, но так и не узнал, что же с ней произошло, знаю одно — убить я её не смог, но потратилась она изрядно, потому не сможет сопротивляться моему зову. Расчерчиваю круг, помещая в него ожерелья и клыки шаманки, добавив прядь волос и плошку с набранной кровью, разжигаю приготовленную смесь трав и погружаюсь в транс, сосредотачиваясь на проступающей из дыма снежной равнине, с пятачком лета под ногами.
Спёкшийся до каменного состояния саркофаг на месте, вот его купол исходит трещинами и разваливается, извергая на поверхность неровные обломки с кусочками стекловидного песка. Раскатив их подальше друг от друга, ничего не обнаруживаю. Тогда начинаю звать её по имени, на втором десятке повторов слышу слабый, неуверенный отклик. Слабый свет разливается над ямой, оставшейся от разворошенной ловушки, смыкаю края — вовремя, с негромким криком молодая девушка падает в мешанину осколков. По сравнению с прошлым разом ещё сильней помолодела, потусторонний свет её едва различим, а на лице нет следов присутствия разума, сидит неподвижно, смотря в одну точку. Окликаю её, но не вижу в ответ никакой реакции, подхожу ближе и поднимаю на ноги. Ничего, кроме простейших моторных навыков ничего не осталось, даже на причиняемую боль почти не реагирует.
Пробую напитать ей маной жизни — начинает светиться чуть интенсивней, но тоже не реагирует. Почему до сих пор не улетела к священной горе — непонятно, может, в таком состоянии не чувствует её зова. Помню, в прошлый раз, когда исследовал взаимодействие с Хенкечей, обнаружил, что становлюсь своеобразным тотемом для призванного духа, интересно, можно ли будет поместить её в тотем? Из истории Варкрафта помню, что чернокнижники делали из сердец живых шаманов кристаллы, помещая в них души умерших чернокнижников, и поднимали с помощью них мёртвых рыцарей, передавая тела под их управление. Знаний таких у меня нет, но и желания поднимать зомби, тоже нету. Разрываю контакт, если завтра никуда не улетит, продолжу свои опыты.
50
Духовные дела заняли гораздо меньше времени, чем я предполагал, а потому прибрав компоненты для последующего ритуала и записав мысли, что в принципе может понадобиться для тотема под душу Оркривы вернулся спать в шатёр. Подгребаю Дувейли под бок, напитывая маной, сейчас ей лучше находиться как можно ближе к моему источнику, для стабилизации собственного ядра. Оставшаяся ночь прошла без сноведений, по крайней мере, я их не запомнил.
Организовав побудку, послал сообщение своим иждивенцам, чтобы привели детей от четырёх лет на зарядку, и чтобы каждый принёс с собой палки, в полтора своих роста. Кроме детей, пришли и старшие над группами, а с ними ещё по одной орчанке. Велев разойтись, чтобы не мешали друг другу, скомандовал повторять за мной, помахав руками, попрыгав, позвал за собой, оббегая стойбище по кругу. Одного раза на сегодня хватит, вернувшись к шатру, показываю простейший выпад палкой с подшагом вперёд, и возвращением в исходную позицию. Повторив движение двадцать раз, передаю их обратно старшим, сказав, чтобы приходили каждый день. Детей от шести до двенадцати воспитывают родители, и пускать на откуп орчанкам их обучение не намерен, привыкнув с детства работать в команде и подчиняться мне, со временем станут надёжной опорой моей власти. К этому ещё можно присовокупить, что большая часть из них будет искусственно выращена до взрослого состояния, но опыт и привязанности у них останутся из детства.
Завтрак порадовал обилием блюд, было и жареное мясо копытня, и отварная таблучатина, и свиные сосиски. К этому полагалось пиво, оставшееся от прежнего хозяина, не такое крепкое, как у Гултадора, зато с более насыщенным ароматом. Насытившись, объявил, что приём желающих будет после обеда, и отправился проведать, как разместились мои подопечные. Правильно поняв посыл с четырьмя комплектами посуды, сделали четыре больших шатра, зайдя внутрь увидел, как орчанки, старательно заучивающие алфавит повернулись ко мне и поспешно поднялись.
— Продолжайте занятия — прохожу и сажусь за спинами всех, приготовившись слушать.
Девушки то и дело оборачивались на меня, но Тискоти прикрикнув, быстро завладела всеобщим вниманием, продолжая урок. Послушать было и мне небезынтересно, ведь даже учила она их по своему, совсем не так, как меня. Посетив прочие шатры, обнаружил примерно одинаковую картину, хотя группа Зуллуты продвинулась дальше остальных. Кроме учебного процесса поинтересовался, всего ли всем хватает, на что получил утвердительный ответ, но это было не удивительно — предметов обихода было много.
Не погнушался продолжить и целительскую практику, ветераны, пережившие войну приосанились, залеченные болячки и молодые наложницы, причем некоторые и с детьми, вытеснили прочь мысли о последней охоте. Несмотря на то, что я стал вождём, умные советы у них не перевелись, лишь перешли в форму рассказов о былых временах, как до меня поступал вождь в той или иной ситуации. Как бывало, порасспросил их поподробней, информация и опыт никогда не бывают лишними. Заглянув в свой шатёр, прихватил десяток огненных тотемов, пора навестить учителя и продолжить заполнять пробел в знаниях.
* * *
Шатёр Хатгаута встретил меня весёлым гомоном трёх орчанок и довольного учителя, как всегда покуривавшего трубку, не забывая при этом тискать сидящих рядом наложниц. Ай да шаман, а ещё притворялся старым! Поприветствовав, передаю ему выполненное задание и готовлюсь внимать мудрости.
— Вот что, дорогой мой ученик, прежде чем мы продолжим, нужно чтобы ты принёс перья для тотемов воздуха, без них слишком сложно зачаровывать основу.
Спровадить меня решил, но не на того напал, я с собой даже несколько фляг с водой захватил на всякий случай, и камней, приготовившись изучать любое из оставшихся направлений. Достаю связку перьев, и ещё одну, и третью, все от разных птиц. Недовольно пыхнув дымом Хатгаут буркнул своим, чтобы не мешали, и отвесил им шлепка для скорости.
— Давай, садись рядом и повторяй, молнии метать тебя пока учить не буду — скосил глаза на подкопчённый потолок — а сообщения с духами передавать научу.
Расположившись, привязываю к ветке, что гораздо тоньше остальных пучок перьев, закрепив их вокруг основания, чтобы не перекрывали друг друга. Сверху повторяю, чуть сместив, чтобы попадали в промежутки между нижними. На этом подготовка закончилась, слежу за работой учителя, активировав своего духа жизни и напрягая собственную чувствительность, работать в тандеме с прирученным духом было раз от раза проще, он уже не улетал, выжидая, когда подготовлю для него запасное убежище или сам залезал в подходящую заготовку.
— Долго не болтай, больше двадцати слов такой не передаст, так что передавай самую суть. Прошептав что-то тотему, положил его на пол.
— А теперь, если всё понял, иди, тренируйся — донесла до меня стихия воздуха.
Сам, шепнув в свою очередь, активирую тотем:
— Хорошо, учитель.
Молнии он при мне запасать поостерёгся, "говорунов" делать не так интересно, а сделать самому нужный тотем будет куда поучительней. Зайдя в выстуженную палатку, напитываю землю маной и выталкиваю на поверхность ближайшие булыжники, прокалив камни и разогрев воздух раздеваюсь, раскладывая материалы. По логике вещей, такой дух должен быть гораздо сильнее, чем для разговоров, следовательно основу нужно выбрать побольше. Перья, скорее всего тоже нужны, раз стихия воздуха. Вопрос в том, сколько рядов, или это не критично? Обстругав полешко, прикрепил к вершине перья в два ряда, и стал повторять урок, с наказом духу воздуха выдать молнию при активации. Спустя двадцать минут тотем был готов, не став активировать его в палатке вынес на улицу, и воткнул в снег, на расстоянии пяти метров установил кусок шкуры на палке, в качестве мишени, и даю команду стрелять. С грохотом, заложившим уши, деревяшка разлетается огненными сгустками, быстро истлевающими в воздухе, мишень правда, тоже сгорела. С испуганным шипением отпрыгиваю назад, произошло все очень быстро, а богатое воображение нарисовало оторванную по локоть руку и выжженные глаза. Ошарашено потряс головой, прогоняя гул из ушей и промаргиваясь от вспышки. Запоздалый страх пронял до глубины души, показывая мне, что я не бессмертный.
— Так и знал, что не удержишься — принес ехидное послание учителя дух воздуха — ума хоть хватило, в руках не активировать?
Надиктовав извинения, посылаю ответ, не прошло и пяти минут, дух вернулся, передавая следующее:
— Больше не пытайся, ослушаешься — учить не буду. Молнии — это тебе не шутки, пока тридцать посланников не сделаешь, лучше не приходи.
Ну что же, видимо не всё можно сделать по аналогии, пять часов на производство тотемов станут достойным наказанием за глупость и самоуверенность. Делал тотемы без перерыва, услав пришедшую Кайнати обедать без меня, но, любая посильная работа, рано или поздно заканчивается.
* * *
После обеда принимал посетителей, было их немного, в клане избыток мяса, а потому никто не ходил на охоту, не забывая, впрочем, патрулировать окрестности. Приняв положенное подношение, выслушиваю первого орка, был это отколовшийся от моего отряда Дорокрук.
— Великий вождь, по стойбищу ходят слухи, что ты превозносишь Кровавых Кулаков больше, чем Разящих Топоров, охотники ропщут, что не гоже бесплатно обучать вражеских детей воинской науке!
Интересно, кто такой умный баламутит воду? Или его прислали, чтобы оценить мою реакцию на свои слова?
— Нет больше Кровавых Кулаков, умерли на охоте и сгорели в погребальном костре. Каждый, кто находится на моём попечении — под моей защитой, у них нет отцов, что учили бы охоте и бою, а потому, до совершеннолетия возьму эту заботу на себя. Если кто-то считает, что справится с обучением лучше — пусть приходит сам учить их каждое утро. Ещё слухи имеюстя?
— Нет, вождь.
— Тогда передай Дубеуту, чтобы прекратил поминать несуществующий клан, если не хочет отправиться туда же.
Провожаю взглядом уходящего орка, и жду следующего, не успел и дня поправить, а уже брожения, надо было ему сразу кочерыжку открутить, но сейчас на попятную не пойдёшь, ладно, подрастёт-поумнеет, а нет — иждивенцев у меня прибавится.
Следующим меня навестил учитель, прочитав получасовую лекцию на тему, как наставлять ученика шамана, по виду, как мудрый совет даёт, но укоризненный взгляд и интонации чётко указывают, кто же этот ученик. Запоздала немного лекция, но тоже в прок, из неё я почерпнул много выражений, которыми ненавязчиво можно оценить ум собеседника и мягко указать на его недостатки.
Третьим был Гарураг, что поинтересовался, в силе ли ещё наша договорённость, или великий вождь и так умеет лучше всех сражаться.
— Вечером приду, с трофейным пивом, ты такого ещё не пробовал.
— Приходи, но не обижайся, хоть вождь, а спуску тебе не дам!
— Это было бы куда оскорбительней, я не на сносях, чтобы меня беречь.
Посетители закончились, сделав перерыв на горячий отвар с перекусом, возвращаемся с Дувейли к контролю источника. Сегодня напитки делать не буду, есть дороги, по которым надо идти своими ногами. Без поддержки долго ничего не получалось, но, сумев взять себя в руки успокоила пульсацию ядра. Долго это состояние не продлилось, но она ещё учится. Окрылённая первым успехом повторяет упражнения, добиваясь нужного результата чуть быстрей, чем в прошлый раз, но явно этому рада.
После ужина, получив свою порцию тумаков, и заплатив за это пивом, вернулся в палатку, готовясь к ночным экспериментам. Не став ждать сумерек подготавливаю всё необходимое и проваливаюсь в транс.
