С тех пор, как опробовал стихийную мощь на умирающем Карле, ни разу даже не подумал снова использовать силу стихий. Как-то не пришлось. Но сейчас... Закрыл глаза. Тело исчезло. Только потоки воздуха вихрем вокруг сознания, витающего где-то. Где — и понять нельзя. Зато на интуитивно-ментальном уровне вижу, как чёрная энергия моих недавних пораженческих мыслей лениво рассеивается, преобразуясь в нейтральную.

Несущий винт вертолёта, медленно, но уверенно ускоряясь, начал раскрутку по новой. Рокот мотора я слышал сквозь глухую стену оторванности от реала. Слышал, словно мотор стал живым существом.

В момент, когда стало ясно, что моя деструктивная энергия больше не угрожает безопасности вертолёта, я встал. Молча и не глядя, прошёл мимо Кэвина, до сих пор нервно оглядывающегося по сторонам, — прошёл к нашим двум цепным псам. Бурлившая во мне энергия помогла на этот раз воздействовать на мозги быстро и решительно.

Однажды я смог надавить на мозги Вестара. Он, сам того не понимая, пошёл туда, куда и не думал идти. Потому что так захотел я. С тех пор я такого не пробовал делать. Мне этого не нужно. И тем, кто со мной рядом, тоже. Тем более, я "видел", что эта принуждённость краткосрочна. Чтобы сделать её долговременной, надо потратить уйму энергии. И времени. Потому и не пытался. Но сейчас... Но сейчас у меня есть проводник — материальный сгусток энергии. Им я и собираюсь воспользоваться.

Я встал рядом с первым призраком. Чтобы пацаны не поняли, как именно происходит давление на человеческую волю и сознание, я закрыл призрака всем телом. Застыл ладонями над его опущенной головой — благословляющим жестом. Пусть мальчишки думают, что я сотворил принуждение ментально, бесконтактно. Теперь уже целенаправленно открыл рот. "Выходи".

Надо будет придумать имя твари, засевшей во мне. Если уж мы собираемся общаться и далее.

А общаться придётся неопределённо долго. Этой твари теперь попасть к бывшим своим — быть немедленно пожранной ими же. Она мутант до такой степени, что уже чужда своему недавнему гнезду. И на ней мой отпечаток. Как на мне — её.

Минута. И много, и мало для впервые практикующего направленное воздействие. Вдохнул тёмное нечто и отступил в сторону от призрака.

"Шагай к капитану".

Призрак встал, чётко повернулся к кабине и прошагал мимо меня.

Я загородил второго. Снял маску и первым делом послал исцеляющий ментал, залечивающий разбитый нос и вспухшую челюсть. И уж потом пошла минута давления на мозги. Тварь уже знала, что именно делать, и работала сама. Пока я, прислушиваясь к выстрелам и к другим уже привычным звукам защиты, отстранённо размышлял.

Все личности Бриса обладают ещё одной характерной чертой: они не любят говорить о чём-то, в чём не уверены. Мартин спросил, почему я сразу не сказал, что я другой. Как говорить о том, в чём сомневаешься? Это не свершившийся факт — явление другого Бриса. Это осторожное предположение. А вдруг другой Брис вернётся? Вдруг останется на поверхности чистая личность одного из тех, кто был уже в этом теле? Свободная от всех остальных?

Все добиваются от меня конкретики, но никто не может понять, что я молчу, пока сам этой конкретики не увижу.

Шаг в сторону. Второй призрак встал и пошёл в конец вертолёта — помогать тем двоим, которые яростно отбивались от наседающих сим-вормов, саранчой облепивших хвост машины... Вдох. Выдох с облегчением... Да, надо придумать имя.

Собранный и сосредоточенный настолько, что чувствовал себя боевым роботом, я забрал со скамьи лазер и обернулся к Мартину, пристально следящим за всеми моими движениями. Глаза насторожённые.

"Покажи, как сделать его действующим".

"Зачем? Ты хочешь помочь этим?"

"Да".

"Не покажу".

Я пожал плечами. Нет так нет. У меня тоже нет времени на объяснение всех своих действий. И вообще... Какого чёрта я должен что-то кому-то объяснять?.. Сел на скамью и некоторое время сидел, сдирая засохшую кровь со затянувшейся кожи лица и всматриваясь в энергетическую память взятого оружия. После чего положил лазер на колени и расправил над ним ладони, словно грея над огнём. Настроился на память оружия... Уловив движение сбоку, мельком глянул. Оба пацана, насупившись, смотрят, что я делаю... Готово. Ладони легли на лазер. Секунды без движения — руки ожили и быстро, без малейшей запинки, собрали оружие. Я проверил боезапас и тоже пошёл в хвостовую часть вертолёта. На пацанов не оглянулся ни разу.

Призрак, к которому я пристроился у оконного люка, только чуть повернул ко мне голову в шлеме. Судя по всему, он ничего не понял, но одобрил мою помощь. Видимо, решил, что Бертон прислал меня... Через секунды напротив, у другого окна, встал Кэвин. Мартин присоединился позже. Хотя его я ожидал увидеть первым.

Оскаленные морды шавок били по ушам тонким пронзительным визгом, переливающимся чёрным менталом. Я буквально видел их направленный вопль-заряд, сияющий смертоносной мощью, — и это несмотря на то что перед нами всего лишь личинки сим-вормов. Отбиваться пришлось не только оружием, но то и дело поправляемой защитой вертолёта.

Отстрел сим-вормов длился недолго. Вертолётчик наконец выровнял машину и надбавил скорости. Минут через пять, если я правильно считал с Бертона, мы должны приземлиться у катера призраков. Там, уже знал я, находился ещё один призрак — лётчик.

Сим-вормы немного опаздывали за нами. У призраков есть шанс нас, всех троих, быстренько впихнуть на катер и улететь с опасной теперь планеты.

Быстро прошёл по отсеку капитан. Взглянул на меня и на мальчишек, стоящих рядом с призраками его взвода.

— Оружие, — пренебрежительно сказал он. Узнавание произошло стремительно. Едва он понял, что мы посторонние среди его команды. Морда у Бертона бесстрастная, хотя в глазах мелькает что-то мучительно вспоминающее. Не помнит ничего из того, что я выжег из его памяти и внушил ему. Помнит лишь, как забирал нас. Не страшно. Соломки я постелил: на случай постэффекта воспоминаний он не должен психовать, из-за того что влезли в его информационный слой.

Мальчишки ещё переглядывались. Я протянул лазер сразу. Кэвин замялся, но Мартин внезапно нахмурился, глядя на меня, и немедленно отдал оружие. Ещё и Кэвина подтолкнул — отдай, мол. Не понял: что с ним? Или со мной?..

Нас снова толкнули к скамьям. На этот раз без рукоприкладства. Но жёстко взяли под прицелы. Как-никак оружие в наших руках оказалось для всех неожиданностью. Как и явление двоих призраков, которые должны были нас охранять, а оказались посреди тех, кто отбивал атаки сим-вормов. Сейчас Бертону некогда, но, очутись мы на их катере, чувствую, разборки будут крутыми.

Вертолётчик гнал изо всех сил. Капитан молчал, приглядываясь к нам. Тех двоих сменили другие двое.

Мальчишки по бокам.

"Брис, что ты придумал?"

"С чего ты взял, что я что-то придумал?"

"Ты... ощущаешься по-другому".

"Ничего я не придумал. Просто у меня предчувствия плохие".

"Насчёт чего?"

"Не знаю. Что-то вот-вот произойдёт".

Отвернувшись в сторону кабины лётчика, Бертон что-то тихо сказал. Никто из призраков не откликнулся, и я сообразил, что он говорит по связи с теми, кто остался на катере. Интересно, кстати, сколько их там? Ну ладно, лётчик. Но, наверное, ещё кто-то должен был остаться?..

Капитан ровно произнёс ту же фразу. Я не расслышал, но показалось — ту же. После чего так же ровно, вполголоса выматерился. Поднял руку к уху и снова монотонно стал повторять одно и то же... Кэвин незаметно дотронулся пальцами до моей ладони. Он знает, что у нас с Мартином связь, но её услышать может, лишь подключившись тактильным способом. Настроился. Точнее — я помог настроиться на меня.

"Что, Кэвин?"

"У капитана проблемы. Ему с катера не отвечают".

"Мартин меня слышит? Ребята, качаем ментал и строим защиту. На выходе у нас будут проблемы. Держаться позади призраков. Вперёд не лезть. Меня поняли? Мартин, кивни, если услышал".

Мальчишка еле заметно склонил голову.

— Мы на подлёте к катеру, — бесстрастно сказал Бертон, ни к кому не обращаясь. — Нас ждут. Грузовой отсек примет нас прямо в вертолёте. Вы, трое, чтобы никаких заморочек при выходе, ясно?

— Ясно, — ответил я, так как, говоря, он смотрел в первую очередь на меня. — Но. Простите за болтовню, как вы собираетесь влетать в отсек катера, если вам не отвечают с него? Не лучше ли было бы для начала узнать, почему нет связи?

Капитан ухмыльнулся уголком тонкогубого рта.

— Намекаешь, что ваши могут вас там отбить? Не говори ... .

Но на подлёте, хотя вертолётчик-призрак сообщил, что люки грузового отделения раскрыты, Бертон приказал сесть рядом с космокатером, метрах в ста от него, после чего, раздражённо поколебавшись, явно просканировал катер. Сканирование ничего не дало. Но какое-то напряжение пространства, которое учуял я, кажется, услышал и он. И потому послал на разведку двух призраков.

Из вертолёта вышли все: и призраки, и мы. Нас сразу окружили те, кто сидел напротив в вертолёте, сторожа, а двое быстро, держа наизготовку оружие, зашагали к катеру. Сначала шли во плоти, отчётливые, потом будто вскользнули в невидимость — и далее только воздух плавился вслед их движению.

Теперь я дотронулся до пальцев Кэвина.

"Слышишь меня? Как далеко сим-вормы, от которых мы уходили?"

Мальчишка полузакрыл глаза, лицо расслабилось.

"Минут пять у нас есть".

Теперь я сосредоточился на призраках, бегущих к катеру. Впрочем, они уже не бежали, а шли. И чем ближе к кораблю, тем больше замедляли шаг.

— Что у вас? — недовольно спросил Бертон. Секунду спустя на неподвижном лице чуть сдвинулись брови, а рот почти незаметно сжался. Нетрудно догадаться, что идущие к катеру призраки ему не ответили.

А ещё через секунду меня будто ударило в спину.

— Назад! Быстро назад!!

На мой крик рядом стоящие только вздрогнули, схватившись за оружие.

Один из двоих посланных, как будто подстёгнутый моим криком, внезапно побежал к катеру, другой — наоборот, остановился. Я рванулся вперёд, стремительно концентрируя ментал в руках и вбрасывая его на второго — защитить! Но чёрная волна на мгновения раньше выплеснула из грузового отсека: первый буквально впрыгнул в неё, второй ещё нашёл в себе силы попятиться... Моя защита опоздала: на взлёте мгновенно подкрепившаяся первым призраком волна-плёнка сим-ворма обрушилась на второго.

А следом за плёнкой из грузового отсека выскочили два слизня и разинули пасти... Ох ты ж ёлы-палы... Они мутировали! И убийственно: вместе с воплем из пасти вырывались эманации смертельной энергии — почти то же самое, что у шавок. Только у тех более направленно, а слизни, видимо, ещё не научились пользоваться новым оружием — и шпарили этой энергией во все стороны!.. Впрочем, им простительно. Мощность их оружия была такой, что тот мой, выброшенный только что блок, появись он перед ними, оказался бы не более чем картонкой перед ударом кулака.

От удара в плечо я чуть не свалился.

— Все в вертолёт! — скомандовал капитан.

Призрак, жёстко развернувший меня к вертолёту, вдруг задрал голову.

— Бегом в вертолёт! — отчаянно уже закричал Бертон.

Оставшиеся пятеро призраков пятились к шасси вертолёта, устроив огневое и лучевое светопреставление в сторону катера и по вечереющему небу. Я подхватил за шиворот остолбеневшего Кэвина. Мартин уже бежал впереди. Слава Богу, до вертолёта всего несколько шагов!.. По этой короткой дороге я выдернул у призрака, нёсшего отобранное у нас оружие, словно вязанку дров, все лазеры, сунул ребятам. Ни призрак не возразил, ни капитан, метнувший беглый взгляд.

Огнестрельно-лучевая стена, устроенная нами, немного задержала продвижение сим-вормов. Но за это же время лихорадочной пристрелки мы потеряли того самого призрака, который развернул меня к вертолёту. Он бежал последним — и у самого входа в грузовой отсек вдруг взмахнул руками. Выпавший пульсар ударил его по лицу. Капитан вцепился в его скафандр. Двери закрывались — вертолётчик уже уселся за пульт управления. Осталось лишь рывком втащить призрака вовнутрь. На помощь Бертону кинулись ещё двое, но капитан вдруг разжал пальцы и с глухим вскриком отшатнулся. Я стоял сбоку, видел: тело призрака, бывшее в его руках, внезапно вспыхнуло чёрным облаком. Двери грохнули. Мы попятились, а потом разбежались по огневым точкам. Вертолёт быстро поднимался — в тучу обтекающих нас шавок. Глушащих визгом и пронизывающих машину смертельными излучениями, несомыми этим визгом.

Призраки — в скафандрах — ещё держались... И я поэтому не сразу сообразил, что происходит рядом: сам защищён-то хорошо. Только за спиной рухнул Кэвин, чуть не врезавшись в сиденье головой. И зашатался на ослабевших ногах Мартин.

Зарычав от злобы, я подхватил теперь уже обоих за шиворот и подтащил к своему месту — укрыться под моей собственной защитой. Но — чёрт бы всё подрал! — как тяжело одновременно стрелять и пытаться растягивать защиту ещё на двоих!

И чёрт бы подрал этот вертолёт, слишком огромный и настолько просторный, что нельзя защитить его, окутав собственной энергией!

Кэвина, закатившего глаза, я буквально замуровал в жёсткий блок и оставил в покое — под моими ногами, в границах моего личного, защищённого пространства. Мартин пришёл в себя, но толку от него!.. Вертолёт превратился в кусочек какого-то мягкого фрукта, пронизанного длинными иглами, которые высасывали из нас всю энергию, до какой только могли дотянуться.

*Шекспир. "Гамлет"

** Пушкин. "Пир во время чумы"

23.

Окна, сквозь которые могли прорваться твари, просто выбив их, и возле которых теперь уже некого посадить, мы закрыли внутренними люками. Бертон оставил в отсеке одного призрака и меня с мальчишками, а сам, с оставшимися двумя, засел в кабине вертолётчика — в самом уязвимом месте. И я не успел спросить, а куда, собственно, решили направить вертолет.

От плёнки внизу мы оторвались и вернулись в привычный кошмар атакующих личинок сим-ворма.

Не разбираюсь в технике, но мне показалось: мотор надсадно взвыл — на пределе. Наверное, Бертон снова решил сделать финт ушами — оторваться от сим-вормов и уйти куда-нибудь. Но куда? Мелькнула мысль — предложить ему направить вертолёт к платформе. Там безопасней. И энергию брать легче: платформа заземлённая. С земли, с почвы, конечно, ментал идёт лучше, но и платформа даёт многое.

Но после минуты бездумного, на одних рефлексах, уничтожения шавок я отказался от этой идеи. Рисковать мирными переселенцами?.. Ни за что. Пусть среди них пси-гениальные дети и дети-призраки во главе с Таис, но мысль о том, что малейшая ошибка, малейший недочёт могут привести к трагедии... Плюс ко всему: Бертон теперь знает о детях-призраках. Победа на платформе обернётся катастрофой, если он попытается вывезти их. Силы-то их общей он и не представляет себе... Жаль, что менталом шавок мы отрезаны от платформы. Легче было бы выбраться.

Ладно. Сейчас главное — выбраться из мясорубки, в которую превращается вертолёт. Для этого первоочередная задача — вернуть пацанов в нормальное состояние. А это сложно. Один валяется без сознания. Другой вяло шевелится, время от времени слабо-раздражённо морщась, чтобы сделать непосильное движение — выстрелить из окна, у которого сидит рядом со взрослым призраком... Я сижу у второго окна... И до меня только что дошло, что приоритетно не возвращение мальчишек в норму. А моё собственное освобождение от роли стрелка. А как иначе мне взяться за пацанов?