Ассимиляция

ПРОЛОГ

Это только кажется — нет ничего хуже, если тебя травят, как загнанного волка. В реальности, как выясняется, есть ситуации и поганей.

Хуже, если травят бывшие коллеги.

Если в твоих жилах не кровь, а чудовищная смесь химии, в которой естественные жидкости организма, кажется, занимают минимальный процент.

Если по самое не могу напичкан имплантатами и датчиками.

Если только что, уловив, что тебя оставили на короткое время в одиночестве, с трудом встал на ускользающую из-под ног, подламывающихся от слабости, землю и выдрал из собственного, ещё живого мяса всё, что только смог: трубки, которые жадно всасывались в тебя, забирая для изучения не только части тела, но и саму измученную душу; провода, которые пронизывали тебя смертоносным светом, любопытствуя, сможешь ли ты защититься, сможешь ли избежать этой смерти.

Прежде чем отойти от искалеченных приборов, слабо провёл над ними исхудавшей ладонью. Её едва не подбросило от активной энергии, взять которую он полностью не смог. Но и набранного казалось в той спешке достаточно. Зато вытер о тряпки пролитую на себя и разбрызганную жидкость, да ещё обмотал ноги чистыми полотенцами, чтобы не нашли по телесному следу. И только после этого добрал остатки ментала и обвёл прищуренными глазами все камеры наблюдения в палате.

Работы умирающих мозгов хватило, чтобы в упавшем мраке и дыму взорвавшихся приборов заклинить двери. Открыть фрамугу окна — пусть думают, что ушёл через неё. И — почти обессилев после нехитрых действий, влезть в воздухопровод под шкафом.

Окровавленный кусок мяса хотел жить. И он дрался за жизнь, в которую уже не верил, из последних сил, на остатках инстинкта.

Воздухопровод вёл не вниз, как он предполагал, рассматривая очертания решётки в редкие проблески сознания. На бешенство от обиды — не хватило сил. Глаза лишь слегка потеплели, но через секунды он был благодарен обиде, охватившей его. Она впрыснула в жилы микроскопическую порцию адреналина, чем взбодрила и заставила думать.

Наверх так наверх. Внутри несколько раз изогнутой металлической норы он на четвереньках добрался до следующего этажа и пополз вперёд, мечтая всем телом и полумёртвыми мозгами только об одном — упасть плашмя и не шевелиться. Но он знал, что будет, если его найдут здесь, обессиленного, скорчившегося в тесном сумеречном пространстве, поэтому не останавливался. Умереть не дадут точно.

Голоса. За углом, откуда тянется блёклый свет. Он дополз до угла и осторожно выглянул. Решётка. Выход на какое-то помещение. Невнятно говорят двое. Снова шаги. Один ушёл. Другой походил-походил по помещению и встал почти рядом — протяни руку сквозь решётку и достанешь до брюк. Серые. Со строгой стрелкой. И ботинки. Начищенные. Он возненавидел эти ботинки до участившегося дыхания. Но потом затаил дыхание, обнаружив: носок одного почти упирается в решётку.

Костлявая ладонь, грязная от крови и химических веществ, медленно, сторожко проползла под решёткой к этому ботинку. Наткнулась. Три пальца, кроме большого и мизинца, облегли нос обуви. Голова привычно откинулась назад. Вдох — перед глазами от ботинка потянулась чёрная струйка. Выдох... Ну же!..

Не получилось. Пальцы отупели, нечувствительные. Он попробовал представить тепло на кончиках, но выяснил, что забыл, какое оно — это тепло. Лицо медленно начала уродовать гримаса ненависти к себе... С трудом подавил приступ ярости и уткнулся лицом в руку. Подышал в неё — вспомнить тепло. Вспомнил. Снова — вдох. Пальцы словно затеплились. В них даже появился пульс, чего он вообще не ожидал. И тогда он начал торопливо качать энергию. Да, от человека нельзя. Быстро привыкаешь. Но ведь в таких обстоятельствах... Когда на кону одна-единственная никчемная жизнь. Когда она твоя...

Обладатель ботинка переступил ногами. Отошёл вглубь помещения.

Ладонь быстро убралась назад, за решётку. Получилось слишком резкое движение. Потребовавшее больших энергетических затрат. Пришлось отдышаться. Еле дополз до поворота, чтобы здесь, в глухом месте, дышать в полную силу, когда дыхание вырывается с хрипами, а рёбра не дают вдохнуть. В полную силу, называется... Но он всё-таки набрал энергии!.. Глаза прояснели. И в мозгах заскрипело, заворочалось.

Здание. Он знает, что это за здание. Только надо отдохнуть и вспомнить хорошенько... От слабой, но всё-таки злости он ударил кулаком по ладони. Отдохнуть? Не наотдыхался ещё на лабораторной койке? Вспоминай. Здание. Ну!.. Он вытер рукавом вспотевшее от слабости лицо... Здание находится на территории, плотно прилегающей к небольшому космопорту. Весь комплекс занимает довольно большую территорию. Так насколько далеко от здания, где он сейчас находится, до этого чёртова космопорта?.. Добраться бы до него. Устроить заварушку и быстро смыться отсюда. Вот только в состоянии ли он это сделать?.. Потрескавшиеся от жажды губы скривились...

Он взглянул на экран триди-визора, найденного на столе в своей палате. Скоро придут его проведать. Хорошо бы исчезнуть до этого. Хотя бы из здания. Выбраться, в общем-то, ничего не мешает. За одним маленьким исключением. Одежда. По коридорам и вне здания никто не ходит босым и в мятых белых штанах.

И он твёрдо поверил: найди себе подходящую одёжку — точно выберется отсюда и будет жить. Поиск одежды застрял в мозгах верной приметой или основным условием выживания. Он так поверил, что оттолкнулся от нагретой его телом металлической стены и пополз дальше, присматриваясь к встречающимся время от времени решёткам... Он вздрогнул однажды, когда разогнулся от очередного лаза и оглянулся то ли на шорох, то ли на иллюзию шороха. У близкого поворота замерло что-то не металлическое, как всё вокруг, и маленькое. Ему сначала даже показалось, это какой-то дефект воздухопровода — настолько неподвижно нечто темнело. И внезапно скользнуло за стену, мгновенно блеснув по лицу человека острым взглядом тускло-чёрных глаз. Крыса.

Представив, что свалится без сознания, а потом по смраду тухлятины найдут его труп, изъеденный крысами, он быстро попятился от лаза. Видение крысы стало ещё одним, пусть микроскопическим уколом адреналина. Он пополз дальше.

В одном из помещений он через решётку воздухопровода разглядел, что наступает вечер. Солнце, во всяком случае, уже зашло. Кажется.

Однажды возникла мысль, что он слишком отощал. Поесть бы. Но едва он представил, что пытается что-то съесть, его затошнило.

За следующим поворотом повезло. Обнаружил схему здания, неизвестно для каких причин привинченную к стене воздухопровода. Взгляд на пару секунд прикипел к ней. Зажмурился — увидел схему перед глазами. Пополз дальше.

Следующее помещение с решёткой. Никого. И шкафы, вделанные в стену. Очень похожие на те, что были в их казарме. С формой.

Он выждал немного, а потом выбил решётку и прополз в комнату. Снова выждал — точнее отдышался, обмякнув на полу. На грохот никто не явился, и он решил думать, что никто и не услышал. А если повезёт, то в это помещение редко заглядывают.

Насчёт формы он оказался прав. Пакеты лежали по размерам. Он нашёл свой и даже заколебался, не взять ли ещё на смену. Но думать над такой мелочью трудно, когда за тобой вот-вот объявят погоню. Если уже не... Морщась, он тяжело, вспотев при этом, надел форму и, не выдержав физической усталости от маленького, но напряжённого процесса, сел на выдвинутый ящик-полку, прислонившись согбенной от слабости спиной к краю шкафа. Отдыхал недолго, безо всяких мыслей, просто ощущая пустое пространство в голове. Потом оттолкнулся от ящика, прошёл на середину комнатушки и, с трудом держась на подламывающихся ногах, сел в "лотос", забытым движением — но инстинктивно — положив на колени кисти и повернув их ладонями кверху.

Пустота заполнялась. Сначала появилась мысль, потом другая. Потом — лицо, одно, несколько. Голова заработала — достаточно энергично, чтобы он попытался проверить себя по всем параметрам, как его учили где-то далеко, куда он теперь собирался бежать.

Он проверял себя с макушки, внутренним взглядом постепенно опускаясь вниз и просматривая, нет ли где блоков, не пропускающих движение энергии по телу. А найдя таковые, мысленно пробивал их, давая набираемой энергии возможность прочищать тело и восстанавливать его функции. Когда он мысленно спустился к пяткам, его кровь, его тело уже горели от бушующей в нём энергии. Её потоки укачивали, едва не сбивая с "лотоса", и он качался им в ритм...

Мягко, по-кошачьи он встал — и понял, что дверь за спиной открывается. Он услышал движение пространства: оно качнулось, когда в него влилось пространство из открытого коридора. Не оборачиваться. Спокойно.

— Кто ты такой, чёрт побери? — властно сказал голос за спиной.

Он чуть наклонил голову и плавно, с усилием, будто преодолевая сопротивление воды, развернулся.

Вошедший — плотный верзила лет пятидесяти, в лаборантском халате нараспашку поверх военной формы, — увидел незнакомого высокого парня лет за тридцать, темноволосого и давно небритого; худощавое, даже исхудавшее, слегка квадратное лицо незнакомца, с чуть заострённым подбородком, с бесстрастными тёмно-серыми глазами, было поразительно спокойно, словно не его окликнул начальственный голос.

Впрочем, это оказалось последним, что увидел в своей жизни обладатель начальственного голоса. Парень вдруг пропал из его поля зрения, а в горло вошедшего вонзилось что-то такое сильное и настырное, что мгновенно перекрыло его дыхание. Багровое марево плеснуло перед глазами умирающего.

Парень рывком вынул окровавленные пальцы из горла уже мертвеца, и последний не свалился только потому, что его поддержали руки убийцы. Задыхаясь от собственной слабости, парень грохнул тяжёлое тело на ящик-полку, где только недавно сидел, и вытянул над мёртвым телом ладони, жадно снимая с него последние эманации энергии. Тяжело дыша, он невидяще смотрел на полуоткрытую дверь в коридор, собираясь с силами. На свои влажные пальцы глянул с неясно намеченной усмешкой: облизать, что ли... Обыск карманов мертвеца дал карточку с отметкой о допуске ко всем помещениям здания, пистолет с полной обоймой... Кажется, он завалил важную шишку из охраны. Оцепенелые губы с трудом, но изогнулись в усмешке... Окровавленные пальцы медленно проехались по халату мертвеца, оставляя на нём грязно-красные полосы.

Одного пистолета маловато, чтобы чувствовать себя уверенно.

И пора выбираться из закрытого помещения. Здесь энергия набирается слишком тяжело. На открытом же воздухе её столько, что хватит не только на выжить... На всякий случай огляделся ещё раз. Нет. Ни одного окна. А то бы — выбить, и вся недолга...

Мысль возникла снова примитивная, но он в ней увяз. Выбраться на крышу, благо всё равно пришлось лезть наверх. Если, для того чтобы реализовать идею, придётся выйти в коридор, он выйдет. Жаль, нельзя найти скафандр... Но ничего. Дайте только попасть на крышу — и ни одна св... его не увидит. Никогда. Даже если он встанет перед ней в шаге.

Он сжал пистолет пальцами, мгновенно приросшими к металлопластику, и шагнул к приоткрытой двери. Узкий коридор в одну сторону заканчивался тупиком, в другую — разветвлялся на повороте. Достаточно ли он набрал энергии, чтобы попробовать в поисках окна просканировать все двери на противоположной стороне, пусты ли они? Коридор чист, но с поворота любой проходящий легко заметит его... Волков бояться — в лес не ходить... Он упрямо поднял подбородок. Это он — волк. Пусть боятся его.

И выскользнул в коридор, стремительно проверяя оба его конца нацеленным на потенциального противника оружием. Напротив — три двери. Он начал с тупиковой. Настрой на сканирование. Быстрое "проникновение". Двое. Дальше... Вторая дверь. Уже без настроя. Сначала решил — пусто. Но выждал — и услышал, как колыхнулось пространство, когда неподвижно сидевший человек встал и прошёлся по комнате... Третья дверь сканировалась плохо. Что-то странное с ней. Или с пространством за нею. Дырявое, какое-то, что ли... Он обернулся. Эта дверь последняя в тупике. Пусто. Точно. Но закрыто. Пришлось вернуться за карточкой с допуском.

Он вздрогнул, когда на ветке коридоров промелькнула чья-то фигура. Но — промелькнула и пропала. А он быстро чиркнул карточкой по сенсорному замку. Дверь открылась — и он, еле дыша от нового всплеска адреналина, влетел в помещение. Комнатушка метров пять на пять — сплошь шкафы, и прямо перед ним — не только окно, но и дверь на маленький балкон. Верхняя часть двери — форточка, открыта. Вот оно — странность дырявого пространства. Кажется, руководство здания не предполагало, что здесь могут быть беглецы. В шкафах обнаружились совершенно непонятные детали... Он осмотрел дверь на балкон. Замки только изнутри, как в обычном доме. Зато какие...

Нисколько не сомневаясь, он вынул из коробки подходящую деталь и отогнул все скобы замков и щеколд её острым краем. Под конец непривычной работы выдохся и пару раз ободрал руки. Но дело того стоило. Он вышел, плотно закрыв за собой балконную дверь, и увидел, что находится на последнем этаже здания, причём поручней балкона почти касается пожарная лестница. Не-ет, здесь явно думают, что опасаться нечего...

Помогая себе руками, сел на колени на узкой площадке — спиной и пятками к стене, ладони — почти бессильно вдоль тела, макушкой — подставленной звёздному небу. Он только вдохнул, как энергия ночного пространства, звёздного света, взлетающих где-то кораблей, работающих в здании приборов хлынула через голову. Он захлёбывался рушащейся в него энергией, жадно пожирая её, не успевая проверять в организме энергетические блоки, которые ранее не смог пробить...

... Отдышавшись, он спокойно, в укрывающей его темноте, подчёркнутой дальними фонарями, поднялся по пожарной лестнице. Уже готовясь подтянуться и перекинуть тело на крышу, услышал уверенные шаги, а подняв голову, увидел остановившиеся вплотную перед ладонями ботинки. Дуло автомата упёрлось ему в лоб.

— Кто ты? — повелительно спросил вооружённый человек.

— С пятого этажа, — ответил он как ни в чём не бывало. И протянул руку: — Помоги.

— Как ты... — начал было почти невидимый в темноте человек, неуверенно отводя дуло от его головы, но безотрывно глядя в тёмные, странно жаркие глаза.

Одновременно он машинально (это он так подумал) откликнулся на просьбу — протянул свободную руку. Беглец напрягся, вцепившись в ладонь, — и взлетел на крышу.

Человек с автоматом открыл рот, но не смог произнести ни слова, глядя в тёмные, почти безумные глаза. Беглец крепко держал его за руку. Лица сближались — и внезапно взгляд тёмных глаз острым ножом скользнул в глаза человека с автоматом. Скользнул вместе с приказом: "Умри!" Ноги автоматчика подогнулись. Блеснули на свету дальнего прожектора закатившиеся глаза, быстро наполняющиеся тёмной кровью... Беглец, успев выхватить из безвольно падающей руки оружие, пнул тело умирающего, направляя его от края крыши. После чего лихорадочно выкачал остаточную энергию из упавшего мертвеца.

Снова сел — рядом с мертвецом — в "лотос". Снова прогнал энергетический поток по телу, уже дотошно вслушиваясь в найденные блоки и быстро пробивая их. И не давая энергии входить в плоть, чтобы не истратить драгоценный запас. Больное, измученное тело подождёт... Замер... Тёмные глаза исподлобья глянули на звёзды...