Я и сам понимал, что нахожусь на гране и нещадно трясу ошеломленного парнишку за плечи. Отпустив Дамиана, который тут же унесся выполнять приказ, я прошел на балкон и вцепился в перила. Глаза прожигали темную водную гладь — ни следа беглеца. Растворился, словно тень.
— Убийца,— шептал я,— почему каждый раз ты встаешь у меня на пути? Сначала Марго, теперь Талия. Да кто же ты такой, Рысь?! — Я понял, что дрожу, как осенний лист и вовсе не из-за ночной прохлады. Руки все еще помнили момент удара. Я был готов прирезать его без суда и следствия. Просто убить. Душу переполняли неконтролируемые эмоции, и именно они привели в действие роковой удар.
Но главное, почему все пошло прахом? Я составил идеальную схему. Даже он ничего не понял до самого последнего мига. Вот был у меня в руках. Я мог бы с легкостью схватить его и забрать кулон, но что-то остановило, а потом заставило рассказать старые легенды и предания. Как будто этот Рысь и все, что с ним связано, полностью блокировало мою сносность мыслить трезво.
Где бы этот вор ни появлялся, все всегда... догадка поразила громом. Я до последнего не верил. На самом деле я не верил ни в древние легенды, ни в пророчества, тем более в то, что мы происходили от некоего земноводного зверя. Но кулон действовал именно так, как говорится в легендах. Неужели правда...
Говорилось, что все, кто находились рядом с его владельцем, обретали благословение и одновременно опасность погибнуть в любой момент от нелепой случайности. Рядом с кулоном нарушались законы вероятности и все негативные факторы накапливали тенденция к образованию хаотических случайных флуктуаций, стремящихся к пределу.
Однажды Константин, с которым мы вели научный диспут, поведал что-то подобное. Но если это права, тогда Марго носила эту опаснейшую вещь, которую ей подарил... Никос.
Прежде я не придавал значения этому, но в свете последней цепочки событий у начали появляться смутные догадки. Даже если кулон попал к вору случайно, он мог украсть его или снять с тела Марго, теперь артефакт начал проявлять свои свойства.
В одно мгновение в голове сложилась четкая картина, Никос подарил Марго кулон на очередной день рождения, а потом, через несколько дней сестра сказала, что улетает в монастырь. Как я не отговаривал, она была полна решимости, сказав, что должна пройти очищение под светом Яви. А когда из сокровищницы украли реликвию, принадлежавшую Византию, Марго убили. Расследование вверили Никосу, как официальному представителю Айя при дворе.
Зуб-раковина и реликвия... Могла ли то быть одна и та же вещь? Расследование завершилось очень быстро, списав все на покушение кого-то из норманнских княжеств, даже показательную казнь устроили. А потом Айя объявили, что ошиблись, и ничего украдено не было. Все это выглядело крайне странным.
И снова Рысь... простой воришка, который проник в монастырь в момент этих драматических событий, не вписывался в общую картину. Богатствами Ордена не соблазнится только слепой. Время от времени находились отчаянные, кто пытался. Но даже они не заходили так далеко — покуситься на сокровища, которые охраняла сама Анастасия, глава Ордена.
Мне от нее всегда было малость не по себе. Злые языки говорили, что она проводит кровавые мессы и ставит опыты на людях, пытаясь вживить в тела Хризолид. И снова именно Никос закончил расследование, обвиняемого отправили на Брод, а вскоре и меня послали туда по рекомендации Юлиана, которому несомненно напел наш мистик.
Что-то во всей этой истории было определенно неправильно. Я налил себе вина, глядя, как играют блики луны в бокале, а потом не выдержав, запустил им в озеро. Нет, надо взять себя в руки.
Стряхнув морок, я переоделся. Стянул запятнанную кровью Талии рубашку и, набросив на плечо новый хитон, широким шагом направился в другую часть дворца, чтобы поведать несчастному отцу девушки, как все произошло.
Глава 21 — Искушение
Есть поговорка — как быстро не бегай, а все равно поймают, если не твой день. Этот день определенно не задался. Благополучно упав в соленое озеро, я выполз на берег спустя двадцать минут, и тут же попал под раздачу — сработал лазерный периметр какого-то особняка, на пляже которого оказался, Автоматическое наведение прочерчивало за мной опаленные дорожки на чистейшем белом песке, а я только успевал петлять как заяц, топча хозяйские газоны.
Спустя еще несколько минут я отсиживался в конуре размером с приличный дом бедняка где-нибудь на захолустной планете, вместе с пятью ограменными овчарками, которых пытались на меня спустить. В итоге, когда, наконец выбрался оттуда, я был весь вылизан собачьей слюной, а одежда встала колом от соли.
Первым делом хватился за кулон, снова ставший обычной побрякушкой. Но я то точно знал, что внутри него скрывается некая жуть.
'Зуб, раковины древних прародителей... это семейка сумасшедших',— твердил я про себя, пока ночные улицы столицы оглашались воем сирен и топотом ног гвардейцев. Похоже, на мои поиски подняли по тревоге весь гарнизон. 'Высочеству незачем так срастаться',— усмехнулся про себя, прыгая в канализацию. Луч прожектора полоснул по мостовой, окруженной сплошными бетонными стенами. Прошлепав так около полукилометра, ориентировочно по направлению к зданию космопорта, я таки вылез. Обоняние совершенно отбил запах нечистот. Все же все города одинаковы под землей, какими бы роскошными не были снаружи.
Но даже самый бедняцкий район на Кармине оказался оснащен лютой сиреной. В первом же дворе сидящая там за шахматами компания уставилась на меня, а потом на экран телевизора. Проследив за их взглядами, я полюбовался на свое лицо в двух вариантах — с усами и без. Они еще где-то откопали старые снимки в тюремной одежде, вот незадача. Один старикашка трясущейся от немощи рукой указал на меня и заорал:
-Это он, тот кого ловит наш добрейший наместник, держите его робята!
Но 'робята' оказались куда менее расторопными, чем они себя возомнили. Поэтому я лишь пригнулся, когда над головой прозвучал выстрел, вдумайтесь — дробовика! И где он откопал такой антиквариат, стреляющий пулями, осталось только догадываться. Иногда в Самоцветном поясе на охоту с такими ходят.
Однако, на этом злоключения не закончились. Я видел свое лицо везде, и как назло в эту ночь не спала решительно вся столица. Даже в самом распоследнем баре обязательно находилась пара-тройка мутных типов, которые продадут меня не задумываясь за вознаграждение в двадцать пять тысяч экви-динаров. Я даже как-то вырос в собственных глазах. 'Экви' приравнивались к золотому эталону, почти двести пятьдесят тысяч обыкновенных. Жаль, конечно, девочку, я искренне надеялся, что она выживет. Но был уверен, что дело не в Рите, то есть Талии, а в этом психе по имени Гай и его пунктике насчет того, что я якобы повинен в смерти его сестры. Ну уж нет, царевич, это дело только мое, и именно я разберусь с тем, кто это сделал, и вовсе не потому, что она была королевских кровей, а потому, что я считал ее своей напарницей, единственной и самой лучшей.
Ловко поменявшись шляпами с каким-то пьянчужкой, спавшим тут же у порога заведения, я зашел в бар под названием 'Терракота' — похоже с фантазией у владельца заведения было совсем туго. Выдержал тяжелые взгляды компании, увлеченной игрой в кости за одним из столиков. Пара типов провожала взглядами, пока я шел через зал. Сев за столик, молча положил на столешницу одну монету.
— Берем только карты,— буркнул бармен.
— Извини, не успел пополнить счет,— пробормотал я, собираясь подняться. Но монета уже исчезла в кассе. Пока ждал свою кружку пива, хотя честно я терпеть его не мог, оценивал обстановку. Два парня по бокам делал вид, что старательно ищут смысл жизни на дне своих стаканов. Кости зазвучали вновь, но за столом стало тиховато. Что ж, хотя телевизор на стене был выключен, не факт, что они не видел и не слышали обращения, которое крутили почти непрерывно в течении пары часов, как я оказался в городе.
В двери заглянула пара гвардейцев, осмотрели помещение, кивнули хозяину. Я сделал вид, будто сидел здесь всегда, прилипнув к кружке. На мое счастье, похоже у типов вокруг были какие-то нелады с законом, потому как они поступили так же.
Опасность миновала. Но если на улице так многолюдно, пожалуй покидать это заведение пока повременю. Хотя, что хозяину дороже — честь заведения или желание выслужиться перед властями — еще большой вопрос, от которого зависела моя дальнейшая судьба. Наверняка в зале была скрытые камеры, и мое лицо был заснято со всех ракурсов, но вот, похоже, пока не передано куда следует. И сейчас я ужасно желал знать — почему.
Когда на месте пустой кружки вновь появилась полная, я поднял взгляд на бармена. И только тогда заметил одну странность — усы.
'Усатый бармен — редкость', — отчего-то подумалось мне.
— Кажется я не заказывал.
— Пока тебе рано выходить наружу.— тихо сообщил тот и, отвернувшись к полке, принялся начищать стаканы.
Я почесал голову и залпом осушил половину. Вкус пива показался еще более отвратительным. Потому, оставив его недопитым, я поднялся и направился к выходу. Но тут в руку мне вцепился один из посетителей, лысый парень, сидевший справа и покачал головой.
-Тебе сказали, не стоит, поверь на слово.
— Извини? — я вежливо высвободил рукав.
— Просто послушай совета.
— Не помню, чтобы я записывался к психоаналитику. Или не заплатил за вторую кружку? Ну так я и не заказывал,— пожав плечами, и сунув руки в карманы, я уже собрался было гордо удалиться, когда услышал тихие слова:
— 'Соня Ворон'.
Даже если бы за спиной прозвучал взрыв, я бы так не подпрыгнул. Да, нервы были ни к черту в последнее время.
Схватив лысого за воротник, я притянул его к себе:
— Что ты сказал, повтори!
— Соня... Ворон,— выдохнул он и улыбнулся.— А, так ты знаешь это имя?
Я с досадой отпустил парня так, что тот сполз на пол с табуретки. В это время громовой хлопок по барной стойке заставил вздрогнуть.
— Заведение закрывается! — проорал усатый хозяин.
— Да что такое, не дают честным людям посидеть спокойно,— заворчали игроки, но одного взгляда бармена оказалось достаточно, чтобы вся компания, бросив на столик по мелкой монетке, оставила пустые бутылки и кости, и потянулась к выходу.
Когда последний из посетителей, кроме лысого, оказался снаружи, бармен подошел к двери и плотно закрыл на магнитный замок. На тонированном окне появилась надпись 'Не работаем'.
— Значит все же прижали меня к стенке,— я пожал плечами, мысленно уже разработав вполне приличный план отступления через черный ход. Наверняка там кухня, а оттуда должен быть выход в переулок. Есть еще довольно хлипкий на вид люк в потолке в углу. На худой конец можно через окно. Вряд ли оно бронированное и едва ли выдержит хороший удар ноги.— Где же само высочество? Или боится сам руки замарать? Я думал он первым захочет меня придушить.
— Высочество? — озадаченно переспросил лысый.
— Должно быть он говорит о Гае Византийском,— пояснил бармен, вытерев руки полотенцем. Только тут я заметил — ручищи у него были что надо. А на тыльной стороне запястья виднелась татуировка в виде головы медведя.
— Ясненько, а не слишком ли далеко забрался? Наемник, сколько он тебе заплатил, чтобы ты заявил о службе Самоцветному поясу? — я знал эту татуировку. Голова медведя давалась тем, кто прошел три первых боя без потерь. Такую носили солдаты с планет Пояса, из особо преданных князьям, близкие к националистам.
— Я никого не предавал, и не служу византийцам, — ответил 'бармен'.— Мое имя Родион Клен, я был первым помощником адмирала, который погиб на Броде, спасая тебя между прочим.
— А,— только и смог выдать я.— А это ...— я указал на лысого. Тот заулыбался.
— Я — просто Герман, главный техник на нашем флагмане, добро пожаловать на борт, Рысь. В последней передаче адмирал велел встретить тебя здесь и доставить на Сиберию.
— А...— снова протянул я, и поскучнел. Помещение тут же показалось клеткой. Ясно теперь, откуда ветер дует.
— Соня Ворон умерла,— сообщил я между прочим,— адмирал и Сармат тоже, половина планеты вместе с заключенными тоже нет, выжили только я и высочество. Не боитесь подхватить от меня проклятье? Если следовать логике, — я поднял палец к потоку,— вас ожидает смерть, ранняя и мучительная.
— Адмирал говорил об этом, но также он верил, что ты сможешь стать кем-то большим, чем простой вор, поэтому велел нам следовать за тобой.
— Знаете что, парни, я конечно сочувствую вашим идеалам, великая Сиберия и собственный Самоцветный Пояс — это благородно, флаг вам в руки, можете попробовать отвоевать хотя бы одну планету для начала. Но судя по последним новостям, сиберийцы сдулись. Сила снова у Метрополии.
— Если выйдешь наружу, все, что ты пережал на Броде, покажется раем.
— Знаете, я не люблю, когда на меня давят. А прятаться за три года я научился. Уж лучше побегаю от психа-царевича, чем свяжусь с вами, ребята. С такими как вы, которые разбрасываются жизнями ради какой-то там вшивой идеи, мне не по пути, уж простите. Единственный мой идеал — я и еще раз я, революции меня не интересуют в принципе. И знаете почему? — я постучал по лбу,— здесь сидит вор, преступник, понимаете?
Рука Родиона потянулась к карману, где явно лежал не носовой платок, а кое-что посерьезнее, но мне было все равно.
— Пока существует Метрополия, существует и элита, а пока она есть, у меня всегда останутся заказы.
— Как ты можешь так говорит? Ты ведь тоже из Самоцветного Пояса! — воскликнул Герман.
— А вот это лишнее. Мало кто в обитаемой галактике знает о том, где родился Марк Рысь, и даже сам Рысь пытается забыть об этом. Поэтому, я бы предпочел чтобы вы оба заткнулись и оставили меня в покое,— я развернулся, с твердым намерением дать деру через черный ход.
— Они схватят тебя, и вытащить будет крайне затруднительно. Сейчас наши друзья на частном космодроме держат свободным взлетный коридор. Через полчаса мы можем покинуть Кармину и все будет позади, доберемся до Сиберии и...
— Сказал же оставить меня в покое,— разговор начал раздражать.— Меня не нужно спасать и тащить куда-то, я этого терпеть не могу,
— Но разве ты прилетел сюда не для того, чтобы встретиться с нами?
— Вовсе нет, я здесь с совершенно определенной целью, но до сих пор не продвинулся ни на шаг. Кстати, у вас есть выход на Базу Данных? — без особой надежды спросил я.
— Может быть... если мы поможем, ты согласишься хотя бы выслушать?
— Подпольные крыс могут помочь мне проникнуть в БД Кармины с выходом на интерпол? Сомневаюсь.
— У меня код доступа 'альфа'.
— Откуда? — я недоверчиво взглянул на Родиона.
— У Сиберии есть друзья даже во дворце. Наш человек... из приближенных Гая Византийского.
— О, да вы важные шишки, надеюсь не собираетесь здесь революцию устраивать?
Родион гордо и с достоинством выпрямился. Нам не нужно чужого. Все, чего мы хотим — свободы и самостоятельности для себя и своей исконной территории. Жить по своим правилам и традициям, без навязывания чужих. Наш князь Святослав сумел объединить всех, кто разделял сходные идеи. Теперь с нами уже более двадцати планет, и многие еще колеблются. Но уверен, когда придет время, все выступят единым фронтом. Правда...— Родион помрачнел,— недавно мы потеряли связь с Сиберией. Этот Юлиан Византийский и его брат Никос...
