— Уровень второй, — огласил бесплотный женский голос. — Отдел обеспечения магического правопорядка.
Крауч не стал ее дальше слушать (голос перечислял отделы) и повел по коридору, украшенному длинным лиловым ковром, где было множество деревянных дверей. Мы проходили мимо редких окон за которым был абсолютно разный пейзаж. Я не сразу вспомнила, что мы находимся под землей, а значит — это чары иллюзий. Но надо сказать благодаря им в коридоре становилось светлее.
Барти стремительно шел вперед, уверенно свернул и постучался в одну из дверей. Она почти сразу открылась. Из-за стола поднялся светловолосый мужчина крепкого телосложения и с грубыми чертами лица. Пышная, изукрашенная мантия на нем смотрелась не к месту, возможно из-за коренастого телосложения: выглядело словно качок надел костюм фигуриста. Я не большой ценитель моды, но мантия шикарнейшая со стороны рунического зачарования. Защитные руны едва-едва угадываются, сливаясь в узоры. Такие мантии в обычном магазине не купишь и у меня, конечно, подобных вещей не было, но я и не видела такого на витринах.
— Крауч, — протянул он правую руку для приветствия Барти. — Я вас ожидал. Значит, это и есть... — на его грубом лице, обратившемся в мою сторону, отразилось сомнение, а губы поджались, — легилимент?
— Да, моя дочь, — ответил Барти прохладно.
— Вы не представитесь? — спросила я, так как мне надоело просто смотреть на явно не скрываемое разочарование.
— Корбан Яксли, — безразлично бросил мужчина. — Глава Отдела обеспечения магического правопорядка.
Поневоле глянула на его левую руку. Почему-то кажется, что если подтянуть рукав, точно увижу там метку.
— Что ты умеешь? — спросил он меня покровительственно.
— Очевидно, использовать легилименцию, — не сдержала сарказма в ответ на глупый вопрос.
— Кхм, — кашлянул Крауч, посмотрев на меня предупреждающим взглядом, но обратился к Яксли с неожиданной сталью: — Начнем с того, что от нее ожидается.
Мужчина коротко глянул на него и, видимо, решил перейти к делу.
— Задание предельно простое, — начал Яксли, голосом, в котором послышалась едва заметное раздражение, когда он посмотрел на меня. — Твоя задача — смотреть на допрашиваемых, слушать их слова и говорить, правда это или ложь.
— Кого допрашивают? — уточнил Барти.
— Не наших, некоторые на ключевых постах, — пояснил ему Яксли. — По большей части я уверен, что ожидать от каждого, но полная проверка не помешала бы для надежности. Есть несколько личностей требующих особого внимания. Как минимум мне нужно знать, врут они или нет.
Мужчина опять повернулся в мою сторону и смерил меня взглядом, недовольно прищурившись:
— Я понимаю, что мне выдали неопытного легилимента, но хоть правду от лжи ты отличить сможешь?
— Смогу, — буркнула я.
Барти не сделал замечание, хмуро поглядев на Яксли:
— Много их?
— Довольно много, — подтвердил тот. — Не переживай, остановимся, когда перенапряжется. Сейчас зайдем возьмем пару свободных людей из аврората на всякий случай и приступим.
Он вывел нас из, очевидно, своего просторного кабинета, быстрым шагом направившись в ту сторону из которой мы пришли.
— Постарайся, но сильно не перенапрягайся, — негромко выдавал мне наставление Крауч, пока Яксли шел впереди. — Не успеем всех, в следующий раз продолжим.
Я просто кивнула ему. Похоже, меня собрались использовать, как полиграф. Никогда не концентрировалась именно на определении лжи, да и как показала практика с Лордом, обмануть при этом или не договорить вполне можно, но практика определенно полезная. Только что мне можно показывать? Определение лжи — это один из простых навыков? Вроде помню, что для этого не обязательно лезть в голову, достаточно уловить снаружи 'трепыхание' сознания. То есть, когда человек врет, его пульс учащается, но и сознание находящееся в панике, теряет защищенность. Мне кажется, Волдеморт считывает еще и поверхностной легилименцией для подтверждения, то есть это уже уровень посложнее и, думаю, такое мне не нужно показывать.
Яксли завернул в местное отделение аврората, где я уже когда-то была, когда за мной явилась Беллатриса. Самое удивительное — взял с собой двоих авроров, один из которых как раз тот, что меня допрашивал. Не уверена, что он узнал меня, но я-то такие события каждый день не переживаю.
Следующий пункт назначения оказался этажом ниже. Здесь же была дверь ведущая в Отдел Тайн, но Яксли с аврорами свернули налево, не доходя до нее и спустились по лестнице. Здесь коридор изначально показался темнее, чем должен был — канделябры у стен практически не разгоняли тьму сверху, да и ковер под ногами как-то посерел. Ощущение чужого внимания заставило задрать голову вверх и передернуться — под потолком зависли в воздухе по меньшей мере пятеро дементоров, практически сливаясь черными плащами с окружающим мраком.
Крауч крепко схватил меня за плечо левой рукой, притянув поближе, хотя коридор был достаточно просторный.
— Они не приблизятся к нам. У них здесь постоянный пост дежурства, — остановившись с нами, пояснил Яксли, заметив напряжение и слегка усмехнулся, когда встретился со мной взглядом: — Разумеется для нашего легилимента это не должно стать проблемой.
— Они будут присутствовать? — нахмурилась я. — Они будут меня отвлекать.
Побледневший Крауч же достал палочку, негромко шепнув заклинание Патронуса. Я перестала сверлить взглядом Яксли, удивленно отметив появившегося яркого ежика, который быстро-быстро подбежал прямо по воздуху и остановился над нашими головами, разливая слабый, но теплый свет.
— Телесный Патронус, — прокомментировал Яксли, пока я стояла с раскрытым ртом. — Впечатляет. Экспекто патронум.
Видимо, он тоже решил козырнуть умениями, потому что из его палочки вырвался светло-белый скорпион, который присоединился к ежу. С двумя патронусами воздействие дементоров практически не ощущалось и вся небольшая процессия беспрепятственно продолжила путь.
Крауч продолжал прижимать меня к своему боку, держа вплотную. Заметно было, что его нервировало присутствие дементоров намного сильнее остальных — он то и дело поглядывал наверх, поджав губы, но в остальном держал себя в руках.
Наверное, все дело в том, что он побывал в Азкабане, хоть и не долго. Мне даже подначивать его по поводу испытываемого страха не хотелось. Тем более ежа, пусть и гораздо более блеклого, чем скорпион, он смог наколдовать.
Меня впечатлило то, что по сути темные маги могли наколдовать Патронуса, который считается светлым заклинанием. Видимо, только условно. Это только утвердило меня в том, что деления по сути никакого нет. Есть темные искусства, к которым относятся как существа, не похожие на магических животных, так и чары, которые приносят вред. Это получается, что само определение Темных искусств... В учебниках пишут, что Темные искусства предназначены для причинения вреда, это магия, которая создана или сформирована только с желанием причинить боль, страдания или смерть. Кэрроу это дополнительно не обьяснял, но было бы интересно услышать его интерпретацию.
Вторая впечатлявшая меня вещь — форма патронуса Крауча. Ёж. У меня же тоже еж... Но как?! Барти ни разу не видел, как я создаю патронуса и я до этого тоже не видела его патронус. Его форма бывает не совпадает с анимагической, потому что патронус — отражение внутренних качеств, состояния души и эмоций. Характер человека может меняться со временем, так и патронус может изменять форму. Я читала о случаях, когда у молодых магов, которые проходили через битвы и испытания патронус становился чем-то более агрессивным, у тех, кто был эмоционально раздавлен патронус часто просто не получался, но если они находили в себе силы на него, он мог принять более безобидную форму. Бывало даже от чувств сильной привязанности и любви патронус может принять форму чужого патронуса, это бывает не только у пар, но и у родителей с детьми. Но это явно не мой случай!
Пока я находилась в непонимании данного феномена, мы добрались до места назначения и зашли один за другим в зал с высоким потолком. Подняв голову, убедилась, что дементоров тут нет, так как патронусы тут же растаяли, а затем осмотрелась.
Впечатление было несколько угнетающим: стены из черного камня шли кругом из-за чего казалось, что находишься на дне широкого колодца. Канделябры, прикрепленные на стенах, отражались в отполированном до блеска камне и освещали пустые скамьи, разместившиеся по окружности вокруг стула посередине. Скамьи прямо напротив входа располагались чуть выше остальных и там уже сидели двое.
Женщина с розовой кофточкой, прямо поверх мантии поднялась на ноги, хотя не стала от этого заметно выше.
— Добрый день, Яксли! — поздоровалась она звонким голоском, который заставил поморщиться от узнавания. — Мы с Муфалдой уже все приготовили, можно приступать.
Авроры по указу Яксли сели по одному справа и слева на свободные скамьи, а нас с Барти он повел к Амбридж и маленькой, совсем немного выше бывшей преподавательницы ЗОТИ, ведьмы в очках, которая сидела в окружении стопок папок справа, слева и прямо перед ней.
Когда мы поднялись по небольшим ступенькам на этот помост, все поздоровались, представились и присели рядом.
Амбридж покровительственно улыбнулась мне, когда дошел мой черед. Ничто в ней не выдавало то, что не так уж давно она пыталась меня отправить на принудительное лечение, чтобы убрать еще одного свидетеля возрождения Темного лорда, а теперь она сидела рядом с Пожирателями, как ни в чем не бывало.
— Когда начнем? — спросил Барти.
— Минут через пять должны начать подходить в порядке очереди, — ответил Яксли.
— Что она здесь делает? — спросила я негромко, не зная у кого конкретно это спрашивать.
— О, дорогая, я, как второй заместитель министра, присутствую при плановом допросе работников Министерства от его лица, — ответила Амбридж, опять покоробив обращением, которое даже Августа себе только изредка позволяла. — Прошу, не отвлекайся на меня и сосредоточься на исполнении своего долга. Уверена, у тебя все получится.
— Мда? — не удержалась, изогнув бровь. — Раньше вам так не казалось.
— Не отвлекайте ее пустыми разговорами, — отрезал вдруг Крауч. — Ей надо подготовиться.
Амбридж умолкла, прервав зрительный контакт. Яксли только спокойно озирал зал для допроса. Я отметила, что стул, который, видимо, предназначен для допрашиваемого стоит достаточно близко. Я без особых проблем смогу применить легилименцию, да и другие смогут рассмотреть его лицо.
Затем снова перевела взгляд на Крауча. Тот сегодня был не такой, как обычно. После коридора с дементорами все еще практически незаметно бледноват, но глаза горят опасным блеском. Может, и правду он говорил, когда утверждал, что ко мне относится снисходительно и с пониманием, потому что сейчас он ощутимо жестче, как приготовившаяся к рывку пружина. При том, уверена, он забил на меня в некотором смысле, но в подобных опасных ситуациях, все же заботится, как умеет. С Джагсоном он был тоже другой, но тот вроде старший коллега, а тут Яксли, к которому он явно не испытывает никакого пиетета, несмотря на должность, и какая-то Амбридж.
Пока ожидали, я засверлила взглядом Амбридж. Ей тоже было нечем заняться, но болтать ей, видно, больше не хотелось, поэтому она безбоязненно вопросительно взглянула в ответ, изобразив улыбку с намеком на дружелюбие. Я уже немного применила на ней легилименцию, когда задала вопрос. Щитами там и не пахло, но по-моему, использовался амулет. Если чуть надавлю, думаю, смогу преодолеть его защиту и при желании просмотреть всю голову, но это мне не надо. Достаточно и того, что увидела с поверхности — Амбридж, которую представили, как вторую заместительницу министра, занимала еще пост главы комиссии по учету магловских выродков. Той, о которой упоминал Лестрейндж. Я увидела даже, видимо, последнее дело, где подсудимый ею человек бился в истерике и умолял не отправлять его в Азкабан. Амбридж смаковала это мысленно и теперь, видимо, надеялась, увидеть похожее с более влиятельными людьми.
Странные вкусы этой дамы отдельная песня. Не похоже, что она кого-то убивала и тем более — я прощупала всех магически, — у нее нет метки. След Волдеморта в магическом плане ощущался мной на темных аурах. То есть она служит, как и раньше Министерству, не испытывая никакого диссонанса.
Яксли как-то странно острым взглядом глянул на меня, так что я быстро свернула магическое прощупывание. К слову, Пожиратели, да и присутствующие авроры все имели 'черные' ауры, а та же Амбридж бледно-серая, что значит колдунья она так себе... или сама, как минимум, полукровка. Обалдеть. Выбралась на такую должность, будучи весьма слабой магически... что в принципе было понятно еще когда она преподавала в школе.
Артефакт для окклюменции у нее тоже так себе. Я рискнула полюбопытствовать:
— Мисс Амбридж, вы используете артефакт для защиты своего сознания?
— Разумеется, дорогая, — благодушно улыбнулась та. — Дорогостоящая вещь, но, видно, стоит своих денег. И ты молодчина, что заметила.
Она так приторно улыбнулась, что я отодвинулась поближе к Краучу, чтобы она не перевесилась через Яксли и не схватила меня потрепать по щечке.
— Смею надеяться, что способностей у тебя достаточно, чтобы и у допрашиваемых заметить артефакты, — приободрился Яксли.
— У тебя не должно быть никаких сомнений по этому поводу, — мрачно ответил ему Крауч, не скрывая некоторой угрозы. — Обучал ее лучший легиллимент.
— Я не сомневаюсь в ее учителе, — сохраняя непроницаемость, ответил Яксли. — Несомненно, у него достаточно опыта в этом деле, чего я не могу сказать с уверенностью про нее.
— Ее квалификацию сочли достаточной, значит, тебе не в чем сомневаться, — процедил ему Барти.
Я вдруг вспомнила слова Крауча, что он ненавидит всех Пожирателей, которых считает предателями, а фамилию Яксли я не видела на плакатах разыскивается. Они уставились друг другу в глаза, но по ощущениям, драки не планировалось, а через минуту дверь открылась, впуская незнакомого мне колдуна.
Потянулась череда чиновников, они заходили один за другим, садились на стул напротив и отвечали на вопросы. Кто-то сохранял самообладание, кто-то не мог удержаться и искоса поглядывал на авроров.
Вопросы задавал в основном Яксли, причем все как один стандартные: кто такой, являются ли родители магами, как относишься к текущей политике, поддерживаешь ли некоторые новые законы, мог бы оспорить и тому подобное. Иногда Амбридж вклинивалась, задавая больше уточняющих вопросов, когда допрашиваемый явно слишком нервничал, а она будто наоборот желала его потопить.
В основном приходили главы каких-то отделов, но хватало и помощников. Как я поняла, Пожиратели были не на всех местах. Некоторые допрашиваемые скрывали наличие артефакта для защиты сознания, приходилось говорить об этом и тогда их просили убрать. Когда вопросы заканчивались, Яксли бросал на меня взгляд, я кивала, что сказанное правда, и переходили к следующему.
Не всегда сказанное было правдой. Одна ведьма по фамилии Кларк, которая пыталась спрятать артефакт для окклюменции, ощутимо приврала на вопросах о родителях. Она не испытывала той уверенности в том, что была полукровкой и Амбридж топила ее так, что она даже начала заговариваться, но чисто чтобы прекратить это издевательство я сказала, что все сказанное ею правда. Яксли и Амбридж мне не слишком поверили, смерив подозрительными взглядами, похоже собирались взяться за нее всерьез, но пошли дальше.
