Закат

План выглядел хорошо, особенно если бы они не дотянули с ним до глубокой ночи. Впрочем, настойчивый рыцарь обещал вернуться только завтра.

Старик будто помолодел за прошедший день, во всяком случае, рядом с Закатом шел на удивление легко. Рассуждал, торопясь поговорить с тем, кто не боится слушать:

— Вроде бы когда живешь под дланью света, восстание поднимать не с руки. Потому что это ж выходит, сам расписываешься в том, что ты злодей! Кто поддержит, если ты на себя такую табличку повесишь.

Закат невольно хмыкнул.

— Темного властелина поддерживали многие. Это Герой был один.

— Ну, сейчас-то все наоборот, — вздохнул старик, покрепче перехватывая сухой ладонью локоть Заката. — И знаешь, сомневаюсь я, что Герой тогда был совсем один. Все равно наверняка кто-то помогал. Лестно же — бороться против зла. А когда безобразия учиняют рыцари в белых доспехах, даже не поймешь, кому жаловаться и что с этим делать.

Конюшня показалась из-за поворота, на крыльце под пучком лучин сидел давешний мальчишка. Завидев Заката, бросил недогрызенное яблоко, подскочил.

— Изволите забрать коня?

— Пока нет. Скоро придет девушка, они с Лисом вдвоем уедут.

Мальчик покосился на старика, видимо, удивившись странному имени, но кивнул понятливо, убежал седлать коня. Лис, кряхтя, опустился на нагретые ступеньки. Посмотрел туда, где днем виднелась Цитадель, а сейчас была только тьма. Скривился.

— Дурак я старый. А остальные — молодые дураки. Боимся, как бы кто что не подумал, хотя по хорошему давно надо было... — не договорив, махнул рукой. — А, ладно. Может, ты вот что-то изменишь.

Закат пожал плечами, ставя рядом с Лисом корзинку. Он шел в Цитадель просто потому, что они забрали Ро, и не представлял, как и что он мог бы изменить. Рыцарей в светлом городе было двадцать раз по двадцать, а он, некоронованный, даже одну смерть не переживет.

По пути обратно ему не встретилось ни одного прохожего. Дома с закрытыми ставнями будто говорили — все приличные люди спят, что ты, чужак, делаешь на улице? Из поперечного переулка вышел рыцарь, зевнул в кулак, накрыл пучок лучин железной закопченной крышкой. Закат глянул на медленно светлеющее небо, свернул к дому Яси...

С той стороны улицы приближались, смеясь, четверо рыцарей, ведомые знакомым настырным гостем.

Закат прибавил шагу, протиснулся в щель между домами, немилосердно рванув зацепившийся за что-то плащ. Постучал в окно. Высунулась Яся, услышала голоса рыцарей, зажала рот ладошками. Прошептала:

— Пришли! Я же не смогу проскочить, тут тупик, а на улице увидят, догонят...

Закат залез в открытое окно, потащил девушку вверх по лестнице мимо двери, уже дрожащей от ударов.

— У вас дома близко стоят. Сможешь на соседний перебраться?

— Не знаю!

Защелка в маленьком чердачном окне никак не поддавалась, он дернул сильней, полетела краска. Закат вылез на крышу, подал Ясе руку. Она, жмурясь от страха и прижимая к груди узелок с вещами, шагнула на захрустевшую под ногами черепицу. Бочком спустились к краю, Закат отпустил ее руку.

— Прыгай. Доберешься до перекрестка, там у дома наружная лестница. Слезешь на нее и спустишься.

— Я не смогу!

Закат обхватил ее за талию, шагнул чуть назад. Яся взвизгнула, вцепившись ему в шею, когда он перепрыгнул, почти перешагнул на соседнюю крышу.

— Видишь, не страшно. Дальше сама. Их нужно задержать, если увидят открытое окно, будет погоня по крышам.

Яся с трудом расцепила объятия. Чмокнула поспешно в щеку:

— Спасибо!

Осторожно пошла вверх, спеша спрятаться за скатом. Закат вернулся на покинутый дом, спрыгнул на пол чердака, торопливо захлопнул окно.

По лестнице внизу уже топали рыцари. Крикнули за спиной:

— На колени!

Закат, едва успевший отступить от окна, обернулся. Посмотрел на направленный ему в грудь меч.

— На колени, чужак!

Юный рыцарь с топорщащимися во все стороны светлыми волосами поднял клинок выше, кольнув шею.

Можно было ладонью сбить меч. Мальчишка слишком вытянул руки и теперь, чтобы перерезать Закату горло, ему пришлось бы сначала шагнуть ближе.

Но снизу торопились его друзья. Всех четверых...

— Ты что, оглох?!

Закат медленно опустился на колени.

Все было гораздо проще. Если бы он начал драться, у него был бы очень простой выбор — убить или умереть. А ему не нравился ни один вариант.

Можно было попробовать договориться. Вряд ли этим рыцарям нужен какой-то чужак.

— Где девушка?

— Ее здесь нет, — тихо ответил Закат, глядя, как из люка появляются остальные. Интересно, они знали, зачем их привели в этот дом?

— Ты лжешь, — выкрикнул заводила, чувствительно ткнув мечом в шею. Если бы острие было заточено лучше или замах был больше, это было бы опасно, а так Закату только пришлось откинуться назад.

— Можете обыскать весь дом, — отозвался он, глядя в глаза рыцарю, — если еще этого не сделали. Ее нет. Хозяева уехали еще днем.

На чердак, отдуваясь, забрался последний рыцарь, чуть полноватый и рыжий, как лисий хвост. Ухмыльнулся:

— Что, упорхнула твоя пташка, Ласк?

— Заткнись, — огрызнулся заводила. Закат заметил, как приподняли брови рыцари, видимо, не ожидавшие от друга грубости. — Ты, чужак! Ты обязан сказать нам, куда она уехала!

— Почему?

— Она оскорбила меня! Пошла против воли света! Она...

— Она, — перебил его Закат, — не дала тебя согрешить с ней, вопреки вашим законам.

Юнец залился краской, один из его дружков фыркнул:

— Языкастый, ты глянь! — добавил, выразительно поглядывая на Заката: — Он, кстати, прав насчет закона. Может, он у нас того, с лестницы свалится? Исключительно сам!

— Здесь слишком низкая лестница, — тихо отозвался Закат. — Я не умру, даже если вы меня с нее столкнете.

— Какая жалость и незадача, — огрызнулся заводила. — Но мы можем нанести тебе удар милосердия!

— Ласк, хватит, а, — поморщился третий, самый старший с виду и прежде молчавший. — Нас и так в лучшем случае отчитают, а в худшем в оруженосцев разжалуют за твои развлечения, — обернувшись к Закату, чуть поклонился, поблагодарив: — Спасибо, добрый господин, что радеете за то, чтобы мой заблудший брат не нагрешил сверх меры. Мы вас более не побеспокоим.

Закат смотрел, как они уходят, один за другим спускаясь по лестнице. Кто-то таки споткнулся, пролетел несколько ступенек. Над ним посмеялись, напоминая — ну что, нужен тебе удар милосердия?

Только когда за рыцарями закрылась дверь, Закат поднялся с колен. Медленно отряхнул пыльные штаны, прислушался. Правда ушли. Сложно было поверить, что он в самом деле остался жив и для этого даже не пришлось ни с кем драться.

И все-таки вместо того, чтобы лечь в постель отсыпаться за всю прошедшую ночь, выбрался на крышу. Накрепко закрыл за собой оконце, растянулся на холодной черепице, упершись ногами в водосточный желоб. Прищурился на солнце, поднимающееся из-за далеких, едва видных отсюда гор.

Закат все-таки очень сомневался, что на этом все закончится. Что настойчивый юноша не захочет отомстить хотя бы последнему из своих обидчиков.

Вскоре солнце поднялось так высоко, что слепило даже сквозь опущенные веки, и натянутый на самый нос капюшон плаща не помогал. Закат видел сверху, как просыпался город: открывались лавочки, покупатели торопились заполучить лучший товар, куда-то спешили прохожие. Шмыгнул воришка, стянул грошовую ватрушку с лотка зазевавшегося пекаря. Почему-то Закату показалось добрым знаком то, что торговец, запоздало заметив пропажу, только рукой махнул, не подняв крик.

Дом Яси стоял на одной из главных улиц, уходящих на высокий холм, который когда-то защищал замок от осад, и вскоре после рассвета по ней потянулись повозки, сначала в сторону Цитадели, потом от нее. Вчера Закат ничего подобного не видел, так что теперь изучал телеги с некоторым изумлением. Продукты, оружие, дорогие ткани... Проехала повозка с бочками, Закат приподнял брови. Вряд ли в Цитадели не было колодца, значит, сегодня рыцари собирались вполне открыто нарушить собственный запрет на горячительные напитки. Закат щурился вниз, провожая телеги взглядом — благо ширина улицы позволяла рассмотреть многое, не отрывая спину от черепицы. Он надеялся, что догадывается о причинах, по которым рыцарям внезапно потребовалось такое множество товаров, но тогда вскоре должны были показаться и иные повозки...

Странный шорох заставил его напрячься и прислушаться. В доме явно кто-то был, и вряд ли это вернулись Яся с дедушкой, которые уже должны были выехать из предместий и спешить вслед за караваном.

Кто-то ходил по чердаку. Закат услышал, как хлопнули о стену дверцы резко распахнутого шкафчика, незваный гость выругался, донесся звук удара — наверное, пнул стену или шкаф. Шаги приблизились, Закат медленно оторвал одну руку от черепицы, прикрыл нос и рот — так выходило дышать тише.

— Тьма! И этот как провалился. Откуда он тогда вообще вылез, я же выглядывал на чердак, а в шкаф он бы не поместился...

Закату самому захотелось выругаться. Лучше бы так и не вернулся в дом, все равно рыцари не догадались залезть на крышу! Или догадались бы, но чуть позже? Впрочем, сейчас жалеть было поздно и бессмысленно. Главное — раз рыцарь пришел снова, Яся уже в безопасности.

Скрипнуло чердачное окно, Закат улыбнулся невесело, вздохнул уже не скрываясь. Рыцарь, выглянув на крышу, осклабился и полез наружу, одновременно вытаскивая меч из ножен. Однако сразу нападать почему-то не стал. Закат со сдержанным недоумением следил за юношей, не слишком вслушиваясь в брань, которой его поливали. Похоже, тому все-таки нужен был повод для драки, а пока он просто болтал, сначала подойдя поближе, а потом...

— Я могу столкнуть тебя вниз, — тихо сообщил Закат.

Рыцарь захлебнулся потоком обвинений. Миг таращился непонимающе, затем судорожно выдохнул, поняв, что в самом деле стоит между краем крыши и своей мнимой жертвой. Когда рыцарь начал поворачивать голову, пытаясь оглянуться через плечо, Закат рванулся вперед, предугадав — сейчас тот потеряет равновесие.

Поймал опасно пошатнувшегося рыцаря за запястье, встретил ошалевший взгляд серых глаз. Сказал спокойно:

— Но я не толкал. Так и не падай.

Мягко потянул на себя, снова откидываясь на спину. Упущенный меч загрохотал по черепице, дзынькнул, упав в желоб. Закат отпустил руку рыцаря, но тот сам судорожно вцепился в его ладонь, уперся второй в теплую крышу. Глубоко вдохнул раз, другой, будто учась дышать заново. В перепуганные глаза медленно возвращалась осмысленность.

Закат смотрел на него со странным ощущением, которому не мог дать название. Похоже, юноша вылез на крышу в порыве ярости, таком сильном, что даже забыл, как боится высоты.

Темный властелин не боялся ничего. Но такое чувство было ему знакомо. Алая пелена, во власти которой делаешь то, о чем потом жалеешь, и никакие сожаления не могут вернуть утраченного.

— С этим нужно просто жить. Сдерживать себя, насколько можешь, — тихо сказал Закат, только после подумав, что отвечает на собственные мысли. Рыцарь, однако, кивнул, почти коснувшись лбом плеча. Перекатился на спину, подполз к чердачному окну, неловко спрыгнул внутрь. Уже оттуда донеслось:

— Ты странный. А если я не хочу так жить? Хочу или уже нарушать правила и делать то, что хочу, или отменить все, что натворил!

— Отменить не выйдет, — отозвался Закат, глядя как внизу прохожие расступаются, готовясь пропустить что-то, приближающееся со стороны ворот. — Можно только перестать убивать людей.

Раскатившийся над городом зов трубы заглушил слова рыцаря. Зазвучал многоголосый гимн во славу света — все оставшиеся на улице влились в хор. Из-за домов показалась первая карета, бело-золотая, с эмалированным, блестящим на солнце гербом — ладони, меж которых разгорается пламя. Закат моргнул, тряхнул головой — ему на миг почудилось что-то странно знакомое в очертаниях тянущихся вверх огненных языков. Сказал сам себе — конечно, ведь сколько раз видел этот знак на груди пришедших за ним рыцарей, выбросил беспокоящее сходство из головы, вглядываясь в кавалькаду.

Нарядное шествие прокатилось по улице, гремя по брусчатке, стихла славящая рыцарей песня. Закат наклонился, подобрал меч, лежащий в водостоке. Спрыгнув на чердак, окликнул все еще не ушедшего рыцаря, протянул ему оружие. Сказал:

— Мне пора идти.

— Куда? — вскинулся юноша. — Может, я могу пойти с тобой?

— Лучше не быть моим спутником, — покачал головой Закат. — Я иду в Цитадель.

— Но почему мне нельзя? — удивленно спросил рыцарь. — Я же все равно должен туда вернуться, я только ненадолго отлучился.

Закат посмотрел на него долгим взглядом. Тихо уточнил:

— Тебе никогда не хотелось отправиться в Черный замок? Победить зло?

— Хотелось, конечно! Но меня не взяли, — отмахнулся рыцарь, — это ж честь, ого-го. Из всех моих ровесников только Светозар поехал, но он всегда был таким, немножко слишком... — он покрутил пальцем, пытаясь подобрать слово. — Слишком светлым, что ли. А что?

Посмотрел на Заката вопросительно. Тот только откинул капюшон, стянул с волос завязанную Ясей веревочку. Рыцарь миг непонимающе смотрел на рассыпавшиеся по плечам волосы, затем перевел взгляд на лицо Заката и наконец отшатнулся, побледнев так, что видно было даже на полутемном чердаке.

— Не может быть!..

— Может, — отозвался Закат. — Ты угадал правильно.

Снова натянул капюшон, спустился по лестнице. Рыцарь, помедлив, последовал за ним. Спросил недоверчиво:

— Это из-за той девушки? Ну, которую Доброяр привез?

Закат только кивнул.

— А я думал, это дурацкая затея, — растерянно протянул рыцарь. — Ну кто добровольно полезет в ловушку, тем более если на ней крупными буквами написано 'придешь — убьем'?

— Я, — просто ответил Закат. — Главное, на ней написано 'если придешь, мы отпустим Ро'.

Они вышли на улицу, пошли в сторону Цитадели. Рыцарь, упорно шагающий рядом, вздохнул.

— Красиво... В смысле, то, что ты делаешь, красиво. И глупо, как сказочный подвиг.

Закат промолчал. Ему не хотелось обсуждать, глупость он делает или нет. И так понятно, что глупость. Но все равно обменять свою жизнь на жизнь Ро казалось справедливым.

Он остановился перед последним домом, обернулся к рыцарю:

— Тебе не стоит идти со мной. А лучше вообще уходи из города. Мы мимо двух патрулей прошли, если они тебя вспомнят — станешь для всех слугой тьмы.

— Ладно, — кивнул тот. — Уйду. Желать тебе удачи глупо, правда? Говорить 'береги себя' еще глупей... Но ты выживи, если сможешь. А то это будет неправильно, если тебя там убьют.

Закат улыбнулся. Он не только не мог обещать, что выживет — он был почти уверен, что это невозможно.

Уже вдогонку рыцарь снова крикнул:

— Ты странный! И совсем не похож на... Ну ты понял!

Наверное, он был прав.