Перед глазами возникло детское воспоминание, в котором мы с Зо после школы приходили ко мне в особняк и вместо того, чтобы по правилам пообедать в столовой, буквально требовали, чтобы Иосиф оставил нас у себя на кухне и разрешил съесть суп, сидя на этих высоких, но удобных стульях. Инициативу в основном проявляла Зо. Подруга воображала себя взрослой девушкой в ночном клубе со сладким алкогольным коктейлем и кокетливой полуулыбкой в сторону других посетителей. Как в каком-нибудь молодежном телесериале.
— Со своей девушкой, — видимо вспомнив о том же, Иосиф примирительно кивнул. В его глазах я заметила намек на озорное веселье. — Он уехал на ужин вчера вечером и до сих пор не вернулся. В принципе, ничего удивительного, — пожилой мужчина вытащил из нагрудного кармана круглые часы на цепочке, — сейчас девять тридцать пять утра. Думаю, к полудню он вернется. Или, хотите, я позвоню Виктору Алексеевичу и расскажу о вашем приезде?!
— Не стоит, Иосиф. Я подожду.
Пожилой дворецкий кивнул, принимая мой ответ, убрал часы обратно в карман и, отвернувшись, без лишних напоминаний начал готовить чай и выпечку.
— Кто у него сейчас? — с безразличием, в рамках светской беседы о погоде и природе, спросила я. — Когда я уезжала, помню, отец встречался с Жанной. Вроде бы она была начинающей актрисой?!
— Около года назад Виктор Алексеевич с ней расстался, — сухо сообщил Иосиф, не оборачиваясь. — Девушка уехала покорять Голливуд.
— И как? Успешно?
— Отнюдь. Кажется, сейчас Жанна работает в Лос-Анджелесе официанткой в каком-то ресторане быстрого питания. Копит средства на билет домой. Георгий недавно интересовался.
— Гоша — такой Гоша.
— Сейчас Виктор Алексеевич проводит время с Лилией. Она — модель. Судя по комментариям Георгия, Лилия — востребована и весьма успешна в этой сфере. Если желаете подробностей, этот нахал, впрочем, как и всегда, собрал досье. Я могу ему позвонить?!
— Вы не очень ладите, верно? — я перевела тему, вместо ответа на очевидный вопрос. Иосиф и так прекрасно знал, что в подробности любовных отношений отца, я вникать не собиралась.
Пожилой дворецкий поставил на резной круглый поднос чайный сервиз с двумя чашками, две тарелки и блюдо с шарлоткой, повернулся ко мне и перенес поднос на кухонный остров. Только после того, как Иосиф разложил посуду и подал приборы, присев на стул рядом, он ответил на мой вопрос:
— Я не понимаю, почему Виктор Алексеевич до сих пор держит его при себе. Еще и мне в помощники навязывает.
— Гоша полезен. У него есть связи и хорошие физические навыки.
— А еще он — не воспитан, пронырлив, — разливая чай по чашкам, с оттенком недовольства высказывался Иосиф. Я подумала, что начальник службы безопасности отца ощутимо прошелся, потоптавшись, по его нервам. В иной ситуации пожилой дворецкий предпочел бы лишний раз промолчать, — и никогда совершенно ничего не слышал о личных границах и их уважении. Георгий наведывается в особняк как к себе домой! Приходит, когда хочет; наводит, где хочет, беспорядок. Он порылся, наверное, уже в каждой комнате, Оксана Викторовна! Заглянул в каждый угол! А как он относится к произведениям искусства?! Картину в столовой Георгий назвал, цитируя дословно: "Редкостной мазней любителя цветочков!". А один раз я поймал его при попытке снять шлем с одного из комплектов рыцарских доспехов в холле и... примерить!
Забыв на мгновение обо всех терзающих переживаниях, я заливисто расхохоталась.
Мы выпили с Иосифом по чашке чая, поболтав кротко и без подробностей про мои университетские успехи. Я рассказала об учебе, жизни в общежитии и соврала о том, что подружилась со своей соседкой по комнате почти как с Зо. Выдумав несколько совместных походов по магазинам и в кино со Стасей Новицкой, я, наконец, сославшись на усталость и желание передохнуть после раннего подъема и долгой автомобильной дороги, ушла к себе в комнату.
Вечером, Иосиф нашел меня в библиотеке, закопавшуюся в семейном фотоальбоме со слезами на глазах. Полагаю, пожилой дворецкий пришел, чтобы пригласить к ужину, но опешив от увиденного, застыл у порога.
Я повернула голову и с почти отчаянием спросила:
— Отец вернулся?
— Нет, Оксана Викторовна, — с неприкрытой жалостью ответил Иосиф. — Он позвонил и сказал, что улетел на все выходные с Лилией в Прагу. Я даже слова не смог вставить: сообщить, что вы приехали. Домой.
— Это не дом, — закрыв лицо руками, я не удержалась и все-таки заплакала. В одну минуту меня накрыло от всего произошедшего за последний месяц, и нервы не выдержали.
Расстроившись после разговора с Сэмом, я решила встретиться сегодня с отцом и выпытать у него, наконец, ответы. В голове как будто сработал переключатель. Я захотела узнать все о матери. Отец должен был быть в курсе того, что она являлась ведающей, и он должен был знать, как она жила и справлялась с грузом личных способностей. Мы с Зо выяснили, что они передавались по наследству, и хотя и имели отличие между собой, то минимальные. Моя мать наверняка тоже падала и видела будущее. Как она справлялась с последствиями своих падений? Как жила с грузом ответственности? Могла ли изменить то, о чем говорила ей Сила? И почему отец никогда не упоминал ее имени? Или не сохранил ни одной фотографии с ней?
А еще — это был прекрасный предлог, чтобы сбежать на два дня из "столицы" и перевести дыхание от давления со стороны Сташевского и Алины.
— Оксана Викторовна... Оксана, — Иосиф присел рядом на корточки и попытался неуклюже приобнять. — Что случилось? Вас... Тебя кто-то обидел?
Я выдохнула, усилием воли заставив себя поднять голову и убрать руки, посмотрела в доброе всепонимающее лицо Иосифа. Слезы еще текли по щекам. В другой жизни он должен был стать моим отцом. Думаю, у пожилого дворецкого это получилось бы куда лучше.
Как я могла объяснить свои переживания, не раскрыв страшную правду? Вчера в моей жизни поставил точку важный человек. Я доверилась Сэму, а потом ошиблась. Вряд ли после его откровенного разговора-признания у нас снова получиться просто дружить. Скорее всего, Сэм не захочет меня больше видеть. Вчера, по крайней мере, мужчина даже не попрощался.
Я начала с основного и важного:
— Я убила человека, Иосиф...
Пожилой дворецкий с ужасом неосознанно отшатнулся.
Вот и ответ.
Я снова опустила голову и, закрыв руками лицо, заплакала. Еще горше.
Через полчаса силы меня покинули. Слезы высохли. По телу распространилась обезоруживающая слабость.
Я снова подняла голову и к собственному удивлению обнаружила рядом Иосифа. Пожилой дворецкий сидел на расстоянии вытянутой руки, держал платок и смотрел на меня с сочувствием, добротой, жалостью, непониманием и легким шоком.
Однако он не ушел. Этого было вполне достаточно.
Иосиф протянул мне платок и выдавил из себя улыбку.
— Расскажи мне все с самого начала, — мягко попросил пожилой мужчина.
Я взяла чистый белый тканевый платок с вышитой в углу анаграммой и, вытирая лицо, кивнула.
Подробности пришлось опустить. Я не хотела, чтобы Иосиф знал, что Феликс намеривался меня изнасиловать. Упомянула только, что он связал и угрожал убить. Я призналась, что хотела себя спасти и защитить, и потому наговорила на невиновного человека. А потом узнала, что через несколько дней Феликс его убил. Или заставил свести счеты с жизнью. Таких подробностей я не знала и не хотела знать.
Потом пришлось рассказать о том, что я — ведающая. Родилась такой и унаследовала от матери личные способности — видеть и знать будущее. Я поведала Иосифу, что с помощью прикосновений руками могла уловить мыслеобразы, так я их называла, личного будущего человека. А когда падала, будто теряла сознание — переносилась в какие-то события и смотрела на них как зритель в кино. Естественно это тоже всегда касалось только будущего.
Я раскрыла Иосифу тайну перчаток. О том, что Зо еще в школьные годы придумала эту уловку, чтобы защититься от меня. А после мы опытным путем проверили, что перчатки работают. Когда мои руки были защищены слоем ткани, при прикосновениях к другим, даже случайных, мыслеобразы не возникали. Я могла жить нормальной жизнью. Почти.
Каким-то образом после всего сказанного, я призналась в нападках Алины в университете и затянувшемся розыгрыше со стороны Сташевского. А потом, плюнув на все, рассказала и про Сэма. Не называя имен.
— А почему ты думаешь, что тот мальчик из университета не мог по-настоящему в тебя влюбиться? — задал первый вопрос Иосиф, после того как моя речь, наполненная признаниями, закончилась. — Ты красивая, интересная, умная, с характером?
— Я — странная, Иосиф, — устало ответила я, пояснив очевидное. — Сторонюсь людей, замкнута, избегаю прикосновений, ношу перчатки и... я — не красивая, а невзрачная. И знаю совсем не так много, как ты думаешь.
— Ошибаешься, Оксана. Поверь старому человеку, прожившему жизнь.
— Почему отец никогда не говорил мне о маме? Я даже имени ее не помню. И как она выглядела. Иногда я думаю, что знаю, каким был ее голос... помню, но, когда начинаю думать об этом, не могу его описать. Или объяснить, где и когда его слышала, что она в тот момент говорила. Почему, когда она умерла, он вычеркнул ее из нашей жизни так, будто ее никогда не существовало вовсе?
— Виктор Алексеевич очень любил ее. До сих пор любит.
— Тогда для чего ему все эти Жанны, Лилии?
— Не знаю, Оксана. Когда я последний раз пытался с ним поговорить после смерти твоей матери, мы разругались так, что я подумал, он выкинет меня из вашей жизни. Выставит за порог и скажет никогда не возвращаться.
— Как ее звали, Иосиф?
— Оксана... Прости, я не могу. Пообещал твоему отцу. А ты же знаешь, Виктор мне как сын, которого у меня никогда не было.
— Это нечестно! — заупрямилась я. — Тогда покажи мне портреты. Я проверила фотоальбом, все фотографии мамы исчезли. Не осталось ни одного даже семейного фото. Но я помню, у нас в особняке висели ее портреты. Кажется, после похорон отец велел убрать их на чердак?!
— Велел, — покаялся Иосиф, потом, не скрывая грусти в глубине глаз, признался, — однако через несколько лет Виктор Алексеевич их продал за бесценок.
— Кому? Когда?! ЗАЧЕМ?!
— Он хотел их сжечь сначала. Вместе с фотографиями. Я поймал его, когда Виктор вырезал холсты из рам и уговорил хотя бы продать. Эти портреты писал известный художник. Холсты стоили дорого.
— Не ожидала от тебя... — со злостью выплюнула я в лицо Иосифу. Пожилой дворецкий не обиделся.
— Я подумал, что таким образом у вас останется шанс вернуть их обратно. Выкупить. Виктор, правда, любил твою мать так сильно, как это только возможно.
Я вздохнула. Вспышка гнева погасла. Нужно было признать, Иосиф поступил разумно. Пожилой дворецкий оставил мне шанс. Странным казалось только то, что Иосиф не хотел назвать имя мамы сейчас. Что-то скрывал? Или моя параной видела тайну там, где пряталась исключительно забота о подопечном, которого пожилой дворецкий вырастил?
— Оксана... — начал Иосиф со сбившимся дыханием. Кажется, пожилой мужчина разнервничался, — как и когда ты узнала, что ты являешься... ведающей?
— В детстве, когда... — машинально начала я и осеклась, поймав настороженный серьезный взгляд дворецкого. — Ты... знал?
— Догадывался. Твоя мать была ведающей. Она рассказала мне, когда согласилась выйти замуж за Виктора и уехать с ним из Москвы. Твоя мать действительно обладала такими же способностями — видеть и знать будущее. И также как и ты "падала". Только она называла это как-то по-другому. Подробностей я не знал, все только в общих чертах.
— А отец?
— Да, он естественно тоже был в курсе.
— Почему вы никогда не пытались поговорить со мной на эту тему?
— Виктор после смерти жены возненавидел все, что было связано с магией. Или как там ее? А, Силой, — повинился пожилой дворецкий. — Когда твою мать нашли без сознания в холле в луже крови, а врачи сказали, что она впала в кому, Виктор догадался, что истинная причина — Сила. Личные способности подвели ее. Виктор и раньше относился ко всему скептически, а уж когда твоя мать, так и не придя в себя, умерла... Он не хотел верить, видеть или даже подозревать, что ты тоже можешь быть ведающей. Был шанс, что ты родилась нормальным человеком. Как Виктор. Поначалу я приглядывался. Ежедневно внимательно следил за каждым шагом. Но, Оксана, ты была нормальной девочкой. В меру странной, конечно. Но я списывал все на воспитание и отпечаток горя после смерти матери. Потом появилась Зоя и вы стали общаться. Мы с Виктором были рады.
Я хмыкнула, подозревая Иосифа в лукавстве. Думаю, на самом деле отец испытал не радость, а облегчение, когда в моем окружении завелась подружка и заняла свободное время. Так я могла меньше надоедать и мельтешить у него перед глазами.
— В школе ты начала носить перчатки, но я также не придал этому значения, подумал — подростковые причуды, — не смутившись, продолжил пожилой дворецкий. — Вы с Зоей были не разлей вода. Никогда не ссорились, всюду ходили вместе.
— Она тоже — ведающая, — выложила я на стол очередную карту.
— Вот как? — удивился Иосиф. — Это многое объясняет. Значит, Зоя рассказала тебе о Силе?!
— Нет. Это была женщина, — я решила остаться честной. — В городе проходило гулянье на масленицу. В парке поставили шатры: с блинами, конкурсами, представлениями. В одном из них сидела гадалка. Мы с Зо к тому времени уже знали друг о дружке. Только не имели представления, как это все называется, и как работает. Нам стало интересно, сумеет ли гадалка, если она, конечно, не шарлатанка, распознать сверхъестественные способности у Зо и у меня. Сэкономив из карманных денег, мы отправились якобы, чтобы узнать свое будущее.
— Гадалка вам все рассказала?
— Не совсем, — вспоминая тот день, с легкой полуулыбкой ответила я. — Но гадалка и вправду оказалась ведающей. Разложив на столе карты, женщина посмотрела сначала на нас, потом на карты, а потом, забрав наши деньги, обозвала хитрыми малолетними ведьмами и выгнала прочь из шатра. Мы с Зо оказались на улице. Шатер гадалки быстро свернули, а самой женщины и след простыл. Зо тогда громко крикнула, что раз мы — ведьмы, то с удовольствием проклянем мошенницу, чтобы грабить людей было неповадно. В этот момент рядом каким-то образом оказалась другая женщина. Пожилая. С добрыми умными глазами, в смешной шляпке с вуалью и каким-то странным ридикюлем с огромной брошкой посередине. Женщина сделала Зо замечание, сказав, что если у нас есть возможность обращаться к Силе, это не делает нас особенными. Наоборот, потенциал налагает на ведающих большую ответственность, чем на любого иного человека. Мы посмотрели на незнакомку с непониманием, а когда она с удивлением спросила, знаем ли мы, что такое потенциал ведающей, лишь отрицательно покачали головой. Вот она нам все и рассказала, для начала разузнав, почему получилось так, что мы с Зо совсем не в курсе кто такие ведающие, что значит потенциал и причем тут какая-то Сила.
— Удивительно, — покачал головой Иосиф.
