Альма 2. Точка бифуркации

Ага! Значит все проходит в рамках содействия! В голове у полковника закрутились шестеренки. Завистники могли упрекать его во многом, но вот уж в чем в чем, а в способности быстро анализировать ситуацию и находить из нее наилучший выход не мог отказать никто. Было ясно, что приезжему вояке глубоко плевать на то, что тут происходит. У него есть задание, которое нужно выполниться в полном соответствии с приказом начальства. Все прочее — не его прерогатива. Отлично! Ничего серьезного на главу местного МВД у них нет. Мелочи? Да у кого их не бывает? Тем более, что все в рамках "допустимого". В противном случае они бы так мило тут не беседовали. Но проверить все-таки будет нужно. Как же хорошо, что все старые концы давно уже глубоко, а новые к делу не пришьешь и не свяжешь. Все вполне легально и прозрачно. Бурные девяностые уже в прошлом. Им давно уже пришла на смену совсем другая система...

— Зачем вам столько людей? — спустя пару секунд раздумий, снова поинтересовался полковник, — там находится банда террористов?

— Нет. Один гражданский.

— Что?? — уже окончательно выпал в осадок ничего не понимающий толстяк. Столько сил и техники пригнали сюда только ради одного человека?! Это что, шутка?? И почему его тогда не взяли сразу?! Наверное, последний вопрос он задал вслух, так как стоящий рядом с ним парень, невозмутимо заметил:

— Мне не нужны лишние жертвы среди своих людей и тем более среди мирного населения. Мы сделали ему предложение сдаться и дали на раздумья пять минут. Есть высокая вероятность того, что все удастся решить мирным путем.

— Ничего не понимаю, — ошарашено покрутил головой начальник местного отделения МВД, — а что если он в это время бомбу готовит? Или сообщения кому передает?

— Оружия и взрывчатых веществ в квартире не обнаружено, — пожал плечами парень, — глушилки работают на полную мощность. Район полностью блокирован. Подождем.

— Да это же бред! — не выдержал он, — а если он...

— Он выходит! — доложил появившийся рядом с командиром седой оперативник.

— Вижу, — кивнул парень и щелкнул панелью управления на своей левой руке. По-прежнему удивленно таращащийся на него полковник, успел заметить как из стального воротника, почти полностью закрывающего шею парня, выскочила короткая толстая игла и вонзилась в кожу. Однако тот только поморщился и повел руками, слегка разминая плечи, — готовность!

Тут же, словно из-под земли, у подъезда выросли шестеро бойцов в точно таких же экзоскелетах как и у их командира, только с наглухо прилаженными шлемами. Черные непроницаемые стекла делали их похожими на бездушных роботов, созданных только с одной целью... Настоящие машины для убийства. И все это на одного человека?! Да что за бред тут происходит?! Синхронные щелчки наручных пультов управления. Разминание мышц плеч и шеи. Они тоже себе что-то колят?? А в руках у них что? Топоры?!

Полковник растерянно огляделся. Вокруг него царило настоящее сумасшествие. А как еще было назвать все то, что он только что увидел? Шесть бойцов ближнего боя, заняли позиции непосредственно перед выходом из здания. Еще десять, но уже в простых бронежилетах и форме ФСБ, сейчас застыли в напряженных позах с автоматами и какими-то странными пушками наизготовку, попрятав в карманы уже использованные шприц-тюбики. Эти что, тоже наркоманы? Четыре снайперские группы. Бронемашины и катера. И это еще не считая оцепления и скрывающих в глубине дома оперативников, которых он еще даже не видел! И это все для одного человека?! Похоже, кто-то решил перестраховаться по крупному. Процентов, эдак, на 1000%. До полковника только сейчас дошло, что он вообще-то находится непосредственно на передовой. В первом ряду театра, на сцене которого сейчас будет разворачиваться весьма сомнительное действо. Однако предпринять он уже ничего не успел, так как в этот момент дверь подъезда, тихонько скрипнув, распахнулась, и на пороге появился он.

Полковник почувствовал, как у него медленно отвисает челюсть. Напротив же него, с любопытством оглядываясь по сторонам и слегка подслеповато щурясь, на верхних ступеньках крыльца застыл обычный, ничем не примечательный паренек лет двадцати. Теплого желтого цвета футболка, с мутной застиранной картинкой, изображающей старый Нью-Йорк, была заправлена в дырявые джинсы и плотно облегала небольшое брюшко, выдававшее в своем владельце заядлого любителя сидячего образа жизни. Об этом же говорили и небрежно висящие на шее парня, большие и явно не дешевые игровые наушники. Широкое, слегка оплывшее лицо и умные глаза, за стеклами аккуратных очков. Тонкие ручки, плетьми свисающие из широких рукавов одежды, доставляли последний штрих к картине. Геймер. И приговор и диагноз в одном флаконе. Ну, или хакер, учитывая, кто за ним только что приехал. Интересно, что такого ломанул этот паренек, что им так плотно заинтересовались безопасники?

И тем более зачем тут столько народу? Да на этого куренка вполне хватило бы обычного наряда милиции! Или информация, которую он украл, настолько секретна, что кое-кто решил всерьез перестраховаться и максимально избежать всевозможных случайностей? Да нет, глупо...

— Я рад, что мы с вами поняли друг друга, — тем временем негромко проговорил, стоящий возле него командир отряда, по-прежнему держащий в руках свой шлем, — а теперь на колени и руки за голову. Будьте благоразумны до конца.

Да чего они с ним цацкаются?! Давно бы уже скрутили и погрузили в "бобон"! Это же не террорист, обмотанный полсотней килограммов пластида! Это обычный никчемыш! Да у него даже оружия нет! О чем вообще с ним можно разговаривать?! Полковник только диву давался, глядя на замерших и напряженных до предела оперативников. По лицам многих из них медленно стекали крупные капли пота. Да они же...

Додумать свою мысль он не успел. Потому что как раз в этот момент, паренек, еще раз оглядевшись по сторонам, безмятежно улыбнулся и спокойно шагнул вперед.

Тах! Тах!

В ту же секунду у него в шее появились два широких толстых дротика вошедших туда чуть ли не по самое оперение. Грохот выстрелов и мешанина тел у подъезда. Полковник только помотал головой, пытаясь проморгаться.

Все произошло настолько быстро, что показалось ему обычной рябью в глазах. Когда же, секунду спустя, зрение, наконец, сумело вернуться в норму, он сумел различить уже лежащее на асфальте тело хакера, настолько плотно покрытое толстыми карбоновыми сетями, что сквозь них с трудом можно было различить только отдельные пятна желтой футболки. Распластанное тело, крепко вжимали в грунт четверо бойцов в тяжелых БСП, наглухо фиксируя задержанному руки и ноги. Еще один, деловито колдовал с самой сетью, а последнего, сжимающего в руках слегка окровавленный топор, матерно распекал главный безопасник. Судя по мощному басу, смущенно раздающемуся из под шлема провинившегося бойца, тот пытался уверить начальство, что приложил парня совсем легонько, да и то лишь обухом, так что скоро очнется. В ответ тот только махнул рукой и отдал приказ грузить задержанного в машину, после чего щелкнул наручным пультом, отдавая какие-то распоряжения, и подошел к милиционеру.

— Товарищ полковник, операция завершена, но нам потребуется еще ваша помощь в некоторых моментах, — он махнул рукой и к нему подбежал тот самый седой спецназовец, который еще в самом начале делал доклад, — мой человек останется с сами, чтобы уладить все необходимые формальности. Мы надеемся на ваше сотрудничество.

Пробуждение выдалось на редкость приятным. Проснулся я рано утром в своей постели. Абсолютно голый, но заботливо прикрытый сверху тонкой белоснежной простыней. Боли не было. Совсем. И ее отсутствие уже само по себе наполняло меня изнутри радостью и каким-то спокойствием. Было так хорошо, что некоторое время я просто лежал без движения, улыбаясь в пространство и наблюдая, как через тонкие занавески в мою комнату застенчиво проникает яркое утреннее солнце. Думать не хотелось. Как, впрочем, и вставать. Хотелось просто лежать без движения, наслаждаясь удивительным покоем и окружавшей меня безмятежностью. Где-то неподалеку тихонько пели птицы. Какие именно — не знаю — я был из тех редких людей, что даже если в упор их увидят, все равно не смогут понять, кто это, не то, что опознать по голосу. Но мне нравилось. Красиво...

Мне редко когда удавалось встречать рассвет вот так. Не спеша на работу, когда даже не хватало времени, чтобы поднять голову к небу. Не стоя в давке автобуса, прижатым со всех сторон потными, полными злобы и раздражения телами. Не в ночном марш броске, когда пот заливает глаза и впереди видна только дорога и спины товарищей. А вот так. Спокойно, никуда не торопясь, наслаждаясь всей красотой момента и его безмятежностью... Жизнь постоянно уходит на какие-то важные и срочные дела, в итоге оказывающимися совершенно лишними и ненужными. В будни мы спешим на работу или по делам и нам некогда любоваться красотой и самобытностью этого мира. А на выходных мы отсыпаемся. Обычному человеку, отпахавшему пяти — шестидневку на работе, редко когда придет в голову вставать в свой единственный выходной в пять утра, чтобы пойти на берег реки и, купив в каком-нибудь круглосуточном магазинчике пирожок и кофе, просто встречать рассвет на скамейке, притаившейся у самой воды под старой развесистой березой. И я прекрасно могу их понять. Но сам, еще учась в институте, всегда старался гулять именно утром. Когда на пустынных улицах никого нет, а мир еще спит под легкой дымкой тумана. Лишь редкие, такие же как ты прохожие, иногда проплывающие мимо, бесшумно растворяются за спиной.

Мне нравилось такое время. А еще нравилось ходить в кино. А что? Билеты дешевые. В зале отсутствуют вечно чавкающие и рыгающие тебе в ухо соседи, что до кучи еще любят потолкать ногами, впереди стоящие кресла. Бар свободен. В бильярдной и автоматах — никого. Ну разве не лепота? Возможно, кто-то назвал бы мое поведение одной из вялых форм социопатии, но мне на это было как-то наплевать. Все-таки иногда настолько устаешь от общества и людей, что становится просто все равно, что про тебя подумают окружающие, и просто хочется уйти куда-нибудь на денек другой. Уйти в тишину.

Я потянулся и осторожно пошевелил руками. Хорошо... Так, а что там у нас с резервом?..

100% от общего резерва энергии.

Неплохо... Это сколько же я здесь лежу? Явно не пару часов. За остатки ночи бы меня не успели привести в такое презентабельное состояние. Подробности...

Состояние физиологического уровня — отлично (0% повреждений).

Состояние астрального уровня — отлично (0% повреждений).

Состояние связующего отдела альмы — отлично (0% повреждений).

Общая мозговая активность — средняя:

α — 57%

β — 34%

γ — 7%

τ — 2%

Базовый отклик (пинг) — 0,21 секунды. Состояние — активно.

Максимальный боевой отклик (пинг) — 0,0011 секунды. Состояние — неактивно.

Базовое усиление — 900 Н. Состояние — активно.

Максимальное боевое усиление — 37000 Н. Состояние — неактивно.

Общий запас энергии — 100% (915 Ант).

Хм... надо мной явно неплохо поработали. Да и резерв, смотрю, немного подрос. Нет, мне, конечно, говорили о том, что мой "потолок" примерно 950-980 Ант, и что достичь его как можно быстрее получится только постоянными тренировками на истощение и явно не скоро, но все равно приятно. Почти +10% по сравнению с данными, снятыми с меня весной. Кто-то бы назвал такие результаты — поразительными, но меня они не радовали. Я бы с радостью променял их на годы спокойной жизни и неторопливых тренировок...

Интересно, насколько сильно мне досталось? Как подсказывает память — явно не слабо, иначе до базы я бы добрался на своих двоих. Да... контроль боли разумом неплохая штука, но не всегда. В любом случае мне повезло, что я еще жив... В сердце остро кольнуло, пульс забился чаще. Тут же вспомнились распростертые на полу, окровавленные тела товарищей. Я помотал головой и осторожно попробовал приподнялся с постели. Тело работало безукоризненно.

Рядом с кроватью на стуле кем-то заботливо была сложена моя домашняя одежда. Ничего особенного — обычные шорты и майка, но у меня они, почему-то вызвали какое-то умиротворение. Как будто вернулся домой, где давно не был, и где тебе всегда рады.

Натянув шорты на голое тело, я осторожно поднялся с кровати и, потянув на себя слегка приоткрытую дверь, вышел в коридор. В доме было тихо. Если немного усилить восприятие, можно было разобрать, как шумит вода в кране на кухне, как возится кто-то в саду, или как дышат спящие в соседних комнатах люди. Но мне этого не хотелось. Я просто отправился исследовать дом, не прибегая ни к чему, кроме своих обычных органов чувств. Как обычный человек.

Повсюду царила тишина и покой, что невольно наводило на мысли о потерянном в безсознанке времени. Никто не бегал по срочным делам, не орал приказы, не тащил куда-то раненных и пленных. Куда ни глянь — тишина, покой и безмятежность.

Следуя своему внутреннему чувству, я прошелся по второму этажу и спустился в пустую гостиную, по пути так никого и не встретив. Кухня также была пустой. Желудок жалобно квакнул, напоминая о себе и давая понять, что я потерял очень много сил и было бы неплохо их восполнить прямо сейчас, но мне было не до еды. Побродив некоторое время по пустому дому, я вышел на улицу.

Первым кого я встретил, был Игнат. Сидя на ступеньках маленькой деревянной веранды, выходящей на задний двор, он неторопливо докуривал медленно тлеющую сигарету, задумчиво глядя куда-то вдаль. Судя по количеству окурков, скопившихся в стоящей рядом с ним на деревянном настиле пепельнице — уже далеко не первую. На мое появление он не обратил никакого внимания, все также смотря в сторону леса немигающим взглядом.

Постояв немного на входе, я вздохнул и опустился рядом с ним на теплые деревянные доски. Утреннее солнце, так обрадовавшее меня при пробуждении, уже успело скрыться за большой жирной тучей, ползущей с запада, и теперь робко выглядывало оттуда, освещая верхушки деревьев. Ветерок, тихонько шелестящий в траве, потерял свое тепло, стал более резким и холодным, заставив меня поежиться. Можно было бы сходить наверх за одеждой, или же разогнать температуру тела до комфортной, но я не стал этого делать, позволив холоду беспрепятственно проникать в тело. Сверху тихонько начал моросить мелкий дождик.

Сидящий рядом со мной оперативник никак не отреагировал. Ни на холод. Ни на догорающий уже в самих пальцах окурок. Сколько мы так просидели — не знаю. Небо уже основательно заволокло тучами, когда дождь медленно, словно ему некуда было спешить, начал усиливаться, заливая оживший и одновременно притихший лес, ледяными струями.

— Как? — негромко спросил я, глядя в ту же сторону, что и оперативник.

Игнат, как будто только сейчас заметив, что рядом с ним кто-то находится, повернул ко мне голову и, стряхнув с пальцев остатки тлеющего пепла, снова посмотрел вдаль:

— Нормально.

Тишина. Только шум дождя, бьющего по крыше и поглощающего собой все звуки.

— И?

— Могло быть и хуже, — вздохнув, Игнат достал откуда-то сбоку кружку с остывшим чаем. В чае плавала пыль и какие-то соломинки, принесенные ветром, но оперативника это нисколько не смущало. Отхлебнув солидную порцию заварки, он на миг прикрыл глаза и продолжил, — нас подставили Дима, и очень не хило так подставили. Можно сказать — как детей развели. И списать ошибки тут уже больше не на кого...