вавилон 5 кн 2

— Ничего подобного. Я просто вооружился новым секретным оружием, — с невозмутимым видом парировал Гарибальди, имея в виду собственную лысую макушку. — Своей головой я могу теперь отразить свет прямо в глаза своего противника и, таким образом, ослепить его. Ну, и, кроме того, если я окажусь на необитаемом острове, я смогу привлечь внимание пролетающих судов, посылая в них своим затылком солнечных зайчиков. А ты, Лу, на необитаемом острове застрянешь, и будешь собирать себе на обед крабов в песке своими буклями. Садись, садись. Могу я предложить тебе выпить что-нибудь? Содовую воду, или что-нибудь в этом роде?

— Нет, нет. Я в порядке, спасибо, — сказал Велч.

Гарибальди вернулся за свой стол и плюхнулся в кресло.

— Итак, — сказал он, сложив ладони и сплетя пальцы. — Почему бы тебе не рассказать мне, как поживаешь, чем занимаешься.

— Ну, Шеф, знаешь ли... Ведь это ты разыскал меня и пригласил на Марс, чтобы поговорить, — медленно произнес Велч. — Почему бы тебе самому не сказать для начала, зачем я тебе понадобился?

— Ну, для начала, тебе незачем звать меня <шеф>, — ответил Гарибальди. — Мы больше не на Вавилоне 5. Зови меня <Майкл>. Или даже просто <Майк>.

— Хорошо, Шеф.

Гарибальди закатил глаза, но затем снова приобрел серьезный вид.

— Ну ладно, — смирился он. — Начнем с того, что сам Президент Кларк предложил тебе стать своим персональным телохранителем... Но затем ты подал в отставку, во время разразившихся... неприятностей. (6) И с тех пор работал как консультант по вопросам безопасности во многих небольших фирмах. И помимо прочего, заработал себе репутацию непревзойденного следопыта. Тебя кличут <Призраком>. Ты прославился умением оставаться незамеченным до тех пор, пока сам того желаешь.

— Я неразличим в толпе, — пояснил Велч. — Все дело в волосах.

— Да, конечно. Я в этом уверен, — подтвердил Гарибальди. — Возможно, ты об этом и не догадываешься, но на самом деле ты уже несколько раз работал на <Эдгарс/Гарибадьди>. На некоторые из наших небольших дочерних предприятий.

— Я об этом не знал.

— Я все же думаю, что на самом деле знал.

— Ну, вообще то, знал, — признался Велч. Он склонился вперед, изображая крайнее любопытство. — Ну, так в чем дело, Шеф? Ты ведь не пригласил бы меня сюда только для того, чтобы узнать, чем я сейчас занимаюсь.

— Взгляни сюда, — сказал Гарибальди. Он нажал кнопку, и на компьютерном экране позади него появилось изображение, аэрофотосъемка некоего строительства. — Что ты об этом думаешь?

Велч нахмурился, изучая изображение. Пока он стоял, уткнувшись в экран, раздался сигнал Интеркома Гарибальди. Он хлопнул по переговорнику и ответил:

— Да?

Раздался бодрый голос его секретарши.

— Позвонил клиент, которому назначено на одиннадцать часов. Он немного опаздывает, но пообещал прибыть, как только сумеет. Он приносит огромнейшие извинения за любые возможные неудобства.

— Нет проблем. Сообщите моей жене, что обед, возможно, придется отложить на полчаса, ей годится?

— Да, сэр.

— Твоя жена, — Велч удивленно покачал головой. — Никак не могу поверить, что ты произнес именно эти слова. Странно... В свое время мне казалось, что у тебя пошли дела с этой дамочкой из Корпуса Пси... Как ее звали?

— Талия, — ответил Гарибальди бесцветным голосом.

— Да. Ты о ней что-нибудь слышал? Что там с ней сталось?

Гарибальди долго думал, прежде чем ответить.

— Она... Изменилась (7). Так что ты думаешь об этом? — и Гарибальди указал жестом на изображение на компьютерном экране.

Велч мгновенно сообразил, что он нечаянно сунул нос в слишком деликатные вопросы, и твердо решил, что с его стороны будет не слишком мудро настаивать на более подробных ответах. И потому решил вернуться к фотоснимку на экране компьютера.

— Что ж... похоже на некую военную фабрику. А где это находится?

— На Ксоносе. Пустынном материке на Приме Центавра. Снимки были сделаны разведывательным спутником Альянса, примерно неделю назад. Центавриане настаивают, что здесь будут производиться сельскохозяйственные орудия. Средства для очистки земли.

— Пожалуй, этой продукцией действительно можно очистить землю, — медленно сказал Велч. — Но конечно, земля будет заодно очищена и от всех тех, кто на ней раньше жил.

Велч побарабанил пальцами по столу.

— О чем задумался, Лу? — Спросил Гарибальди.

— О том, что это уж слишком явно похоже на военную фабрику. О том, что если бы они и в самом деле хотели замаскировать это строительство под производство сельскохозяйственных орудий, они запросто могли бы этого добиться. Я думаю, что на самом деле эта фабрика выглядит в точности так, как они и рассчитывали. Они знали, что вы осуществляете наблюдение?

— Думаю, да.

— Тогда это определенно фальшивка.

Гарибальди кивнул.

— Точно. Они начали такое строительство, которое не могли не засечь наши спутники, с тем, чтобы мы с ними погрязли в спорах относительно этой фабрики, в то время как их подлинные замыслы так и останутся для нас тайной.

— И то, что на самом деле они замышляют, это — ...?

— Мы не знаем, что это, — признался Гарибальди. — И именно это Президент Шеридан хочет поручить нам выяснить.

— Нам?

— Для начала, Лу, он действительно хочет поручит нам лишь эту небольшую задачу. Межзвездный Альянс занят препирательствами с Примой Центавра по поводу этого строительства. Ну и пусть. Ежели затея со строительством ничего за собой не таит, то и беспокоиться незачем. Если же, все-таки, что-то там есть, то Президент желает первым узнать об этом, и — если повезет — принять превентивные меры прежде, чем ситуация выйдет из-под контроля.

— Похоже, он намерен проявлять прямо-таки отеческую заботу о несчастных центаврианах. Что, есть какие-нибудь особые причины для этого?

— Не знаю, стоит ли в данном случае говорить, что он заботится о центаврианах. Но то, что ему хотелось бы избежать опустошительной войны, это точно. И еще мне кажется, что, памятуя о том, какими были его личные отношения с Лондо Моллари в старые добрые времена, он очень хочет, чтобы император сумел справиться с проблемами Примы Центавра.

— Ты имеешь в виду, повернуть все так, чтобы центавриане чувствовали себя не разбитыми и раздавленными, а готовыми к новой войне?

— Нет, не совсем так, — сказал Гарибальди. — Короче, как бы то ни было, но Президент хочет отправить на Приму Центавра команду, которая была бы, с одной стороны, дипломатической миссией, а с другой стороны...

— Шпионской.

— Именно. По желанию Президента в эту команду войдут лишь несколько надежных людей, которые с давних пор знают Лондо, и потому, можно надеяться, сумеют в нужный момент воззвать к его ностальгическим чувствам, чтобы переговоры не зациклились в бесплодных дебатах. И в то же время эти люди должны быть достаточно циничны и подозрительны, чтобы суметь трезво оценить происходящее, выяснить, что же на самом деле там творится, и сделать все, что может потребоваться с учетом реальной ситуации. Президент настаивает, чтобы в этом принял участие я. А мне показалось неплохой идеей, чтобы такой человек, как ты, прикрывал мою спину и посматривал по сторонам. Итак... Могу ли я рассчитывать на тебя, Призрак?

— За эту работу мне хорошо заплатят, или я приму в ней участие просто по доброте душевной?

— Конечно, просто по доброте душевной.

— Тогда я в деле.

Гарибальди рассмеялся.

— Лу, я пошутил. Не сомневайся, тебе хорошо заплатят. Считай, что контракт с тобой уже заключен.

— Ужасно. Мне становится все интересней. Это даже возбуждает, Шеф. Мы вдвоем против всей Примы Центавра. Похоже, у них нет шансов.

— Ну, вообще-то, я решил, что лучше, если нас будет нечетное число. Мы полетим втроем.

Вновь прозвучал сигнал Интеркома.

— Прибыл посетитель, которому было назначено на одиннадцать.

— Мне подождать в приемной? — спросил Велч.

— Нет, нет, все нормально. На самом деле, прибыл третий участник нашей группы. Пусть войдет, — добавил Гарибальди, обращаясь в Интерком.

— Третий из тех парней, что отправятся на Приму Центавра?

— О, да, — сказал Гарибальди. — Он умеет великолепно маскироваться. Вряд ли кто-нибудь его засечет. Он в состоянии обойти Приму Центавра по экватору, и никто ни разу не обратит на него внимания.

Дверь открылась, Велч обернулся и поднялся с места. От удивления он даже моргнул. Вошедший сделал несколько быстрых шагов, остановился, поклонился, прижав при этом кулаки к груди.

— Приветствую вас, Мистер Гарибальди. И Мистер Велч, если не ошибаюсь?

Велч был настолько удивлен, что даже не попытался скрыть свой скептицизм. Он повернулся к Гарибальди и спросил:

— И это он годится для тайной миссии на Приме Центавра? Это его-то там не заметят?

— Поверьте мне, Мистер Велч, — сказал Гражданин Г'Кар, чистокровный Нарн по происхождению. — На Приме Центавра даже вы не сумеете заметить меня.

— — — — — Глава 3 — — — — —

Редко случалось так, чтобы Лондо позволил себе выказать перед Дурлой свои чувства, но сейчас был как раз один из этих редких случаев. Император поднялся с трона, раскрыв рот от удивления.

— Вы уверены? Действительно он?

Дурла кивнул, выражая полную убежденность в истинности своих слов.

— Без вопросов, Ваше Величество. Положительная идентификация при прохождении таможенного контроля.

— Меня не удивляет, что он послал Мистера Гарибальди, — медленно сказал Лондо, сойдя с трона и вышагивая по тронному залу. — И Лу Велч, я смутно припоминаю его. Он явно прибыл сюда как дублер Мистера Гарибальди. Но Г'Кар? Здесь?

— Его невозможно не узнать. Я был там, когда он разорвал свои цепи в стремлении бросить вызов Картаже. Ничего более поразительного я в жизни не видел. (8)

— Вполне возможно, что за все время существования Вселенной не было ничего более поразительного, — ответил Лондо. — Я не могу решить, то ли Шеридан чересчур умен, то ли, наоборот, удивительно глуп, то ли и то, и другое сразу.

— Так что же нам делать, Ваше Величество?

Услышав этот вопрос, Лондо, казалось, был поражен до глубины души.

— И ты у меня спрашиваешь, что делать? Министр, я ошеломлен. Шокирован и повергнут в ужас. Я привык, что это ты рассказываешь мне о том, что будет дальше, и что есть что. Чему же я обязан нынешней честью?

— Вы преуменьшаете свой вклад в наше общее дело, Ваше Величество, — сказал Дурла.

— Я точно знаю, каков мой вклад, Дурла. Не делай из меня дурака. Это может дорого обойтись тебе. Или Мэриэл уже успела посвятить тебя в тонкости искусства обмана?

Эти слова Лондо явно задели Дурлу за живое.

— Я не вижу необходимости оскорблять Леди Мэриэл, Ваше Величество.

— Поверь мне, Дурла, — убежденно ответил Лондо. — Никто не в силах оскорбить Леди Мэриэл. — Он махнул рукой, показывая, что тема закрыта. — Ну, да ладно. Попросту говоря, они соблюли все мыслимые и немыслимые правила приличия. Они прибыли сюда, чтобы провести переговоры. Так давайте проведем с ними переговоры. Я уверен, что Шеридан выбрал именно этих персон потому, что надеялся сыграть на моих чувствах, заставив вспомнить былую дружбу.

— И... Ему это удалось?

Лондо саркастически хмыкнул.

— Что бы я ни делал и с кем бы я ни дружил, Дурла, я всегда, во всех своих поступках, мыслях и действиях прежде всего помню и думаю об интересах Примы Центавра. И ты это прекрасно знаешь.

Дурла вежливо поклонился.

— Как скажете, Ваше Величество.

— Да, — тихо ответил Лондо, далеко не так уверенно, как ему бы хотелось, — как я скажу...

* * *

Когда они подошли к лестнице при парадном входе во дворец, Г'Кар несколько замешкался. Гарибальди заметил это и повернул назад, заставив гвардейцев, составлявших их эскорт, остановиться. Взяв Г'Кара за руку, Гарибальди спросил:

— Все в порядке?

— Просто... Некоторые неприятные воспоминания, — нехотя ответил Г'Кар. — Странно. Я думал, у меня никогда больше не будет проблем с ними. Но почему-то каждый раз, как только решаешь, что прошлое можно забыть, возникают новые обстоятельства и заставляют нас переосмыслить все, что мы знали раньше. Интересно, не правда ли?

— Да, очень интересно, — согласился Гарибальди. Казалось бы, они говорили об абстрактных вещах, но, судя по встревоженному выражению лица Гарибальди, он так не считал. — Может, нам лучше задержаться здесь?..

Г'Кар решительно тряхнул головой.

— Нет, со мной все в порядке. Не волнуйтесь. Учитывая, какие испытания мне довелось пережить, мне кажется, я смогу преодолеть некоторую неприятную ностальгию и пройти эту лестницу.

Г'Кар глубоко вздохнул, и несколько мгновений спустя они вошли во дворец.

В соответствии с протоколом, несколько министров стояли при входе в ожидании встречи с ними. Г'Кар безуспешно пытался заметить в их строю хоть одно знакомое лицо. Никого... за единственным исключением. Он задержался на мгновение, всматриваясь в это лицо...

— Мы знакомы, сэр?

— Пожалуй, скорее, нет, сэр. Я Министр Дурла, — ответил центаврианин. Видимо, именно он возглавлял делегацию, поскольку взял на себя труд представить прибывшим всех остальных министров и канцлеров. — Император считает своим долгом как можно скорее встретиться с вами, — сказал Дурла, завершив церемонию приветствия. — Прошу вас, сюда, пожалуйста.

Они проследовали вслед за эскортом по длинным дворцовым переходам, и Г'Кар не мог не отметить, как настороженно смотрят на них гвардейцы, стоя на своих постах. Хотя нет, не на них... на него. Они смотрели только на него. Г'Кар даже начал подозревать, уж не рассчитывал ли Шеридан, включив его в состав делегации, что своим присутствием он просто создаст прикрытие для всех остальных, отвлекая именно на себя все внимание центавриан. Все будут так увлечены слежкой за ним, что вряд ли смогут столь же пристально наблюдать еще и за Гарибальди с Велчем.

Они шли, и в тишине раздавался лишь стук шагов, пока, наконец, Валлко, которого Дурла представил как Министра Духовности, не обратился вдруг к Г'Кару:

— Я так понимаю, что на вашей родной планете вас почитают едва ли не пророком.

— Я слышал об этом, — согласился Г'Кар. — По правде говоря, не могу сказать, что мне нравится этот статус. К счастью, мне кажется, я сумел убедить свой народ относиться ко мне более реалистично.

— А именно?

— Как к советнику. Как к поборнику сдержанности и... не побоюсь сказать, как к мудрецу. Но я ни в коем случае не желаю, чтобы меня почитали в качестве бога, или даже просто религиозного лидера. Я более чем доволен тем, что в роли лидеров выступают другие, а я просто стою рядом и либо аплодирую, чтобы поддержать их решимость, либо делаю, что могу, чтобы направить их усилия в нужное русло.

— Сдержанность, — вступил в разговор еще один Министр, который Г'Кару был представлен как Лионэ. Похоже, ухватившись за первую фразу, он не услышал больше ничего из того, что изрек Г'Кар в дальнейшем. — Как странно слышать это из уст Нарна. Вас считают очень воинственной расой, которая слово <сдержанность> почитает чуть ли не как ругательство.