Дорогами мостов

К половине бункера Тор и Сверчок вымотались. Механик едва не падал, но и здоровяк-негр заметно устал. Грузить дальше можно было только после длительного отдыха, да только на борту не было еды, а от дыма уже невыносимо болела голова. Лучше стартовать с тем топливом, что уже загрузили.

Сверчок махнул рукой.

— Все, шабаш! Уходим.

— Нам хватит?

— Не знаю. — пожал плечами Сверчок. — Но сможем куда-нибудь добраться, мне кажется. Если верить истории, Цитадели не ставили слишком далеко от берега. Думаю, доберемся. Иначе можем скончаться тут от дыма.

Внезапно, словно подгоняя людей, вокруг забурлила вода. Побросав лопаты в люк, Тор и Сверчок закрыли его за собой. Внизу их встретила побледневшая Тая.

— Бог рассердился!

Сверчок ринулся за пульт, Тор нырнул в кочегарку. Разозлился бог или нет, но стало понятно, что надо срочно покидать этот причал. Обратно механик двигался гораздо уверенней. Путь занял всего несколько минут. Едва они вышли в океан, как вокруг них началось интенсивное бурление. Казалось, будто кто-то кипятит воду в чайнике.

Сверчок отвел дирижабль подальше и опустился к самому дну. Но это слабо помогло. Пузыри, похоже, вырывались из под громадной "ноги". Их становилось все больше и больше. "Странника" сильно качнуло, Тор громко выругался. Но механики не заметил этого. За иллюминатором вода стала молочно-белой и потеряла непрозрачность. А когда все восстановилось, то ... цитадели на месте не оказалось. Она словно испарилась!

Сверчок развернулся, но вокруг не было ни единого намека на гигантское сооружение. Он включил курсограф и принялся двигаться по расширяющейся спирали. Только сделав четвертый круг, механик снова обнаружил "Астрею". Но едва он остановил дирижабль, как вокруг снова начинало бурлить. Похоже, цитадель передвигалась и люди не имели к этому никакого отношения. Наверное, какие-то неведомые часы заставляли включаться механизмы движения. И так она делала это много лет, пугая своими сотрясениям невежественный экипаж. Давным-давно ее "научили" менять местоположение, чтобы скрываться от врага. Машина не понимала, что ее действия бессмысленны, что врага давно не существует. Что она защищает берег, которому никто не угрожает, защищает людей. Но ирония в том, что люди внутри "Астреи" даже не знал, что есть какой-то другой мир, а только такие же цитадели, только вражеские.

Недавние враги — Тор и Тая обнялись и дрожали, глядя в иллюминатор. Они, конечно, не подружились, просто одинаково боялись мести их "бога", не понимая, что это просто работали механизмы. Им вдвоем было не так страшно. Сверчку же очень хотелось еще раз посмотреть, как огромная махина перемещается, но взглянув на испуганных людей, он развернул дирижабль и стал увеличивать скорость.

Да, "Астрея" осталась за кормой, в прошлом. Но теперь к ней можно вернуться в любое время. Отныне известно, как найти цитадели. И почему никто раньше не догадался, что плохая погода в каком-либо месте — не всегда каприз природы? Сверчок поднял дирижабль на поверхность и дал полный ход, стараясь вырваться из области искусственной непогоды. Когда в иллюминатор ударил луч солнца, он остановил судно. И Тор, и Тая зажмурились. Этот свет был для них слишком ярок и необычен.

— Я пойду сейчас наверх, а вы старайтесь привыкнуть. — тихо проговорил Сверчок.

— Что это? — одними губами прошептала Тая.

— Это называется солнце.

— Да, я помню легенду.

— Это самая, что ни на есть, явь. Постарайтесь быстрее привыкнуть, хорошо?

— Да...

Он выбрался наружу. После "Астреи", окружающий мир выглядел прекрасным как никогда. Волны плавно качали диск "Странника". Свежий ветер казался старым другом, с которым давно не виделись, и теперь этот неугомонный бродяга нетерпеливо дергал человека за одежду, чтобы поскорее услышать рассказ о чудесных странствиях. Солнце отражалось тысячей бликов, заставляя жмуриться.

Темная поверхность дирижабля быстро нагревалась. Стянув с себя одежду, Сверчок лег и зажмурился. Конечно, надо было позвать товарищей, но шевелиться не хотелось. К тому же, сейчас это место идеально подходило только для одного. С солнцем и ветром понемногу возвращалась радость, оставляя все страшное там, за серой пеленой вечного дождя.

Времени прошло довольно много, прежде чем Сверчок заставил себя спуститься в недра дирижабля. Тая и Тор внимательно смотрели на него. Даже, скорее, вопросительно.

— Пойдемте на улицу. Туда, наверх. — предложил механик.

Он не ожидал последовавшей реакции. Тор, едва увидел в проеме голубое небо, сразу направился в кочегарку.

— Я за огнем послежу. — буркнул он не оборачиваясь.

Тая же худо-бедно пересилила себя и, на ощупь перебирая ступени, выбралась наружу. Но оказавшись наверху, она зажмурилась и села рядом с люком, вцепившись в поручень. Сверчку, выбравшемуся следом, пришлось осторожно усадить Таю на обшивку. Девушка тут же уткнулась носом себе в колени и почти не шевелилась. Почти. Парень заметил, что она время от времени на миг приоткрывает глаза. Ей, похоже, было так же плохо, как и Тору.

Сверчок уселся рядом и погладил Таю по голове. Он не мог понять, почему так произошло. Люди должны были радоваться, что покинули угрюмый мир цитадели, а тут...

— Сейчас мы с тобой сориентируемся. Сейчас я принесу все необходимое.

Когда механик изучал механизмы судна, то нашел в одном из шкафов прибор радионавигации. Правда, очень старый и потому громоздкий, гораздо больше, нежели современные модели, но главное — чтобы он засекал маяки.

Втащить здоровенный ящик по лестнице оказалось делом нелегким. Выручила крепкая веревка, обнаруженная рядом. Может быть, это был своеобразный штатный "грузоподъемный механизм", а может и случайность, но с ней дело пошло веселее. Сверчок открыл крышку, достал из держателей в антенну и воткнул ее в соответствующее отверстие. В крышке, помимо антенны, находились компас, бумага и карандаш. Сбоку примостился моток кабеля для подключения. Разъем питания между ступенями лестницы механик приметил давно.

Лампы разогревались медленно. Сверчок принялся ждать. Он то разглядывал море, то смотрел на Таю. Девушка к этому времени уже открыла глаза, но старательно смотрела вниз, словно пересчитывала заклепки на корпусе дирижабля. Парень решил ее не торопить, пусть пока так привыкнет.

Наконец, устройство связи коротко звякнуло, сообщая о готовности, на панели зажглась красная лампа. Лепестки на индикаторе вздрогнули, но больше не трепыхались, только светилась яркая ниточка на зеленом фоне. Сверчок принялся осторожно поворачивать кольцо на верхушке антенны, подолгу задерживаясь в тех положениях, где изумрудные крылышки начинали трепетать. Но лишь повернув антенну градусов на 90, Сверчок засек сигнал, а не помеху: серии мощных всплесков чередовались с длинными паузами. Каждый маяк имел свой "голос". Длительность сигналов и промежутки между ними могли немало рассказать сведущему в этом деле человеку. Были и таблицы. Любой опытный матрос мог подсказать хотя бы то, на каком континенте установлено устройство. Но Сверчок такой опыт еще приобрести не успел. Ему было достаточно и того, что он узнал где берег. Тщательно "прицелившись" через антенну, механик засек направление с помощью компаса. Жаль карты нет. Без нее придется не раз вылезать сюда, чтобы сверить курс, а то еще и вытаскивать агрегат для точной корректировки. Но иначе никак.

Дирижабль весьма активно подъедал топливо и надолго их запаса не хватило бы. Но во время последней коррекции, Сверчок заметил на горизонте черную полосу берега и направил машину туда. До маяка всяко не дотянуть, похоже, хоть сигнал и стал довольно мощным. Рисковать ради поисков источника сигнала точно не стоило, раз суша уже есть. Угля-то осталось всего ничего — добраться бы до берега...

Когда подбрасывать стало нечего, Сверчок усадил вернувшегося из кочегарки Тора за штурвал, а сам встал на последней ступеньке, вглядываясь в неведомую сушу и отдавая команды. Того давления, что оставалось в котле, в принципе, должно было хватить до высадки, но внезапно течение стало разгонять судно. А это уже грозило катастрофой.

Пришлось спуститься и врубить реверс, притормаживая машину небольшими оборотами. Машину стало болтать. Держась за поручень, Сверчок заметил, что Тор с трудом удерживал рвущийся из рук штурвал, заставляя "Странника" идти правильным курсом. Осталось совсем немного, скорость быстро убывала, но, к сожалению, вместе с давлением. Ни о каких маневрах, понятно, теперь уже и речи не могло идти, осталось только причалить как есть. Точнее, выброситься на берег, используя остатки энергии и инерцию машины. Но чем ближе становилась прибрежная полоса, тем сильнее начинал беспокоиться механик. Белая пена впереди — наверняка буруны над камнями.

Соскользув вниз, Сверчок дал на реверсе максимально возможные обороты. "Старнник" задрожал, оттормаживаясь. Тор бросило грудью на штурвал, Тая упала. В люк хлынула вода, заливая пол. Механик высунулся из люка и увидел, что камни совсем близко. Хорошо хоть скорость...

Противно завыла сирена, возвещая о критическом падении давления пара. Двигатель остановился. Неуправляемый "Странник", подгоняемый волнами, двигался прямо на пенную полосу. Звук ревущей воды становился мощнее, оставалось совсем немного времени до столкновения.

Сверчок крикнул вниз.

— Выбирайтесь наверх, быстро! Иначе вас затопит, как крыс.

Тая выбралась первой и уселась рядом с люком, держась за поручень. Она все еще не смотрела по сторонам, но явно чувствовала себя снаружи уверенней. С Тором пришлось повозиться. Он кое-как поднялся до верха, а затем выполз из люка. Девушка взяла его за руку, помогая отползти. А через миг произошло столкновение. Всех троих буквально стряхнуло с обшивки — аппарат наткнулся на камни. Что было дальше, механик не запомнил.

Стены серого цвета с облупленной краской, решетка на двери. Сверчок мог смотреть только одним глазом. На втором что-то лежало. Место напоминало тюремную камеру "Астреи". Мысли тяжко ворочались, неохотно отделяя бред от реальности. "Странник"... Они дошли до камней... Вряд ли цитадель гналась за ними, ей это не по силам. И еще эта раздражающая ерундовина на глазу. Сверчок попытался снять надоедливую помеху, но рука оказалась привязана. Голову повернуть не удалось, но скосив глаз парень обнаружил ремешок. Еще он заметил какую-то металлическую блестящую конструкцию, на которой кверху дном висела бутылка. К руке от нее тянулась трубка. Устройство похоже на капельницу. А если так, то выходит, это больница? Но почему такая обшарпанная?

Тяжело лязгнул металл, открылась дверь. В помещение шагнул человек в какой-то коричневой форме. Посмотрел на бутылку, а потом на Сверчка. Механик моргнул, человек тоже моргнул, словно отвечая, постоял немного, а потом развернулся и побежал, словно за ним гнались черти. Через минуту в помещение вошел какой-то дородный господин в белом халате. Наверное, врач. Он деловито проверил трубку, вытер платком лысину и уселся на край койки.

— Так-с! Очнулся, голубь? Как состояние?

Губы слушались плохо, но Сверчок постарался ответить как можно четче.

— Хорошо!

— Ну, до хорошего далеко, безусловно, а вот то, что очнулся — уже неплохо.

— Глаз...

— А-а-а! Придется тебе пока одним глазом смотреть на мир. — врач огляделся. — Хотя для этого места тебе и одного много. Ладно, будем считать, что ты теперь живой. Будем?

Лысый довольно улыбнулся. Сверчок попытался улыбнуться в ответ, но в районе уха что-то заныло и он ответил.

— Да!

— Вот так и держись. Тогда быстро тебя на ноги поставим, Светослав Матвеевич.

— Спасибо!

Доктор встал, поправил халат, взглянул на капельницу и кивнул каким-то своим мыслям. Затем снова улыбнулся.

— Давай, отдыхай и набирайся сил. Пригодятся.

Сверчок устало закрыл глаз. Что сил надо набраться, это он абсолютно прав. Даже коротенький разговор — да и не разговор, если так уж — совершенно вымотал. Потом, когда снова появятся эти самые силы, он выяснит про Тора и про Таю. И что там со "Странником" приключилось. И что тут за континент вообще! Вот, кстати, это надо бы в первую очередь прояснить. Врач придет и можно будет... Незаметно для себя, парень заснул.

Дни тянулись медленно. Приходили и уходили медсестры и какие-то угрюмые типы в своеобразной униформе. Заглядывал доктор, но как не старался Сверчок, разговорить на его не получалось. То есть, на общие и отвлеченные темы еще как-то, а вот когда начиналась конкретика — врач замолкал.

Менялись капельницы, бинты, гипс сняли, но дверь с решеткой оставалась закрытой. Нынешнее выздоровление совсем не походило на то, как все было на Острове. От сырых стен несло гнилым железом, окон не было вообще, а из удобств — торчащий из стены кран. Он же слив для туалета. А если натянуть на кран старый шланг, висевший на стене, то можно было помыться. Правда вода, и горячая, и холодная, была в достатке. Жаль только, ребристый и какой-то осклизлый слой на полу делал процедуру неприятной. Сверчок окончательно уверился в мысли, что он в тюремной больнице. Знать бы только, где эта тюрьма находится. В каком полушарии?

Однажды дверь открылась и внутрь словно бы вкатился толстяк. Очки — "велосипед" и покрытая бисеринками пота лысина выделялись на фоне песочного цвет униформы. В пухлой руке вошедший держал пухлую картонную папку. Человек не только не поздоровался, он даже словно бы и не заметил механика. Просто стоял и нетерпеливо притоптывал, пока люди в такой же, песочного цвета, одежде затаскивали стул и небольшой стол. Последний вошедший принес настольную лампу с зеленым стеклянным абажуром и протянул откуда-то провод для нее. Человек уселся на жалко скрипнувший стул, зажег свет. Удивительней всего, что в камере стало гораздо уютней. Зеленый свет от стеклянного купола придавал месту обжитой вид.

— Так. — сидевший строго взглянул на Сверчка, подвинул ближе к себе папку и открыл ее. — Будем теперь выяснять, кто вы такой. Представьтесь.

— Здравствуйте! — кивнул Сверчок, стараясь быть максимально вежливым с этим человеком. Он, вроде, какое-то официальное лицо, а с чиновниками надо либо не встречаться, либо вести себя корректно. Эта категория людей почему-то считает себя привилегированным классом, хотя большая их часть не умеет ничего, кроме как перекладывать бумажки.

Но даже попытка поздороваться, привела человека в дурное расположение духа.

— Ну, здравствуйте, здравствуйте. — раздраженно ответил человек, достал платок, промакнул им лоб и убрал обратно в карман. — Представьтесь. Фамилия, имя, отчество назовите, пожалуйста.

Пошла тягомотина. Человека почему-то очень интересовали анкетные данные. Сверчок терпеливо отвечал, но допрашивающий не записывал, а только кивал, внимательно сверяя ответы с бумагой.

— Так, хорошо. В досье указано, что вы механик с "Аиста". — человек вынул из недр папки сделанный американским полицейским документ и показал пластинку Сверчку. — Как вы объясните вот это?

— Ну, мне помогли матросы с "Голиафа".