— Вот, уже лучше, — подмигнула она. — А то ходила, будто...
"Кто-то умер" — закончила Вайс про себя и сморщилась. Будь они прокляты, эти устоявшееся выражения, повторяемые так часто, что теряют свой смысл!
Ее заминка не укрылась от напарницы. Тихонько фыркнув, она дернула ушами, придвинулась ближе... и осторожно положила голову на плечо Вайс, заставив девушку замереть.
— Просто дай мне немного так посидеть, — услышала наследница. — Пять минут, и я буду в порядке.
Какое-то время они молчали. От прижавшейся Куру шло ровное тепло, длинные кроличьи уши замерли совсем рядом с ее лицом. Они пахли шампунем, летним ветром, совсем немного шерстью и почему-то — тертой морковью. С десяток секунд Вайс пыталась сообразить, не расизм ли такие ассоциации, а потом мысленно махнула рукой и расслабилась, прижав напарницу к себе и положив щеку ей на макушку. Ее другу нужна помощь, все остальное может подождать.
— Я могу спросить, почему ты так отреагировала? — тихо спросила наследница, покосившись на Жанну, но та целиком погрузилась в свой Свиток, торопливо что-то листая на экране и напряженно хмурясь. — Мне показалось, что у вас с директором были... напряженные отношения.
— О, я не горюю о его смерти, если ты об этом, — так же тихо ответила Куру. — Я просто в ужасе перед тем, что способно его убить.
— Он просто человек, Куру. Охотник — да, сильный боец — сто раз да, но в его смерти нет ничего невозможного. Никакое мастерство не способно сделать нас неуязвимыми.
— Директор Озпин был кем угодно, но только не человеком. Ты просто не понимаешь...
— Так объясни.
Куру прижалась к ней еще крепче, ухватилась за ее ладонь двумя руками, сжала так, будто это была последняя соломинка, держащая ее на плаву.
— Знаешь, какое Проявление было у Вельвет? — наконец сказала она. — Она могла скопировать другого человека — все его мастерство и боевые навыки: рукопашная, оружие, аурные приемы, использование Праха... абсолютно все, что умел и знал копируемый, оказывалось в ее распоряжении, за исключением разве что Проявления. Она буквально становилась другим человеком на время его действия. Я думаю, ты без труда представишь, насколько опасной она была.
О, Вайс представляла. Лучшие воины мира, каждый — со своим стилем, оружием, навыками, собранные в одном человеке... Только что она сказала напарнице, что непобедимых не существует, но Вельвет... Вельвет, пожалуй, была ближе всех к этому определению. Вот только... что за личность могла породить такую способность? Насколько тотальной была ее неуверенность в себе, сколь ничтожна вера в свои силы?
— Но ты сама сказала — непобедимых не существует. Пришел тот день, когда Вельвет столкнулась с проблемой, перед которой оказались бессильны абсолютно все личности и навыки, которые были в ее коллекции. И тогда она бросила на стол свою последнюю карту, своего джокера, козырной туз — Озпина. Проблема решилась, но... Вельвет пришлось дорого заплатить за это. Ее душа не выдержала личность директора и распалась. Отпечатка Озпина... оттиска того, чем был директор хватило, чтобы эту форму затекла раздавленная, потерявшая стержень и силу душа и... получилась я.
— Куру...
Нет, Вайс, конечно, знала, что произошло что-то очень плохое, что заставило напарницу поменять имя, отдалиться от друзей и заново поступить на первый курс, но даже в самых страшных кошмарах не могла представить такой истории. Не зная, что еще сделать, чтобы поддержать подругу, она прижала напряженную, будто ее целиком скрутила судорога, девушку к себе еще крепче.
— Я рассказала это не для того, чтобы ты меня жалела, Вайс, — сказала Куру противоестественно спокойным тоном, лишенным всяких эмоций — так мог бы говорить робот, — а для того, чтобы ты поняла: когда я говорю, что никто в целом мире не знал директора лучше меня, это не преувеличение. Я была им, в самом буквальном смысле этого слова. Я знаю, на что он способен. Весь Бикон против одного Озпина? Это будет тяжелая победа, и дастся она большой кровью. Я знаю, как он думает, и произойди такое безумие — самый большой урон мы нанесли бы сами себе: он обратил бы студентов против учителей, профессоров против друг друга, расколол бы нас на части, а сам выбивал эти разрозненные группки до той поры, пока не осталось бы никого. Победить его... я была уверена, что в мире нет ничего и никого, что могло бы остановить его. Оказалось, что я ошибалась... и от этого мне страшно, Вайс. Кто бы не сделал это — такой враг способен обратить в пепел все Королевство, если не весь мир.
Ответить ничего Вайс не успела — ее прервал полузадушенный судорожный всхлип, приглушенный ковром стук Свитка, упавшего на пол... Подняв глаза, наследница посмотрела на Жанну — бледную, дрожащую, как осиновый лист. На самом деле, девушка сейчас походила на Куру в тот момент, когда Гудвич сообщила о смерти директора — будто весь мир рухнул, разбился на части и уже никогда не соберется обратно.
Куру пошевелилась в ее руках, осторожно разжала объятья и быстро встала с кровати. Против воли Вайс, несмотря на всю серьезность ситуации, улыбнулась ей в спину — что бы ни чувствовала напарница, какой бы растерянной и испуганной не была, стоило ей понять, что подруге нужна помощь и она моментально отбросила все свои проблемы.
— Что случилось? — тихо спросила фавн, опустившись на колени рядом с девушкой и подбирая с пола Свиток.
Не дождавшись ответа, она опустила взгляд на потухший экран и, еще раз покосившись на сокомадницу, нажала иконку "повторить воспроизведение". Подойдя поближе, Вайс заглянула через плечо фавна...
Ночь, серебристый свет полуразрушенной луны, казавшийся черным какой-то заброшенный склад, — дыра вместо ворот, разбитая бетонная дорога, выбитые стекла... смутно угадывались две фигуры, но снимавший был слишком далеко, чтобы наследница могла разглядеть что-то конкретное, да и качество оставляло желать лучшего. Какое-то время ничего не происходило, а потом... взрыв, потоки огня, ударившие в окна, подсветившие черным фигуры у входа. Снимавший вздрогнул, на пару секунд изображение смазалось, вильнуло в сторону, а когда оператор вновь взял себя в руки, одна из фигур, в черном длиннополом плаще остановила неопрятную груду металла просто подставив под нее длинный, чуть изогнутый клинок. Сверкнула алая вспышка, изображение вновь смазалось... Озаренная сполохами горящего здания фигура склоняется над кем-то, лежащим на земле, протягивает ладонь... Когда рука вспыхнула огнем до локтя, охнула даже Вайс, мгновенно сообразив, почему лежащий задергался всем телом, размахивая руками в попытке оттолкнуть от себя пламя, извивался всем телом, будто пытался отползти в сторону от верной смерти. Экран потух, вновь замигала иконка: "проиграть заново".
Вайс подняла взгляд на Жанну. Девушка за эту минуту даже не пошевелилась — все с тем же выражением парализующего ужаса смотрела на экран, не делая попыток отобрать устройство, смертельно бледная, с дрожащими губами...
— Это ведь он, да?.. — выдохнула Куру с непонятными интонациями.
Прикусив губу, она смотрела на черный экран и казалась отражением Жанны — побледневшая и расстроенная, будто... будто узнала о несчастье, произошедшим с другом.
"Кажется, я одна здесь не понимаю, что происходит" — подумала наследница и открыла было рот, чтобы задать вопрос, но... в этот момент отмерла Жанна.
— Дай мне Свиток, — глухо приказала она, протянув руку.
— Это Дьявол? — все так же тихо, будто надеясь на отрицательный ответ, повторила Куру, не спеша отдавать коммуникатор.
— Дай. Мне. Чертов. Свиток! — прорычала девушка.
Куру посчитала за лучшее выполнить просьбу — Жанна выглядела так, будто сама не могла решить, что делать дальше — хлопнуться в обморок или сломать стену, разрыдаться или начать убивать.
Пока Жанна набирала номер и ждала ответа, Вайс положила руку напарнице на плечо, легонько сжала, привлекая внимание... в ответ на ее вопросительный взгляд фавн покачала головой и тихо ответила: "потом".
С первого раза никто не ответил. Жанна набрала снова... и снова... с каждым разом ее руки тряслись все сильнее и сильнее, — даже по кнопке вызова попадать получалось не с первого раза. Наконец, на том конце взяли трубку... Все, что Вайс смогла понять — голос был женским и по лицу Жанны догадалась — это совсем не то, чего она ожидала.
— Кто ты? — резко спросила Жанна.
Голос ответил... Вайс подавила желание отшатнуться — смирно сидящая на кровати девушка резко вскочила, сжала Свиток так, что стальной (такие выдавали всем студентам) корпус жалобно застонал в тонких пальчиках.
— ДРУГ?! — зарычала девушка. — Да какой ты, к черту, друг, если позволила этому произойти?! Молчишь?! Где он?!
Сорвавшись с места, Жанна бросилась к двери, но, уже взявшись за ручку, замерла.
— Что значит: "не мое дело"?! Да я всем ему обязана! Послушай, ты...
Ее голос сорвался, узкие плечики вздрогнули, но Жанна не позволила этому остановить себя. Уже через секунду она продолжила, хрипло, напряженно, совсем другим голосом:
— Я должна увидеть его и убедится, что он жив и ему оказали всю возможную помощь. Меня не волнует, согласна ты с этим или нет. Или ты сейчас говоришь мне, где я могу его найти, или я иду к учителям и раскрываю его имя. Уверена, Гудвич найдет его и обеспечит медицинскую помощь и охрану.
Вайс поймала себя на мысли, что у ее сокомандницы раздвоение личности — представить мягкую, немного наивную и добрую Жанну в таком гневе было выше ее сил. Даже когда грубиян доводил ее до белого каления своими насмешками, она злилась, но как-то беспомощно-мягко, не всерьез.
— Ну?! — рыкнула Жанна, не дождавшись ответа.
Куру вывернулась из-под руки напарницы, встала на ноги и решительно зашагала к двери.
— Так я и думала, — уже намного спокойнее продолжила Жанна. — Я скоро буду.
— Дай мне трубку, Жанна, — попросила фавн, оказавшись рядом.
Блондинка вздрогнула, будто только сейчас вспомнила, что у ее криков были свидетели. Резко обернувшись, она собралась было что-то сказать, но споткнулась, взглянув лидеру своей команды в глаза. Куру стояла к Вайс спиной, но наследница без труда представила этот спокойный и твердый взгляд карих глаз, которым фавн заставляла замолчать даже грубияна, когда тот особенно расходился.
— Это ведь Кошка, так? — продолжила Куру.
Жанна вздрогнула и по расширившимся в ужасе глазам Вайс догадалась, что напарница попала в точку. Что до самой Вайс... холодок, пробежавший по коже, напомнил ей, что в городе была одна Кошка, от которой наследнице SDC стоило бы держаться подальше. Винтер заставила ее заучить наизусть все, что было известно о верхушке Белого Клыка в Королевстве, прежде, чем отпустить ее в Вейл.
"Да нет, это не может быть она..."
Откуда Жанна и Куру могут знать одну из этих сумасшедших маньяков?..
— За эти полтора года у Дьявола набралось много должников, — тихо сказала Куру. — Я — одна из них. Дай мне поговорить с ней, Жанна, мы знакомы.
Как-то мгновенно растеряв весь запал, девушка покорно протянула Свиток.
— Кошка? — сухо спросила фавн, поднеся телефон к уху. — Это... Вельвет, я в одной команде с Жанной. Ей сейчас нельзя оставаться одной — она точно сделает что-нибудь глупое. Я приду с ней. Не беспокойся, я не буду пытаться узнать, кто он — пусть в комнату или где вы там заходит одна Жанна, я просто хочу приглядеть за ней. ...Хорошо, спасибо. И до встречи.
Опустив Свиток, Куру вздохнула, дернула ушами и:
— Собирайся, — приказала она. — Возьми куртку, не забудь оружие, захвати денег, на всякий случай — мало ли какие лекарства надо купить. Встречаемся через полчаса на пристани.
Жанна быстро кивнула и тут же юркнула за дверь. Развернувшись к напарнице, Куру мгновение молчала, испытующе глядя на Вайс...
— Я пойду с вами, — нахмурилась наследница.
— Вайс, послушай меня... — медленно начала Куру, нервно дернув ушами. Казалось, напарница с трудом подбирала правильные слова. — Тебе не стоит идти с нами по многим причинам... и у меня нет времени объяснять их все — Жанна откусит мне ухо, если я буду ее задерживать. Пожалуйста, просто поверь мне на слово — нам лучше идти вдвоем. Это не моя тайна, я не могу разглашать ее и ставить под угрозу личность этих людей — Вельвет им очень обязана, а ее долги — это и мои долги.
— Каких людей, Куру? — нахмурилась Вайс, пытаясь отмахнуться от черного подозрения, медленно расцветающего внутри. "Она назвала ее Кошкой..."
— Я не могу сказать. Я обещала быть с тобой честной, но это не мой секрет, — напарница горько улыбнулась и, отвернувшись, взялась за ручку двери. — Но, пока нас не будет, поищи "Дьявол Черного моря" в сети. Мы вернемся до отбоя, если вдруг задержимся — я позвоню.
Оставшись одна, наследница какое-то время просто стояла посреди комнаты, разрываясь между обидой, подозрениями и тревогой. Наконец, она опустилась на кровать Жанны и спрятала лицо в ладонях.
— Это должен был быть самый лучший день, — простонала она. — Самый лучший...
Кровь пахнет железом. Она пахнет болью, и отчаянием, и страхом. От этого запаха у нее першило в горле, уши растерянно прижимались к волосам — чисто инстинктивная реакция. Фавн-наследие кролика... стать воином можно только вопреки ему, и никогда — благодаря.
Куру ничего не сказала мрачной Жанне, стрелой взлетевшей по лестнице, не дожидаясь лифта, который все равно был сломан: вряд ли она успела заметить тонкую дорожку красных капель в тусклом свете двух пыльных лампочек на лестничных площадках. О своем молчании она пожалела очень быстро — освещение в длинном коридоре доходного дома было куда лучше, чем на лестнице, и девушка моментально заметила кровавый след, ведущий к дальней двери, испачканную алым дверную ручку. Мгновение девушка зачарованно смотрела на ручку, протянув руку, провела чуть дрожащим пальцем по засохшему кровавому следу... и тряхнув волосами, решительно постучала.
Куру встала чуть сбоку, внимательно оглядела коридор — пусто и тихо. Оно и понятно: будний день, дети в школе, взрослые или на работе, или отсыпаются после смен, но кому когда вредила осторожность? Впрочем, даже объявись свидетель, вряд ли это бы что-то изменило: подумаешь, кровь. След тонкий, лишь отдельные капли — уже вечером его затопчут ботинками, размажут по полу, а ночью молчаливая уборщица, ютящаяся в каморке на первом этаже рядом с мусоропроводом, равнодушно смоет все следы, вряд ли даже обратив на это внимание. Это Черное море, здесь беспокоиться начинают не от вида крови, а когда ее набирается целая лужа.
Тем не менее, если кто-то увидит их здесь, фавн предпочла бы запомнить — кто.
Дверь резко распахнулась, позволив разглядеть гибкую женскую фигуру, и ничего кроме — свет не горел, окна наверняка занавешены плотной тканью, глубокий капюшон и черная маска надежно скрывали лицо. Жанна открыла рот, явно собираясь с порога начать задавать вопросы, но осеклась, когда в кончик носа уперлось черное дуло. Куру хмыкнула, но с места не сдвинулась — прекрасно видела, что пистолет даже не взведен и указательный палец отнюдь не на спусковом крючке. Еще и на предохранителе наверняка...
