Чужими глазами

— Да зачем тебе это? Все равно ведь Костик скоро вырастет и сам все смыслить будет...

— Вот именно. И когда мальчик вырастет, он получит единое королевство, а не полсотни маленьких суверенных герцогств.

Ира в ответ посмотрела на него как-то совсем уж непонимающе — видимо, понятие 'аллегория' было для нее чересчур.

— И вообще, в последнее время ты какая-то на себя не похожая стала, — продолжила она. — Говоришь непонятно, кричишь много, ругаешься, краситься перестала, одеваешься как мальчишка...

Девочка даже представить себе не могла, насколько в этот момент была близка к истине. А вот Дэл, похолодев, затаил дыхание. Нет, ну не может же быть, что это вот трепетное создание с ветром в голове сейчас его раскусит, правда?

— ...Может, тебе в отпуск съездить? — между тем завершила мысль Ира, заставив его высочество нервно передернуть плечами, отгоняя наваждение. Нет, ну конечно же нет. Как он вообще мог подумать?..

— Ты бы еще к лекарю сходить предложила, — хмыкнул он. — Уж там меня непременно научат говорить тихо, спокойно и понятно.

— Между прочим, зря ты так скептически к этому относишься, — убежденно заявила Ирочка в ответ, между делом доставая из ящика стола зеркальце и салфетку и принимаясь стирать с лица темные разводы. — Хороший психолог почти любую проблему может решить.

— Мою — не решит, — поморщившись, отмахнулся от нее Дэалан, чью проблему должен был решать не психолог, а опытный телепортер.

Конечно же, о визите к профессиональному мозгоправу не могло быть речи по уйме разнообразных причин. Даже если бы он мог как-то справиться с накатившей на Дэалана агрессией (что сомнительно), попутно он скорее всего обратил бы внимание на несоответствие Юлиных формы и содержания: насчет своей способности убедительно изобразить девчонку, которую никогда не знал, Дэл не обольщался, прекрасно понимая, что весь его маскарад держится только на том, что местные не верят в магию и переселение душ. Да и Юле визит к психологу очков не добавит — как бы не воспользовались им некоторые отдельные личности для того, чтобы потихньку объявить девочку спятившей и запереть в лечебнице.

К слову, именно об этом Константин беспокоился в день знакомства с Дэаланом. Вряд ли не злобный по натуре малолетка сам додумался до таких гадостей. Вероятно, чего-то в этом духе ожидала и Юля. А может, уже даже какие-то поползновения в этом направлении имели место...

— Так ты же даже попробовать не хочешь! — между тем возмущенно пропищала Ирочка. — А нервишки-то не казенные. Вот станешь неврастеничкой — кто тебя замуж возьмет?

От такого поворота Дэалан на секунду опешил: никаких 'замуж' в его жизненных планах на ближайшую вечность не значилось. Но в следующее мгновение запоздало сообразил, что Ира рассуждает не про него, которого никто совершенно точно не возьмет замуж, даже если приставить этому 'никому' нож к горлу, а про Юлю. И уж ей-то как раз беспокоиться не о чем.

— Да кто угодно возьмет, — фыркнул он. — Богатая неврастеничка — мечта афериста. Напротив, как бы не передрались кавалеры за такое счастье.

Пару сотен лет назад в человечкской Гаттаре поимела место знатная заваруха вокруг одной маленькой принцессы. Девчонке не повезло остаться единственной внучкой пожилого короля, последней в роду. И за право сделаться при ней консортом, а в перспективе отцом наследника, велись такие баталии, что все магические турниры кажутся жалким фейерверком. Девочку, к слову, в конечном итоге притравили, а династию после недолгой гражданской войны сменили.

— Все равно тебе надо меньше нервничать, — упрямо продолжала учить Дэалана жить Ира, припечатав сентенцию воистину убойным аргументом: — от этого цвет лица портится. Все стерла, или еще что-то осталось?

При этом она недвусмысленно наклонилась вперед, во-первых, предлагая его высочеству осмотреть ее мордашку на предмет остатков туши (судя по цвету лица, она ни о чем в своей жизни не переживала), а во-вторых, предоставляя возможность подробно обозреть глубокий вырез светло-бежевого платья и на глаз оценить его содержимое, весьма, кстати, недурное. В другой ситуации принц решил бы, что его соблазняют, и даже, возможно, соблазнился бы на полчасика, а то и на вечерок-другой. Но Ира, конечно, ничего такого в виду не имела.

— Все хорошо, — заверил он, присмотревшись к личику (симпатичному, кстати, хотя и крупноватому) внимательнее. — Так что, не будешь больше дуться?

— А ты больше орать не будешь? — ответила вопросом на вопрос нахалка.

— Постараюсь держать себя в руках, — уклончиво пообещал Дэалан, не готовый совсем отказаться от столь действенного метода воспитательного воздействия.

Добившись запланированного итога, его высочество испытал некоторое облегчение: все-таки утешительные беседы с истеричными барышнями — совершенно не его стезя, так что стопроцентной уверенности в успехе у него не было до самого конца.

Насколько Дэл разбирался в мирных переговорах (а он в них разбирался), сейчас следовало закрепить полученный результат каким-нибудь широким жестом, или на худой конец пышным банкетом с закусками и выпивкой. И упаси тебя небо на этом банкете заикнуться о причине едва решенного конфликта!

Устраивать в приемной гульбище с песнопениями он, конечно, не стал, но на Ирочкиной территории задержался, несмотря на почти непреодолимое желание сбежать в Юлин кабинет, забаррикадировать дверь и что-нибудь там разбить. Даже, в качестве того самого жеста доброй воли, собственноручно заварил обнаружившийся на специальной полочке возле кофеварки чай.

Обычный, рассыпчатый чай! Вкусно пахнущий! Не в пакетике! Здесь!!! Убиться можно! Он-то уже решил, что в этом мире такой роскоши не водится...

Завести с Ирой беседу оказалось проще простого, всего-то и нужно было, кивнув на переброшенный через спинку кресла кардиган, похвалить 'симпатичную кофточку'.

Но вот дальше...

Уже через пять минут его высочество почуял подвох, а еще через десять люто пожалел о своей мягкотелости и трижды проклял минуту, когда ему стукнуло в голову поиграть в хорошего мальчика. Придумал тоже — идти извиняться! Зачем? Успокоиться и взять себя в руки можно было и без этого. А Ира повыла бы еще часик и замолкла. А теперь-то как ее заткнуть?!

Почувствовав себя уверенно и заполучив аудиторию, Ирочка сделалась воистину монструозна. Договорив про кофточку (ни за что не бери в Айси-Спайси, там синтетика, от нее все чешется! Я специально заказывала, чтобы вручную вязали! Могу дать телефончик!), воодушевившаяся секретарша перекинулась на платьице, а с него и на свои глубоко личные переживания, которые, по ее мнению, следовало донести до максимального количества слушателей.

Дэл, старательно борющийся с чрезмерной раздражительностью, был терпелив, как исповедник, хотя не отказал себе в радости хотя бы мысленно распланировать ее убийство с особым цинизмом. Он честно слушал, как Ира сначала целых полдня худела, потом еще час болела, а потом заблудилась по дороге в юротдел, отчего, собственно, бумаги и остались не переданными... И блудила она там до тех пор, пока какие-то добрые люди ее не вывели к лифту.

Рассказывала девчонка подробно, обстоятельно, то и дело отвлекаясь на посторонние детали, типа заклинившей кнопки звонка и новой сумочки Веры Степановны, которую она имела радость осязать не далее как сегодня утром.

К счастью, Ире не нужно было, чтобы ее кто-то всерьез слушал. Достаточно было сидеть на столешнице, покачивая ногой, время от времени кивать и не храпеть. А уж развлечь себя разговором на любимую тему она прекрасно могла и своими силами. А ее жертве оставалось либо защищаться, либо спасаться бегством, либо расслабиться и стараться получить удвольствие или хотя бы не повернуться рассудком. Так что, пока секретарша упоенно пересказывала все тревоги, посетившие ее с прошлого понедельника и по сегодня, Дэалан переточил все обнаружившиеся в ящиках ее стола карандаши (их там нашлось несколько десятков, причем самых неожиданных цветов), разложил за нее папки в нужном порядке и собрал рассыпанные скрепки.

— ...я там ТАКИЕ трусики присмотрела!! Гляди! — под нос ему сунулась какая-то золотистая тряпочка на резиночках. С такого близкого расстояния толком ее рассмотреть было нельзя, разве что обнюхать, но обратить Ирочкино внимание на это досадное упущение Дэл не успел — трусики уже исчезли в белоснежной сумочке.

— ...а Вова мне...

— ...а я ему...

Посидев еще немного и прослушав некоторое количество интимных подробностей Ириной личной жизни, Дэл аккуратно вытащил из-под ее локтя позабытую опись и свежезаточенными карандашами изобразил на обратной ее стороне бьющуюся на разгорающемся костре ведьму — именно о них был сюжет 'кинца', поставленного вчера Константином 'для общего развития' (щас тебе покажу, что у нас с такими как ты делали!). Светловолосая ведьма была до неприличия похожа на Ирочку, даже в лице, пусть и весьма схематичном, что-то общее прослеживалось.

Настоящая же ве... в смысле девушка, наконец заметив, чем занята 'подружка', на секунду угомонилась, и с восторженным интересом вцепилась на Дэаланово творчество:

— Ой! А это я? — простодушно вопросила она.

— Нет, что ты, у тебя волосы длиннее, — неискренне ответствовал Дэл. — Это я так, стресс снимаю.

— Сублимировать агрессию просто необходимо, — напустив на себя умный вид, важно кивнула она. — Пока она не вылилась в девиантное поведение.

Дэл прервал свои художественные экзерсисы и воззрился на Иру таким взглядом, словно при нем только что заговорил утюг, причем сразу стихами.

— Где ты таких слов нахваталась? — вопросил он тем недоуменно-неодобрительным тоном, каким отцы маленьких девочек интересуются у вернувшихся из садика чад, кто научил их непотребной матершине.

— Так в институте, — хлопнула глазищами Ира, будто это что-то само собой разумеющееся. — Нам профессор рассказывал.

— Ах, профессор, — ответил Дэл, делая себе мысленную заметку узнать, что за это институт такой она посещала. — Ну, только если он...

Жизнь ей и рассудок его высочеству спасло то, что Ира, забыв все остальное, все же сумела организовать Юле машину до дома, пристроив к делу кого-то из шоферов Корпорации на корпоративном же автомобиле. И, когда Дэалан уже практически сорвался и рассказал Ире, насколько она невыносима, оный шофер спас положение, позвонив и напомнив, что через пятнадцать минут припаркуется у главного входа.

Так быстро Дэалан не сбегал даже когда где-то кого-то убивали. Наскоро выдав Ире обещанные цэ у под запись (Ира, а диктофон тебе зачем даден? Включи и не порти бумагу) и брякнув напоследок тривиальное: 'Завтра приеду и все проверю!', он прямо-таки пулей вылетел из кабинета, на ходу накидывая куртку.

Но никуда он завтра не пришел и ничего не проверил. Вместо этого ожидаемо, но все равно неожиданно, случилось ЭТО.

Дэалан, будучи взрослым, но не обремененным постоянными отношениями мужчиной, знал, что с женщинами периодически происходит что-то таинственное и неясное, чего не случается с ему подобными. Но в тонкости механизма не вникал, удовлетворяясь уклончивым 'давай не сегодня'. И был бы алиор счастлив в блаженном неведении еще много-много лет, если бы аккуратнее высчитывал параметры аварийного телепорта и не загремел сюда.

Между тем Юля, одолжившая ему свое тело, — хочется верить, что все-таки временно! — была абсолютно здоровой женщиной, со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями, во всей красе явившими себя буквально следующим утром.

В первый момент происшествие шокировало Дэалана до крайности и ввергло в натуральную панику: даже предполагая, что с ним должно случиться нечто странное, он не удосужился выяснить подробнее, что это будет, когда оно произойдет и как с ним нужно будет бороться. Последовавшие несколько часов судорожного изучения матчасти едва не заставили его все-таки стать неврастеником: проблема была столь деликатной и распространенной, что Сеть предпочитала повествовать о ней либо иносказательно, либо наукоемко, причем как правило с упором на всевозможные отклонения, заставляющие волосы на затылке вставать дыбом — предполагалось, что специфику процесса 'без осложнений' читатель знает и без статей и потому интересоваться ими не станет, а вот всяческие ужасы, с которыми надо не в Сеть лезть, а к врачу бежать, прочтет с удовольствием.

На исходе третьего часа, определив название своего недуга (врага надо знать в лицо!) и изучив его поднаготную, алиор немного успокоился. Его ожидала не продолжительная болезнь со страшной смертью в финале, а всего-навсего несколько дней, сопряженных с некоторыми неудобствами, которые нужно просто пережить и забыть, как страшный сон. Более того, статья подсказала, что Дэалану следовало не впадать в истерический транс от ужаса и позора, а, напротив, порадоваться, что это недомогание поимело место быть: если бы Юля на прощание осчастливила его 'киндерсюрпризом', было бы намного хуже.

Вместо этого оказавшаяся весьма практичной девушка оставила ему в наследство воистину промышленный запас спецсредств, с помощью которых можно было хоть как-то бороться с симптомами. Правда, если бы не Константин, их еще долго пришлось бы искать по шкафчикам, но это такая мелочь... особенно если думать о заполошном обыске квартиры как о не сбывшейся, глубоко теоретической вероятности.

Нет, за помощью к ребенку его высочество не обращался — еще чего не хватало! Но, вероятно, он чересчур громко и экспрессивно высказывал миру свои удивление, озадаченность и беспокойство, и Костик обо всем догадался сам. И надо отдать мальчишке должное: сориентировавшись в творящемся бедламе, заветный шкафчик он сдал иномирскому захватчику сразу же, не требуя выкупа и не уточняя, хочет тот пользоваться его содержимым, или нет. И лишь когла Дэл сделался хоть сколько-нибудь пригодным к общению, малолетний злолдей перешел к глумливым комментариям. Правда, это дело ему очень быстро наскучило: все, что Константин имел сказать на злобу дня, поглощенный своим недугом алиор слушал с равнодушием дохлого ежика, чем напрочь отбивал спиногрызу вдохновение.

Единственным, что показалось Дэлу по-настоящему интересным и потому достойным внимания, было то обстоятельство, что он, взрослый дядька, давно не мальчик, и вообще алиор, повидавший жизнь со всех ракурсов, в интимные дамские тайны оказался не посвящен (ну какая женщина, заполучив в свою постель настоящего принца, станет с ним беседовать о таких вещах?). А вот тринадцатилетний пацан все обо всем знает, да еще и советы скабрезные раздает!

Правда, объяснил свою удивительную эрудированность парень изящно и незатейливо:

— В рекламе все видел, там про эти бабские штуки столько всякого показывают, что только тупой не догонит, особенно если сестра в доме есть, — пожал плечами он. — Ее и сейчас в зомбоящике полно, а когда я мелкий был — так вообще, кажется, только рекламу и смотрел.

— И ты смел мне врать, что в этом мире знают, что показывать детям, — проворчал в ответ Дэалан и, захлопнув пестрящий псевдонаучными статьями на медицинские темы ноутбук, не прощаясь, удалился в Юлину комнату, прописав себе строгий постельный режим хотя бы на пару часов.