— Ой, — маленькая женщина прилетела на кухню, — как сяду смотреть этот прилипчивый сериал, никак отойти не могу! Если тебе не трудно, я его одену, а ты сходи. Да не долго! А то ночью и не видно, кто там в кустах с крокодилами прячется!
— Хорошо, кусты и крокодилов будем обходить исключительно на руках и по тротуару!
Вальтер надел куртку и кроссовки, взял под мышку пса.
— Мы скоро придем! Не скучайте! — Помахал он собачей мохнатой лапой, обутой в сапожок. И, не дожидаясь вечно занятого лифта, сбежал вниз по ступеням.
Собакину в дождь тоже гулять не хотелось. Поэтому, сделав дела около подъезда, он с удовольствием позволил взять себя на руки и занести в дом.
Пока хозяйка вытирала Бонечке мокрые ушки, пришел Анатолий Иванович. Поздоровавшись с Вальтером и сказав, что он — молодец, раз остался, старый водитель отправился прямиком на голос собственной жены. Пока она ему пересказывала события дня, Вальтер снова устроился на подоконнике. На этот раз — с альбомом и карандашами. Ему захотелось нарисовать своих недавних знакомых: призраков Сью и Витаса. Интересно, их уже отдали родным для захоронения? А еще ему нужно было прорисовать одно лицо: того Бегичева, который был с ним там, в горах. Он закрыл глаза и представил лицо с блестящими отраженным серебром глазами, легкую загадочную улыбку, танцующую на губах... и начал рисовать. Он настолько увлекся, что даже не слышал, о чем говорили соседи, усевшиеся вместе за столом. Кажется, Анатолий Иванович нахваливал пироги. Но вот они тихо ушли, и в комнате заработал телевизор. А Вальтер все рисовал, стараясь придать глазам то самое выражение, когда человек говорил с Ёно.
Закончил он, когда часы на кухне пропиликали девять раз. Отложив альбом, он вскочил, вспомнив, что не отгладил школьную форму. И, вежливо постучавшись в комнату, он попросил утюг.
— Ой, да посиди, отдохни. Как мальчишка сам погладит рубашку? Не дай Бог, прожжешь! Давай все сюда. Сама сейчас поглажу. Иди пока, поговори с дедом. Его очень заинтересовали твои дорожные приключения!
Вальтер благодарно кивнул. Сложив форму на стул, он ушел в комнату. А Лидия Петровна, включив в сеть утюг, подошла к окну и взяла в руки альбом. На него смотрела улыбчивая девушка с конопушками на носу. Пухлую щечку подпирала рука в полосатом свитере. Лидия Петровна улыбнулась.
— Симпатичная девчушка, — прошептала она, — да только старше нашего мальчика ... — женский глаз был точней оптического прицела, — лет на десять!
Портрет Витаса ее не впечатлил: жидкий конский хвост, вытянутое лицо и татуировки на шее. Однозначно, она не понимала этой дурацкой моды! Зато следующий лист заставил ее остановиться и вглядеться в него внимательней. Сначала, увидев соседа, она разозлилась и хотела перелистнуть альбом. Но... мальчик действительно был талантлив. На Лидию Петровну смотрел вроде сосед... а вроде и нет. Похож. Да, очень похож. Но вот выражение глаз, улыбка, гордая посадка головы.... Такой не станет бегать за Танечкой. Скорее, пройдет, не заметив. Как раз именно таких мужчин, гордых и независимых, не поддающихся обычным слабостям, любят женщины. 'Наверно, это — Володенькина мечта...' — Вздохнула женщина и начала гладить белую рубашку мальчика.
Вальтер и дед Толя во всех подробностях разобрали аварию, возможные ее причины и начали обсуждать очередной указ правительства, как во входную дверь позвонили.
— Сидите! — Лидия Петровна пришла с кухни и, заглянув в комнату, запретила 'своим' мужчинам выходить в коридор. Дверь в него она предусмотрительно закрыла, и только после этого щелкнула входным замком, оставив дверь на цепочке. За ней стоял Бегичев и улыбался.
— Здравствуйте, Лидия Петровна!
— И Вам не хворать.
— А можно я войду? Неудобно через дверь разговаривать!
— Я уже раздета. Неприлично напрашиваться в гости после девяти вечера!
— Я только спросить...
— Да-а?
— А Володи у Вас нет? А то он ушел из дома, и я не знаю, где его искать!
— Так он Вам вроде и не нужен?! — Удивилась Лидия Петровна. — Утром я слышала, направляясь в магазин, как Ваша супруга посоветовала катиться ему к чертовой матери на все четыре стороны.
— Ну что Вы! — Забегали глаза мужчины. — Она такого сказать не могла! У нее очень слабый организм. Бедняжка практически весь день лежит в кровати...
— А вы в ней чужих мужских трусов не находили? Лично я бы обязательно поискала! — Мстительно улыбнулась женщина и захлопнула дверь.
— Я в полицию позвоню! — Крикнул через дверь Бегичев.
— Вот и хорошо! — Снова приоткрыла дверь Лидия Петровна. — А я заявление напишу. И в органы опеки тоже! А они — Вам на работу!
— Тогда мальчику придется вернуться в интернат!
— Там у него хоть будет кровать! — Дверь захлопнулась окончательно и в ней провернулись замки.
— Фу-у! — Выдохнула Лидия Петровна и, открыв дверь в комнату, застала мужа и мальчика, играющих в шахматы. Они подняли головы. — Ничего, играйте! Соседка с третьего этажа за солью приходила!
Когда она вышла, они переглянулись и торжественно пожали друг другу руки.
— Я ж говорил, отобьется!
Вальтер весело рассмеялся.
* * *
Глава тринадцатая. Вовка
* * *
— Вальтер, вставай! — Чья-то рука немилосердно трясла мальчишку за плечо. — Ну вставай же!
— Vade Satanas! — Пробормотал Вовка. Ему перед самым пробуждением приснился рогатый демон, с которым он случайно встретился в прошлой реальности. Тот задумчиво смотрел на парня зелеными глазами, пыхтя в лицо табачным дымом. А потом, когда Вовка почти открыл глаза, сказал:
— Надумаешь поговорить, добро пожаловать к нам. Я к твоим услугам!
Вот тут Вовка вспомнил где-то подслушанную непонятную фразу, озвучил ее и открыл глаза. За окном было темно. Над ним, только в одних пижамных штанах, стоял взлохмаченный Генрих. Свет давал огонь камина. Видно, перед тем, как его будить, принц бросил туда несколько поленьев.
— А у нас что? Вечер или утро? — Хлопая ресницами, спросил Вовка.
— Вставай. Раннее утро. Не хочу тебя пугать, но в городском доме твоего отца случился пожар...
Вовка тут же взвился с кровати пружиной. Не морочась с гребнем, он предоставил укладку волос магии, а сам уже надевал теплые штаны и рубашку.
— Кто-то пострадал?
— Не знаю. Приехал Клаус и просил поторопиться.
— Ваше Высочество! Давайте возьмем с собой гвардейцев! — Вовка смотал длинную косу и воткнул в нее заколки.
— Ты думаешь...
— Я много чего думаю! Кто-то рвется к власти, убирая всех мешающих... или замешанных. Не знаю. В меня вчера пажи Ее Величества бросили огненные бомбочки. Я никак не могу понять, что происходит...
— Одевайся и жди в гостиной. Я сейчас.
И Генрих, хлопнув дверью, ушел к себе.
По ковру с чашечкой свежесваренного кофе ходил задумчивый и непохожий на себя непривычной молчаливостью фон Рейне. Юрген, словно мышь, ковырялся в буфете. Вовке он кофе не предложил.
— Здравствуйте, фон Рейне. Что произошло?
— Я возвращался домой... от дамы. Под утро. Понимаешь, маленький паж, особняки герцогов находятся недалеко от дворца. У каждого — свой парк и хозяйственные постройки. И вот над крышей вашего дома я увидел пламя. Высокое. Сначала я поскакал к гвардейцам, а потом — сразу сюда.
— Спасибо, господин фон Рейне! Я Вам очень признателен, что сообщили...
Вовка, после подслушанного на лестнице разговора, даже и не думал, что с его родными может что-то произойти. Он считал, что неприятности, прежде всего, достанутся ему, но не учел нетерпение или безотлагательность развития событий. Каких, он даже не знал.
Из коридора вышел тепло одетый принц.
— Поехали. — Сухо сказал он, первым выходя из комнаты, даже не взглянув на чашечку кофе, протянутую склоненным Юргеном. Вовка, замешкавшийся с петлями на куртке, вышел последним и заметил злорадную улыбку, промелькнувшую на губах камердинера.
— Ваше Высочество! — Догнал он принца. — Давайте возьмем хоть нескольких гвардейцев!
— Зачем? — Пожал плечами фон Рейне. — На пожаре и так полно народу.
— Но дорога!
— Две улицы и перекресток? — Насмешливо спросил фон Рейне. — Маленький, не бойся, мы тебя в обиду не дадим!
— Спасибо... — Буркнул Вовка, сбегая вслед за герцогским сыном и принцем по пустой служебной лестнице вниз к конюшням.
Дежурный конюх, предупрежденный примчавшимся фон Рейне, уже держал оседланных коней, переступавших изящными ногами в ожидании ранней прогулки. И вот все трое, вскочив в седла, помчались по боковой аллее к укромному выходу из парка, открывающемуся простым ключом, вытащенным из куртки Генрихом.
Серые тучи, быстро несущиеся по небосклону, то и дело закрывали собой звезды. Иногда принимался накрапывать косой осенний дождь. Вовка поежился и надел поверх шапки капюшон своей длинной куртки, закрывающей колени. Фон Рейне скакал первым, за ним, почти рядом, Генрих. Отставая на корпус, замыкал их выезд Вовка. Подняв голову, он смотрел вперед, туда, где должен быть дом герцога Вилтхарского. Но ни дыма, ни зарева там не было. Огонь — ладно, но куда мог деваться запах дыма, если ветер был почти встречный? Да и в любом случае, когда горит у соседей, на ноги вскакивает весь квартал. Даже если дома стоят друг от друга далеко. А тут ни людей, ни гари... Вовкина интуиция завопила об опасности... Хотя, кроме свиста ветра и шелеста капель ничего не было слышно. Он привычно создал щит, догнал Генриха и растянул его на коней и принца. Фон Рейне вырвался вперед, но Вовкиных знаний и навыков на такое расстояние не хватало. Около сплошного забора, огораживающего чей-то парк, росла огромная ива. И они неслись прямо под ее длинные ветви. Тут словно ледяная рука схватила сердце мальчишки. Привстав и наклонившись вбок, он дернул повод коня Его Высочества на себя, одновременно сам забирая вправо. Фон Рейне уже подъезжал к повороту, как вдруг картинка улицы подернулась рябью, словно стоящая вертикально вода.
— Что за...? — Сказал принц, как вдруг его коня начало буквально утаскивать в эту нереальную картинку. Вовка, со другой стороны вцепившись в повод, дергал бедное животное к себе. Конь закричал от боли. Тогда Генрих словно очнулся. Достав из-за пазухи маленький пистолет, он выстрелил в эту картину, одновременно запустив в нее сверкнувшей из-под пальцев ледяной пылью. Коня выпустили, но оттуда вырвалась струя жидкого огня. Растекшись по Вовкиному щиту, она превратилась в простую воду и впиталась в землю между камнями дороги. И тут, словно со всех сторон, раздался низкий гул, от которого захотелось вжаться в землю, закрывая уши руками. Терпеть его совершенно не было сил. Заломило голову. Из Вовкиного носа капнула капля крови, потом — еще одна... Щит, сверкнув сетью голубоватых молний, лопнул. Генрих без сознания лежал на шее своего тяжело дышащего коня. Вовка, превозмогая боль, попытался достать брошенный в пылу схватки повод. Но колеблющийся воздух словно сам надвинулся на принца, поглощая его вместе с падавшей на землю лошадью. И тогда Вовка без раздумий ударил пятками своего скакуна, прыгая внутрь морока вслед за исчезающим Генрихом.
Городская улица пропала. Вокруг них шумел кронами высокий, заросший кустами и заваленный сучьями, лес. Небо слегка посерело, открывая глазам парня поляну, на которой пентаграммой были расставлены толстые свечи, стоявшие на круглых белых табличках с нарисованными рунами. Вовка разглядеть их не мог, да и не разбирался он в этом. Его руки неожиданно оказались связанными за спиной. Сам он сидел, скорчившись на пожухлых иглах у толстого елового ствола. А вот Генрих с закрытыми глазами лежал внутри пентаграммы, раскинув привязанные к кольям руки и ноги. Куртка и рубаха были разорваны, обнажая белую грудь, на которой светящейся в темноте краской тоже были нанесены руны.
— Ох, ни хрена... — Тихо сказал парень и тут же прикрыл рот, увидев двинувшийся к нему сгусток тьмы, который он принял за тень от куста. Тень приблизилась, неожиданно проявив в себе белое страшное лицо с провалами глазниц и рта. Затем уставилась на Вовку мерцающими в них синими бусинами.
— Жертва... — Просипела тень. — Много сил. Много магии... я смогу заново обрести жизнь во плоти...
— А ты кто? — Лязгая от страха зубами, спросил Вовка.
— Для вас — порождение инферно... осколок вечности, стремящийся к жизни...
— Не пойму... демон что ли?
— А-ш-ш... — Тварь сверкнула глазами. — Они тоже вкусные. Насыщают... ненадолго.
— Так ты нас съешь, что ли?
— Можно сказать, что так. — Согласилась тварь. — Заберу энергию. А без нее вы оба — трупы. Простая бездушная органика. Удобрение.
— А как ты нас сюда затащила, вампирша?
— Я — не вздорная полоумная любительница крови, звереныш! Лишь энергии, которую она несет в своем телесном воплощении. Я — великий и могучий...
— Так все-таки как?
— Как? Просто. — Тварь, считавшая себя мужчиной, подула на свечи, и они вспыхнули. Генрих пошевелился, но глаз не открыл. — Он подарил мне портал с условием, что силу девчонки я отдам ему!
Откуда-то выдернутый нож тускло блеснул отраженным рассветным небом.
— А разве не в полнолуние делают такие ритуалы? — Поинтересовался Вовка, заговаривая твари зубы.
— Без разницы. — В пятне света появились желтые когти и снова пропали во тьме.
Значит, девчонка? Будет тебе девчонка. А ведь Вовка на эти дни успел забыть, насколько силен в ангельской ипостаси! Надо всего лишь почувствовать, найти в себе Светозару... Конечно, навести магический свет и предстать перед Королем ангелом — это каждый, ну не каждый маг, но может. А вот сменить человеческое тело на ангельское... Пришлось вспомнить ощущение легкости, кипящей в жилах энергии... Он сам не заметил, как засветился. Мальчишеские черты лица округлились, а разрез глаз увеличился. Стало меняться тело. И вот путы просто истлели и свалились с его рук. Парень... нет, Светозара встала, выталкивая на поляну круг света, в который тут же попал похититель.
Как же он кричал, умоляя скрыть жгущий бесплотную суть огонь, очищающий свет ангельского мира!
— Кто дал тебе портал? — Звучно спросила девушка, тряхнув расплетшимися волосами, окружившими плечи светлым плащом.
— Он! Отпусти-и!
— Кто он?
— Страшный, он страшный! Он мне не сказал...
Черная тень вдруг съежилась и просто растворилась, расплавилась в белом свете... Но свечи пентаграммы горели, поднимая рунические знаки от земли все выше. И вот они закружились вокруг распростертого тела, взметая ветром смерти старые жухлые листья. Светозара смело кинулась в этот круг, разрывая своей силой колдовскую цепь и, одновременно, гася свечи, переворачивая их фитилями вниз. Ветер взвыл. Сила, поднятая на исполнение обряда, искала выход... Девушка подхватила с земли один из двух приготовленных духом фиала. Поведя рукой, она направила туда поток. Энергия с резким свистом втянулась в узкое горлышко, и сама запечатала изнутри крышку.
Светозара облегченно вздохнула и опустила руки. На небе играли, сменяя друг друга, желтые, зеленые и оранжевые полосы рассвета.
— Интересно, где мы? — Произнесла она вслух.
