Замок Оборотня

Проехав через лес, свернула на дорогу, ведущую в горы, и вскоре впереди показался замок. Древний замок оборотня, который, я точно знаю, ждал меня. И стоило мне заехать во двор, как выяснилось, что ожидал меня не только замок.

— И как? — Арида сбежала по ступеням и поспешила ко мне.

— Как что? — осторожно поинтересовалась я, выбираясь из автомобиля.

— Ким, — смотрительница, не позволила мне забрать пакеты с заднего сидения, схватила все сама, — я же волчица, ты постоянно об этом забываешь.

Она даже сумку с учебниками отобрала, и теперь стояла держа пакеты, сумку и вместе с тем гневно взирая на меня.

Вопросительно взирая. И очень нетерпеливо, даже ногой от нетерпения постукивала.

— Арида, я честно не знаю, что ты хочешь услышать, — призналась я, и попыталась забрать сумку.

— Покусаю, — вполне серьезно пригрозила смотрительница, — ты мне больше ничего тяжелого поднимать не будешь. И вообще, — она принюхалась, — зачем тебе капуста?

Потрясенно смотрю на Ариду. Смотрительница резко выдохнула и прорычала:

— Ким, у тебя задержка и сегодня ты определенно была в больнице, медицинским запахом за версту несет. А теперь просто скажи старой лишенной терпения волчице, что тебе сказал ваш человеческий врач. И учти, меня конкретно интересует только одно — да или нет!

Оборотни — невероятный народ.

— Да, — честно призналась я.

— Уйййй! — взвыла Арида и запрыгала на месте, едва не растеряв всю поклажу.

Угомонилась, только когда капуста едва не вывалилась из пакета, и тут же снова спросила:

— А кочан зачем?

Обреченно вздохнув, я направилась в дом. Пытаться забрать что-то у Ариды, было бы глупо — какой смысл, если ей ничего не стоит поднять мой автомобиль, чтобы подмести под ним. Она так и подметает, на одной руке машина, вторая метлой орудует.

— Ким, — смотрительница не отставала, — так все же зачем тебе капуста? Хочется чего-то особенного, да? Просто скажи, я могу овощное рагу сделать, или просто салат нашинковать?

— Не надо ее резать! — воскликнула я. — Капуста нужна для дела.

— Какого? — изумилась Арида. — Ким, предупреждаю сразу — с сегодняшнего дня ты ничего больше по дому не делаешь, вообще.Хватает того, что ты учишься. А это тяжело. — И вдруг с надеждой, — Кимми, и этот твой университет...

Я остановилась на входе в дом, повернулась и молча посмотрела на Ариду.

— Альфа разрешил, я помню, — горестно вздохнула она.

— Вот именно, — понимаю, что снова улыбаюсь и это очень-очень счастливая улыбка.

Нет, Сонхейд не идеален, и иногда мы спорим до хрипа... моего, он просто рычит, но Гаэрд слышит меня, я стараюсь прислушиваться к нему, и как бы сильно не рычал альфа стаи Северных Гор, если я привожу разумные доводы и доказываю, что для меня так будет лучше — он соглашается.

— Так, а капуста? — вновь вернулась к разговору Арида.

— Оставь ее здесь на диване, и бумажный пакет тоже. Я сбегаю в душ, чтобы больницей не пахло, приду и все сама расставлю.

— Что расставишь? — не поняла смотрительница.

— Намеки, — весело ответила я, взбегая по лестнице.

* * *

Сонхейд задерживался. Нет, я не переживала, сейчас когда стая брала под контроль все изломы Граней, он часто задерживался на пол часа или час.

Открылась дверь. Мельком глянув на часы, поняла, что сегодня мой оборотень задержался всего на пятнадцать минут. Видимо совсем соскучился. Улыбнувшись, я сделала вид, что внимательно читаю книгу и вообще увлечена настолько, что скрип двери не услышала... в принципе учитывая бесшумную походку моего зверя, его я при всем желании бы не услышала.

Не в этот раз!

Крак!

— Да, капусту жаль, — грустно сказала я, осознав, что это был за звук.

— А что на полу делала капуста? — поинтересовался Сонхейд.

— Я ее там поставила, — все так же не оборачиваясь, сообщила обороню.

Несколько секунд было тихо, затем Гаэрд несколько неуверенно спросил:

— Зачем?

— Не затем, чтобы ты ее убил вот так сразу и не задумываясь, — проворчала я.

Нет, извинений никто не ждал, впрочем, с извинениями у оборотней вообще сложности, так что да, о том, чтобы услышать "Прости, я убил твою капусту" и речи быть не могло. Ее и не было.

Было несколько напряженное:

— Ким, ты распустила волосы и на тебе одна единственная рубашка, не удивительно, что я не обратил внимания на капусту с сомнительными задачами.

— А у нее вполне определенные задачи, — парировала я.

Тишина, затем несколько раздраженное:

— Леди Сонхейд, а вы не обнимете меня?

— Нет, — устроилась на диване поудобнее, — и даже не поцелую.

Несколько мгновений тишины, пока Гаэрд шел в гардеробную, чтобы повесить пальто. Затем случилось то, чего я так ждала:

— Ким, дорогая, а что на вешалке делают слишком маленькие даже для тебя башмачки?

С трудом удержавшись от смеха, я так же громко ответила:

— Дорогой, поверь, они еще очень даже большие, но пусть останутся на вырост.

Тишина.

Затем несколько напряженный вопрос:

— Моя леди, а ты хорошо себя чувствуешь?

— Просто великолепно, — вполне искренне ответила я.

Снова тишина. Но я спиной чувствовала приближение Сонхейда, и когда его сильные ладони осторожно легли на мои плечи, даже не вздрогнула. Вздрогнул он! И я вполне понимала его чувства — когда я туда аиста крепила, Арида тоже возмутилась, а потом махнула рукой и даже не объяснив что по началу ее так возмутило, сказала "Ким, тебе все можно", и ушла готовить праздничный ужин... Но это Арида, а вот как Сонхейд отреагирует, мне было любопытно.

Реакция вышла неожиданная.

— Ким, любимая, а ты не знаешь, что на портрете моего знаменитого предка делает странная, древняя и весьма потрепанная картонная иллюзия журавля?

Я посмотрела на портрет, который висел над камином. Мне все нравилось — аист очень гармонично закрывал все лицо индивида Сонхейдовой династии. Надеюсь, правда, дырочки на лбу у лэрда не останется, а даже если и останется... Просто куда еще можно было поставить аиста так, чтобы Гаэрд гарантированно заметил.

— Это не журавль, — поправила я, — это аист.

Руки на моих плечах заметно напряглись, но голос был обманчиво мягок:

— И что ты пытаешься мне этим сказать? — вопросил альфа.

— У аиста тоже вполне определенная задача, — спокойно сообщила я.

В следующее мгновение тяжелая рука легла мне на лоб... А температура вполне нормальная. Затем Сонхейд схватил мою руку, проверил пульс... После стремительно обошел диван, склонился надо мной, заглядывая в глаза, видимо зрачок проверял. Не удержался, порывисто поцеловал, жадно, как и всегда, и вновь всмотрелся в глаза.

— Ты не устала? Лекции были утомительные? Голова не болит?

А я, вынужденная запрокинуть голову, смотрела на него и улыбалась.

— Ким, — строго произнес альфа, — я не так зол за портрет предка, как разъярен твоим молчанием. Что происходит?!

Оборотни — очень непонятливый народ.

— Сядь, — попросила я.

Попросила, и потому Сонхейд подчинился, присев на корточки передо мной.

— Понимаешь, — я загадочно улыбнулась, просто потому что не могла не улыбнуться, — у меня под сердцем... бьется сердечко.

Никогда не забуду вытянувшееся лицо альфы стаи Северных Гор.

— Ким, — он повторно прикоснулся к моему лбу, — от тебя едва уловимо пахнет медицинским учреждением. Тебе что-то вкололи? Ты хорошо себя чувствуешь?!

Оборотни — крайне недогадливый народ!

Тяжело вздохнув, я повернула к нему книгу, которую читала, закрыла и продемонстрировала обложку, на которой был нарисован младенец и сияла надпись: "Первый год жизни".

Янтарные глаза недоуменно взглянули на меня, на книгу, на меня.

— Ким, вы учитесь рисовать младенцев? Или это твоя дипломная работа?

— Гаэрд, ты же умный чело... волк! — заорала я.

Тишина, затем осторожное:

— Посиди, я воды принесу.

Он взял мои ладони, поцеловал каждую, затем поднялся и исчез на кухне. Вернулся мгновенно, словно боялся оставить меня одну, а мне, кстати действительно пить хотелось. И вот пока я пила, а он сидя все так же на корточках передо мной встревожено на меня смотрел, я думала. Думала, и допив всю воду, протянула ему стакан, со словами:

— Гаэрд, а вот когда волчица ждет волчен... э... ребен... беременна в общем, она об этом говорит супругу?

— Ким, наверное, будет лучше, если я вызову доктора, — осторожно произнес оборотень.

— Будет лучше, если ты ответишь! — прошипела я.

С разъяренной волчицей не спорят, видимо с женой так же, потому что Гаэрд, не отрывая от меня внимательного взгляда, ответил:

— При смене ипостаси зверь чувствует и слова уже не нужны.

Да, у оборотней все просто.

Я тяжело вздохнула, и грустно сказала:

— У людей все иначе, хотя если женщина хочет обойтись без слов, она обычно намекает, используя общеизвестные символы появления ребенка.

— Это какие? — заинтересовался Сонхейд.

— Понимаешь, — я пододвинулась вперед и обняла его, — у нас, существуют такие милые истории-поверья про то, откуда берутся дети. Например, говорят что детей находят в капусте, или их аист приносит...

Оборотень окаменел.

Да даже дышать перестал.

Отстранившись, я посмотрела на него. В следующее мгновение рука Сонхейда метнулась к стакану, пальцы сжали... стакан лопнул. Не рассчитавший силу оборотень нервно стряхнул осколки стекла.

— Там все равно воды не было, — заметила я, вновь откидываясь на спинку дивана.

Несколько секунд альфа молча смотрел на меня, а затем сдавленно спросил:

— Ким... а про сердце... тебе плохо из-за беременности? Я вызову доктора... — он резко поднялся.

Я же, уже не скрывая улыбки, тихо объяснила:

— Гаэрд, у меня под сердцем бьется сердечко твоего ребенка, и мне от этого совершенно не плохо, а очень даже хорошо и радостно.

И... надо было тебе сразу все сказать, а не устраивать намекательное шоу. Прости за аиста.

Стоящий передо мной зверь... так и стоял. Затем я услышала хриплое:

— Да пусть висит.

— Кто? — не поняла сразу.

— Аист.

Сонхейд сам на себя не был похож.

Еще примерно секунду, а потом я оказалась в крепких, но таких нежных и бережных объятиях, а Сонхейд прошептал:

— Ким... Кимми... Маленькая моя... Ким... — но затем прозвучало:

— Ким, тебе точно не плохо? — он отстранился. — Ты чего-нибудь хочешь?

— Да, — ответила я, обнимая оборотня крепче, — поинтересоваться.

— В смысле? — не понял мой недогадливый альфа стаи Северных гор.

— Задать вопрос, — уточнила я.

— Какой? — кажется у кого-то вновь возникли сомнения в моем психическом здоровье.

Я же, приподнявшись на носочках, прямо спросила:

— Меня целовать сегодня будут?! И да — отвечая на данный вопрос, желательно обойтись без слов.

Мой оборотень улыбнулся, осторожно убрал прядь волос с моего лица, наклонился и поцеловал. Нежно, бережно, и так сладко... Как умел только он.

* * *

Мне вновь снился удивительный сон — я бегу по зеленому лугу, среди цветущих цветов, в небе сияет яркая полная луна... Это было яркое сновидение, и я бежала наслаждаясь ночью... Я словно летела над травой, легко и быстро, не останавливаясь ни на миг...

Потому что он догонял меня... И я точно знала, что догонит.

Волк!

Огромный, серебристо-серый, слишком быстрый, чтобы я могла убежать, слишком нежный, чтобы я могла думать о побеге...

Мой бесконечно любимый волк...

Конец книги