"Метель или Барыня - попаданка". Общий отредактированный файл

Я его оценила — порода была редкая и ценная и в мое время, а тут и тем более! Пришлось писать благодарственное письмо и прикладывать к нему "отдарок"— трубку, целый арсенал всяких приспособлений для ее пользования и табак, которые я купила в будущем, так как знала, что здесь мужчины, особенно военные, предпочитают именно трубки.

Машенька же не выпускала щеночка из рук, обнимала его, гладила, "сюлькала", как говорила моя мама и я убедилась, какая она еще ребенок! Щеночек только недоуменно щурил глазки, но ласки принимал благосклонно, не вырывался. Тут же как из-под земли появилось и еще одно заинтересованное лицо, вернее, мордочка — наш Мурзелло Маркович! Он с интересом посмотрел на собачку и поднял на меня глаза, мол, что это за создание?

-Это собачка, сэром Чарльзом зовут!

Мурзик заинтересованно обнюхал щеночка и фыркнул:

— Маловат он будет для сэра! — прямо голосом героя мультика! — И за Чарлика сойдет!

— Ничего, подрастет! Зато посмотри, какой хорошенький!

— Вполне ничего! Но и покрасивей его найдутся!

Щеночек обнюхивание Мурзика принял спокойно и даже с любопытством — мол, кто тут такой большой и важный.

А Мурзик ревниво спросил-промяукал:

— Меня-то меньше любить не будешь?

На эти слова— мысли я вполне искренне ответила:

— Никогда, ты мой самый любимый и неповторимый мужчина!

На что Мурзик удовлетворенно мяукнул:

— Ладно, Чарлик, так Чарлик, пусть живет, не объест, он еще такой маленький!

Но видно было, что он очень доволен моим ответом. Обнюхав по-хозяйски еще раз собачку, он гордо удалился, чтобы не мешать дамам ухаживать за малышом. А Чарлик был напоен молочком, приобрел голубенький бантик и домик в той же корзиночке, куда положили тряпочки, где он и заснул после всех переживаний.

Так у нас появился еще один член семьи, любимец Маши, которая привязалась к собачке изо всех сил. Чарлик отвечал ей также полным доверием и любовью. Он обожал, когда его гладили, трепали, расчесывали нежную шерстку, у него был целый набор щеточек, бантиков и ошейничков, которые сменялись, как наряды у записной модницы. Его не раздражали ласковые и нередко крепкие объятия Маши, наоборот, он им искренне радовался. Собачка в прямом смысле слова ходила за Машей "хвостиком", и мы уже знали — где она, там и песик, и наоборот, где песик, там и Машенька.

Короче, собачку дарили мне, но хозяйкой ей стала Машенька — но я была не в претензии, у меня и без того забот хватало. Ужился Чарлик и с Мурзиком и нередко играл с его хвостом, что указывало, что его охотничьи инстинкты, доставшиеся в наследство от предков, вполне сохранились. Пытался он и мышей ловить наравне с котом, но тот дал ему понять, что это его работа, и чтобы он не лез, куда не просят, так что песик ограничивался пока мячиками и другими игрушками.

Кстати, вот одна идея на будущее — игрушки и одежда для маленьких собачек пользовалась и в будущем огромным спросом, а здесь маленькие комнатные собачки вроде мопсов, пуделей, пекинесов, левреток, тех же кинг-чарльз-спаниелей, нередко жили в дворянских семьях в качестве любимцев у барыней. Вспомните бедняжку Му-му, которая приглянулась Тургеневской героине. Так что рынок сбыта этой мелочи будет огромный!

Только мы все успокоились и сели завтракать, как в комнату вошла Лукерья и недовольно проговорила:

— Матушка-барыня, тут до Вас и Михаила Ивановича какой-то охломон лезет! Я ему говорю, что баре завтракают, а он:

— Мне ждать некогда, меня там каждую минуту хватиться могут!

Я улыбнулась и сказала:

— Ну, зови, посмотрим, что за охломон такой!

В комнату вошел — ввалился огромный молодой мужчина, одетый в поддевку и обутый в наши валенки! В руках он держал шапку. Парень поражал своей силой, статью, чистотой и опрятностью.

Я уже знала со слов Миши, что это — Матвей, который служит на постоялом дворе. У нас был как-то разговор, как улучшить и расширить его хозяйство, а тут и он сам приехал к нам, да еще и от обеда отвлекает! Но чувствует за собой правоту и никого не боится! Хоть и отвлекает бар от еды, все равно на своем настаивает! Хотя за такое и наказать могли! Но для него желание отстоять свое имя было сильнее страха наказания! Бедовый парень!

Тут к столу вышел Миша — он вчера сильно устал и спал сегодня подольше. И он сразу напустился на этого парня, вроде как сердито, но я-то видела, что он улыбается в сторону:

— Ты зачем приехал! Я тебе что сказал! Ждать, когда я или барыня тебя вызовет! А ты!

И обращаясь ко мне, добавил:

— Извольте видеть, Наталья Алексеевна, какой инициативный! Я ему сказал ждать распоряжений у себя на месте, а он сюда приехал!

Поклонившись нам всем в пояс, парень заговорил басом:

— Так я и ждал на постоялом дворе, да так и не дождался! А раз лично зовут к барыне, значит, что-то серьезное! Вот и приехал раньше времени! Али чем я Вас прогневал? Но вроде нет за мной никаких грехов! Всех проезжающих обихаживаю, как положено! Никто не жаловался!

И тут он вдруг замолк с открытым ртом и уставился на нашу Дашутку! А надо сказать, что девчушки наши как-то резко повзрослели, расцвели, похорошели! Они и всегда были аккуратистками, а теперь и тем более стали хорошо одеваться, следили за собой. И если Дашутка по прежнему была скромницей и никто ее особо и не замечал, то Катюшка носилась по всему дому, успевала узнать все новости вокруг и нередко сообщала их нам.

И вот этот огромный парень остолбенел, когда увидел нашу скромняшку! А та глаза в пол опустила, покраснела от внимания мужчины, но чувствовалось, что это ей очень нравилось. Я решила прервать это молчание и поинтересовалась:

— А ты кто такой?

— Так на постоялом дворе я служу, Матвеем меня кличут! Батюшка мой там служил, и я после смерти там же и остался! Я и книги привез, в которых записываю по делам постоялого двора и могу показать, что всё в порядке! Как без этого? У меня и батюшкины записи в целости и сохранности! Мы порядки знаем! Вот хоть у Михаила Ивановича спросите, нет на меня никаких жалоб!

— Нету, нету на тебя жалоб, успокойся!— улыбаясь, сказал Миша.

— Значит, ты грамотный?

— Отец Павел научил, да и сам люблю это дело, проезжающие и газетку оставят, а иной раз и книгу! Вечером зимой хоть заделье есть, а то я один остался после смерти батюшки, матушка уж давно померла, Царство ей небесное!— и он широко перекрестившись, опять посмотрел на Дашутку.

— Понятно, понятно! А валенки у тебя откуда?

— Так это наши валенки, васинские, Авдеич и дал! Ох, и хороша обувка! И теплая, и легкая! Сноса ей нет! Так выручает! Многие проезжающие ими интересуются, себе купить хотят!

— Интересуются, говоришь! Ладно, подумаю, как их интересу помочь! Ну ступай в людскую, отдохни. Да пусть Настасья тебя там покормит чем-нибудь! Потом с тобой поговорим.

— Благодарствуйте, барыня, за Ваш хлеб-соль!

Лукерья тоже подхватила:

— Ступай, ступай! Показался барыне и будет! Только снегу нанес!

— И вовсе нет, я ноги веничком очистил, я порядки уважаю!

И с этими словами он вышел из комнаты. Мы все невольно рассмеялись — всем нам наш "Хозяин гостиницы" понравился своей самостоятельностью, независимостью. Чувствовалось, что такой и себя в обиду не даст, и проезжающих обиходит как надо. Я была рада с ним познакомиться и сразу взяла себе на заметку — сделать на его станции что-то типа "ларька"— продавать те же наши валенки, книжки, рецепты, домино, лото. Место было бойкое, народу проезжало много, брать их будут хорошо!

Можно еще и вывеску сделать, что-то типа "Приют усталого путника", чаем да баранками угощать. Можно из будущего лапшу заварную привезти, кашу в пакетиках, супы разные! Думаю, от желающих это попробовать да с собой взять отбою не будут. Только хозяйку надо хорошую для всего этого поставить. Но если Матвей так нашей Дашуткой заинтересовался, я препятствовать не буду — ей там самое место! Она хоть и молчунья, но аккуратная, трудолюбивая, все работы знает. А через нее и новости все узнавать будем! Так что все отлично складывается.

Я уточнила у Миши:

— Михаил Иванович, так Вы этого Матвея давно знаете?

— Знаю, а как же, не раз у него на постоялом дворе бывал. Хороший парень, аккуратный, все у него, как положено. И кузнец рядом справный, Филипп. Вот уж поистине — "любитель коней"! Он с лошадьми, как с людьми разговаривает, никаких не боится. И жена у него славная, хоть и молоденькая, тоже наша Васинская, Евдокия, Дуняша наша, вот Лукерья ее знает! А Матвей никак не женится, хоть и хозяин он отличный. Но не каждая деревенская девушка захочет отдельно от родни жить, да чужим людям прислуживать! — и Миша весело подмигнул мне — он явно смекнул, к чему весь этот разговор шел. А Даша, хоть и делал вид, что ее этот разговор не касается, явно была в нем заинтересована.

Мне же это только на руку было. После завтрака я рассказала Мише свою идею и он ее только поддержал.

— Отлично придумано! Тут столько разного можно продавать! Кто-то и сутки — двое на дворе сидит, пока погоду ждет! Вот тут наши игры и пойдут в дело! Да и детишкам книжки и игрушки брать будут! Здорово! А насчет супов да каш — идея, конечно, хорошая, только кончатся они быстро — и где еще возьмем при необходимости? Может, попробовать что-то типа гамбургеров делать — булочки с котлеткой или колбаской, готовые блинчики, которые можно только разогреть, пельмени в дорогу, пироги? Только для этого надо отдельную кухню с печкой хорошей ставить да кухарку нанимать в помощь, а то одной хозяйке не справится!

— Слушай, какой ты молодец! А ведь это идея! Будет у нас такой "Приют странника" — "Дом вне дома!" Вот и рекламный слоган придумался! Думаю, успех будет обеспечен. Решено, давай активно занимайся оформлением в купеческой гильдии! И в Дорогобуже надо такую лавку ставить! Там народу много бывает, особенно на ярмарках, никому дорогу из имеющихся торговцев не перейдем! Всем хватит! Ты мне в разъездах нужен, но думаю, найдем кого-нибудь на место приказчика в эту лавку! Ты там у себя поспрашивай, может, и найдем людей! А на днях надо будет действительно потом съездить к этому Матвею на постоялый двор да посмотреть, что там и как.

С этими словами мы с Мишей, окончив завтрак, прошли в кабинет, куда пригласили и Матвея, и кратко рассказали о наших планах. Его они заинтересовали, и он удовлетворенно прогудел:

— Хорошее дело, очень хорошее! Особенно пироги с блинами хороши будут. В дороге многие перекусить не прочь! Только ведь это хозяйку хорошую надо!

— А это уж твоя забота хозяйку найти, я тебе препятствовать не буду,— так я намекнула Матвею на нашу Дашутку.

Матвей намек понял, хмыкнул с удовольствием и откланялся.

Дальнейший разговор с Мишей прошел уже позже:

— Денег-то нам много надо! И Деревенщики восстанавливать, и производство расширять, и крестьян инструментом обеспечивать. Да и про войну забывать нельзя — надо и продукты запасать, и дрова, и сено! В Васино-то французы стоять будут, а вот в Деревенщиках, насколько я помню, их и не будут! Над туда основные посадки перенести! Решено! Сегодня я разбираю все, что нанесла и мы смотрим, что еще надо взять. Что лишнее, ты в Деревенщики увезешь — там никто и не увидит, а здесь интерес может вызвать. Да и надо нам какой-нибудь склад небольшой присмотреть для хранения всех припасов. Да еще подумать надо — что такого в будущее принести, чтобы легче продать да денег заработать? А то поделки деревенские уже таким спросом не пользуются, слишком много я всего натаскала. А книги каждый раз носить не будешь — слишком подозрительно это все!

— А Вы фарфор носить не хотите? Мне помнится, даже самая маленькая чашечка бешенных денег стоила, а уж ее появление объяснить проще — от бабушки в наследство осталась!

— Миша, ты гений! Ну, конечно! Вазочки, статуэтки, чашечки — все это легкое, мелкое, но ведь действительно — такое дорогое! Решено! Я завтра постараюсь уйти в будущее, а ты тут побудь, подстрахуй барыню! А я как все дела сделаю, постараюсь вернуться поскорее. Надо еще имение смотреть, помнится, у дедушки там много чего интересного было!

На этом мы и разошлись по делам. Я стала разбирать свои многочисленные припасы, а Мишу попросила продолжить с Машей записи сказок и рецептов. Так и прошел этот день — спокойно, по-хозяйски.

А барыня тоже занималась делами, осваивала компьютер — Миша ей бегло все показал, но особого времени не было, чтобы во всем разобраться. И хотя барыня первое время страшно боялась, что если она нажмет не ту кнопочку — то весь мир и исчезнет — постепенно перешла от метода "обезьянки"— когда она тыкала подряд во все кнопки — к более осмысленному действию. Ее только удивляли многочисленные английские надписи, но и тут она разобралась потихоньку. Читать тексты ей было достаточно трудно с экрана, глаза с непривычки уставали быстро, а вот на простые игры типа "три в ряд" она подсела капитально — они ее так затянули, что она и не заметила, как день прошел. В этот раз барыня даже осмелилась разогреть в микроволновке какую-то еду, купленную еще Мишей. Ее поразила быстрота этого действия, а вот вкус показался непривычным и пресноватым. Но есть хотелось, так что пошла в ход и такая пища! Так что все были заняты полезными делами!

Глава 30. Обретения и потери.

За это время я натаскала столько припасов, что уже и не помнила, что куда засовывала в спешке. Поэтому я стала методично все вытаскивать, объяснив Маше, что занялась уборкой. Мишу я попросила продолжить с ней запись сказки "Морозко" и рецептов.

Запасы мои поражали своей многочисленностью и несистемностью — еще бы, первое время я носила все подряд, боясь, что переносов больше не будет. Пришлось потратить немало времени, чтобы отложить лекарства, освободив их от имеющихся упаковок, снова разложить по пакетикам по особенностям действия, все подписать и систематизировать. Набрался достаточно большой пакет — скорее, мешок. На этом я пока решила остановиться — ведь дома в будущем у меня стояло 10 медицинских сумок "Скорой помощи"— я еще докупила 5 к имеющимся уже наборам. Нести их в таком виде, как они были, опасно, предстояло еще и с ними разобраться. Часть лекарств я решила забрать в Деревенщики, часть оставить здесь, все хорошо спрятав.

Далее — ткани, нитки, фурнитура, украшения — все это тоже оставалось дома, для Полетт. Тут же была и анилиновая краска, которую я хотела использовать не только как основу для лекарств, но и как отличный краситель. Надо пробовать покрасить ею нитки для вязания и шитья. Предстоял прием полка и надо было озаботиться новыми нарядами, более шикарными и интересными. Кроме того, я заметила, что Маша отлично рисует, и задумала применить ее таланты в создании журналов мод — они уже были, но их выписывали в основном из Франции, а можно было попробовать издавать их здесь.

Была еще и идея из моего детства — бумажные куклы с нарядами. Я думаю, такие были у всех девочек в разное время — и у моей бабушки, и у мамы, и у меня. Менялось время, наряды, общей была идея, довольно легко осуществимая — Машина фантазия могла создать их легко. Можно было рисовать одежду прошлого, русские и белорусские наряды, барышню и гусара, крестьянку и крестьянина, купца и купчиху — только фантазируй. Дело упиралось в краски и хорошую бумагу. Не хотелось бы носить все из будущего, надо искать местные ресурсы. Я не хотела просить монахов помочь мне с этой идеей — слишком богохульственной они бы ее посчитали — ведь основная кукла должна быть полуодета — так чтобы сверху можно было накладывать новые наряды. Вряд ли это понравится архимандриту. Об этом предстояло еще поразмыслить.