"Он откорректировал план наступления на демонов и внёс в него интересные и важные поправки", — с улыбкой ответил мне через диалоговое окно Маюри-чибик.

— О! — только и успела воскликнуть я.

Через мгновение меня настигло желание Маюри меня видеть, а затем и его приказ:

"Собирайся, девочка. Главнокомандующий объявил общее собрание. Через три минуты ты должна быть в зале!"

Мне ничего не оставалось, как ответить:

"Хай, Маюри-сама!"

Добежать до зала я успела минуты за две, а уже через пять мы с Маюри и Нему покинули пределы научного городка и с помощью сюмпо побежали в сторону бараков Первого Отряда.

Пока мы неслись среди бела дня по крышам домов жителей Сейрейтея, мне неожиданно пришла в голову мысль о том, что за все три месяца своего пребывания в Обществе Душ я ни разу не поинтересовалась самым главным, по сути. А именно, что Общество Душ собирается делать и делает уже сейчас для того, чтобы остановить вторжение демонов в Руконгай?..

"Тебе и не обязательно было это знать, — мысленно ответил мне Маюри, бегущий, как и положено капитану, впереди нас с Нему. — Ни одна фигура на шахматной доске, будь то король или пешка, не знает, что задумал игрок. Но это не мешает фигуркам выигрывать партию".

"Тебе претит сама мысль об этом", — заметила я, впрочем, без особого осуждения.

"Это унизительно! — возмущённо ответил Маюри, на миг вспыхивая раздражением. — Однако среди моих бесчисленных талантов, к сожалению, нет таланта стратега. И мне хватает ума это признать... Чему ты так радуешься, женщина?"

"Тому, что я связана с исключительно умным, мудрым и красивым связующим, — почти промурлыкала я мысленно. — Хоть и вредным без меры".

Маюри, бегущий впереди, фыркнул.

"А я "полезным" быть и не обязан", — злорадно ответил капитан Двенадцатого Отряда, лучась при этом самодовольством.

Я счастливо улыбнулась. Другого ответа и не могло быть.

Всю оставшуюся дорогу мы молчали.

Когда наша группа добралась до огромных белых стен бараков Первого Отряда, мы вышли из сюмпо. Врата высотой в три человеческих роста с символом "1" на кандзи мгновенно распахнулись, открывая не слишком длинный каменный коридор с высоким потолком. Маюри неторопливо вошёл, мы поспешили за ним следом, но чуть позади, Нему пристроилась слева, а я справа.

Я во все глаза рассматривала коридор, хотя он и был абсолютно пуст. Зато камень, его составляющий, был какого-то странного сине-стального оттенка, видеть который мне доводилось впервые.

Достаточно быстро даже с учётом неторопливости Маюри мы дошли до двустворчатых деревянных дверей, открытых нараспашку. За ними оказался квадратный двор, из которого можно было попасть в корпус и на любой его этаж. Для этого справа и слева от дверей были сделаны лестницы.

Бараки Первого Отряда пятиэтажные и, пожалуй, по размерам лишь немногим меньше, чем научный городок. В основном, они имеют административное назначение, так как Первый Отряд, грубо говоря, руководит Готей 13, а в этом деле не обойтись без бумагомарательства. Впрочем, нельзя сказать, что все члены отряда — чиновники, совсем нет. Поддержка боеспособности — одна из их главных особенностей.

Пока я глазела по сторонам, мы уже успели подняться по лестнице на пятый этаж и по очередному коридору пройти в другой корпус. Коридор был "сквозным", каменный пол (традиционного белого цвета), покрытый деревянным паркетом с перилами. Над головой на всю длину коридора сооружена крыша.

Ради любопытства я бросила взгляд за перила. Открывшийся вид внушал уважение к строителям: впереди виднелся огромный белый корпус этажей в семь, а справа и слева от коридора не было ничего, пустое пространство и высота.

Внутри корпус, как и всё в Сейрейтее, тоже был обит деревом, встречались многочисленные простые белые фусума, рядом с которыми висели таблички. На одной я даже успела прочитать: "Отдел Кадров", — после чего впечатлилась и по сторонам глазела уже сдержаннее. Будто в какую-то администрацию попала, ей-богу. По дороге нам попадались весьма занятые рядовые Первого Отряда, все, как один, с какими-то бумагами в руках и задумчивостью на лицах. Пересекаясь с нами в коридорах, они обязательно останавливались и почтительно кланялись с каким-то удивительным достоинством, которого я ни разу не наблюдала у рядовых других отрядов.

Дважды свернув во внутренних коридорах, мы снова вышли к очередному внутреннему двору, брату-близнецу первого, только этот оказался побольше и повыше. И народа здесь бегало заметно больше. Тут и там на этажах пониже мелькали мужчины и женщины в шихакушо, что-то серьёзно обсуждающие и предъявляющие друг другу какие-то листы, наглядно доказывая какие-то цифры и данные. Я даже на мгновение застыла, глядя на них, настолько сильна была здесь рабочая атмосфера, но вскоре опомнилась и догнала Маюри. Они с Нему как раз успели дойти до очередной деревянной лестницы.

Уже вместе мы поднялись на седьмой этаж, где рядовых не было вовсе и на всю левую сторону этажа было только одно, но большое сёдзи, сейчас приоткрытое. Маюри пошёл прямо к нему.

Одновременно нам навстречу шёл капитан Кьёраку Сюнсуй в неизменной розовой накидке и широкополой каса. Вид у него был, как обычно, на редкость доброжелательным. Рядом с ним шла всегда строгая Исе-сан и донельзя жизнерадостный Кин. Последний хитро и смешливо косил своими зелёными глазами на лейтенанта Восьмого Отряда, Исе-сан изредка бросала на него ответные взгляды с каждым разом по чуть-чуть краснела, стараясь подавить улыбку.

А личная жизнь-то, я смотрю, у Кина совсем неплохо складывается!..

У фусума мы неизбежно встретились.

— Добрый день, капитан Куроцучи, — с улыбкой приподнимая каса, поздоровался Кьёраку-тайчо.

— Добрый, — не удостоив его даже взглядом, кисло ответил Маюри и прошёл мимо, так и не остановившись.

Капитан Кьёраку слегка растеряно посмотрел ему вслед, не совсем понимая причину такого совсем пренебрежительного отношения. Зато мне было всё ясно и, проходя мимо него, я ярко улыбнулась. Исе-сан улыбнулась мне в ответ, а Кин приветливо кивнул.

Маюри, хоть и не видел этого своими глазами, но как-то догадался о моих действиях через Связь.

"Ты что там делаешь, женщина? — недовольно спросил он мысленно, слегка оборачиваясь и бросая на меня пронзительный взгляд. — Ко мне, живо!"

"Хай-хай..." — улыбнулась я, после чего, ускорившись, догнала его и встала на законное место чуть позади и справа.

Вот так мы и вошли в кабинет Главнокомандующего Готей 13 Ямамото Генрюсая Сигекуни.

Кабинет был большим. Очень. Помещение более тридцати метров в длину и двадцати в ширину. Противоположная фусума стена отсутствовала, как таковая. От семиэтажной пропасти кабинет отделяли только перила. И да, деревянный паркет здесь присутствовал.

У стены справа от фусума за низким традиционным японским столиком для письма сидел сам Главнокомандующий. Конечно, слишком пристально и прямо смотреть на самого сотайчо — это дурной тон, но я не удержалась. Когда ещё доведётся так близко его увидеть?

Главнокомандующий действительно был своей точной анимешной копией. На вид — старик лет шестидесяти, полностью лысый со шрамом, пересекающим голову крест на крест. Морщинистое от старости лицо и длинные седые усы с бородой, перехваченной какими-то ремешками. Одет в неизменную форму капитанов всего Готей 13.

На самом деле, сколько точно лет Главнокомандующему не знают даже самые близкие ему люди и ученики. Да и сам он вряд ли помнит точную цифру. От себя могу сказать, что точно таким же он был и две тысячи лет назад, когда основал Академию Духовных Искусств, если верить аниме.

Вопреки своей собственной привычке, глаза сотайчо были слегка приоткрыты, и его можно было понять. Он и сам, наверно, впервые видит всех капитанов Готей 13 вместе со своими связующими.

Рядом с ним, слева, стоял его лейтенант Сасакибе Тёджиро. Толи седой, толи просто беловолосый, лейтенант Первого Отряда всегда напоминал мне гасконца своим лицом треугольной формы и тонкими седыми усиками. Его глаза были интересного янтарного цвета, лишь на пару тонов темнее, чем у Маюри. Лейтенант носил обычную шихакушо, но с поправкой на самодельную жилетку, чем-то отдалённо похожую на капитанское хаори. На самом деле Сасакибе-сан подсмотрел этот покрой когда-то, пока был в мире живых, в Англии, и ему так понравилось, что он попытался сделать нечто подобное. Ну, по крайней мере, смотрится интересно.

Внешне лейтенант выглядел спокойно, но глаза его выдавали: на каждого присутствующего он смотрел с интересом.

Кроме нас с Маюри и Нему и капитана Кьёраку с Исе-сан и Кином в кабинете уже присутствовали и другие капитаны. Вернее, мы пришли уже практически самыми последними.

В кабинете уже находился капитан Укитаке вместе с Йоко. Подруга уже успела мне улыбнуться и получить улыбку в ответ, а капитан Укитаке поздоровался с Кьёраку-тайчо, который привычно встал рядом с другом. Но в компании Укитаке было и ещё одно лицо, которое я вживую видела впервые. Его лейтенант Кучики Рукия. Йоко чуть дёрнула её за палец и украдкой указала на меня. Мы с любопытством посмотрели друг на друга.

Да, она уже не та девушка, к которой я привыкла по аниме. Нет, на вид она точь-в-точь повторяет свой аниме-образ. Хрупкая и невысокая, почти пацанячая фигурка, короткие тёмные волосы длиной до скул, большие, тёмно-синего цвета глаза, каких мне видеть никогда не приходилось, и задорная улыбка. У косоде её формы синигами были укороченные рукава, вместо них у неё на руках были белые перчатки, длинной выше локтя и частично закрывающие ладонь, какие обычно носят благородные. На левой руке красовалась повязка лейтенанта Тринадцатого Отряда, только не белая, а зелёная, как полагается связующей.

Внимательно осмотрев друг друга, мы одновременно одобрительно кивнули и улыбнулись. Контакт был налажен.

Ближе всех к Главнокомандующему, напротив капитанов Укитаке и Кьёраку, стояли Горо и Сой Фонг. Капитан Второго Отряда вела себя как всегда сдержанно. В её понимании это значит закрыть глаза, чуть опустив голову вниз, как бы показывая насколько всё происходящее ей безразлично. Выражение её лица было абсолютно равнодушным. О форме Сой Фонг можно было сказать только самые общие слова. В данный момент это было самое, что ни на есть обычное шихакушо, и единственным пострадавшим, как водится, оказалось хаори, немилосердно лишённое рукавов. Мода что ли у капитанов такая?

Стоявший рядом с ней Горо создавал просто потрясающий контраст, и дело тут было даже не в разнице в габаритах связующих. Просто, в отличие от Сой Фонг, у Миши было настолько довольное выражение лица... И вроде бы он спокойно стоит, ни один мускул на лице не двигается, но вот посмотришь на него и понимаешь, что более довольного происходящим человека было бы сложно себе представить. Его тёмно-карие глаза казались масляно-мечтательными и подозрительно блестели, особенно когда Горо смотрел на Сой Фонг. Прямо как у кота, который уже до отвала наелся сметаны, но всё равно смотрит на новую банку и хочет ещё... Мне аж захотелось предложить Мишке лимон. Ну, это же неприлично быть настолько счастливым! Мы же тут от зависти удавимся!

Кстати говоря, толстяк Омаэда почему-то не пришёл вместе с Сой Фонг...

Слева от этой счастливой парочки стояли капитан Комамура Садзин со своим лейтенантом Ибой Тецузаемоном. Что о них можно было сказать? Впечатляет... Особенно с высоты моего метра с кепкой. Капитан Комамура в жизни казался ещё более огромным и высоченным. Смотреть он предпочитал прямо, не склоняя голову, да и... кхм, волчья морда (простите, говорю, как есть) капитана не особо располагала к мимике, так что с моего места было не понять, о чём думает уважаемый Шичибантай тайчо. А про Ибу-сана и вовсе говорить не стоило, его внешний вид вообще больше напоминал какого-то мафиози, особенно на фоне чёрных солнцезащитных очков, которые он не снимал ни разу на моей памяти. И на памяти капитана, наверно, тоже. К слову, его повязка лейтенанта была обычной белой, то есть связующего себе Иба-сан так и не нашёл.

Помимо них, конечно, вокруг было полно интересных людей. С самым ленивым на свете видом, облокотившись на перила, по-доброму смотрел вокруг Оторибаси Родзюро. Его ранее очень длинные волнистые волосы цвета пшеницы сейчас не только обрезаны, но и частично уложены назад, чтоб не мешались. Правда, пара непокорных волнистых локонов всё равно падала на лицо. Карие глаза были тёплыми, и своим поведением Оторибаси-тайчо чем-то мне напоминал Кьёраку. Высокий и худой, настоящий европеец, бывший вайзард выглядел утончённо, как музыкант. Вместо нижнего белого косоде капитан Оторибаси носил рубашку с чем-то вроде жабо. Его капитанское хаори было лишено рукавов. Я уже говорила про моду, да?

Рядом с ним обретался его лейтенант Кира Изуру. Надо заметить, он изменил имидж к лучшему. Казалось бы, всего ничего сделал: укоротил свои волосы цвета блонд и растрепал чёлку, ранее скрывавшую пол лица, а вид уже совсем другой. И своими голубыми глазами он вполне уверенно и твёрдо смотрит на мир и впечатление забитого мальчика не производит. Да и на... эм-м-м, человека нетрадиционной ориентации он тоже не походит. А смотрится стильно. Может, когда пройдёт ещё пара лет, он совсем на мужчину похож станет?..

Маюри, услышавший мою оценку лейтенанту Третьего Отряда, теперь прилагал серьёзные усилия, чтобы не рассмеяться в голос.

У Изуру-сана лейтенантская повязка тоже была зелёная.

Следующим под моё всевидящее око попал капитан Девятого Отряда Мугурума Кенсей. Вот уж кто выглядел сурово... Конечно, до панка или металлиста он недотягивал, но все предпосылки к этому были. Накаченная фигура, рукава у обеих косоде и хаори отсутствовали, как явление, обнажая рельефные мускулы рук, вместо оби — широкий шипованный чёрный ремень, на седой, слава богам, ещё не совсем бритой, голове красовался небольшой, но заметный ирокез. И пирсинг! Три "гвоздика" в ушах, одно колечко над левой бровью. И это самый серьёзный человек среди вайзардов! Ужас, ужас... Бедные души! Капитану Мугуруме даже не требуется проводить "Духовное Погребение". Едва завидев такое чудо, души сами в Общество или в Ад уйдут, лишь бы побыстрее и подальше...

А вот глядя на его лейтенанта Хисаги Шухея, становится понятно, что вот она, преемственность поколений! Впрочем, на Хисаги-сана грех жаловаться, не докатился до пирсинга, и ладно. Да и со временем лейтенант Девятого Отряда не изменился. Итак, в наличии: кавардак на голове из чёрных волос не хуже, чем у Куросаки Ичиго, имеется тонкий и длинный серый пластырь на левой стороне лица под глазом, налепленный аж до переносицы. Там же, но чуть ниже, татуировка "69". С правой стороны лицо сверху вниз через глаз пересекают три тёмных шрама, уже достаточно старых. На шее и правом бицепсе висят чёрные ошейники. В лучших традициях своего духовного наставника Хисаги обкорнал оба косоде своего шихакушо, полностью открывая руки до плеч. И только повязка лейтенанта красовалась на левом плече и выбивалась из мрачного образа синигами-несущего-смерть потому, что была жизнерадостно-зелёной.