Метро 2036: Изумрудный Город

— Ага, на радость голодным "крокодилам".

— Сашка, а ты чего такая мрачная?

Глаза Снежной Королевы полыхнули яростным огнём. Словно вскрылся нарыв застарелой боли.

— Да как вы не понимаете! Грядёт война, а веселитесь хуже мальчишек!

— И что же нам прикажешь делать? Лить слёзы в три ручья?

— Но ведь погибнут люди!

— Войн без потерь не бывает, — философски пожал плечами Руслан.

— Разве нельзя её предотвратить? Ведь должен быть иной выход!

— Капитулировать предлагаешь? И отдать Город на поругание торгашам мордатым да мясникам краснозвёздным? Ну уж нет! Не посрамим славы университетской, встанем как один на защиту Главного Здания!

— Точно! Всыплем ворогу поганому по первое число, чтоб до скончания времён и духу его здесь не было!

— Сумасшедшие! Вы просто не представляете себе, что такое война! Ну ладно, они здесь, кроме монстров, иных врагов не видели, но ты! — дёрнула Саша Артёма за рукав, вынудив остановиться. — Ведь ты из Большого Метро, знаешь прекрасно, какие там нравы! За шмат сала или самокрутку убить могут! Или вообще развлечения ради! Расскажи им!

— Ну-у, в нашем Содружестве такого нет, но на отдельных станциях встречается, — слегка растерялся тот, не ожидая столь бурного всплеска эмоций.

— Не обращай внимания, Арсений, скоро всё пройдёт! — насмешливо махнул рукой Юрец.

— Вообще-то моё настоящее имя Артём.

— Чего ж сразу не сказал? Здесь все свои, таиться не от кого.

— Думал — ещё обратный путь впереди, вдруг какая накладка выйдет, тогда конец. И так еле проскочил через Ганзу, какой-то гад ползучий заложить успел. Но теперь, когда канатная дорога приказала долго жить, есть ли смысл хранить тайну?

— Расслабься: понадобится, выправим тебе документы на любое понравившееся имя, заодно внешность слегка подкорректируем — мать родная не сразу узнает!

— Погоди-ка, — призадумался Руслан. — Помнится, Серго упоминал о некоем Артёме, спасшем ВДНХ от банды супермутантов. Не о тебе ли случайно речь?

— Там всё было намного сложнее.

— Неважно. Понятно теперь, почему послали именно тебя.

— Я не напрашивался.

— Но и не отказался ведь?

— Чего вы к человеку пристали! Если б не он, сейчас все на нарах сидели бы!

— Ладно, ладно, не кипятись, — примирительно буркнул Борка.

И все трое бойцов неспешным шагом продолжили путь, оставив Артёма успокаивать "чокнутую девку".

— Расскажи про тот случай! — потребовала Саша, убедившись, что дискутировать об ужасах войны с ней никто не собирается.

— Да, собственно, ничего особенного не стряслось...

— Тогда бы не болтали по всему Метро. Ну пожалуйста! — смягчив интонацию, добавила она.

И Артём не устоял. Однако нить повествования оборвалась, едва начавшись, стоило упомянуть Хантера.

— Значит, ты его тоже знаешь?

— Представь себе. А как с ним познакомилась ты?

— Они с Гомером спасли меня от одного... мерзкого типа и вывезли с Коломенской.

— Погоди-ка: когда это случилось?

— Перед попаданием сюда. В самом начале ноября тридцать четвёртого.

— Не может такого быть! — изумился Артём. — Хантер же погиб в тридцать третьем! Может, кого другого имеешь в виду?

— Вряд ли, — нахмурилась Саша. — Он чёрных панически боялся. Кроме них, больше никого и ничего. Да, только сейчас вспомнила! — твоё имя раз упомянул. Послал, мол, мальца в Полис, добрался или нет, не знаю.

— Мальца?? Мне двадцать четыре тогда уже исполнилось!

— Неплохо сохранился для своих лет, — не упустила случай съехидничать Снежная Королева.

— Спасибо, ты тоже.

— Кто ж подобный комплимент женщине говорит? Темнота дремучая!

— Уж и пошутить в ответную нельзя. Мы, конечно, в Изумрудных Городах не жили, премудростям университетским не обучены, так что нижайше прошу извинить за необразованность!

— Ладно, не злись, считай, квиты. Лучше продолжай историю.

Но Артёма потянуло на рассуждения.

— Назад от чёрных Хантер не вернулся. По крайней мере, на ВДНХ его больше никто не видел, а миновать станцию незамеченным едва ли возможно. Да и смысл скрываться? Останься в улье, погиб бы при ракетном ударе. Значит, успел уйти раньше. Получается, иного пути, кроме поверхности, у него не оставалось!

— Разве столь опытному бойцу проблема преодолеть пару километров Надземки?

— От Ботанического Сада до Коломенской?? Ты хоть представляешь, какое меж ними расстояние?

— Они с Гомером на самом деле пришли с Севастопольской. На Коломенской мы с отцом жили.

— Просто восхитительно. До Севастопольской ещё дальше! Ты на карту метро хоть раз глядела?

— Представь себе!

— Что-то не верится. Вот, смотри! — и Артём протянул сложенный вчетверо Путеводитель. Хорошо, догадался переложить его во внутренний карман мундира.

— Ну и где? — фыркнула Саша.

Лишь три станции сиротливо примостились в левом нижнем углу картонного листа. Университет. Проспект Вернадского. Юго-Западная. Остальные отсутствовали напрочь — не просто стёрлись, а будто и не существовали вовсе. Лишнее подтверждение факту — путь в Большое Метро ему отныне заказан.

— Карта чудная немного. Извини, — Артём поспешно убрал Путеводитель обратно.

— Глупая. Я с такой путешествовать не рискнула бы. Вдобавок с чего ты взял, будто Хантер топал прямиком до Севастопольской? Гомер говорил, он появился там незадолго до эпидемии на Тульской. А где до того обитался, молчал в тряпочку. Теперь понятно, кто на него повлиял...

— Ты о чём?

— Да про чёрных твоих! А я всё голову ломала, откуда в нём столько жестокости взялось. Вроде бы за благое дело взялся — людей спасать, а за собой лишь трупы оставлял. Три станции хотел из пулемётов выкосить, чтобы эпидемию остановить. Хотя лекарство существовало.

— В моей памяти он остался совсем другим, — задумчиво отозвался Артём. — Значит, и вправду мозги промыли. Не в лучшую, увы, сторону.

Неужели правы те, кто искренне считал уничтожение чёрных благом для человечества? Или истина где-то посередине? Желание обсуждать тему тихо испарилось, пришлось сворачивать в сторону:

— Того парня, спутника Хантера, чего вдруг назвали в честь прославленного автора "Илиады" и "Одиссеи"?

— На самом деле Гомер старик. Очень хороший и добрый, — неожиданно улыбнулась Снежная Королева. — Книгу пишет. О людях вокруг, их чувствах и переживаниях, событиях, очевидцем которых стал.

— Неужели создаёт Великую Книгу Будущего? — благоговейно прошептал Артём, вспомнив разговор на Полянке.

— Обо мне обещал в ней упомянуть! — похвасталась Саша. — Жаль, больше свидеться не удалось. Даже не знаю, вернулся ли к себе, или ещё куда подался.

— Жизнь впереди долгая, может, пересекутся вновь ваши пути. Если хочешь, черкни записку, на обратном пути договорюсь о переправе её на Севастопольскую. Пусть знает, что с тобой всё в порядке.

— Блин, как сама раньше не сообразила! Здорово ты придумал!

Ледок настороженности, которой она встречала любого чужака, растаял практически полностью.

— Ого, пока болтали, наши куда ушли! Поспешим!

Но горячего стремления перейти на ускоренный шаг ни у кого из них почему-то не возникло. Лишь чуть-чуть прибавили ходу, продолжая болтать. Артём и не заметил, как выложил целую историю о себе и прочих обитателях ВДНХ. Только про Таисию рассказывать не стал.

Станция встретила их тревожным затишьем. Занятия отменены — первая новость, сообщённая охранником, дежурившим внизу.

— Мне на Юго-Западную! — враз посерьёзнела Саша. — Увидимся!

Проводив её взглядом, Артём поплёлся к себе. И первым делом скинул ненужный больше мундир, переоблачившись в куда более привычную походную одёжку. Что делать дальше, чем заняться — совершенно непонятно, внутри сплошная пустота. Мозгам нужен отдых — единственная умная мысль, пришедшая в голову. И, не желая с ней спорить, он плюхнулся на койку и прикрыл глаза.

Внутреннее пространство станции постепенно заполнялось народом. Равномерно погромыхивая, прикатила тележка, доверху гружёная лопатами, ломами, кирками, и собравшиеся, хватая их, устремлялись к эскалаторам. Следом покатили сварочный агрегат.

Любопытствуя, Артём выбрался наружу и почти сразу столкнулся с рыжеволосым, тащившим плакат "Осторожно, мины!".

— О, привет! Уже вернулись?

— Как видишь. Не все, правда. А вы, смотрю, активно готовитесь к обороне?

— Ага. Ломоносовский и Вернадского перекрываем со стороны появления вероятного противника. Вот будет им сюрпризец!

— Зачем тогда предупреждение? — указал Артём на плакат.

— А потому, что нет у нас никаких мин! — жизнерадостно заявил Рома. — Но враги ведь об этом не знают! Глядишь, испугаются и назад повернут! На всякий случай химики уже занялись изготовлением бомб из самодельной взрывчатки!

— Ну, удачи!

Бездельничая посреди всеобщей суеты, рано или поздно ощутишь себя не в своей тарелке. Перекусив и погулявши немного по перрону, Артём взялся обучать желторотую молодёжь навыкам одиночной стрельбы из автомата. За этим занятием их застал Илья Алексеевич, являвшийся, как выяснилось, ответственным за безопасность станции "Университет".

— И-их, вояки, — полунасмешливо-полупрезрительно прокомментировал он неумелые действия очередного "студента". — В реальном сражении вас всех в расход списали бы в первую же минуту. Пока стоишь столбом, тебя десять раз замочат. По такой великолепной мишени и косорукий не промахнётся. Видишь — враг прёт, стреляешь и мгновенно меняешь позицию. Некуда скрыться — падай: в лежачего попасть сложнее. Вот как их, неподготовленных, на поле боя выпускать?

Риторический вопрос. Артём в ответ лишь пожал плечами.

— Может, пронесёт стороной.

— Только на это и остаётся уповать. Даже если всю сталкерскую бригаду привлечём, надолго нас не хватит. Вдобавок огнестрельное оружие в дефиците, пару взводов вооружить едва ли хватит, да и патронов не бездонная бочка. Арбалеты, заточки, банки с кислотой — детский сад, от монстров лишь обороняться годны. Профи они не остановят, вряд ли даже задержат.

— А как же чудеса героизма? — пискнул кто-то из зрителей младшего школьного возраста.

— Будь ты постарше, посоветовал бы засунуть их в одно место. По малолетству прощается. Запомните — на войне тот дольше живёт, кто противника перехитрить сумеет. Рвать рубаху на груди — верный способ получить в неё солидный заряд свинца.

— Хорошо смеётся последний, — улыбнувшись, прокомментировал "студент", вооружённый тесаком.

— Именно. И зарубите на носу, если дойдёт дело до рукопашной: тут вам не рыцарский турнир и даже не боксёрский ринг. Скорее, бои без правил. Кто выжил, тот и был прав. Надеюсь, эта нехитрая истина поможет кое-кому дожить до седых годин.

— А расскажите, пожалуйста, что на самом деле произошло ночью на мосту, — застенчиво попросила девушка, тоже решившая освоить искусство стрельбы.

— Да ничего особенного, — краснобайством Илья Алексеевич явно не отличался. — Предупредили нас накануне, дабы держали ухо востро. Ну мы и решили засаду устроить. Смотрим, едва ночь наступила, зашевелились на той стороне. А вскоре и диверсанты попёрли, руками-ногами канаты обхватив. Мы выждали, когда они до середины добрались, врубили прожектор и в громкоговоритель орём — остановитесь, мол, границу нарушаете! Кто-то от неожиданности в Реку свалился, но остальные упорные оказались, продолжали ползти. Тем более оставшаяся сзади "группа поддержки" шквальный огонь открыла — не особо-то и высунешься! Прожектор вдребезги, придётся теперь выписывать со склада новый. Самому ловкому удалось-таки до нашего берега добраться, там его приключения и закончились. Сложно сказать, отбились бы, спасибо Лёшке Григорьеву — в мёртвой зоне обстрела оказавшись, дополз до станины и рычаг дёрнул, лебёдку мгновенно отстреливающий. Мы его когда дорогу прокладывали, на всякий случай предусмотрели.

— А с канатоходцами чего приключилось?

— Сами как думаете? Повисли над пропастью под действием собственной тяжести. Свои их потом долго вытягивали, всех ли спасли — не знаю. Через некоторое время притащили гарпунную пушку, заряженную копьём с бумажкой, ультиматумом оказавшейся. Вот, собственно, и вся история.

— Значит, через метромост им теперь дороги нет?

Как и мне, грустно подумал Артём. Разве что пересечь провал верхом на ядре, как барон Мюнхгаузен. Но такое, увы, бывает лишь в сказках.

Глава 15. Первые ласточки войны

Война. Война никогда не меняется...*

* — Fallout, предыстория.

Почему-то оставленный невыключенным эскалатор нёс его вниз, на станцию. Задание выполнено, нет больше никаких препятствий для возвращения. И лишь засевшая глубоко внутри игла не давала самоуспокоиться, раз за разом напоминая о себе неприятным покалыванием. Лишь одолев большую часть пути до платформы, Артём сумел нащупать её остриё. Слишком тихо, не слышно даже шума двигателя, приводящего в действие лестницу под ногами. И странный запах, всё явственней ощущавшийся и оставлявший во рту неприятный железистый привкус.

Едва окончился спуск, беспокойство переросло в откровенную тревогу. Опрокинутый стул дежурного, повсюду россыпи гильз, бурые потёки на кафеле, явно не краской оставленные. Но открывшееся через несколько шагов его глазам парализовало бы любого, чьё сердце ещё не отвыкло страдать и сопереживать. Разбросанная в разные стороны и перевёрнутая мебель. Рассыпанные по всему перрону книги — порванные, растоптанные, залитые кровью. Сорванные со стен картины великих мастеров — обожжённые, продырявленные пулями. И трупы повсюду — на полу в тщетной попытке найти укрытие под столами, в проходах вагонов или свешивающиеся из окон, а то и сброшенные прямо на пути безжалостными убийцами.

— Глядишь на дело рук своих? — раздавшийся внезапно голос заставил вздрогнуть. — Если б не ты, они остались бы живы!

— Но почему?? Ведь я ж успел доставить сообщение!

— И тем самым подписал приговор, — продолжал издеваться невидимый собеседник. — Никогда не задумывался, почему гибнут рискнувшие довериться тебе? Да потому что выбран проводником самой Смертью!

— Нет! Такого не может быть!!

— Скажи это им, — голос, удаляясь, затих вдали.

И в то же мгновенье мертвецы, зашевелившись, начали подниматься. Вперив невидящие глаза в виновника собственной гибели, они изломанным, хромающим шагом направились в его сторону.

Не в силах вынести кошмарное зрелище, он развернулся, попытавшись удрать. И налетел на закутанную в саван фигуру, из-за спины которой выглядывало остро отточенное лезвие косы.

— Вот мы и встретились наконец, — глумливо донеслось из-под капюшона. — Думаю, нам есть о чём поговорить.

Рванувшись в сторону, Артём ощутил себя лежащим на самом краю кровати. Вновь всего лишь сон... но не слишком ли часто стали посещать ночные кошмары? Подушка вся мокрая, хоть выжимай. Неужели, как и три года назад, подталкивают к некоему решению, до которого не в состоянии добраться сам? Не бежать от увиденного, встретить с открытым забралом — пусть покажет своё истинное лицо. И тогда, возможно, удастся свернуть с колеи, ведущей к краю пропасти.